Интересно, кстати, что ровно за два года до описанного автором блога случая дезертирства и наказания царем подполковника Осипа Михайловича Пушечникова, в нашей армии произошел похожий прецедент. В мае 1669 года (видимо, дождавшись завершения боевых действий на Левобережной Украине) из Киевского гарнизона дезертировал (сбежал) майор солдатского полка А. Гамолтона Фатей Тимофеевич Колычев (Колычов). Во второй половине 1650-х годов он служил капитаном в полках комарицких (севских) драгун. Этой же весной (1669) из Киева дезертировали еще 7 солдатских офицеров (по происхождению - русских православных дворян и детей боярских) - два капитана и пять поручиков. Не знаю, правда, как в итоге были наказаны в 1669 году царским правительством эти 8 русских офицеров - дезертиров. Но, явно, что не столь же сурово, как подполковник О.М. Пушечников. К тому же большинство из этих офицеров были призваны на службу в Севском Разряде, а к постоянным дезертирствам с военной службы севских офицеров, драгун и солдат царское правительство всегда почему-то относилось удивительно мягко и либерально, часто наказывая их за столь тяжелые дисциплинарные проступки чисто символически. А столь суровое наказание царем подполковника О.М. Пушечникова, возможно, было вызвано не только фактом его самовольной отлучки (дезертирства) из полка в период боевых действий, но и какими-нибудь дополнительными выявленными в ходе следствия отягчающими обстоятельствами - например, его финансовыми злоупотреблениями, или служебным конфликтом с командиром или офицерами его рейтарского полка. Не исключено, впрочем, что после 1672 года царь сменил гнев на милость, и О. Пушечникова восстановили в его воинском звании подполковника. По крайней мере, его сын Константин Осипович уже при царе Петре Алексеевиче был пожалован (в 1693/94) в стряпчие, и участвовал в Северной войне (1700-1721).
к постоянным дезертирствам с военной службы севских офицеров, драгун и солдат царское правительство всегда почему-то относилось удивительно мягко и либерально, часто наказывая их за столь тяжелые дисциплинарные проступки чисто символически.
Они же, сукины дети, комарицкие мужики драгуны :) А вообще в моей новой книге упоминается случай, когда за агитацию к побегам двоих драгун-дезертиров, сбежавших из Глухова, повесили. 9 марта 1668 г. "кажнены смертию, повешены глуховские драгуны к измене и к побегу пущие завотчики деревни Лепешкино Митка Мелентьев да Сенка Михайлов".
А вообще в моей новой книге упоминается случай, когда за агитацию к побегам двоих драгун-дезертиров, сбежавших из Глухова, повесили 9 марта 1668 г. И правильно сделали, на мой взгляд. Если бы это было постоянной практикой царских властей, а не единичным исключением из правил, то уровень и темпы обычного дезертирства комарицких драгун со службы в 1660-1670-х годах явно были бы на порядок меньше. Описанный Вами в новой книге этот случай справедливого наказания комарицких дезертиров, очевидно заставил основную массу комарицких драгун, служившую весной-летом 1668 года в отрядах полковника Ирика Андерсона Лукса и подполковника Варфоломея Ронарта, какое-то время ревностнее относиться к своей службе, и даже принять участие в победном сражении против крымских и ногайских татар у Севска (03-06 июля 1668). Ну а все "вкусные" и подробные детали этих боевых действий у севских границ (весны-лета 1668 года) все желающие с удовольствием прочитают и изучат в Вашей новой книге.
мятеж комарицких драгун полка Бугайского в Глухове в феврале 1668, как, впрочем, и практически одномоментный мятеж 500 комарицких драгун в Севске, отказавшихся идти в поход на Украину, был связан с их недовольством высокой интенсивностью службы, которая, вкупе с с разорением от поляков в 1663-1664, привела многих из них к экономическому разорению
но уже весной 1668 ситуация резко изменилась. Одно дело бунтовать из-за посылок на службу куда-то в малороссийские города, и совсем другое - когда мятежные черкасы вместе с татарами идут на родной Севский уезд. Тут уж комаричане отмобилизовались (и то, с кучей проблем...)
Если всё же проанализировать главу из новой книги уважаемого автора нашего блога, где он подробно описывает взятие запорожцами Глухова в феврале 1668 года, то становится ясным, что бунт большей части шквадроны комарицких драгун подполковника Ивана Бугайского (составлявших гарнизон Глухова) был крайне слабо связан с недовольством комаричан высокой интенсивностью их службы. Главной причиной бунта и масштабного дезертирства этих драгун - была их банальная трусость, и крайне низкая воинская дисциплина (впрочем, как и всегда). Увидев "многолюдство мятежников (казаков)" большая часть комарицких драгун сразу же вышла из подчинения воеводе Глухова и своим офицерам, побросала оружие, сбилась в "воровские" группы, и в течение пары дней сбежала из цитадели (городка) Глухова через стены. Из 350 комарицких драгун (глуховского гарнизона) не изменили воинской присяге лишь офицеры и около 100 рядовых. Причем вожаки этих сбежавших дезертиров явно заранее договорились с мятежными казаками Глухова и подошедшими запорожцами А. Урбановича, и те их беспрепятственно выпустили из города, и дали им свободно сбежать в Севск. Поэтому, то, что царские чиновники затем повесили лишь двух вожаков этих "глуховских" дезертиров - "пущих завотчиков измены и побега" - снова было недостаточным и слишком мягким шагом царской администрации. Именно по вине этих 250 трусов-севских драгун Глухов пал в течение всего лишь нескольких дней. И какое счастье, что в гарнизонах Чернигова, Нежина и Переяслава в феврале 1668 г. комарицких драгун практически не было, иначе бы никакое мужество и упорство русских воевод этих городов не спасло бы их от быстрого взятия мятежными казаками. Ваш довод о высокой интенсивности службы и экономических трудностях комарицких драгун (с 1654) - конечно, справедлив. Но, это совершенно не оправдывает их регулярного массового дезертирства, а то и прямой измены и предательства (как в Глухове в феврале 1668) в период военного времени. При этом нагрузки и воинская интенсивность служб ратных людей Белгородского или Новгородского Разрядов была с 1654 г. ничуть не меньшей, чем у комаричан. И даже в период вторжения мятежных черкас и крымских татар (весна-лето 1668) в их родные Севский уезд и Комарицкую волость не заставили (как Вы и отметили выше) многих комарицких драгун взяться за оружие (мобилизоваться) и встать на защиту своих земель. Будучи почти профессиональными и опытными военными, приличная часть мужчин-комаричан предпочла даже тогда спрятаться и сбежать, а не воевать с врагом. Справедливости ради, всё же не все. Недаром, русские воеводы гарнизонов на Украине и командиры полков нового строя с 1660-х годов всегда были не в восторге от прибытия к ним на гарнизонную службу контингентов комарицких драгун. Заранее было известно, что в течение всего нескольких месяцев практически все рядовые драгуны гарантированно сбегут с места службы в Севск, не принеся практически никакой пользы. И ссылки на бедственное экономическое положение именно комаричан здесь смотрятся не особенно убедительно. Просто человеческий "материал" в данном случае в большей своей части (по своему происхождению) был малоудачный, цитируя современников - "отребье воровское". Известно, что с 16 века в пограничную Комарицкую волость стекались со всей страны беглые крестьяне и просто разнообразный преступный элемент, совсем не желавшие воинских обременений и нагрузок от службы в свободном донском казачестве, к примеру.
уважаемого автора нашего блога Первых пары упоминаний, поверьте, достаточно, постоянно повторяться, право, не стоит...
бунт большей части шквадроны комарицких драгун подполковника Ивана Бугайского (составлявших гарнизон Глухова) был крайне слабо связан с недовольством комаричан высокой интенсивностью их службы. Главной причиной бунта и масштабного дезертирства этих драгун - была их банальная трусость, и крайне низкая воинская дисциплина (впрочем, как и всегда).
Во-первых, Бабулин подобных выводов не делает. Кроме того, работы Бабулина - не аксиома, и иные исследователи имеют право на иную точку зрения. Во-вторых, причиной дезертирства комаричан было их недовольство интенсивностью службы, а не предполагаемая вами трусость. И здесь сложилось несколько факторов: 1. Из-за высокой интенсивности службы (в 1660-1666 на службу ежегодно собирались все 4 тысячи комаричан без смен и отдыха) многие драгуны были на грани разорения, и кроме этого земли Севского уезда реально пострадали зимой 1663-1664 гг., это потом подтвердили Кровков с Шепелевым 2. Война с поляками закончилась в начале 1667 г. и комаричане искренне не понимали, почему продолжаются служебные повинности, и их гоняют в малороссийские гарнизоны 3. За сбор и назначение комаричан на службу в 1667 г. отвечал Бутиков, но он это сделал очень безалаберно. Фактически, он не провел реального разбора, а просто собрал списки предыдущих разборов, и по ним произвел назначение на службу, не разбираясь и не вдаваясь в детали. В результате, мобилизации в сентябре 1667 г. подлежали те, кто только в июне вернулся с годовалой службы в Киеве. Как следствие, собрать комаричан на службу осенью 1667 г. толком не удалось, и даже те, кто явились - и те думали только о том, как бы сбежать со службы. В частности, у Бугайского в Глухове была не "шквадрона", а тысячный полк. Но собрать и выслать на службу смогли всего 500 чел., и те многие к февралю 1668 уже бежали со службы. Я еще в прошлом году подготовил материал по разборам комаричан во вт пол 1660-х, но все руки не доходят опубликовать. Кроме 220 столбца Севского стола, на которые опирается Бабулин, я также использовал еще 3 столбца с материалами конкретных разборов. Краткие выжимки я выкладывал у себя в блоге (уберите пробелы) https: //rusmilhist.blogspot. com/2020/04/1660-1668-69.html
Приведу отдельные встречные комментарии к Вашей аргументации по комарицким драгунам в 1667-1668 годах: 1. И. Бабулин в новой книге, описывая эпизод о падении Глухова в феврале 1668, действительно прямо (своими словами) не оценивает поведение большей части комарицких драгун, изменивших тогда воинской присяге и трусливо дезертировавших во время недолгой осады города. Но, он приводит в тексте достаточно красноречивых цитат из архивных документов по этому эпизоду, чтобы четко показать, как оценивали тогда современники (царские власти и свидетели тех событий) степень виновности этих дезертиров - "начальным людям ослушны, покинув оружие, почали метатца через городовую стену, сидеть им в Глухове не мочно, здав город Глухов изменникам черкасам, к измене и побегу пущие завотчики". 2. Ратные люди Белгородского, Новгородского и Севского (в части рейтарских полков) Разрядов в 1660-1666 гг. служили с примерно такой же высокой степенью интенсивности военной службы, как и комарицкие драгуны, также уставали от долгой войны и их домашние хозяйства тоже были на грани разорения. Тем не менее уровень их боеготовности и воинской дисциплины, готовности к мобилизации (сборам) был в это же время ощутимо выше, а степень и темпы дезертирства в военное время - намного ниже, чем у комарицких драгун. При этом, комарицкие драгуны в 1661-1667 гг. в боевых действиях, в отличие от остальных категорий ратных людей, практически не участвовали. В зимней кампании 1664 года их участие в отражении вторжения польской королевской армии Яна-Казимира была мизерным и очень эпизодичным. Их служба в гарнизонах Украины (после 1662) тоже носила в основном мирный и спокойный рутинный характер, что не останавливало комарицких драгун от массового дезертирства из украинских гарнизонов уже в первые месяцы службы. В 1665 году подполковник Лаврентий Франсбеков ком-л шквадроной комаричан в Киеве, в итоге очень скоро он остался там с одними своими офицерами, рядовые драгуны - все сбежали. К марту 1666 года (Ваш пример с блога) полковник Ирик Андерсон Лукс привел в Киев тысячный полк комарицких драгун, к маю этого же года у него в полку осталось в наличии лишь 200 рядовых драгун. Практически то же самое происходило в Киеве и в 1670-х годах, и тогда очередная сменная тысяча рядовых комарицких драгун за период годовой (мирной!) службы в этом городе дезертировала практически в полном составе. То есть, даже после периода относительно мирных и спокойных лет (1669-1675) в Севске боеспособность и дисциплина комарицких драгун нисколько не улучшились. И даже в период Чигиринских походов (1676, 1677, 1678) участие в них полков комарицких драгун было также эпизодическим и незначительным, и важной боевой роли в этих походах они не сыграли. К счастью. Поэтому, как Вы и отмечали ранее, когда в начале 1679 года мобилизацию полков комарицких драгун навсегда отменили, этому царскому указу были рады все. Причем, наверняка, больше самих комаричан этому радовались офицеры полков НС и воеводы приграничных городов. 3. В 1667 году (после окончания войны с Польшей) в малороссийские гарнизоны, кроме комарицких драгун, были направлены на службу и многочисленные контингенты ратных людей из Белгородского Разряда. С февраля 1668 года началась мобилизация для похода на Украину тысяч ратных людей из центральных городов России. И почему то они, в отличие от комарицких драгун, не кивали на окончание войны в 1667 г., и массово не уклонялись от мобилизации, и не дезертировали в таком количестве. 4. Позвольте выразить почти 100% уверенность в том, что даже если бы Бутиков в 1667 году так не накосячил, и верно призвал бы именно ту тысячу комаричан, которая по графику и подлежала мобилизации в сентябре 1667 года, то и эти (не обиженные) драгуны также массово разбегались бы из украинских гарнизонов к февралю 1668 года.
5. Вы правы, подполковник Иван Г. Бугайский в 1667-1668 действительно был временным командиром драгунского полка, а не шквадроны. Хотя к февралю 1668 года его драгуны дезертировать с Левобережья еще массово не успели. По данным Бабулина к февралю 1668 г. из 500 драгун полка Бугайского - 341 человек был в Глухове, 60 человек - в Батурине, по 30 драгун - в Прилуках, Соснице и Лубнах. Отметим, кстати, что почти все эти украинские города, где были размещены комарицкие драгуны, были захвачены в феврале 1668 мятежными казаками очень быстро и без особого сопротивления. Исключение составили лишь Лубны, продержавшиеся полтора месяца. Но там (в Лубнах) костяк местного гарнизона составляли солдаты Яблоновского полка, а не комаричане, отсюда и упорная оборона города. 6. Относительно прогиба - каждый судит по себе, конечно, и как ему это понятно и удобно. Лично я искренне уважаю очень непростой и кропотливый исторический труд таких современных отечественных военных историков (по 17 веку) как Бабулин, Курбатов, Малов, Лобин, Петрухинцев, Смирнов, Великанов, Нечитайлов, Романов, Рогожин, Проскурякова и др. В наши дни написание книг и статей по отечественной военной истории 17 века особых материальных выгод авторам явно не приносит, а требует при этом огромной и сложной работы по поиску, сбору и переработке нужных сведений в архивах, и дает лишь внешнее уважение понимающих читателей к историкам-первооткрывателям множества интересных военных кампаний и элементов службы российских войск во второй половине 17 века.
Занятно получается. Ваши аргументы основаны на неких выводах из работы Бабулина, которых сам автор не делал. При этом мои выводы, основанные на более широком привлечении источников вы отвергаете. Немного абсурдно, не находите?
По поводу побегов со службы белгородских и новгородских ратных людей я вам рекомендую ознакомиться, кроме работы Бабулина, также и с работами О. Курбатова по Новгородскому разряду (если вам мало опубликованных воеводских отписок), а также (пардон муа) и с нашей с Яковом Лазоревым монографией по малороссийским гарнизонам, где достаточно подробно рассказывается о постоянных и массовых побегах со службы самых различных ратных людей, причем не только комаричан.
Тот же Бабулин не пишет о том, что в Батурине и прочих городах, кроме Глухова, были "драгуны полка Бугайского". Мне упоминаний об этом также не попадалось, хотя по тематике именно комаричан я посмотрел больше источников, чем Бабулин использовал при подготовке данной книги. Если совсем по-простому, то это чисто ваше "предположение", которое не подтверждается никакими иными источниками.
Всё получается, действительно, очень занятно. Но, встречно пойду прямо по пунктам Ваших выводов и контр-аргументов. 1. "Ваши аргументы основаны на неких выводах из работы Бабулина". В своих рассуждениях (пп. 1-6) я использовал научные работы И.Б. Бабулина в очень небольшой степени (в основном, по п. 1), где было не обойтись без прямых цитат из текста его новой книги. При этом, никаких "неких" выводов от Бабулина я вообще нигде не обозначал, не приводил и не цитировал, независимо от того, делал их данный историк, или нет. 2. "При этом мои выводы, основанные на более широком привлечении источников вы отвергаете". Очень прошу Вас перечитать мои аргументы (в пп. 2-5) более внимательно. И тогда, парадоксальным образом, станет очевидно, что в двух моментах я с Вами вообще во многом соглашаюсь, а в остальных аспектах - лишь по-своему оцениваю Ваши выводы и рассуждения по комарицким драгунам, со своей точки зрения, логики и "угла видения". В целом, в оценке посредственного качества воинских служб комарицких драгун в 1660-х годах мы с Вами глобально не расходимся. Просто Вы сейчас занимаете больше условно "адвокатскую" позицию по отношению к комаричанам, а я - стою на более жестких, "обвинительных" оценках. Интересно, что ранее Вы и сами в своих публикациях тоже в целом невысоко оценивали уровень воинской дисциплины и эффективности от службы комарицких драгун в 1660-1670-х годах. Хотя, лично для себя я вижу главным оправданием и объяснением для этого явления - тот базовый фактор, что комаричане несли военную службу "за свой счет и кошт", не получая за нее прямого денежного вознаграждения (жалования) от царских властей, и будучи обязаны сами себя обеспечивать запасами пропитания и конского фуража. В рамках годовой сменной службы для условного обычного (и намеренно добросовестно отслужить) комарицкого драгуна - это было очень накладно и почти нереально в силу необходимости личной заготовки слишком большого запаса продовольствия. Понятно, что в такой ситуации драгуны намеренно брали с собой запасы продуктов максимум на несколько месяцев службы, а банально проев их, дезертировали со службы вроде как "на почти законных основаниях". Хотя, насколько мне помнится, предпринимались изредка попытки ставить комарицких драгун на снабжение продовольствием с воеводских городских складов, чтобы хоть как-то удержать их от дезертирства из гарнизонов. 3. "...Где достаточно подробно рассказывается о постоянных и массовых побегах со службы самых различных ратных людей, причем не только комаричан". Ранее (в п.2), я уже написал четко и однозначно по этому поводу - "Тем не менее уровень их боеготовности и воинской дисциплины, готовности к мобилизации (сборам) был в это же время ощутимо выше, а степень и темпы дезертирства в военное время - намного ниже, чем у комарицких драгун". То есть, я не утверждаю, что только комаричане в 1660-х годах были плохи, а остальные ратные люди различных Разрядов служили блестяще и безупречно. Я имел в виду, что хуже, чем комарицкие драгуны, в то время никто не служил, и что именно их эффективность была самой низкой и близкой к нулю. Хотя, справедливости ради, сомерские и олонецкие (заонежские) драгуны и солдаты в этом (негативном) плане от комаричан в 1660-х годах ушли недалеко. Вспомним, например, такие прецеденты. К декабрю 1664 года рядовые драгуны Сомерского полка А. Форота, составлявшие гарнизон Лютина, за несколько месяцев сбежали оттуда все, до единого человека. А весной 1662 из полка олонецких солдат Ягана Трейдена на пути в Псков дезертировало сразу 405 солдат, а оставшиеся солдаты подняли потом бунт в Пскове (июнь 1662), когда полковник Трейден пытался там наказать отдельных дезертиров.
4. Смею надеяться, что научные работы О. Курбатова и Ваши (равно как и иных отечественных и зарубежных военных историков) я изучаю достаточно неплохо и внимательно, стараясь по мере возможностей охватить их по максимуму:) И не ограничиваюсь в этом интересном деле только обширным научным творчеством И.Б. Бабулина. 5. Тот же Бабулин не пишет о том, что в Батурине и прочих городах, кроме Глухова, были "драгуны полка Бугайского". Мне упоминаний об этом также не попадалось. Посмотрите с. 38 книги Бабулина - фрагмент отписки глуховского воеводы М. Кологривова по распределению по различным городам без малого 500 драгун из полка И.Г. Бугайского (в Глухове). Как Вы ранее отмечали сами, осенью 1667 года в тысячный полк Бугайского с трудом набрали как раз 500 комарицких драгун для службы на Украине.
В мае 1669 года (видимо, дождавшись завершения боевых действий на Левобережной Украине) из Киевского гарнизона дезертировал (сбежал) майор солдатского полка А. Гамолтона Фатей Тимофеевич Колычев (Колычов). Во второй половине 1650-х годов он служил капитаном в полках комарицких (севских) драгун. Этой же весной (1669) из Киева дезертировали еще 7 солдатских офицеров (по происхождению - русских православных дворян и детей боярских) - два капитана и пять поручиков. Не знаю, правда, как в итоге были наказаны в 1669 году царским правительством эти 8 русских офицеров - дезертиров. Но, явно, что не столь же сурово, как подполковник О.М. Пушечников. К тому же большинство из этих офицеров были призваны на службу в Севском Разряде, а к постоянным дезертирствам с военной службы севских офицеров, драгун и солдат царское правительство всегда почему-то относилось удивительно мягко и либерально, часто наказывая их за столь тяжелые дисциплинарные проступки чисто символически.
А столь суровое наказание царем подполковника О.М. Пушечникова, возможно, было вызвано не только фактом его самовольной отлучки (дезертирства) из полка в период боевых действий, но и какими-нибудь дополнительными выявленными в ходе следствия отягчающими обстоятельствами - например, его финансовыми злоупотреблениями, или служебным конфликтом с командиром или офицерами его рейтарского полка. Не исключено, впрочем, что после 1672 года царь сменил гнев на милость, и О. Пушечникова восстановили в его воинском звании подполковника. По крайней мере, его сын Константин Осипович уже при царе Петре Алексеевиче был пожалован (в 1693/94) в стряпчие, и участвовал в Северной войне (1700-1721).
Reply
Они же, сукины дети, комарицкие мужики драгуны :)
А вообще в моей новой книге упоминается случай, когда за агитацию к побегам двоих драгун-дезертиров, сбежавших из Глухова, повесили.
9 марта 1668 г. "кажнены смертию, повешены глуховские драгуны к измене и к побегу пущие завотчики деревни Лепешкино Митка Мелентьев да Сенка Михайлов".
Reply
И правильно сделали, на мой взгляд. Если бы это было постоянной практикой царских властей, а не единичным исключением из правил, то уровень и темпы обычного дезертирства комарицких драгун со службы в 1660-1670-х годах явно были бы на порядок меньше. Описанный Вами в новой книге этот случай справедливого наказания комарицких дезертиров, очевидно заставил основную массу комарицких драгун, служившую весной-летом 1668 года в отрядах полковника Ирика Андерсона Лукса и подполковника Варфоломея Ронарта, какое-то время ревностнее относиться к своей службе, и даже принять участие в победном сражении против крымских и ногайских татар у Севска (03-06 июля 1668). Ну а все "вкусные" и подробные детали этих боевых действий у севских границ (весны-лета 1668 года) все желающие с удовольствием прочитают и изучат в Вашей новой книге.
Reply
но уже весной 1668 ситуация резко изменилась. Одно дело бунтовать из-за посылок на службу куда-то в малороссийские города, и совсем другое - когда мятежные черкасы вместе с татарами идут на родной Севский уезд. Тут уж комаричане отмобилизовались (и то, с кучей проблем...)
Reply
И какое счастье, что в гарнизонах Чернигова, Нежина и Переяслава в феврале 1668 г. комарицких драгун практически не было, иначе бы никакое мужество и упорство русских воевод этих городов не спасло бы их от быстрого взятия мятежными казаками.
Ваш довод о высокой интенсивности службы и экономических трудностях комарицких драгун (с 1654) - конечно, справедлив. Но, это совершенно не оправдывает их регулярного массового дезертирства, а то и прямой измены и предательства (как в Глухове в феврале 1668) в период военного времени. При этом нагрузки и воинская интенсивность служб ратных людей Белгородского или Новгородского Разрядов была с 1654 г. ничуть не меньшей, чем у комаричан.
И даже в период вторжения мятежных черкас и крымских татар (весна-лето 1668) в их родные Севский уезд и Комарицкую волость не заставили (как Вы и отметили выше) многих комарицких драгун взяться за оружие (мобилизоваться) и встать на защиту своих земель. Будучи почти профессиональными и опытными военными, приличная часть мужчин-комаричан предпочла даже тогда спрятаться и сбежать, а не воевать с врагом. Справедливости ради, всё же не все.
Недаром, русские воеводы гарнизонов на Украине и командиры полков нового строя с 1660-х годов всегда были не в восторге от прибытия к ним на гарнизонную службу контингентов комарицких драгун. Заранее было известно, что в течение всего нескольких месяцев практически все рядовые драгуны гарантированно сбегут с места службы в Севск, не принеся практически никакой пользы. И ссылки на бедственное экономическое положение именно комаричан здесь смотрятся не особенно убедительно. Просто человеческий "материал" в данном случае в большей своей части (по своему происхождению) был малоудачный, цитируя современников - "отребье воровское". Известно, что с 16 века в пограничную Комарицкую волость стекались со всей страны беглые крестьяне и просто разнообразный преступный элемент, совсем не желавшие воинских обременений и нагрузок от службы в свободном донском казачестве, к примеру.
Reply
Первых пары упоминаний, поверьте, достаточно, постоянно повторяться, право, не стоит...
бунт большей части шквадроны комарицких драгун подполковника Ивана Бугайского (составлявших гарнизон Глухова) был крайне слабо связан с недовольством комаричан высокой интенсивностью их службы. Главной причиной бунта и масштабного дезертирства этих драгун - была их банальная трусость, и крайне низкая воинская дисциплина (впрочем, как и всегда).
Во-первых, Бабулин подобных выводов не делает. Кроме того, работы Бабулина - не аксиома, и иные исследователи имеют право на иную точку зрения.
Во-вторых, причиной дезертирства комаричан было их недовольство интенсивностью службы, а не предполагаемая вами трусость. И здесь сложилось несколько факторов:
1. Из-за высокой интенсивности службы (в 1660-1666 на службу ежегодно собирались все 4 тысячи комаричан без смен и отдыха) многие драгуны были на грани разорения, и кроме этого земли Севского уезда реально пострадали зимой 1663-1664 гг., это потом подтвердили Кровков с Шепелевым
2. Война с поляками закончилась в начале 1667 г. и комаричане искренне не понимали, почему продолжаются служебные повинности, и их гоняют в малороссийские гарнизоны
3. За сбор и назначение комаричан на службу в 1667 г. отвечал Бутиков, но он это сделал очень безалаберно. Фактически, он не провел реального разбора, а просто собрал списки предыдущих разборов, и по ним произвел назначение на службу, не разбираясь и не вдаваясь в детали. В результате, мобилизации в сентябре 1667 г. подлежали те, кто только в июне вернулся с годовалой службы в Киеве.
Как следствие, собрать комаричан на службу осенью 1667 г. толком не удалось, и даже те, кто явились - и те думали только о том, как бы сбежать со службы. В частности, у Бугайского в Глухове была не "шквадрона", а тысячный полк. Но собрать и выслать на службу смогли всего 500 чел., и те многие к февралю 1668 уже бежали со службы.
Я еще в прошлом году подготовил материал по разборам комаричан во вт пол 1660-х, но все руки не доходят опубликовать. Кроме 220 столбца Севского стола, на которые опирается Бабулин, я также использовал еще 3 столбца с материалами конкретных разборов.
Краткие выжимки я выкладывал у себя в блоге (уберите пробелы)
https: //rusmilhist.blogspot. com/2020/04/1660-1668-69.html
Reply
1. И. Бабулин в новой книге, описывая эпизод о падении Глухова в феврале 1668, действительно прямо (своими словами) не оценивает поведение большей части комарицких драгун, изменивших тогда воинской присяге и трусливо дезертировавших во время недолгой осады города. Но, он приводит в тексте достаточно красноречивых цитат из архивных документов по этому эпизоду, чтобы четко показать, как оценивали тогда современники (царские власти и свидетели тех событий) степень виновности этих дезертиров - "начальным людям ослушны, покинув оружие, почали метатца через городовую стену, сидеть им в Глухове не мочно, здав город Глухов изменникам черкасам, к измене и побегу пущие завотчики".
2. Ратные люди Белгородского, Новгородского и Севского (в части рейтарских полков) Разрядов в 1660-1666 гг. служили с примерно такой же высокой степенью интенсивности военной службы, как и комарицкие драгуны, также уставали от долгой войны и их домашние хозяйства тоже были на грани разорения. Тем не менее уровень их боеготовности и воинской дисциплины, готовности к мобилизации (сборам) был в это же время ощутимо выше, а степень и темпы дезертирства в военное время - намного ниже, чем у комарицких драгун. При этом, комарицкие драгуны в 1661-1667 гг. в боевых действиях, в отличие от остальных категорий ратных людей, практически не участвовали. В зимней кампании 1664 года их участие в отражении вторжения польской королевской армии Яна-Казимира была мизерным и очень эпизодичным. Их служба в гарнизонах Украины (после 1662) тоже носила в основном мирный и спокойный рутинный характер, что не останавливало комарицких драгун от массового дезертирства из украинских гарнизонов уже в первые месяцы службы. В 1665 году подполковник Лаврентий Франсбеков ком-л шквадроной комаричан в Киеве, в итоге очень скоро он остался там с одними своими офицерами, рядовые драгуны - все сбежали. К марту 1666 года (Ваш пример с блога) полковник Ирик Андерсон Лукс привел в Киев тысячный полк комарицких драгун, к маю этого же года у него в полку осталось в наличии лишь 200 рядовых драгун. Практически то же самое происходило в Киеве и в 1670-х годах, и тогда очередная сменная тысяча рядовых комарицких драгун за период годовой (мирной!) службы в этом городе дезертировала практически в полном составе. То есть, даже после периода относительно мирных и спокойных лет (1669-1675) в Севске боеспособность и дисциплина комарицких драгун нисколько не улучшились. И даже в период Чигиринских походов (1676, 1677, 1678) участие в них полков комарицких драгун было также эпизодическим и незначительным, и важной боевой роли в этих походах они не сыграли. К счастью. Поэтому, как Вы и отмечали ранее, когда в начале 1679 года мобилизацию полков комарицких драгун навсегда отменили, этому царскому указу были рады все. Причем, наверняка, больше самих комаричан этому радовались офицеры полков НС и воеводы приграничных городов.
3. В 1667 году (после окончания войны с Польшей) в малороссийские гарнизоны, кроме комарицких драгун, были направлены на службу и многочисленные контингенты ратных людей из Белгородского Разряда. С февраля 1668 года началась мобилизация для похода на Украину тысяч ратных людей из центральных городов России. И почему то они, в отличие от комарицких драгун, не кивали на окончание войны в 1667 г., и массово не уклонялись от мобилизации, и не дезертировали в таком количестве.
4. Позвольте выразить почти 100% уверенность в том, что даже если бы Бутиков в 1667 году так не накосячил, и верно призвал бы именно ту тысячу комаричан, которая по графику и подлежала мобилизации в сентябре 1667 года, то и эти (не обиженные) драгуны также массово разбегались бы из украинских гарнизонов к февралю 1668 года.
Reply
6. Относительно прогиба - каждый судит по себе, конечно, и как ему это понятно и удобно. Лично я искренне уважаю очень непростой и кропотливый исторический труд таких современных отечественных военных историков (по 17 веку) как Бабулин, Курбатов, Малов, Лобин, Петрухинцев, Смирнов, Великанов, Нечитайлов, Романов, Рогожин, Проскурякова и др. В наши дни написание книг и статей по отечественной военной истории 17 века особых материальных выгод авторам явно не приносит, а требует при этом огромной и сложной работы по поиску, сбору и переработке нужных сведений в архивах, и дает лишь внешнее уважение понимающих читателей к историкам-первооткрывателям множества интересных военных кампаний и элементов службы российских войск во второй половине 17 века.
Reply
По поводу побегов со службы белгородских и новгородских ратных людей я вам рекомендую ознакомиться, кроме работы Бабулина, также и с работами О. Курбатова по Новгородскому разряду (если вам мало опубликованных воеводских отписок), а также (пардон муа) и с нашей с Яковом Лазоревым монографией по малороссийским гарнизонам, где достаточно подробно рассказывается о постоянных и массовых побегах со службы самых различных ратных людей, причем не только комаричан.
Тот же Бабулин не пишет о том, что в Батурине и прочих городах, кроме Глухова, были "драгуны полка Бугайского". Мне упоминаний об этом также не попадалось, хотя по тематике именно комаричан я посмотрел больше источников, чем Бабулин использовал при подготовке данной книги. Если совсем по-простому, то это чисто ваше "предположение", которое не подтверждается никакими иными источниками.
Reply
1. "Ваши аргументы основаны на неких выводах из работы Бабулина". В своих рассуждениях (пп. 1-6) я использовал научные работы И.Б. Бабулина в очень небольшой степени (в основном, по п. 1), где было не обойтись без прямых цитат из текста его новой книги. При этом, никаких "неких" выводов от Бабулина я вообще нигде не обозначал, не приводил и не цитировал, независимо от того, делал их данный историк, или нет.
2. "При этом мои выводы, основанные на более широком привлечении источников вы отвергаете". Очень прошу Вас перечитать мои аргументы (в пп. 2-5) более внимательно. И тогда, парадоксальным образом, станет очевидно, что в двух моментах я с Вами вообще во многом соглашаюсь, а в остальных аспектах - лишь по-своему оцениваю Ваши выводы и рассуждения по комарицким драгунам, со своей точки зрения, логики и "угла видения". В целом, в оценке посредственного качества воинских служб комарицких драгун в 1660-х годах мы с Вами глобально не расходимся. Просто Вы сейчас занимаете больше условно "адвокатскую" позицию по отношению к комаричанам, а я - стою на более жестких, "обвинительных" оценках. Интересно, что ранее Вы и сами в своих публикациях тоже в целом невысоко оценивали уровень воинской дисциплины и эффективности от службы комарицких драгун в 1660-1670-х годах. Хотя, лично для себя я вижу главным оправданием и объяснением для этого явления - тот базовый фактор, что комаричане несли военную службу "за свой счет и кошт", не получая за нее прямого денежного вознаграждения (жалования) от царских властей, и будучи обязаны сами себя обеспечивать запасами пропитания и конского фуража. В рамках годовой сменной службы для условного обычного (и намеренно добросовестно отслужить) комарицкого драгуна - это было очень накладно и почти нереально в силу необходимости личной заготовки слишком большого запаса продовольствия. Понятно, что в такой ситуации драгуны намеренно брали с собой запасы продуктов максимум на несколько месяцев службы, а банально проев их, дезертировали со службы вроде как "на почти законных основаниях". Хотя, насколько мне помнится, предпринимались изредка попытки ставить комарицких драгун на снабжение продовольствием с воеводских городских складов, чтобы хоть как-то удержать их от дезертирства из гарнизонов.
3. "...Где достаточно подробно рассказывается о постоянных и массовых побегах со службы самых различных ратных людей, причем не только комаричан". Ранее (в п.2), я уже написал четко и однозначно по этому поводу - "Тем не менее уровень их боеготовности и воинской дисциплины, готовности к мобилизации (сборам) был в это же время ощутимо выше, а степень и темпы дезертирства в военное время - намного ниже, чем у комарицких драгун". То есть, я не утверждаю, что только комаричане в 1660-х годах были плохи, а остальные ратные люди различных Разрядов служили блестяще и безупречно. Я имел в виду, что хуже, чем комарицкие драгуны, в то время никто не служил, и что именно их эффективность была самой низкой и близкой к нулю. Хотя, справедливости ради, сомерские и олонецкие (заонежские) драгуны и солдаты в этом (негативном) плане от комаричан в 1660-х годах ушли недалеко. Вспомним, например, такие прецеденты. К декабрю 1664 года рядовые драгуны Сомерского полка А. Форота, составлявшие гарнизон Лютина, за несколько месяцев сбежали оттуда все, до единого человека. А весной 1662 из полка олонецких солдат Ягана Трейдена на пути в Псков дезертировало сразу 405 солдат, а оставшиеся солдаты подняли потом бунт в Пскове (июнь 1662), когда полковник Трейден пытался там наказать отдельных дезертиров.
Reply
5. Тот же Бабулин не пишет о том, что в Батурине и прочих городах, кроме Глухова, были "драгуны полка Бугайского". Мне упоминаний об этом также не попадалось. Посмотрите с. 38 книги Бабулина - фрагмент отписки глуховского воеводы М. Кологривова по распределению по различным городам без малого 500 драгун из полка И.Г. Бугайского (в Глухове). Как Вы ранее отмечали сами, осенью 1667 года в тысячный полк Бугайского с трудом набрали как раз 500 комарицких драгун для службы на Украине.
Reply
Leave a comment