отрывок
Вспомнилось тут стихотворение моего любимого поэта Алексея Константиновича Толстого, написанное чуть более 150 лет назад, которое так и называется "Отрывок". Оно длинное, так что - вот - отрывок из отрывка.
Почему вспомнилось - думаю, понятно...
(...)
Телеграфною депешею
Городничий извещён,
Что «идёт колонной пешею
На него Hаполеон».
Город весь пришёл в волнение,
Всполошился мал и стар;
Запирается правление,
Разбегается базар.
Пошептавшись, Фёкла с Домною
Испекли по пирогу
И за дверию огромною
Припасают кочергу.
Сам помощник городничего
В них поддерживает дух
И к заставе с рынка птичьего
Инвалидов ставит двух.
Вся семья купцов Ворониных
Заболела наповал,
Поп о древних вавилонянах
В церкве проповедь сказал.
Городничиха сбирается
Уж на жертву, как Юдифь,
Косметиком натирается,
Городничий еле жив.
Недоступна чувству узкому,
Дочь их рядится сама;
Говорит: «К вождю французскому
Я хочу идти с мама!
Вместе в жертву, чай, с охотою
Примет нас Наполеон;
Ах, зачем пришёл с пехотою,
А не с конницею он!»
И в заставу, бредя кровию,
Мать и дочь идут пешком,
Тащут старую Прасковию
За собой с пустым мешком.
До зари за огородами
Вместе бродят дочь и мать,
Но грядущего с народами
Бонапарта не видать.
Неудачею печалимы,
Приплелись они домой:
«Ни вождя не отыскали мы,
Ни колонны никакой!
Видно, все, и с квартирьерами,
Провалились на мосту,
Что построен инженерами
О Великом о посту!»
Городничий удивляется:
«Что же видели вы там?»
«Только видели: валяется
У заставы всякий хлам,
Да дорогой с поросятами
Шла Аверкина свинья;
Мы её толкнули пятами
Мимоходом, дочь и я;
Да дьячок отца Виталия
С нами встретился, пострел,
Но и он-то нас, каналия,
Обесчестить не хотел!»
Городничий обижается:
«Вишь, мошенник, грубиян!
Пусть же мне не попадается
В первый раз, как будет пьян!
Но, однако же, вы видели
Аванпост или пикет?»
«Ах, папаша, нас обидели,
И пикета даже нет!»
Городничий изумляется,
Сам в уезд летит стремглав
И в Конторе там справляется,
Что сдано на телеграф?
(...)
Почему вспомнилось - думаю, понятно...
(...)
Телеграфною депешею
Городничий извещён,
Что «идёт колонной пешею
На него Hаполеон».
Город весь пришёл в волнение,
Всполошился мал и стар;
Запирается правление,
Разбегается базар.
Пошептавшись, Фёкла с Домною
Испекли по пирогу
И за дверию огромною
Припасают кочергу.
Сам помощник городничего
В них поддерживает дух
И к заставе с рынка птичьего
Инвалидов ставит двух.
Вся семья купцов Ворониных
Заболела наповал,
Поп о древних вавилонянах
В церкве проповедь сказал.
Городничиха сбирается
Уж на жертву, как Юдифь,
Косметиком натирается,
Городничий еле жив.
Недоступна чувству узкому,
Дочь их рядится сама;
Говорит: «К вождю французскому
Я хочу идти с мама!
Вместе в жертву, чай, с охотою
Примет нас Наполеон;
Ах, зачем пришёл с пехотою,
А не с конницею он!»
И в заставу, бредя кровию,
Мать и дочь идут пешком,
Тащут старую Прасковию
За собой с пустым мешком.
До зари за огородами
Вместе бродят дочь и мать,
Но грядущего с народами
Бонапарта не видать.
Неудачею печалимы,
Приплелись они домой:
«Ни вождя не отыскали мы,
Ни колонны никакой!
Видно, все, и с квартирьерами,
Провалились на мосту,
Что построен инженерами
О Великом о посту!»
Городничий удивляется:
«Что же видели вы там?»
«Только видели: валяется
У заставы всякий хлам,
Да дорогой с поросятами
Шла Аверкина свинья;
Мы её толкнули пятами
Мимоходом, дочь и я;
Да дьячок отца Виталия
С нами встретился, пострел,
Но и он-то нас, каналия,
Обесчестить не хотел!»
Городничий обижается:
«Вишь, мошенник, грубиян!
Пусть же мне не попадается
В первый раз, как будет пьян!
Но, однако же, вы видели
Аванпост или пикет?»
«Ах, папаша, нас обидели,
И пикета даже нет!»
Городничий изумляется,
Сам в уезд летит стремглав
И в Конторе там справляется,
Что сдано на телеграф?
(...)