Городские восстания в Сибири
Статейка является очень распространенного среди антикоммунистических "историков" лицемерия применительно к истории гражданской войны, причем они ухитряются в обвинениях большевикам доходить до противоречий самим себе. Так и тут - проводятся два противоположных друг другу тезиса: 1) восстания в Сибири против колчаковщины поднимали не большевики 2) большевики виноваты в том, что поднимали восстания против колчаковщины и вели людей на убой.
Разумеется, вопрос, почему прямо в центре колчаковщины, при неорганизованности местных подпольщиков, в целом ряде городов за осень 1918 - лето 1919 г. было поднято ДЕСЯТЬ городских восстаний (это не считая восстаний военнопленных и политзаключенных в тюрьмах) - не поднимается. Белогвардейщине в советских городах такого удалось добиться разве что на Урале летом 1918 г. в связи большинства оттоком красных отрядов на фронт. И там большую роль играла слабость советской власти, чего о колчаковщине, конечно, не скажешь. Характерно, что автор почему-то полностью выкинул из рассмотрена восстания конца 1919 г., которые, на минуточку, успешно обрушили колчаковщину на хрен. Это, видимо, "другое" - это, видимо, несчитово.
Ах да, партизаны, которые сопротивлялись немецко-фашистской оккупации, по такой логике некоторых, тоже выродки и вели людей на убой. Говнюки вонючие.
ГОРОДСКИЕ ВОССТАНИЯ В СИБИРИ (НОЯБРЬ 1918 - НОЯБРЬ 1919 Г.)
Шиловский Михаил Викторович
Новосибирский государственный университет, Институт истории СО РАН
Постановка проблемы. Пассивное сопротивление сибирских крестьян белогвардейцам с осени 1918 г. переросло в активную вооруженную борьбу с ними. Роль детонатора сыграл призыв в Сибирскую армию лиц 1898/1899 гг. рождения, начавшийся 25 августа. Акция породила массовую неявку, дезертирство мобилизованных и открытые вооруженные выступления. С конца августа до начала декабря 1918 г. с запад на восток по Сибири прокатилось 7 крупных крестьянских восстаний - Тюкалинское, Славгородское, Змеиногорское, Большемуртинское, Бийское, Чумайское (Мариинское) и Минусинское. В них приняло участие более 35 000 чел. Все они были жестоко подавлены [1, С. 82]. Параллельно в ночь на 1 ноября 1918 г. в Томске произошло первое в регионе городское вооруженное восстание. Вслед за ними в конце 1918 и в 1919 гг. выступления имели место в Омске (дважды), Канске, Иланской, Бодайбо, Енисейске, Тюмени, Кольчугино, Красноярске.
Информация о восстаниях получила фрагментарное отображение в многочисленных публикациях, посвященных истории Гражданской войны в перечисленных городских поселениях. Но уровень изученности каждого из конфликтов неравномерен из-за состояния источниковой базы и отношения исследователей и краеведов к событиям Гражданской войны в своем городе. Отсутствуют обобщающие работы, в которых анализировались и сопоставлялись восстания /413/ в заявленных хронологических рамках. Частично восполнить пробел предполагается в данной публикации. Ее хронологические рамки определяются временным интервалом от ноября 1918 г. (вооруженное выступление в Томске) и до начала декабря 1919 г., когда, в процессе продвижения вглубь Сибири частей 5-й армии РККА, освобождению от белых предшествовали городские восстаниях в Новониколаевске (7 декабря 1919 г.), Томске (17-18 декабря 1919 г.), Красноярске (24 декабря 1919 г.), Черемхово (21 декабря 1919 г.), Иркутске (24 декабря 1919 - 5 января 1920 г.).
Характерной особенностью большей части статей и фрагментов монографических работ, касающихся объекта исследования, в том числе моих [2, С. 331], являлось утверждение о руководящей роли коммунистов в подготовке и осуществлении восстаний. Эволюционировали по этому поводу выводы томских историков. В конце 1960-х гг. организаторами и руководителями выступления 1 ноября 1918 г. объявлялись местные коммунисты [3, С. 156-157]. В 1994 г., без привязки к конкретному политическому объединению, сообщалось: «В нем [восстании - М.Ш.] приняли участие политзаключенные тюрьмы и солдаты-новобранцы нескольких рот 5-го Томского полка. Руководили восстанием О.А. Устьяров, Дуленин, М.Ф. Ператинский, С. Чубукин, П. Ходоров и др.» [4, С. 269]. Последнюю по времени версию обозначил Н.С. Ларьков, связавший выступление с деятельностью антиколчаковского подполья, которое «несколько раз пыталось поднять в городе вооруженные восстания. Первое из них произошло в ночь на 1 ноября 1918 г., когда восстали политзаключенные томской тюрьмы и солдаты-новобранцы 5-го запасного полка» [5, С. 88].
Основная часть. Теперь кратко проинформируем о каждом из восстаний, обращая внимание на их организаторов, поставленные ими цели, социальный состав участников. По хронологии первым являлись события ночью 1 ноября 1918 г. в Томске, упоминавшиеся выше. Побудительным мотивом стала негативная реакция солдат-новобранцев 5-го Томского кадрового полка, призванных из Мариинского уезда, узнавших о кровавой расправе над земляками при подавлении Чумайского (Мариинского) восстания. С сентября в части действовала большевистская военная организация, но по утверждению Д.Г. Симонова, «томский подпольный комитет РКП(б), контакты с которым имели заговорщики, к организации восстания не имел прямого отношения» [6, С. 155]. Уже в середине октября на совещании представителей от рот принимается решение о подготовке вооруженного выступления, имеющего целью освобождение политзаключенных из губернской тюрьмы и военнопленных из концентрационного лагеря с последующим присоединением к партизанскому отряду П.К. Лубкова. На совещании избирается штаб в составе пяти человек (Чубукин, Ходарев, /414/ Комаров, И. и Г. Денисовы). Однако, им не удалось наладить контакты с большевистским подпольем.
Выступление началось преждевременно, после получения информации об отправке на фронт нескольких рот. В 3 часа ночи солдаты, арестовав офицеров и вскрыв ящики с патронами, с криками «Советская власть», блокировали тюремный караул, обезоружили надзирателей и выпустили 383-х заключенных. Однако один из надзирателей успел по телефону сообщить начальнику гарнизона о происходящем и уже к 6 часам, поднятыми по тревоге воинскими подразделениями, контроль над тюрьмой восстановили и 111 заключенных из 383 бежавших, в том числе 81 политический, были задержаны. В ходе перестрелки погибло около сотни участников восстания, 11 солдат и офицеров правительственных войск. Спустя сутки расстреляли еще 128 чел. и 126 предали суду [7, С. 299; 8, С. 269; 9]. По мнению Д.Р. Тимербулатова, «…учитывая неучастия в нем подпольного большевистского комитета, также его внезапность выступления для самих агитаторов выступления, события 1 ноября можно охарактеризовать как стихийное движение, которое, несмотря на некоторые успехи, было обречено на поражение» [9, С. 237].
Самое массовое по количеству участников и жертв, а также наиболее изученное вооруженное выступление произошло в столице Белой России Омске в ночь на 22 декабря 1918 г. Здесь на основании решений I-й (18 августа 1918 г. в Томске) и II-й (23 ноября того же года в Томске) сибирских областных конференций РКП(б), определивших главной задачей партийных организаций подготовку общесибирского и местных вооруженных восстаний, началась подготовка масштабного вооруженного выступления с опорой на рабочих, новобранцев (9000 чел.), военнопленных (11000 венгров). Был создан военно-революционный штаб во главе с членом Сибирского областного комитета РКП(б) П.А. Вавиловым. Предполагалось сформировать армию из сочувствующих советской власти, двинуть ее на Новониколаевск. По информации Г.К. Гинса: «В найденных при аресте штаба бумагах были указания на предположения об организации новой центральной власти. Были намечены члены центрального для Сибири комиссариата» [10, С. 283]. «Но контрразведке удалось напасть на следы организации восстания раньше, чем оно было назначено к осуществлению, и несколько человек из организаторов было арестовано еще в ночь на 21 декабря (всего в эту ночь было арестовано до 33 чел.», - свидетельствовал премьер-министр «омского» правительства П.В. Вологодский [11, С. 123].
Военно-революционный штаб, не имея представления о масштабах провала, отменил выступление, но информация на места не дошла или поступила с большим опозданием. Поэтому восстание началось частично и разрозненно. В одном из районов, после получения информации об отмене восстания, боевые /415/ действия были прекращены. К 11 часам утра 23 декабря повстанцы были разгромлены. «По официальным данным, в ночь на 22 декабря в Омске было расстреляно 49 человек, приговорено к каторжным работам и тюрьмам 13 человек, убито во время подавления «беспорядков» 133 человека. В поселке Куломзино по приговору военно-полевого суда расстреляно 117 человек. В действительности жертв колчаковской расправы было значительно больше» [12, С. 47]. По другим данным в ходе подавления восстания погибло около 1000 чел. [13, С. 50].
Буквально через несколько дней в ночь на 27 декабря 1918 г. в Канске выступила часть военнослужащих 32-го Сибирского стрелкового полка и железнодорожники станции Иланской. «Местные большевики, - предполагает Д.Г. Симонов, - зная о восстании в Омске, но, видимо, не располагая полной информацией о его результатах, решили выступить в ночь на 27 декабря 1918 г.» [6, С. 155]. О произошедшем можно судить по опубликованным делопроизводственным материалам белых властей. В этот же день канский уездный комиссар телеграфировал губернским властям: «Сегодня четвертом часу ночи в городе произошло выступление большевиков, были захвачены вокзальный телеграф, городская железнодорожная милиция, часть милиции арестована, напали также [на] общественное собрание… Военном городке одновременно выступили часть второй роты, подожжена землянка военнопленных… Иркутское сообщение прервано на Иланской, где власть захвачена большевиками, разобравшими путь между Иланской [и] Стайкой [правильно: разъезд Стайный, следующий на восток за Иланской - М. Ш.]…». По утверждению А.Г. Теплякова, рабочие депо на станции Иланская, «в большинстве своем нетрезвые, арестовали охрану и остановили движение, порвав также телеграфные провода» [14, С. 426]. К утру того дня восстание было подавлено и «преступники расстреляны» [15, С. 59-60].
На фоне омских событий 22 декабря 1918 г. микроскопически выглядит восстание в г. Бодайбо Иркутской губернии 26 января 1919 г. Ее организаторами выступили рабочие (70 чел.) 83-х километровой узкоколейной железной дороги между Бодайбо и прииском Весенний во главе с Н. Березнером. На золотодобывающих предприятиях дислоцировалась местная воинская команда и две роты правительственных войск, укомплектованных из молодежи приленских деревень. С середины января 1919 г. в Бодайбо распространились слухи о свержении в Иркутске и других городах Сибири колчаковской власти и тогда в ночь на 26 января 1919 г. восставшие захватили оружие в расположении 2-й роты, офицеров поместили в захваченную тюрьму, выпустив из нее политзаключенных. «Власть в Бодайбо перешла к повстанцам, - установил П.А. Новиков. - Однако собрание железнодорожных рабочих решило по телеграфу запросить /416/ Иркутск. Вместо работников Советов ответили управляющий Иркутской губернией П.Д. Яковлев и хорошо известный бодайбинцам по августу 1918 года полковник И.Н. Красильников. Они потребовали сдать власть земству, угрожая расстрелом бодайбинских большевиков, содержавшихся в Иркутске, и направлением войск. Получив такой ответ, рабочие решили восстание не поддерживать. Оставшись одни, березнеровцы планировали уйти на реку Илим, где, по слухам, зарождалось партизанское движение» [16, С. 143]. Параллельно скрывшиеся и освобожденные из под ареста офицеры возглавили не присоединившихся к восставшим солдат и при поддержке прибывших по железной дороге военнослужащих 1-й роты и добровольцев из числа служащих Надеждинского прииска разгромили повстанцев. На основании приговора военно-полевого суда 19 чел. расстреляли, 55 - приговорили к каторжным работам. Можно предположить, что восставшие пытались восстановить советскую власть в городе и округе, однако, обманув информацией о свержении власти белых в регионе, они оттолкнули от себя рабочих, а оставшиеся на свободе офицеры гарнизона подавили вооруженное выступление.
В начале февраля 1919 г. снова отличился Омск. Был воссоздан военно-революционный штаб, в который вошли уцелевшие после восстания 22 декабря 1918 г. его руководители. Основное внимание при подготовке выступления обратили на новобранцев из двух стрелковых полков местного гарнизона. В 4 ч 1 февраля группа рабочих явилась в казармы, призывая военнослужащих выступить и убив 4 офицеров, 8 ранив. По информации П.В. Вологодского «в 51[-м] полку беспорядки, поднятые пришедшими в казарму штатскими, но вооруженными людьми, что уже несколько офицеров убито, еще больше ранено, и что подобное же творится в 6 [-м] полку… Он почти весь только разбежался, а тем временем подошли оставшиеся верными правительству другие воинские части, и порядок был восстановлен. Солдаты 6[-го] и 11[-го] полков, бежавшие из
своих полковых казарм, быстро стали возвращаться» [11, С. 141-142]. Военно-полевым судом к расстрелу приговорили 14 и к каторжным работам 11 участников восстания [12, С. 48].
На фоне вооруженных выступлений 1919 г. особняком стоят события в Енисейске 7-27 февраля. По воспоминаниям городского головы М.П. Миндаровского в ночь на 7 февраля к казармам местного гарнизона подошла вооруженная винтовками группа лиц из 20 чел., предложившая часовым перейти «на сторону народа». Предварительно из помещений части вынесли оружие. «Видя полную невозможность какого-либо сопротивления и совершенно пассивное к происходящему другой части, присоединившихся уже к восставшими, верные своему долгу службы воины отказались вступать в ряды повстанцев и были тут /417/ же арестованы». Вслед за этим были заняты тюрьма, почтово-телеграфная контора и телефонная станция [17, С. 502-503].
Восставшие организовали военно-революционный штаб во главе с солдатом-дезертиром, бывшими гимназистом Байкаловым, одновременно назначавшего себя комиссаром командующего всеми вооруженными силами Енисейского уезда. Ее командующим становится портной Бабыкин. «Это были единственно интеллигентные люди из всей шайки», на смену которым 22 февраля пришли слесарь Кузнецов, солдат-дезертир Лапин и некто Шестаев. Местную буржуазию обложили контрибуцией, доходившую до 100-200 тыс. руб. с одного лица, «но сговаривались обычно на значительную скидку. Тем не менее, общая сумма такой контрибуции за три недели владычества штаба, по грубому подсчету, выражается чуть ли не в миллион рублей» [17, С. 503-504, 508]. Жертвами террора, развязанного восставшими, стали 7 горожан, заколотых штыками в тюрьме. 27 февраля в город вступили правительственные войска во главе с подполковником Розановым. «В первые два дня расправы над повстанцами по улицам города убито было 186 чел., захваченных с оружием или скрывавшихся на чердаках и подпольях, а то просто по указанию потерпевших имущественно в течение трех недель повстанческого управления» [17, С. 289].
Определить политическую принадлежность участников енисейской «смуты» из воспоминаний М.П. Миндаровского нельзя. Но в региональных справочных изданиях события февраля 1919 г. интерпретировались иначе: «Восстание рабочих и солдат Енисейска против режима Колчака. Енисейское восстание возглавляли большевики, был создан Военно-революционный штаб. Подавлено 28 февраля 1919 г. колчаковскими военными» [18, С. 193]. Но повстанцам удалось продержаться в городе три недели, поставив в этом отношении своеобразный рекорд в истории городских восстаний в Сибири.
Начало весны 1919 г. связано с восстанием 13 марта в Тюмени. Причина его - призыв в белую армию молодежи в возрасте 19-26 лет. В выступлении «принимали участие лишь отдельные группы подпольщиков, не связанных с общегородским подпольным центром, что явилось одной из причин его поражения» [19, С. 215-216]. 13 марта несколько сот призывников, возмущенных тем, что им предписали явиться на сборный пункт в своем обмундировании и с запасом продовольствия, при поддержке рабочих захватили оружие из оружейного склада. «Восставшие разделились на две группы. Одна должна была увлечь за собой рабочих завода Машарова и рабочих пристани, но желающих присоединиться к мятежникам было мало. Другая группа направилась к лагерю военнопленных красноармейцев… Далее группа восставших безуспешно попыталась пробраться на территорию местной тюрьмы» [20, С. 51-52]. Военные /418/ с помощью военнослужащих Чехословацкого корпуса после 3 ч перестрелки рассеяли призывников, каждого замеченного с оружием расстреливали.
В апреле 1919 г. активизировались шахтеры угольных копий акционерного общества Копикуз с центром на железнодорожной станции и поселке горняков Кольчугино. На руднике действовала подпольная организация, которая начала оформляться с августа 1918 г. [21, С. 46]. У исследователей нет единства взглядов по поводу статуса руководящего органа готовящегося здесь вооруженного выступления. А.И. Лакисов считает, что упомянутую организацию организовали большевики З.М. Репецкий, Ф.Н. Сусленко, Д.И. Погребной, А.В. Роликов-Виноградов и др., которые стали вербовать новых членов. Абзацем ниже объединение называется подпольным комитетом, в который вошли беспартийные и солдаты местного гарнизона [21, С. 46-47]. Авторы «Истории Кузбасса» утверждают о существовании в Кольчугино крупной подпольной организации, «имевшей свои ячейки среди шахтеров, солдат и крестьян», которая именуется применительно к марту 1919 г., как большевистский комитет» [7, С. 302-303]. П.А. Новиков анализируемое событие рассматривает в контексте восстаний рабочих, подготовленных большевиками в Сибири [16, С. 144].
Основным побудительным мотивом в организации выступления стали решения 2-й общесибирской конференции РКП(б) 23 ноября 1918 г., ориентировавшая местные организации на работу среди крестьян и на подготовку вооруженного общесибирского восстания. Кольчугинские подпольщики планировали начать выступление весной, когда растает снег и выйдут из тайги партизанские отряды. Его главной задачей считалось образовать внутренний фронт в тылу белых и оттянуть часть их сил с Урала. В процессе подготовки подпольщики установили связи с партизанскими формированиями, военнослужащими кольчугинского гарнизона, организовали нелегальные ячейки в окрестных деревнях. Восстание предполагалось поднять одновременно в Томск, Щегловске, Топках, Кольчугино, но в начале марта контрразведка разгромила подпольные объединения в двух первых городах.
В той ситуации, как отметил А.Я. Одушкин, «внутри Кольчугинского комитета возникли разногласия. Д. Погребной был против немедленного выступления. Представитель Томского комитета большевиков П.К. Голиков, введенный в состав рудничного комитета, настаивал на немедленном выступлении» [22, С. 34]. Погребной предлагал ждать сигнала к всесибирскому восстанию или начать его при приближении частей РККА. «Голиков считал, что ценность восстания именно в том, чтобы оказать помощь Красной Армии сейчас - в самый тяжелый для нее период, когда началось генеральное наступление колчаковцев на Москву» [21, С. 49]. Большая часть присутствующих на заседании поддержала Голикова: начать выступление в ночь с 5 на 6 апреля. Предполага-/419/-лось получить поддержку из других городов региона, а в случае неудачи, расправившись с местными управленцами и офицерами, организованно отступить в тайгу.
Восставшие захватили вокзал, штаб гарнизона, на их сторону перешла часть военнослужащих и военнопленные мадьяры. Но из поля зрения их выпал местный телеграфист, сообщивший о произошедшем в Щегловск, откуда срочно отправили поезд с карателями. Тем временем члены комитета организовали митинг, где избрали Совет во главе с С. Голевым. Принимается решение организовать отряд Красной гвардии и вооружить 250 чел. В сторону Топок по железной дороге отправили в импровизированных бронепоездах 2 отряда, которые были остановлены белыми близ станции Плотниково. Но восставшие оказались без помощи. Большая часть их, покинув рудник, отправилась на соединение с партизанами на Салаир. По донесению начальника милиции 3-го участка Щегловского уезда: «Большевиками была захвачена власть и объявлена Советская, просуществовавшая 22 часа. Советская власть пала с 6 на 7 апреля в 12 часов ночи» [23, С. 337]. Во время восстания погибло 19 офицеров, солдат и милиционеров, победители расстреляли от 400 до 500 чел. Причину его поражения историки видят в том, «что оно не было поддержано другими городами и партизанами. Сказалось также плохое вооружение восставших, нерешительность и разногласия среди членов подпольного комитета» [7, С. 305; 22, С. 35].
Последняя из известных попыток вооруженного выступления произошло в Красноярске в конце июля 1919 г. Местный подпольный комитет планировал осуществление акции силами рабочих, солдат и партизан, но решающую роль должны были сыграть военнослужащие местного гарнизона. В военном городке на окраине города, дислоцировались 3-й и 31-й стрелковые полки и 7000 военнопленных немцев и венгров. По соседству в летних лагерях располагались 4-й полк и артиллерийский дивизион. Во всех частях и у военнопленных действовало подполье, политическая ориентация которого, в литературе не указывается, но в обращении к населению управляющего Енисейской губернии П. Троицкого выступление связывалось с «преступной большевистской агитацией» [24, С. 61]. Обстановка, по информации Г.А. Васильева, «потребовала от подпольщиков срочных и энергичных действий» и экстренное собрание представителей подпольных организаций военного городка решило немедленно начать восстание. Для связи с городскими ячейками и тюрьмой назначали несколько подпольщиков. Немногим из них удалось выполнить поручение. Г.А. Васильев считает: «Большинство солдат военного городка резко отрицательно относилось к колчаковщине, не желало воевать с Красной Армией и помышляло перейти к партизанам» [25, С. 36]. /420/
Восстание началось 30 июля 1919 г. около 3 ч. Примерно 3000 солдат 3-го и 31-го полков и 60 военнопленных венгров разоружили офицеров, захватив хозяйственные строения военного городка. Но, как и в иных упомянутых выше вооруженных выступлениях, дежурный офицер одного из полков успел сообщить по телефону командованию гарнизона о произошедшем. Подавили мятеж офицерский батальон, казачий полк, а также интервенты (чехословаки, итальянцы). Восставшие обратились в бегство, лишь небольшим группам удалось уйти к партизанам. К 9 ч утра боевые действия прекратились. Всего в ходе вооруженного противостояния погибло около 700 чел., в том числе не менее 40 венгерских интернационалистов.
Результаты исследования. Подводя итоги девяти городских антиколчаковских восстаний в Сибири конца 1918 - первой половины 1919 гг., прежде всего, следует опровергнуть утвердившуюся в историографии декларацию о руководящей роли или активном участии в них коммунистов. Действительно, на всех трех (18 августа, 23 ноября 1918 г. и в марте 1919 г.) сибирских областных конференциях РКП(б) главной задачей местных партийных организаций объявлялась подготовка общесибирского и местных вооруженных восстаний. В частности, в резолюции 2-й конференции подчеркивалось, что партия «берет на себя руководство всеми восстаниями…, даже стихийно возникшими в Сибири…, чтобы придать стихийным восстаниям организованный, планомерный характер. Ни одно восстание не должно идти помимо руководства и вмешательства партии» [26, С. 64]
Применительно к объекту исследования в 3-х случаях (Омск дважды и Кольчугино) четко проявилась руководящая роль местных коммунистов; в Бодайбо они вообще не упоминаются; в Томске, Тюмени, Красноярске подпольщики приняли участие, но по своей инициативе и, не имея связи с большевистскими комитетами. По Канску и Енисейску воспроизводились две версии. В первом случае официальная (белых властей), т.е. большевистская; во втором беспартийная. В Енисейске: бандитская (по мнению очевидца) и большевистская (в постсоветском справочном издании). Во всех случаях участниками выступлений являлись рабочие и военнослужащие. Среди последних в Томске, Омске (1 февраля 1919 г.), Тюмени преобладали новобранцы. В Красноярске, Кольчугино, Омске (декабрь 1918 г.) к восставшим присоединились военнопленные венгры, в Тюмени пленные красноармейцы. Индифферентно к происходившим событиям отнеслось население городов. Относительно целей, преследуемых руководством и участниками вооруженных выступлений, то они были четко сформулированы в Омске (декабрь 1918, январь 1919): сформировать из сочувствующих армию, двинув ее на восток; организовать новую центральную власть и «центральный для Сибири комиссариат». Из данных /421/ Г.К. Гинса какую «центральную» власть предполагалось создать: общероссийскую или региональную. Центральный для Сибири комиссариат являлся аналогом антибольшевистского Западно-Сибирского комиссариата (конец мая - июнь 1918 г.). Внятно о предполагаемом восстановлении советской власти заявили в Бодайбо, Енисейске, Кольчугино, в котором был восстановлен Совет, и началось формирование отряда Красной гвардии. Характерно, что в Канске, Бодайбо, Енисейске импульсом для выступления стали слухи о свержении колчаковской власти в Омске, Иркутске и других населенных пунктов по Транссибу.
Выпадают из общей совокупности Томск и Тюмень. В первом из них организаторы ставили более скромные задачи (освободив политзаключенных, военнопленных, присоединиться к партизанам) до принятия 2-й общесибирской конференцией задачи подготовки регионального вооруженного восстания. В Тюмени события развивались спонтанно, спровоцированные призывом в армию. Элементы организации и предварительной подготовки (создание подпольных комитетов, нелегальных групп, разработка планов выступлений, установление связи и агитация среди военных и военнопленных, попытки наладить контакты с партизанами) имели место в Омске, Томске, Енисейске, Кольчугино. Тем не менее, в ряде случаев (Томск, Канск, Тюмень, Красноярск), выступившие действовали изолированно от местных подпольщиков, по всей видимости, не сумев наладить связи с местным подпольем.
Продолжительность анализируемых событий измерялась часами (12 ч в Омске в декабре 1918, 8 ч там же 1 февраля 1919 г.; 3 ч в Тюмени, 6 ч в Красноярске, 9 ч в Канске). Своеобразный «рекорд» поставили повстанцы в Енисейске, продержавшиеся 3 недели, что объясняется удаленностью города от основной транспортной магистрали. В целом, по мнению И.Ф. Плотникова восстания «подвергались разгрому в первые же дни» [27, С. 217]. В ходе и после их подавления погибли сотни участников и попавшие «под замес» горожан и военнослужащих. Отсюда, в плане оценки выступлений идет кардинальный поворот в отечественной историографии от героизации подпольщиков к негативной оценки их усилий. «Становится очевидным, - заявляет П.П. Вибе, - что восстание 22 декабря 1918 г., как и последовавшее за ним восстание 1 февраля 1919 г.,
были бесперспективны и нецелесообразны. Последствия же этих выступлений были крайне тяжелыми. Множество людей бессмысленно погибли. Большевистское подполье в Омске было разгромлено» [28, С. 43]. Более жестко это явление оценил А.Г. Тепляков: «Коммунистов и их союзников не волновали многочисленные жертвы среди поддавшихся ложным известиям о падении белой власти: восстания должны были в конце концов расшатать и опрокинуть ре-/422/-жим, для чего раз за разом красные поднимали толпы обманутых и вели в полном смысле на убой» [14, С. 404].
Список источников и литературы
1. Журов Ю.В. Гражданская война в сибирской деревне. Красноярск: Краснояр. ун-т, 1986. 196 с.
2. Шиловский М.В. Политические процессы в Сибири в период социальных катаклизмов 1917-1920 гг. Новосибирск: Сибирский хронограф, 2003. 428 с.
3. Флеров В.С., Чугунов М.И. Восстание в Томске 1 ноября 1918 г. // Борьба за власть Советов в Сибири и на Дальнем Востоке. Томск: ТГУ, 1968. С. 144-166.
4. Томская область: Исторический очерк. Томск: ТГУ. 1994. 684 с.
5. Ларьков Н.С. Гражданская война // Томск от А до Я: Краткая энциклопедия города / Под ред. Н.М. Дмитриенко. Томск: НТЛ, 2004. С. 87-89.
6. Симонов Д.Г. Белая Сибирская армия в 1918 году. Новосибирск: НГУ, 2010. 610 с.
7. История Кузбасса. Ч. 2. Кемерово: кн. изд. 1967. 378 с.
8. Томская область: Исторический очерк. Томск, 1994. 654 с.
9. Тимербулатов Д.Р. Томские события 1 ноября 1918 г.: провокация или восстание? // История белой Сибири: Сб. науч. ст. Кемерово, 2011. С. 233-237.
10. Гинс Г.К. Сибирь, союзники и Колчак. Поворотный момент русской истории. 1918-1920. М.: Айрис-пресс, 2008. 672 с.
11. Вологодский П.В. Во власти и в изгнании: Дневник премьер-министра антибольшевистских правительств и эмигранта в Китае (1918-1925 гг.). Рязань, 2006. 619 с.
12. Красных М.В. Омские большевики в годы гражданской войны. Омск: ОмГИЗ, 1947. 64 с.
13. Вибе П.П. Восстание 22 декабря 1918 г. в Омске // Вибе П.П., Михеев А.П., Пугачева Н.М. Омский историко-краеведческий словарь. М.: Отечество, 1994. С. 49-50.
14. Тепляков А.Г. Красные партизаны на востоке России. 1918-1922: девиации, анархия и террор. М.: НЛО, 2023. 840 с.
15. Красноярский край в истории Отечества: Книга вторая. 1917-1940. Хрестоматия. Красноярск: кн. изд-во, 1996. 272 с.
16. Новиков П.А. Гражданская война в Восточной Сибири. М.: ЗАО Центрполиграф, 2005. 415 с.
17. Енисейск в записках Михаила Прокопьевича Миндаровского. 1891-1935 гг. Красноярск: ООО «Издательство Поликор», 2019. 512 с. /423/
18. Боровец В.С. Енисейское восстание (февраль 1919) // Енисейский энциклопедический словарь. Красноярск: КОО Ассоциация «Русская энциклопедия», 1998. 736 с.
19. Плотников И.Ф. Из истории большевистского подполья Зауралья в период гражданской войны (1918-1919 гг.) // Проблемы истории революционного движения и борьбы за власть Советов в Сибири (1905-1920 гг.). Томск: ТГУ, 1982. С. 211-220.
20. Болдырев А.С. События гражданской войны в Тюмени: июнь 1918 - август 1919 года // Тюменский музейный форум: сб. мат-лов (Тюмень, 22-23 окт. 2020 г.). Тюмень: Печатник, 2022. С. 50-53.
21. Лакисов А.И. Ленинск-Кузнецкий. 2-е изд. Кемерово: кн. изд-во, 1984. 192 с.
22. Одушкин А.Я. Кольчугинское восстание горняков против колчаковского режима // Сибиряки в борьбе за власть Советов, за защиту социалистического отечества. Тез. Всесоюз. науч. конф. Новосибирск, 1990. С. 34-35.
23. Установление Советской власти в Кузбассе. 1917-1919. Сб. док-тов. Кемерово: кн. изд-во, 1957. 430 с.
24. Красноярский край в истории Отечества: Книга вторая. 1917-1940. Хрестоматия. Красноярск: кн. изд-во, 1996. 272 с.
25. Васильев Г.А. Антиколчаковское восстание солдат Красноярского гарнизона // Сибиряки в борьбе за власть Советов, за защиту социалистического отечества. Тезисы Всесоюзн. науч. конф. Новосибирск, 1990. С. 35-37.
26. Партизанское движение в Западной Сибири (1918-1920). Сборник документов. Новосибирск: Новосибирское книжное издательство, 1959. 832 с.
27. Плотников И.Ф. Героическое подполье. Большевистское подполье Урала и Сибири в годы иностранной интервенции и гражданской войны (1918-1920). М.: Мысль, 1968. 342 с.
28. Вибе П.П. Декабрьская драма: самая кровавая страница в истории Омска. Омск: ОГИК музей; СПб.: Любавич, 2020. 60 с.
Для цитирования: Шиловский М.В. Городские восстания в Сибири (ноябрь 1918 - ноябрь 1919 г.) // Гражданская война на востоке России: взгляд сквозь документальное наследие: материалы V международной научно-практической конференции (18-19 октября 2023 г., Омск, Россия). Омск: ОмГТУ. С. 413-424.
Разумеется, вопрос, почему прямо в центре колчаковщины, при неорганизованности местных подпольщиков, в целом ряде городов за осень 1918 - лето 1919 г. было поднято ДЕСЯТЬ городских восстаний (это не считая восстаний военнопленных и политзаключенных в тюрьмах) - не поднимается. Белогвардейщине в советских городах такого удалось добиться разве что на Урале летом 1918 г. в связи большинства оттоком красных отрядов на фронт. И там большую роль играла слабость советской власти, чего о колчаковщине, конечно, не скажешь. Характерно, что автор почему-то полностью выкинул из рассмотрена восстания конца 1919 г., которые, на минуточку, успешно обрушили колчаковщину на хрен. Это, видимо, "другое" - это, видимо, несчитово.
Ах да, партизаны, которые сопротивлялись немецко-фашистской оккупации, по такой логике некоторых, тоже выродки и вели людей на убой. Говнюки вонючие.
ГОРОДСКИЕ ВОССТАНИЯ В СИБИРИ (НОЯБРЬ 1918 - НОЯБРЬ 1919 Г.)
Шиловский Михаил Викторович
Новосибирский государственный университет, Институт истории СО РАН
Постановка проблемы. Пассивное сопротивление сибирских крестьян белогвардейцам с осени 1918 г. переросло в активную вооруженную борьбу с ними. Роль детонатора сыграл призыв в Сибирскую армию лиц 1898/1899 гг. рождения, начавшийся 25 августа. Акция породила массовую неявку, дезертирство мобилизованных и открытые вооруженные выступления. С конца августа до начала декабря 1918 г. с запад на восток по Сибири прокатилось 7 крупных крестьянских восстаний - Тюкалинское, Славгородское, Змеиногорское, Большемуртинское, Бийское, Чумайское (Мариинское) и Минусинское. В них приняло участие более 35 000 чел. Все они были жестоко подавлены [1, С. 82]. Параллельно в ночь на 1 ноября 1918 г. в Томске произошло первое в регионе городское вооруженное восстание. Вслед за ними в конце 1918 и в 1919 гг. выступления имели место в Омске (дважды), Канске, Иланской, Бодайбо, Енисейске, Тюмени, Кольчугино, Красноярске.
Информация о восстаниях получила фрагментарное отображение в многочисленных публикациях, посвященных истории Гражданской войны в перечисленных городских поселениях. Но уровень изученности каждого из конфликтов неравномерен из-за состояния источниковой базы и отношения исследователей и краеведов к событиям Гражданской войны в своем городе. Отсутствуют обобщающие работы, в которых анализировались и сопоставлялись восстания /413/ в заявленных хронологических рамках. Частично восполнить пробел предполагается в данной публикации. Ее хронологические рамки определяются временным интервалом от ноября 1918 г. (вооруженное выступление в Томске) и до начала декабря 1919 г., когда, в процессе продвижения вглубь Сибири частей 5-й армии РККА, освобождению от белых предшествовали городские восстаниях в Новониколаевске (7 декабря 1919 г.), Томске (17-18 декабря 1919 г.), Красноярске (24 декабря 1919 г.), Черемхово (21 декабря 1919 г.), Иркутске (24 декабря 1919 - 5 января 1920 г.).
Характерной особенностью большей части статей и фрагментов монографических работ, касающихся объекта исследования, в том числе моих [2, С. 331], являлось утверждение о руководящей роли коммунистов в подготовке и осуществлении восстаний. Эволюционировали по этому поводу выводы томских историков. В конце 1960-х гг. организаторами и руководителями выступления 1 ноября 1918 г. объявлялись местные коммунисты [3, С. 156-157]. В 1994 г., без привязки к конкретному политическому объединению, сообщалось: «В нем [восстании - М.Ш.] приняли участие политзаключенные тюрьмы и солдаты-новобранцы нескольких рот 5-го Томского полка. Руководили восстанием О.А. Устьяров, Дуленин, М.Ф. Ператинский, С. Чубукин, П. Ходоров и др.» [4, С. 269]. Последнюю по времени версию обозначил Н.С. Ларьков, связавший выступление с деятельностью антиколчаковского подполья, которое «несколько раз пыталось поднять в городе вооруженные восстания. Первое из них произошло в ночь на 1 ноября 1918 г., когда восстали политзаключенные томской тюрьмы и солдаты-новобранцы 5-го запасного полка» [5, С. 88].
Основная часть. Теперь кратко проинформируем о каждом из восстаний, обращая внимание на их организаторов, поставленные ими цели, социальный состав участников. По хронологии первым являлись события ночью 1 ноября 1918 г. в Томске, упоминавшиеся выше. Побудительным мотивом стала негативная реакция солдат-новобранцев 5-го Томского кадрового полка, призванных из Мариинского уезда, узнавших о кровавой расправе над земляками при подавлении Чумайского (Мариинского) восстания. С сентября в части действовала большевистская военная организация, но по утверждению Д.Г. Симонова, «томский подпольный комитет РКП(б), контакты с которым имели заговорщики, к организации восстания не имел прямого отношения» [6, С. 155]. Уже в середине октября на совещании представителей от рот принимается решение о подготовке вооруженного выступления, имеющего целью освобождение политзаключенных из губернской тюрьмы и военнопленных из концентрационного лагеря с последующим присоединением к партизанскому отряду П.К. Лубкова. На совещании избирается штаб в составе пяти человек (Чубукин, Ходарев, /414/ Комаров, И. и Г. Денисовы). Однако, им не удалось наладить контакты с большевистским подпольем.
Выступление началось преждевременно, после получения информации об отправке на фронт нескольких рот. В 3 часа ночи солдаты, арестовав офицеров и вскрыв ящики с патронами, с криками «Советская власть», блокировали тюремный караул, обезоружили надзирателей и выпустили 383-х заключенных. Однако один из надзирателей успел по телефону сообщить начальнику гарнизона о происходящем и уже к 6 часам, поднятыми по тревоге воинскими подразделениями, контроль над тюрьмой восстановили и 111 заключенных из 383 бежавших, в том числе 81 политический, были задержаны. В ходе перестрелки погибло около сотни участников восстания, 11 солдат и офицеров правительственных войск. Спустя сутки расстреляли еще 128 чел. и 126 предали суду [7, С. 299; 8, С. 269; 9]. По мнению Д.Р. Тимербулатова, «…учитывая неучастия в нем подпольного большевистского комитета, также его внезапность выступления для самих агитаторов выступления, события 1 ноября можно охарактеризовать как стихийное движение, которое, несмотря на некоторые успехи, было обречено на поражение» [9, С. 237].
Самое массовое по количеству участников и жертв, а также наиболее изученное вооруженное выступление произошло в столице Белой России Омске в ночь на 22 декабря 1918 г. Здесь на основании решений I-й (18 августа 1918 г. в Томске) и II-й (23 ноября того же года в Томске) сибирских областных конференций РКП(б), определивших главной задачей партийных организаций подготовку общесибирского и местных вооруженных восстаний, началась подготовка масштабного вооруженного выступления с опорой на рабочих, новобранцев (9000 чел.), военнопленных (11000 венгров). Был создан военно-революционный штаб во главе с членом Сибирского областного комитета РКП(б) П.А. Вавиловым. Предполагалось сформировать армию из сочувствующих советской власти, двинуть ее на Новониколаевск. По информации Г.К. Гинса: «В найденных при аресте штаба бумагах были указания на предположения об организации новой центральной власти. Были намечены члены центрального для Сибири комиссариата» [10, С. 283]. «Но контрразведке удалось напасть на следы организации восстания раньше, чем оно было назначено к осуществлению, и несколько человек из организаторов было арестовано еще в ночь на 21 декабря (всего в эту ночь было арестовано до 33 чел.», - свидетельствовал премьер-министр «омского» правительства П.В. Вологодский [11, С. 123].
Военно-революционный штаб, не имея представления о масштабах провала, отменил выступление, но информация на места не дошла или поступила с большим опозданием. Поэтому восстание началось частично и разрозненно. В одном из районов, после получения информации об отмене восстания, боевые /415/ действия были прекращены. К 11 часам утра 23 декабря повстанцы были разгромлены. «По официальным данным, в ночь на 22 декабря в Омске было расстреляно 49 человек, приговорено к каторжным работам и тюрьмам 13 человек, убито во время подавления «беспорядков» 133 человека. В поселке Куломзино по приговору военно-полевого суда расстреляно 117 человек. В действительности жертв колчаковской расправы было значительно больше» [12, С. 47]. По другим данным в ходе подавления восстания погибло около 1000 чел. [13, С. 50].
Буквально через несколько дней в ночь на 27 декабря 1918 г. в Канске выступила часть военнослужащих 32-го Сибирского стрелкового полка и железнодорожники станции Иланской. «Местные большевики, - предполагает Д.Г. Симонов, - зная о восстании в Омске, но, видимо, не располагая полной информацией о его результатах, решили выступить в ночь на 27 декабря 1918 г.» [6, С. 155]. О произошедшем можно судить по опубликованным делопроизводственным материалам белых властей. В этот же день канский уездный комиссар телеграфировал губернским властям: «Сегодня четвертом часу ночи в городе произошло выступление большевиков, были захвачены вокзальный телеграф, городская железнодорожная милиция, часть милиции арестована, напали также [на] общественное собрание… Военном городке одновременно выступили часть второй роты, подожжена землянка военнопленных… Иркутское сообщение прервано на Иланской, где власть захвачена большевиками, разобравшими путь между Иланской [и] Стайкой [правильно: разъезд Стайный, следующий на восток за Иланской - М. Ш.]…». По утверждению А.Г. Теплякова, рабочие депо на станции Иланская, «в большинстве своем нетрезвые, арестовали охрану и остановили движение, порвав также телеграфные провода» [14, С. 426]. К утру того дня восстание было подавлено и «преступники расстреляны» [15, С. 59-60].
На фоне омских событий 22 декабря 1918 г. микроскопически выглядит восстание в г. Бодайбо Иркутской губернии 26 января 1919 г. Ее организаторами выступили рабочие (70 чел.) 83-х километровой узкоколейной железной дороги между Бодайбо и прииском Весенний во главе с Н. Березнером. На золотодобывающих предприятиях дислоцировалась местная воинская команда и две роты правительственных войск, укомплектованных из молодежи приленских деревень. С середины января 1919 г. в Бодайбо распространились слухи о свержении в Иркутске и других городах Сибири колчаковской власти и тогда в ночь на 26 января 1919 г. восставшие захватили оружие в расположении 2-й роты, офицеров поместили в захваченную тюрьму, выпустив из нее политзаключенных. «Власть в Бодайбо перешла к повстанцам, - установил П.А. Новиков. - Однако собрание железнодорожных рабочих решило по телеграфу запросить /416/ Иркутск. Вместо работников Советов ответили управляющий Иркутской губернией П.Д. Яковлев и хорошо известный бодайбинцам по августу 1918 года полковник И.Н. Красильников. Они потребовали сдать власть земству, угрожая расстрелом бодайбинских большевиков, содержавшихся в Иркутске, и направлением войск. Получив такой ответ, рабочие решили восстание не поддерживать. Оставшись одни, березнеровцы планировали уйти на реку Илим, где, по слухам, зарождалось партизанское движение» [16, С. 143]. Параллельно скрывшиеся и освобожденные из под ареста офицеры возглавили не присоединившихся к восставшим солдат и при поддержке прибывших по железной дороге военнослужащих 1-й роты и добровольцев из числа служащих Надеждинского прииска разгромили повстанцев. На основании приговора военно-полевого суда 19 чел. расстреляли, 55 - приговорили к каторжным работам. Можно предположить, что восставшие пытались восстановить советскую власть в городе и округе, однако, обманув информацией о свержении власти белых в регионе, они оттолкнули от себя рабочих, а оставшиеся на свободе офицеры гарнизона подавили вооруженное выступление.
В начале февраля 1919 г. снова отличился Омск. Был воссоздан военно-революционный штаб, в который вошли уцелевшие после восстания 22 декабря 1918 г. его руководители. Основное внимание при подготовке выступления обратили на новобранцев из двух стрелковых полков местного гарнизона. В 4 ч 1 февраля группа рабочих явилась в казармы, призывая военнослужащих выступить и убив 4 офицеров, 8 ранив. По информации П.В. Вологодского «в 51[-м] полку беспорядки, поднятые пришедшими в казарму штатскими, но вооруженными людьми, что уже несколько офицеров убито, еще больше ранено, и что подобное же творится в 6 [-м] полку… Он почти весь только разбежался, а тем временем подошли оставшиеся верными правительству другие воинские части, и порядок был восстановлен. Солдаты 6[-го] и 11[-го] полков, бежавшие из
своих полковых казарм, быстро стали возвращаться» [11, С. 141-142]. Военно-полевым судом к расстрелу приговорили 14 и к каторжным работам 11 участников восстания [12, С. 48].
На фоне вооруженных выступлений 1919 г. особняком стоят события в Енисейске 7-27 февраля. По воспоминаниям городского головы М.П. Миндаровского в ночь на 7 февраля к казармам местного гарнизона подошла вооруженная винтовками группа лиц из 20 чел., предложившая часовым перейти «на сторону народа». Предварительно из помещений части вынесли оружие. «Видя полную невозможность какого-либо сопротивления и совершенно пассивное к происходящему другой части, присоединившихся уже к восставшими, верные своему долгу службы воины отказались вступать в ряды повстанцев и были тут /417/ же арестованы». Вслед за этим были заняты тюрьма, почтово-телеграфная контора и телефонная станция [17, С. 502-503].
Восставшие организовали военно-революционный штаб во главе с солдатом-дезертиром, бывшими гимназистом Байкаловым, одновременно назначавшего себя комиссаром командующего всеми вооруженными силами Енисейского уезда. Ее командующим становится портной Бабыкин. «Это были единственно интеллигентные люди из всей шайки», на смену которым 22 февраля пришли слесарь Кузнецов, солдат-дезертир Лапин и некто Шестаев. Местную буржуазию обложили контрибуцией, доходившую до 100-200 тыс. руб. с одного лица, «но сговаривались обычно на значительную скидку. Тем не менее, общая сумма такой контрибуции за три недели владычества штаба, по грубому подсчету, выражается чуть ли не в миллион рублей» [17, С. 503-504, 508]. Жертвами террора, развязанного восставшими, стали 7 горожан, заколотых штыками в тюрьме. 27 февраля в город вступили правительственные войска во главе с подполковником Розановым. «В первые два дня расправы над повстанцами по улицам города убито было 186 чел., захваченных с оружием или скрывавшихся на чердаках и подпольях, а то просто по указанию потерпевших имущественно в течение трех недель повстанческого управления» [17, С. 289].
Определить политическую принадлежность участников енисейской «смуты» из воспоминаний М.П. Миндаровского нельзя. Но в региональных справочных изданиях события февраля 1919 г. интерпретировались иначе: «Восстание рабочих и солдат Енисейска против режима Колчака. Енисейское восстание возглавляли большевики, был создан Военно-революционный штаб. Подавлено 28 февраля 1919 г. колчаковскими военными» [18, С. 193]. Но повстанцам удалось продержаться в городе три недели, поставив в этом отношении своеобразный рекорд в истории городских восстаний в Сибири.
Начало весны 1919 г. связано с восстанием 13 марта в Тюмени. Причина его - призыв в белую армию молодежи в возрасте 19-26 лет. В выступлении «принимали участие лишь отдельные группы подпольщиков, не связанных с общегородским подпольным центром, что явилось одной из причин его поражения» [19, С. 215-216]. 13 марта несколько сот призывников, возмущенных тем, что им предписали явиться на сборный пункт в своем обмундировании и с запасом продовольствия, при поддержке рабочих захватили оружие из оружейного склада. «Восставшие разделились на две группы. Одна должна была увлечь за собой рабочих завода Машарова и рабочих пристани, но желающих присоединиться к мятежникам было мало. Другая группа направилась к лагерю военнопленных красноармейцев… Далее группа восставших безуспешно попыталась пробраться на территорию местной тюрьмы» [20, С. 51-52]. Военные /418/ с помощью военнослужащих Чехословацкого корпуса после 3 ч перестрелки рассеяли призывников, каждого замеченного с оружием расстреливали.
В апреле 1919 г. активизировались шахтеры угольных копий акционерного общества Копикуз с центром на железнодорожной станции и поселке горняков Кольчугино. На руднике действовала подпольная организация, которая начала оформляться с августа 1918 г. [21, С. 46]. У исследователей нет единства взглядов по поводу статуса руководящего органа готовящегося здесь вооруженного выступления. А.И. Лакисов считает, что упомянутую организацию организовали большевики З.М. Репецкий, Ф.Н. Сусленко, Д.И. Погребной, А.В. Роликов-Виноградов и др., которые стали вербовать новых членов. Абзацем ниже объединение называется подпольным комитетом, в который вошли беспартийные и солдаты местного гарнизона [21, С. 46-47]. Авторы «Истории Кузбасса» утверждают о существовании в Кольчугино крупной подпольной организации, «имевшей свои ячейки среди шахтеров, солдат и крестьян», которая именуется применительно к марту 1919 г., как большевистский комитет» [7, С. 302-303]. П.А. Новиков анализируемое событие рассматривает в контексте восстаний рабочих, подготовленных большевиками в Сибири [16, С. 144].
Основным побудительным мотивом в организации выступления стали решения 2-й общесибирской конференции РКП(б) 23 ноября 1918 г., ориентировавшая местные организации на работу среди крестьян и на подготовку вооруженного общесибирского восстания. Кольчугинские подпольщики планировали начать выступление весной, когда растает снег и выйдут из тайги партизанские отряды. Его главной задачей считалось образовать внутренний фронт в тылу белых и оттянуть часть их сил с Урала. В процессе подготовки подпольщики установили связи с партизанскими формированиями, военнослужащими кольчугинского гарнизона, организовали нелегальные ячейки в окрестных деревнях. Восстание предполагалось поднять одновременно в Томск, Щегловске, Топках, Кольчугино, но в начале марта контрразведка разгромила подпольные объединения в двух первых городах.
В той ситуации, как отметил А.Я. Одушкин, «внутри Кольчугинского комитета возникли разногласия. Д. Погребной был против немедленного выступления. Представитель Томского комитета большевиков П.К. Голиков, введенный в состав рудничного комитета, настаивал на немедленном выступлении» [22, С. 34]. Погребной предлагал ждать сигнала к всесибирскому восстанию или начать его при приближении частей РККА. «Голиков считал, что ценность восстания именно в том, чтобы оказать помощь Красной Армии сейчас - в самый тяжелый для нее период, когда началось генеральное наступление колчаковцев на Москву» [21, С. 49]. Большая часть присутствующих на заседании поддержала Голикова: начать выступление в ночь с 5 на 6 апреля. Предполага-/419/-лось получить поддержку из других городов региона, а в случае неудачи, расправившись с местными управленцами и офицерами, организованно отступить в тайгу.
Восставшие захватили вокзал, штаб гарнизона, на их сторону перешла часть военнослужащих и военнопленные мадьяры. Но из поля зрения их выпал местный телеграфист, сообщивший о произошедшем в Щегловск, откуда срочно отправили поезд с карателями. Тем временем члены комитета организовали митинг, где избрали Совет во главе с С. Голевым. Принимается решение организовать отряд Красной гвардии и вооружить 250 чел. В сторону Топок по железной дороге отправили в импровизированных бронепоездах 2 отряда, которые были остановлены белыми близ станции Плотниково. Но восставшие оказались без помощи. Большая часть их, покинув рудник, отправилась на соединение с партизанами на Салаир. По донесению начальника милиции 3-го участка Щегловского уезда: «Большевиками была захвачена власть и объявлена Советская, просуществовавшая 22 часа. Советская власть пала с 6 на 7 апреля в 12 часов ночи» [23, С. 337]. Во время восстания погибло 19 офицеров, солдат и милиционеров, победители расстреляли от 400 до 500 чел. Причину его поражения историки видят в том, «что оно не было поддержано другими городами и партизанами. Сказалось также плохое вооружение восставших, нерешительность и разногласия среди членов подпольного комитета» [7, С. 305; 22, С. 35].
Последняя из известных попыток вооруженного выступления произошло в Красноярске в конце июля 1919 г. Местный подпольный комитет планировал осуществление акции силами рабочих, солдат и партизан, но решающую роль должны были сыграть военнослужащие местного гарнизона. В военном городке на окраине города, дислоцировались 3-й и 31-й стрелковые полки и 7000 военнопленных немцев и венгров. По соседству в летних лагерях располагались 4-й полк и артиллерийский дивизион. Во всех частях и у военнопленных действовало подполье, политическая ориентация которого, в литературе не указывается, но в обращении к населению управляющего Енисейской губернии П. Троицкого выступление связывалось с «преступной большевистской агитацией» [24, С. 61]. Обстановка, по информации Г.А. Васильева, «потребовала от подпольщиков срочных и энергичных действий» и экстренное собрание представителей подпольных организаций военного городка решило немедленно начать восстание. Для связи с городскими ячейками и тюрьмой назначали несколько подпольщиков. Немногим из них удалось выполнить поручение. Г.А. Васильев считает: «Большинство солдат военного городка резко отрицательно относилось к колчаковщине, не желало воевать с Красной Армией и помышляло перейти к партизанам» [25, С. 36]. /420/
Восстание началось 30 июля 1919 г. около 3 ч. Примерно 3000 солдат 3-го и 31-го полков и 60 военнопленных венгров разоружили офицеров, захватив хозяйственные строения военного городка. Но, как и в иных упомянутых выше вооруженных выступлениях, дежурный офицер одного из полков успел сообщить по телефону командованию гарнизона о произошедшем. Подавили мятеж офицерский батальон, казачий полк, а также интервенты (чехословаки, итальянцы). Восставшие обратились в бегство, лишь небольшим группам удалось уйти к партизанам. К 9 ч утра боевые действия прекратились. Всего в ходе вооруженного противостояния погибло около 700 чел., в том числе не менее 40 венгерских интернационалистов.
Результаты исследования. Подводя итоги девяти городских антиколчаковских восстаний в Сибири конца 1918 - первой половины 1919 гг., прежде всего, следует опровергнуть утвердившуюся в историографии декларацию о руководящей роли или активном участии в них коммунистов. Действительно, на всех трех (18 августа, 23 ноября 1918 г. и в марте 1919 г.) сибирских областных конференциях РКП(б) главной задачей местных партийных организаций объявлялась подготовка общесибирского и местных вооруженных восстаний. В частности, в резолюции 2-й конференции подчеркивалось, что партия «берет на себя руководство всеми восстаниями…, даже стихийно возникшими в Сибири…, чтобы придать стихийным восстаниям организованный, планомерный характер. Ни одно восстание не должно идти помимо руководства и вмешательства партии» [26, С. 64]
Применительно к объекту исследования в 3-х случаях (Омск дважды и Кольчугино) четко проявилась руководящая роль местных коммунистов; в Бодайбо они вообще не упоминаются; в Томске, Тюмени, Красноярске подпольщики приняли участие, но по своей инициативе и, не имея связи с большевистскими комитетами. По Канску и Енисейску воспроизводились две версии. В первом случае официальная (белых властей), т.е. большевистская; во втором беспартийная. В Енисейске: бандитская (по мнению очевидца) и большевистская (в постсоветском справочном издании). Во всех случаях участниками выступлений являлись рабочие и военнослужащие. Среди последних в Томске, Омске (1 февраля 1919 г.), Тюмени преобладали новобранцы. В Красноярске, Кольчугино, Омске (декабрь 1918 г.) к восставшим присоединились военнопленные венгры, в Тюмени пленные красноармейцы. Индифферентно к происходившим событиям отнеслось население городов. Относительно целей, преследуемых руководством и участниками вооруженных выступлений, то они были четко сформулированы в Омске (декабрь 1918, январь 1919): сформировать из сочувствующих армию, двинув ее на восток; организовать новую центральную власть и «центральный для Сибири комиссариат». Из данных /421/ Г.К. Гинса какую «центральную» власть предполагалось создать: общероссийскую или региональную. Центральный для Сибири комиссариат являлся аналогом антибольшевистского Западно-Сибирского комиссариата (конец мая - июнь 1918 г.). Внятно о предполагаемом восстановлении советской власти заявили в Бодайбо, Енисейске, Кольчугино, в котором был восстановлен Совет, и началось формирование отряда Красной гвардии. Характерно, что в Канске, Бодайбо, Енисейске импульсом для выступления стали слухи о свержении колчаковской власти в Омске, Иркутске и других населенных пунктов по Транссибу.
Выпадают из общей совокупности Томск и Тюмень. В первом из них организаторы ставили более скромные задачи (освободив политзаключенных, военнопленных, присоединиться к партизанам) до принятия 2-й общесибирской конференцией задачи подготовки регионального вооруженного восстания. В Тюмени события развивались спонтанно, спровоцированные призывом в армию. Элементы организации и предварительной подготовки (создание подпольных комитетов, нелегальных групп, разработка планов выступлений, установление связи и агитация среди военных и военнопленных, попытки наладить контакты с партизанами) имели место в Омске, Томске, Енисейске, Кольчугино. Тем не менее, в ряде случаев (Томск, Канск, Тюмень, Красноярск), выступившие действовали изолированно от местных подпольщиков, по всей видимости, не сумев наладить связи с местным подпольем.
Продолжительность анализируемых событий измерялась часами (12 ч в Омске в декабре 1918, 8 ч там же 1 февраля 1919 г.; 3 ч в Тюмени, 6 ч в Красноярске, 9 ч в Канске). Своеобразный «рекорд» поставили повстанцы в Енисейске, продержавшиеся 3 недели, что объясняется удаленностью города от основной транспортной магистрали. В целом, по мнению И.Ф. Плотникова восстания «подвергались разгрому в первые же дни» [27, С. 217]. В ходе и после их подавления погибли сотни участников и попавшие «под замес» горожан и военнослужащих. Отсюда, в плане оценки выступлений идет кардинальный поворот в отечественной историографии от героизации подпольщиков к негативной оценки их усилий. «Становится очевидным, - заявляет П.П. Вибе, - что восстание 22 декабря 1918 г., как и последовавшее за ним восстание 1 февраля 1919 г.,
были бесперспективны и нецелесообразны. Последствия же этих выступлений были крайне тяжелыми. Множество людей бессмысленно погибли. Большевистское подполье в Омске было разгромлено» [28, С. 43]. Более жестко это явление оценил А.Г. Тепляков: «Коммунистов и их союзников не волновали многочисленные жертвы среди поддавшихся ложным известиям о падении белой власти: восстания должны были в конце концов расшатать и опрокинуть ре-/422/-жим, для чего раз за разом красные поднимали толпы обманутых и вели в полном смысле на убой» [14, С. 404].
Список источников и литературы
1. Журов Ю.В. Гражданская война в сибирской деревне. Красноярск: Краснояр. ун-т, 1986. 196 с.
2. Шиловский М.В. Политические процессы в Сибири в период социальных катаклизмов 1917-1920 гг. Новосибирск: Сибирский хронограф, 2003. 428 с.
3. Флеров В.С., Чугунов М.И. Восстание в Томске 1 ноября 1918 г. // Борьба за власть Советов в Сибири и на Дальнем Востоке. Томск: ТГУ, 1968. С. 144-166.
4. Томская область: Исторический очерк. Томск: ТГУ. 1994. 684 с.
5. Ларьков Н.С. Гражданская война // Томск от А до Я: Краткая энциклопедия города / Под ред. Н.М. Дмитриенко. Томск: НТЛ, 2004. С. 87-89.
6. Симонов Д.Г. Белая Сибирская армия в 1918 году. Новосибирск: НГУ, 2010. 610 с.
7. История Кузбасса. Ч. 2. Кемерово: кн. изд. 1967. 378 с.
8. Томская область: Исторический очерк. Томск, 1994. 654 с.
9. Тимербулатов Д.Р. Томские события 1 ноября 1918 г.: провокация или восстание? // История белой Сибири: Сб. науч. ст. Кемерово, 2011. С. 233-237.
10. Гинс Г.К. Сибирь, союзники и Колчак. Поворотный момент русской истории. 1918-1920. М.: Айрис-пресс, 2008. 672 с.
11. Вологодский П.В. Во власти и в изгнании: Дневник премьер-министра антибольшевистских правительств и эмигранта в Китае (1918-1925 гг.). Рязань, 2006. 619 с.
12. Красных М.В. Омские большевики в годы гражданской войны. Омск: ОмГИЗ, 1947. 64 с.
13. Вибе П.П. Восстание 22 декабря 1918 г. в Омске // Вибе П.П., Михеев А.П., Пугачева Н.М. Омский историко-краеведческий словарь. М.: Отечество, 1994. С. 49-50.
14. Тепляков А.Г. Красные партизаны на востоке России. 1918-1922: девиации, анархия и террор. М.: НЛО, 2023. 840 с.
15. Красноярский край в истории Отечества: Книга вторая. 1917-1940. Хрестоматия. Красноярск: кн. изд-во, 1996. 272 с.
16. Новиков П.А. Гражданская война в Восточной Сибири. М.: ЗАО Центрполиграф, 2005. 415 с.
17. Енисейск в записках Михаила Прокопьевича Миндаровского. 1891-1935 гг. Красноярск: ООО «Издательство Поликор», 2019. 512 с. /423/
18. Боровец В.С. Енисейское восстание (февраль 1919) // Енисейский энциклопедический словарь. Красноярск: КОО Ассоциация «Русская энциклопедия», 1998. 736 с.
19. Плотников И.Ф. Из истории большевистского подполья Зауралья в период гражданской войны (1918-1919 гг.) // Проблемы истории революционного движения и борьбы за власть Советов в Сибири (1905-1920 гг.). Томск: ТГУ, 1982. С. 211-220.
20. Болдырев А.С. События гражданской войны в Тюмени: июнь 1918 - август 1919 года // Тюменский музейный форум: сб. мат-лов (Тюмень, 22-23 окт. 2020 г.). Тюмень: Печатник, 2022. С. 50-53.
21. Лакисов А.И. Ленинск-Кузнецкий. 2-е изд. Кемерово: кн. изд-во, 1984. 192 с.
22. Одушкин А.Я. Кольчугинское восстание горняков против колчаковского режима // Сибиряки в борьбе за власть Советов, за защиту социалистического отечества. Тез. Всесоюз. науч. конф. Новосибирск, 1990. С. 34-35.
23. Установление Советской власти в Кузбассе. 1917-1919. Сб. док-тов. Кемерово: кн. изд-во, 1957. 430 с.
24. Красноярский край в истории Отечества: Книга вторая. 1917-1940. Хрестоматия. Красноярск: кн. изд-во, 1996. 272 с.
25. Васильев Г.А. Антиколчаковское восстание солдат Красноярского гарнизона // Сибиряки в борьбе за власть Советов, за защиту социалистического отечества. Тезисы Всесоюзн. науч. конф. Новосибирск, 1990. С. 35-37.
26. Партизанское движение в Западной Сибири (1918-1920). Сборник документов. Новосибирск: Новосибирское книжное издательство, 1959. 832 с.
27. Плотников И.Ф. Героическое подполье. Большевистское подполье Урала и Сибири в годы иностранной интервенции и гражданской войны (1918-1920). М.: Мысль, 1968. 342 с.
28. Вибе П.П. Декабрьская драма: самая кровавая страница в истории Омска. Омск: ОГИК музей; СПб.: Любавич, 2020. 60 с.
Для цитирования: Шиловский М.В. Городские восстания в Сибири (ноябрь 1918 - ноябрь 1919 г.) // Гражданская война на востоке России: взгляд сквозь документальное наследие: материалы V международной научно-практической конференции (18-19 октября 2023 г., Омск, Россия). Омск: ОмГТУ. С. 413-424.