субботнее
1
Эта неделя была так скоротечна и так поспешно закончилась (по крайней мере, её будние дни), что совершенно невозможно понять -- была ли она легка в своём неутомимом беге или тяжела массивностью событий, тех и этих, и прочих разных. Не объясняет эту неопределённость и вдруг возникшая тяга почитать Ходасевича. И подобная ему (ей) тяга к перемене мест и просто к переменам. И хотя обе тяги легко переводятся в практическую плоскость, не смотря на... и на..., но всё же Ходасевич оказался расторопней, чем самолёт в Хорватию, и вспомнился стихами о...
Мои слова печально кротки.
Перебирает Тишина
Всё те же медленные четки,
И облик давний, нежно-кроткий,
Опять недвижен у окна.
Я снова тих и тайно - весел…
За дверью нашей - Тишина.
Я прожил дни, но годы взвесил,
И вот как прежде - тих и весел,
Ты - неподвижна у окна.
И если я тебя окликну,
Ответом будет Тишина,
Но я к руке твоей приникну,
И если вновь тебя окликну -
Ты улыбнешься у окна!
2
Ошеломительно читать опусы старинной подруги, обнаруженные случайно в публичном пространстве Сети. Мы уж было списали её совсем и снисходительно снисходили к ее летам и прочим делам, а она внезапно -- нет, брат, шалишь! Жива я, и за словом в карман не полезу.
Радостно это.
Эта неделя была так скоротечна и так поспешно закончилась (по крайней мере, её будние дни), что совершенно невозможно понять -- была ли она легка в своём неутомимом беге или тяжела массивностью событий, тех и этих, и прочих разных. Не объясняет эту неопределённость и вдруг возникшая тяга почитать Ходасевича. И подобная ему (ей) тяга к перемене мест и просто к переменам. И хотя обе тяги легко переводятся в практическую плоскость, не смотря на... и на..., но всё же Ходасевич оказался расторопней, чем самолёт в Хорватию, и вспомнился стихами о...
Мои слова печально кротки.
Перебирает Тишина
Всё те же медленные четки,
И облик давний, нежно-кроткий,
Опять недвижен у окна.
Я снова тих и тайно - весел…
За дверью нашей - Тишина.
Я прожил дни, но годы взвесил,
И вот как прежде - тих и весел,
Ты - неподвижна у окна.
И если я тебя окликну,
Ответом будет Тишина,
Но я к руке твоей приникну,
И если вновь тебя окликну -
Ты улыбнешься у окна!
2
Ошеломительно читать опусы старинной подруги, обнаруженные случайно в публичном пространстве Сети. Мы уж было списали её совсем и снисходительно снисходили к ее летам и прочим делам, а она внезапно -- нет, брат, шалишь! Жива я, и за словом в карман не полезу.
Радостно это.