6. Елена.
Маленькое примечание: В этой и в нескольких последующих частях мною будут описаны с одной стороны события, которые происходили со мной в последние годы перед армией, с другой мне придется немного поскакать по времени, так как некоторые персонажи, описанные в них, возникали в моей жизни и позже, но все равно - это были проходные персонажи и не стоит к ним возвращаться потом. А про некоторые совсем уж проходные персонажи я вообще не буду упоминать. Смысл, например, упоминать всех тех девчонок, которых я разводил на поцелуи на спор? Т.е. мы спорили, хватит ли мне дискотеки, чтобы во время очередного медленного танца слиться в страстном поцелуе с девочкой, с которой до этого, может быть, я вообще не общался. Хватало, как правило. До тех пор, пока меня кто-то не стуканул моей девушке. Мал был. Глуп. Непредусмотрителен.
Итак - Елена!
Елена - это еще одна история открытий и обломов. То есть вначале были открытия, а потом обломы. Все началось ближе к зиме, когда я еще учился в одиннадцатом классе, и когда мне еще не удалось завоевать сердце моей будущей жены. Все время до десятого класса я сидел на галерке, а придя в десятый, решил кое-что поменять и сел на первую парту центрального ряда. Через некоторое время мой сосед по парте забил на учебу, и два года я так и просидел один, посреди первой центральной парты. То, подсказывая стоящим у доски, то подкалывая их же. Осенью одиннадцатого класса в наш математический класс перевелась Лена, учившаяся до этого в биологическом. Так как у нее были некоторые проблемы со зрением, а место рядом со мной пустовало, то она подсела ко мне. У Лены была шикарная грудь третьего-четвертого размера и кривые ноги. Но грудь была прямо перед моим носом, а ноги под партой не видно. Потому, у меня быстро вырос интерес к моей новой соседке, выразившийся в бесшабашном флирте. Где-то через месяц был день рождение моего друга. Рисовая водка и прущая из всех щелей молодость сделали свое дело - сначала был медленный танец в сумраке ночника и поцелуи, потом, когда основная тусня удалилась курить на кухню - кресло в сумраке ночника и поцелуи. Потом моя рука несмело залезла под кофточку, потом чуть смелее под бюстгальтер. Потом быстро вынулась обратно, так как надо было срочно поправить детородный орган, который грозился прорвать штанину. И опять на грудь. В это время вошла Света, включила свет, удивленно выкрикнула мою фамилию, потушила свет и вышла. Минут пятнадцать нас никто не тревожил. Почему так мало? Не знаю. Может водки захотелось, может - считали, что пятнадцать минут достаточно, так как все мы тогда были девственниками, и не знали сколько и на что надо. За эти пятнадцать минут я успел только, пройдясь по двум грудям, переместить руку в трусики и заставить Лену тяжело задышать, закатив глазки. Да думаю, если бы времени было и больше, все равно дело ограничилось бы только ласками, так как мне и этого тогда было выше крыши. Я же впервые держал в своих руках женскую грудь, я впервые дотронулся своими пальцами до самых интимных мест женщины. Вернее тогда еще девушки. После дня рождения, мы с Леной встречались утром в школе, а потом шли к ней домой. Она меня кормила салатами из огурцов-помидоров и мы шли в ее комнату. Там мы целовались, и я ласкал ее. Лена также закрывала глаза и тяжело учащенно дышала. Но до большего так и не дошло, так как дома постоянно находился маленький упырь, ее братик, который отчаянно орал, когда мы пытались закрыть дверь. А потом я заболел на неделю. Пока я болел, я прочитал «Войну и Мир». Полностью. Со всеми французскими сносками. Не могу сказать, что на меня повлияло больше: творчество величайшего русского писателя или нелюбовь к салатам, а может и то, что я любил Машу и, встречаясь с другой, я терял все шансы заполучить ее, но после болезни к Лене я шел с намерением прекратить наши отношения, придумывая на ходу слова. Это был наиболее легкий развод за всю мою жизнь. Дело в том что, по-видимому, пока я болел, Лена тоже что-то читала или еще что-то, но войдя к ней в комнату, по ее загадочному виду я понял, что должен сейчас услышать. Развалившись на диване, я с легкой улыбкой на устах смотрел на нее, а она, стоя передо мной, что-то сбивчиво бормотала на темы «какой я хороший» и «давай останемся друзьями». Я не мешал ей, не перебивал. Я наслаждался! Через пять минут бормотаний, она поняла, что что-то не так. А когда я ей сказал, что именно не так, она меня чуть не убила. Назавтра Лена пересела от меня за другую парту. А я опять сосредоточился только на своей будущей жене.
Судьба нас сводил еще дважды. В первый раз где-то через год после армии. Была традиционная встреча выпускников нашего класса. Пили водку и пиво, вино и шампанское, жарили на костре мясо, хлеб, сосиски. Отрывались по полной. Гормоны били в голову, потому, когда я пошел провожать Лену домой, мы оба знали, зачем мы туда идем. Чтобы не будить родителей, я влез в ее комнату через окно. Но мы были так пьяны, что выходить мне пришлось также через окно и очень быстро. Сексу не случилось. Второй раз мы встретились еще через пару лет. Я был уже женат. Она не только за мужем, но и имела грудного ребенка и была уже разведена. Мы встретились в междугороднем автобусе. Поговорили. Она пригласила меня к себе. Сказал, что зайду в среду. Зашел. Лена жила в однокомнатной квартире, потому надо было сначала уложить ребенка. Потратили часа два - ребенок долго не хотел засыпать. Наконец, нам никто не мешал, и можно было заняться сексом. Через десять минут ласк я понял, что у меня не встает. Я был так потрясен, что думал только об этом. Спустился вниз, чтобы незаметно помочь себе рукой, помогая Лене языком. Эффекта ноль. Еще через пару минут Лена поняла, что у меня проблема. Минут пять она пыталась привести меня в боевую готовность с помощью своего ротика, но чем больше она старалась, тем отчетливее я понимал, что он не встанет. Лена оказалась мудрой женщиной, она без иронии встретила мое поражение, сделала расслабляющий массаж и отпустила домой. В этот же вечер я проверил на жене, все ли со мной в порядке. Все было ОК.
Больше с Леной я судьбу не испытывал. А еще после двух в чем-то подобных случаев, мне пришлось надолго отказаться от случайного секса, так как смысла в нем не было никакого.