(no subject)
По закону гор
Виталий Портников
Летним вечером 1990 года, пытаясь разобраться в ситуации, сложившейся в Югославии, я читал на террасе одного из люблянских кафе журнал Mladina - пожалуй, самое тогда свободное в стране издание. Журнал опубликовал интервью с только что исключенным из Союза коммунистов косовским интеллектуалом Ибрагимом Руговой - главой писательского объединения края. Не могу сейчас сказать, что меня поразило в этом тексте - просто здравые мысли или неординарная внешность будущего первого президента Косова, но по прочтении текста желание приехать в Приштину только усилилось.
И вот я в маленьком пыльном провинциальном городе. Повсюду чистильщики обуви и военные - в Косово уже много лет, после студенческих демонстраций за предоставление краю статуса союзной республики, действует чрезвычайное положение. Наших с женой сбережений не хватает на дорогие отели, а студенческого хостела в Приштине нет - университет закрыт. Мы снимаем комнату в гостеприимной сербской семье. Чудесные люди, если не говорить с ними об албанцах. Старший сын принимавшей нас четы был в армии, и мы ночевали в его комнате. Спали под большим портретом Слободана Милошевича. Новый президент Сербии только что пообещал на Косовом поле, что все сербы будут жить в одной державе, а косовским сербам сказал, что албанцы больше никогда не будут их унижать на исконно сербской земле. Наши хозяева ему верили.
Ругова произвел на меня впечатление, сохранившееся до сих пор - а ведь прошло уже почти 18 лет. Возможно, именно его обаяние, внутренняя порядочность и готовность думать о людях, а не о власти, и помогло косоварам принять концепцию ненасильственного сопротивления власти. Проходил год за годом, а они жили в параллельном мире, практически уйдя из государственной системы обучения, здравоохранения, торговли - и это 90% населения! У косовских албанцев была своя власть во главе с Руговой, свои родильные дома, больницы, школы. И при этом существовало вполне официальное Косово для 10% сербов.
Но Милошевича это явно не устраивало. Пока он был занят войнами в Хорватии и Боснии, на косовское непротивление можно было не обращать внимания. Но после боснийского урегулирования Белград вплотную занялся албанцами. Что с ними хотели сделать? А ничего особенного - просто выгнать к чертовой матери, в соответствии с меморандумом Сербской Академии наук. Но Косово Руговы не давало такого повода.
И тогда начались похищения людей, беспредел правоохранительных органов, открытое издевательство властей - словом, было сделано все, чтобы рядом с Косовом Руговы появилось Косово Хашима Тачи - Косово с автоматом. Такое Косово, конечно же, можно было выселять. Милошевич исполнил обещание, данное моим хозяевам - а заодно еще раз использовал самые низменные инстинкты толпы. "Чужие" оказались за границами Сербии. Кстати, где в это время был Ибрагим Ругова? Он был в Белграде - отправился туда, рискуя репутацией, чтобы уговорить Милошевича не выгонять людей. Но Ругова недооценил Милошевича. А Милошевич недооценил Запад. Началась операция НАТО. Югославской армии пришлось оставить города и села без албанцев, а вслед за ней - так, впрочем, было и в Хорватии, и в Боснии - потянулись сербы.
Я вспоминаю об этом просто для того, чтобы показать - шанс договориться у сербов и албанцев был. И то, что его не использовали - это не только вина албанцев. Ведь хозяевами положения в Сербии были не они, а сербы. Сербы голосовали за Милошевича, верили в его безумные обещания, до сих пор не смогли оценить того, что происходило в дни изгнания албанцев из края - а ведь это была настоящая трагедия. Представим себе, что Запад не вмешался, косоваров бы кое-как разместили в Македонии и Албании. И что тогда - все замечательно, сербское Косово, колыбель государственности, цветет? Но албанцы вернулись. И насколько же безопасно они должны ощущать себя в государстве, которое однажды уже изгнало их всех и до сих пор не дало оценки этому событию? Конечно, международное право превыше всего. Но когда в твой дом приходит вооруженный человек и дает тебе, твоей жене, детям и родителям час на сборы - я боюсь, что тогда заканчивается международное право.
Задача Сербии сегодня - не борьба со свершившимся фактом, а защита интересов косовских сербов, защита статуса тех православных святынь, которые находятся на территории Косова, и права граждан Сербии их посещать. Но реализм никогда не приносил лишних очков в балканской политике, не восторжествует он и сейчас.
www.korrespondent.net
Виталий Портников
Летним вечером 1990 года, пытаясь разобраться в ситуации, сложившейся в Югославии, я читал на террасе одного из люблянских кафе журнал Mladina - пожалуй, самое тогда свободное в стране издание. Журнал опубликовал интервью с только что исключенным из Союза коммунистов косовским интеллектуалом Ибрагимом Руговой - главой писательского объединения края. Не могу сейчас сказать, что меня поразило в этом тексте - просто здравые мысли или неординарная внешность будущего первого президента Косова, но по прочтении текста желание приехать в Приштину только усилилось.
И вот я в маленьком пыльном провинциальном городе. Повсюду чистильщики обуви и военные - в Косово уже много лет, после студенческих демонстраций за предоставление краю статуса союзной республики, действует чрезвычайное положение. Наших с женой сбережений не хватает на дорогие отели, а студенческого хостела в Приштине нет - университет закрыт. Мы снимаем комнату в гостеприимной сербской семье. Чудесные люди, если не говорить с ними об албанцах. Старший сын принимавшей нас четы был в армии, и мы ночевали в его комнате. Спали под большим портретом Слободана Милошевича. Новый президент Сербии только что пообещал на Косовом поле, что все сербы будут жить в одной державе, а косовским сербам сказал, что албанцы больше никогда не будут их унижать на исконно сербской земле. Наши хозяева ему верили.
Ругова произвел на меня впечатление, сохранившееся до сих пор - а ведь прошло уже почти 18 лет. Возможно, именно его обаяние, внутренняя порядочность и готовность думать о людях, а не о власти, и помогло косоварам принять концепцию ненасильственного сопротивления власти. Проходил год за годом, а они жили в параллельном мире, практически уйдя из государственной системы обучения, здравоохранения, торговли - и это 90% населения! У косовских албанцев была своя власть во главе с Руговой, свои родильные дома, больницы, школы. И при этом существовало вполне официальное Косово для 10% сербов.
Но Милошевича это явно не устраивало. Пока он был занят войнами в Хорватии и Боснии, на косовское непротивление можно было не обращать внимания. Но после боснийского урегулирования Белград вплотную занялся албанцами. Что с ними хотели сделать? А ничего особенного - просто выгнать к чертовой матери, в соответствии с меморандумом Сербской Академии наук. Но Косово Руговы не давало такого повода.
И тогда начались похищения людей, беспредел правоохранительных органов, открытое издевательство властей - словом, было сделано все, чтобы рядом с Косовом Руговы появилось Косово Хашима Тачи - Косово с автоматом. Такое Косово, конечно же, можно было выселять. Милошевич исполнил обещание, данное моим хозяевам - а заодно еще раз использовал самые низменные инстинкты толпы. "Чужие" оказались за границами Сербии. Кстати, где в это время был Ибрагим Ругова? Он был в Белграде - отправился туда, рискуя репутацией, чтобы уговорить Милошевича не выгонять людей. Но Ругова недооценил Милошевича. А Милошевич недооценил Запад. Началась операция НАТО. Югославской армии пришлось оставить города и села без албанцев, а вслед за ней - так, впрочем, было и в Хорватии, и в Боснии - потянулись сербы.
Я вспоминаю об этом просто для того, чтобы показать - шанс договориться у сербов и албанцев был. И то, что его не использовали - это не только вина албанцев. Ведь хозяевами положения в Сербии были не они, а сербы. Сербы голосовали за Милошевича, верили в его безумные обещания, до сих пор не смогли оценить того, что происходило в дни изгнания албанцев из края - а ведь это была настоящая трагедия. Представим себе, что Запад не вмешался, косоваров бы кое-как разместили в Македонии и Албании. И что тогда - все замечательно, сербское Косово, колыбель государственности, цветет? Но албанцы вернулись. И насколько же безопасно они должны ощущать себя в государстве, которое однажды уже изгнало их всех и до сих пор не дало оценки этому событию? Конечно, международное право превыше всего. Но когда в твой дом приходит вооруженный человек и дает тебе, твоей жене, детям и родителям час на сборы - я боюсь, что тогда заканчивается международное право.
Задача Сербии сегодня - не борьба со свершившимся фактом, а защита интересов косовских сербов, защита статуса тех православных святынь, которые находятся на территории Косова, и права граждан Сербии их посещать. Но реализм никогда не приносил лишних очков в балканской политике, не восторжествует он и сейчас.
www.korrespondent.net