Князь Волконский об изменнике: «А сам я ево в рожу не видал…»
Героическая оборона крепости Белой в марте-мае 1634 г. до сих пор не нашла своего исследователя. А ведь этот город остановил польско-литовские войска короля Владислава на пути к Москве.
Защитники Белой во главе с князем Федором Волконским, отбив все приступы, на полтора месяца задержали врага, позволив царю собрать в Можайске новую армию взамен погибшей под Смоленском армии воеводы М.Б. Шеина.
В ходе осады Белой король, желая «осадных людей страхом и своим многолюдством устрашить», действовал не только силой, но и уговорами, посылая к русским «з большими грозами розных полковников и всяких чиновников», чтобы они «город здали не дожидаяся ево королевского гневу. А будет они города не здадут - и король велит над городом всякими обычаи промышлять, возьмет город безо всякия мешкоты, а воеводе вашему и всем грацким сидельцом - всем будет без пощады смерть».
Армия Владислава потеряла в боях около 4 тыс. убитыми, но так и не смогла взять Белую.
8 мая 1634 г. враг отступил. Из-за большого кровопролития поляки прозвали крепость «Красной».
[Spoiler (click to open)]Об одном из эпизодов осады сообщается в любопытной «сказке» князя Федора Волконского из сыскного дела от 30 марта 1641 г., когда в Москве вспомнили про одного изменника - стрелецкого сотника Бажена Порошина. Согласно показаниям участников обороны Белой этот сотник выходил «из немецких шанцев» и «кликал имена» осажденных с тем, чтобы они вышли на разговор. Понимая, что речь пойдет о новом предложении со стороны короля о сдаче крепости, Волконский запретил своим подчиненным общаться с перебежчиком.
1641 г. марта 30. - Сказка окольничего кн. Федора Федоровича Волконского об осаде г. Белой поляками в 1634 г.
Сказал околничей Федор Федорович Волконс[кой]:
В прошлом во 142-м году сидел я на Белой от лит[ов]скова короля в осаде. И приходили ко мне с астрожно[й] осмярной башни дворяня и дети боярския, и сотник стрелецкой Воин Глазатой, и стрелц[ы], а сказывали, што говорит из немецких шан[цев] руской человек, хто на Белой сотников стрелецких и стрелцов учал имяны кликать, штоб с ним погов[о]рили. И я велел спрасить, хто спрашивает, и он име[ни] своево не сказал. И я велел отказать, а говорить с ним не велел, видя то, што изменник: каль яму дабро говорить, пришол зговаривать. И спрашивал стрелцов, знаетя ль по голосу какой человек.
И стрел]цы мне сказывали, чаем де по голосу сотник стрелец(кий] Бажен Порошин. И после таво в тех шанцах иманы языки немецкия люди, и те языки сказывали, што приходил сотник стрелецкой, Баженом зовут, и то сказывали, што он королю крест целовал, и живет у гетмана Родивила. А сам я ево в рож[у] не видал, потаму што я с ними сам ни о чем не говаривал да и никаму с рускими людми с ызменники говорити не веливал для тово, штоб осадныя люди но изменников глядя, не прелщалися. А которые изменники руские люди прихаживали говорить, и у них толко и речей было осадным людям: «Здайте город». Для тово с ним говорить и не велел.
Интересно, что среди героических защитников Белой упоминается стрелецкий сотник Воин Глазатый.
В 1648 г. он стал головой московских стрельцов, возглавив 9-й стрелецкий приказ в лимонных кафтанах, тот самый, которым в 50-70-годы командовал Тимофей Полтев.