часы стоят. недвижен маятник
1
Золотая голубятня у воды,
Ласковой и млеюще-зеленой;
Заметает ветерок соленый
Черных лодок узкие следы.
Сколько нежных, странных лиц в толпе.
В каждой лавке яркие игрушки:
С книгой лев на вышитой подушке,
С книгой лев на мраморном столбе.
Как на древнем, выцветшем холсте,
Стынет небо тускло-голубое…
Но не тесно в этой тесноте
И не душно в сырости и зное.
(Анна Ахматова)
2
Часы стоят. Недвижен маятник.
Сталь стрелок смолкла и застыла.
И это все - достойный памятник
Тому, что не было и было.
Диван живет потертым бархатом.
И верно помнит чьи-то руки.
Быть может час ночного страха,
Часы отчаянья и скуки.
Здесь виден оттиск пальцев, судоржно
Впивавших ногти в бархат алый,
Когда тоска вела без удержа
В мерцанье узкого бокала.
И сор на дне старинных пепельниц
Хранит окурки мыслей четких,
Чей призрак, вспыхивая, теплится
На вздохах нервных и коротких.
Здесь жить нельзя. Здесь сладко полниться
Тоской непройденной дороги.
Бледнеть, седеть, устало горбиться
Вдыхая прошлые тревоги.
Но все же - резок грохот улицы,
А голос глухо раздается.
Конечно, прошлое не сбудется,
А будущее не вернется.
(Надежда Рот-Левинская 22 мая 1924 г.)
3
Когда мне говорят: «Александрия»,
Я вижу белые стены дома,
Небольшой сад с грядкой левкоев,
Бледное солнце осеннего вечера
И слышу звуки далёких флейт.
Когда мне говорят: «Александрия»,
Я вижу звёзды над стихающим городом,
Пьяных матросов в тёмных кварталах,
Танцовщицу, пляшущую «осу»,
И слышу звук тамбурина и крики ссоры.
Когда мне говорят: «Александрия»,
Я вижу бледно-багровый закат над зелёным морем,
Мохнатые мигающие звёзды
И светлые серые глаза под густыми бровями,
Которые я вижу и тогда,
Когда не говорят мне: «Александрия!»
(Михаил Кузмин)
4
На неведомой станции московского кольцевого тоннеля -
может, в Мелитополе, в Акапулько или в Стамбуле -
мы с тобой размышляли: зачем же мы вышли, сестра?
Мимо нас проносились то засухи, то метели,
поначистив кокарды до блеска, стояли столбы в карауле,
да болталась луна до ушедшего в вечность утра.
Утром мы поднялись на крыло и в москву полетели.
По пути мы сшибали звезды с насиженных ими кресел -
чем еще заниматься в воздухе, если ты дятел?
Удивительно мягким казался, и несколько даже родным, ветер.
А потом я обратно все звезды по креслам развесил
и сурово воскликнул: а знаешь, сестра, хватит!
Ты ж сама говорила: мол, есть города на примете,
будет путь наш туда по кольцу под землей весел.
И тогда мы упали оземь и стали зверьми и помчали,
нарушая пространственно-временные связи,
обнаруживая свои следы то в Торжке, то в Багдаде -
но нигде никогда ни на миг ни на кончик хвоста не встречали
признаков существованья тоннеля. В Лондоне или в Газе
ты сказала: хватит уже носиться, брат. Постой, бога ради.
Путь наш невесел, он полон унылой как вобла печали.
Тут мы подумали - о, а это идея. Может быть, станем рыбью?
Но плюнули и телепортировались. Стали межзвездной рябью.
Все города и места одинаковой стали чушью.
Отзвук большого взрыва выглядит, кстати, такой лиловенькой зыбью.
Я на закате - ну или что там у нас - частенько его послушиваю.
(Стас Валишин)
5
Идеальная кошка
Император сказал: «У Нас депрессия,
У Нас практически сплин.
Нам наскучил двор, все мужчины и женщины,
C которыми изредка спим.
Нам наскучили змеи, пчелы, и тигры,
И говорящий хорек.
Мы изволим желать совершенно другого».
Так император рек.
Три недели гадали на книге И-Цзин,
На четвертой неделе явился даос
При двадцати мешках.
Он поправил свой старый даосский колпак
И сказал приблизительно так:
«Если кому наскучил кот,
Пускай заведет кота».
Кошке приятно доброе слово, идеальной - благая весть.
Идеальная кошка хорошество любит и мышам супостатна есть.
Идеальная кошка прекрасно знает, чье мясо не следует есть.
Идеальная кошка ходит неслышно, особенно в туалет.
Идеальная кошка морально тверда и устойчива, как табурет.
Идеальная кошка не лазит по шторам, когда хозяина нет.
Император проникся, качнул головой
И улыбнул лицо.
Он вызвал полсотни специалистов,
А даоса назвал молодцом.
И полсотни котологов по всем каталогам
Выбирали лучшую стать,
Чтобы вывести идеальную кошку
Императора утешать.
Через год из лаборатории
Во дворец принесли мешок.
Император велел развязать, показать,
И стало ему хорошо,
Потому что навстречу божьему дню
Прижмуря глаза на свет,
Скользнула в зал идеальная кошка,
Каких в природе и нет.
Идеальная кошка не ксерит ночью - ей и днем-то ксерить ломы.
Идеальная кошка знает о многом, чего не ведаем мы.
когда идеальная кошка сдохнет, ее хвост излечит немых.
Идеальная кошка при виде собаки думает «Кес-ке-се?».
Идеальная кошка предпочитает йогурты колбасе.
Идеальная кошка - тоже кошка, но не такая, как все.
Генетический гений придворных ученых
Создал чего-то не то.
Кошка, во-первых, была шестилапой,
а во-вторых - котом.
В-третьих, оно постоянно смеялось,
Гадило тут и там,
Фрейлин пугало, качалось на люстрах,
В общем, сплошной бедлам
Затем это дело уселось у трона,
Глядя монарху в зрачки.
Монарх смущено поправил корону,
И уронил очки.
Он сказал: «Если в этот клинический случай
мы вбухали треть казны...
То такие, блин, идеальные кошки
Империи не нужны!».
Идеальная кошка в марте поет страстней, чем Эдит Пиаф.
Идеальная кошка не загоняет носки и трусы под шкаф.
Идеальная кошка ржет как лошадь, когда хозяин не прав.
Идеальная кошка даже в матрице всегда найдет телефон.
Идеальная кошка неповторима, а хотя бы и клон.
Идеальная кошка на деле - Сид Вишес, а в душе - Селин Дион.
И тогда идеальная кошка молча
Развернулась, задрала хвост,
Разбежалась, подпрыгнула, сделала лапкой
и исчезла промежду звезд.
Император поставил на место челюсть,
впучил обратно глаза,
«Да что ж, - завопил он, - это такое?!» -
и даоса к ответу призвал.
И замшелый даос, утешая монарха,
промолвил: «Не парьтесь, милорд.
Идеальный кот, объясненный словами,
не есть идеальный кот».
(Стас Валишин, Тикки А. Шельен)
6
Вот осень осыпает листья
в ржавеющее фортепьяно.
Как жаль, что нет фонтана в этом большом саду.
Я
в месяц увядания ромашек
и прочих трав
читаю вам стихи.
Вы знаете, что я чуть-чуть романтик,
и улыбаетесь.
Синь ваших глаз
чрезмерна, словно живопись,
изображающая синеву.
Как слабый инструмент, звук исторгает жимолость.
Под осень, как под музыку,
вам трудно двигаться непринужденно.
В изгибе зачарованной змеи
вы поцелуям внемлете, как флейте.
Букеты осени разбросаны среди земли,
холодные, как вечные снега.
Позванивая, падают созвездья,
и кажется, что где-то бьют часы.
В ржавеющее фортепьяно слетают
листья и соцветья.
Мое стихотворение продолжается.
Как Лорелеи песенка чиста!
Тринадцать раз ее сыграл шарманщик.
Объединяет нас несчастье этого числа.
И всё же - будьте счастливы.
О, будьте счастливы,
пока болеет лес
опасной желтизной,
пока в моей душе живой
тяжка, словно любовь, болезнь,
предшествующая поэзии.
(Витезслав Незвал)
7
Он засыпает в пробке
и думает о ней
выходит на парковке
и думает о ней
заходит в лифт и в офис
и думает о ней
к недоброму готовясь
он думает о ней
сидит на совещании
и думает о ней
взял рису с овощами
и думает о ней
закрыл в машине окна
и думает о ней
при входе чем-то грохнул
и думает о ней
включает воду в душе
и думает о ней
выходит голым в стужу
при свете фонарей
под чистой поясницей
нащупывает пульт
а за окном снежинки -
как души черных пуль,
в кого-то не попавших,
зато попавших в рай -
ложатся белой кашей
на дровяной сарай
Все засыпает тихо,
а сон метет, метет,
в нем светит как клубника
вечерний самолет
Ситкомовские лица
свернулись в огоньки.
...Она ему приснится
под ветками руки.
(Анна Логвинова)
Золотая голубятня у воды,
Ласковой и млеюще-зеленой;
Заметает ветерок соленый
Черных лодок узкие следы.
Сколько нежных, странных лиц в толпе.
В каждой лавке яркие игрушки:
С книгой лев на вышитой подушке,
С книгой лев на мраморном столбе.
Как на древнем, выцветшем холсте,
Стынет небо тускло-голубое…
Но не тесно в этой тесноте
И не душно в сырости и зное.
(Анна Ахматова)
2
Часы стоят. Недвижен маятник.
Сталь стрелок смолкла и застыла.
И это все - достойный памятник
Тому, что не было и было.
Диван живет потертым бархатом.
И верно помнит чьи-то руки.
Быть может час ночного страха,
Часы отчаянья и скуки.
Здесь виден оттиск пальцев, судоржно
Впивавших ногти в бархат алый,
Когда тоска вела без удержа
В мерцанье узкого бокала.
И сор на дне старинных пепельниц
Хранит окурки мыслей четких,
Чей призрак, вспыхивая, теплится
На вздохах нервных и коротких.
Здесь жить нельзя. Здесь сладко полниться
Тоской непройденной дороги.
Бледнеть, седеть, устало горбиться
Вдыхая прошлые тревоги.
Но все же - резок грохот улицы,
А голос глухо раздается.
Конечно, прошлое не сбудется,
А будущее не вернется.
(Надежда Рот-Левинская 22 мая 1924 г.)
3
Когда мне говорят: «Александрия»,
Я вижу белые стены дома,
Небольшой сад с грядкой левкоев,
Бледное солнце осеннего вечера
И слышу звуки далёких флейт.
Когда мне говорят: «Александрия»,
Я вижу звёзды над стихающим городом,
Пьяных матросов в тёмных кварталах,
Танцовщицу, пляшущую «осу»,
И слышу звук тамбурина и крики ссоры.
Когда мне говорят: «Александрия»,
Я вижу бледно-багровый закат над зелёным морем,
Мохнатые мигающие звёзды
И светлые серые глаза под густыми бровями,
Которые я вижу и тогда,
Когда не говорят мне: «Александрия!»
(Михаил Кузмин)
4
На неведомой станции московского кольцевого тоннеля -
может, в Мелитополе, в Акапулько или в Стамбуле -
мы с тобой размышляли: зачем же мы вышли, сестра?
Мимо нас проносились то засухи, то метели,
поначистив кокарды до блеска, стояли столбы в карауле,
да болталась луна до ушедшего в вечность утра.
Утром мы поднялись на крыло и в москву полетели.
По пути мы сшибали звезды с насиженных ими кресел -
чем еще заниматься в воздухе, если ты дятел?
Удивительно мягким казался, и несколько даже родным, ветер.
А потом я обратно все звезды по креслам развесил
и сурово воскликнул: а знаешь, сестра, хватит!
Ты ж сама говорила: мол, есть города на примете,
будет путь наш туда по кольцу под землей весел.
И тогда мы упали оземь и стали зверьми и помчали,
нарушая пространственно-временные связи,
обнаруживая свои следы то в Торжке, то в Багдаде -
но нигде никогда ни на миг ни на кончик хвоста не встречали
признаков существованья тоннеля. В Лондоне или в Газе
ты сказала: хватит уже носиться, брат. Постой, бога ради.
Путь наш невесел, он полон унылой как вобла печали.
Тут мы подумали - о, а это идея. Может быть, станем рыбью?
Но плюнули и телепортировались. Стали межзвездной рябью.
Все города и места одинаковой стали чушью.
Отзвук большого взрыва выглядит, кстати, такой лиловенькой зыбью.
Я на закате - ну или что там у нас - частенько его послушиваю.
(Стас Валишин)
5
Идеальная кошка
Император сказал: «У Нас депрессия,
У Нас практически сплин.
Нам наскучил двор, все мужчины и женщины,
C которыми изредка спим.
Нам наскучили змеи, пчелы, и тигры,
И говорящий хорек.
Мы изволим желать совершенно другого».
Так император рек.
Три недели гадали на книге И-Цзин,
На четвертой неделе явился даос
При двадцати мешках.
Он поправил свой старый даосский колпак
И сказал приблизительно так:
«Если кому наскучил кот,
Пускай заведет кота».
Кошке приятно доброе слово, идеальной - благая весть.
Идеальная кошка хорошество любит и мышам супостатна есть.
Идеальная кошка прекрасно знает, чье мясо не следует есть.
Идеальная кошка ходит неслышно, особенно в туалет.
Идеальная кошка морально тверда и устойчива, как табурет.
Идеальная кошка не лазит по шторам, когда хозяина нет.
Император проникся, качнул головой
И улыбнул лицо.
Он вызвал полсотни специалистов,
А даоса назвал молодцом.
И полсотни котологов по всем каталогам
Выбирали лучшую стать,
Чтобы вывести идеальную кошку
Императора утешать.
Через год из лаборатории
Во дворец принесли мешок.
Император велел развязать, показать,
И стало ему хорошо,
Потому что навстречу божьему дню
Прижмуря глаза на свет,
Скользнула в зал идеальная кошка,
Каких в природе и нет.
Идеальная кошка не ксерит ночью - ей и днем-то ксерить ломы.
Идеальная кошка знает о многом, чего не ведаем мы.
когда идеальная кошка сдохнет, ее хвост излечит немых.
Идеальная кошка при виде собаки думает «Кес-ке-се?».
Идеальная кошка предпочитает йогурты колбасе.
Идеальная кошка - тоже кошка, но не такая, как все.
Генетический гений придворных ученых
Создал чего-то не то.
Кошка, во-первых, была шестилапой,
а во-вторых - котом.
В-третьих, оно постоянно смеялось,
Гадило тут и там,
Фрейлин пугало, качалось на люстрах,
В общем, сплошной бедлам
Затем это дело уселось у трона,
Глядя монарху в зрачки.
Монарх смущено поправил корону,
И уронил очки.
Он сказал: «Если в этот клинический случай
мы вбухали треть казны...
То такие, блин, идеальные кошки
Империи не нужны!».
Идеальная кошка в марте поет страстней, чем Эдит Пиаф.
Идеальная кошка не загоняет носки и трусы под шкаф.
Идеальная кошка ржет как лошадь, когда хозяин не прав.
Идеальная кошка даже в матрице всегда найдет телефон.
Идеальная кошка неповторима, а хотя бы и клон.
Идеальная кошка на деле - Сид Вишес, а в душе - Селин Дион.
И тогда идеальная кошка молча
Развернулась, задрала хвост,
Разбежалась, подпрыгнула, сделала лапкой
и исчезла промежду звезд.
Император поставил на место челюсть,
впучил обратно глаза,
«Да что ж, - завопил он, - это такое?!» -
и даоса к ответу призвал.
И замшелый даос, утешая монарха,
промолвил: «Не парьтесь, милорд.
Идеальный кот, объясненный словами,
не есть идеальный кот».
(Стас Валишин, Тикки А. Шельен)
6
Вот осень осыпает листья
в ржавеющее фортепьяно.
Как жаль, что нет фонтана в этом большом саду.
Я
в месяц увядания ромашек
и прочих трав
читаю вам стихи.
Вы знаете, что я чуть-чуть романтик,
и улыбаетесь.
Синь ваших глаз
чрезмерна, словно живопись,
изображающая синеву.
Как слабый инструмент, звук исторгает жимолость.
Под осень, как под музыку,
вам трудно двигаться непринужденно.
В изгибе зачарованной змеи
вы поцелуям внемлете, как флейте.
Букеты осени разбросаны среди земли,
холодные, как вечные снега.
Позванивая, падают созвездья,
и кажется, что где-то бьют часы.
В ржавеющее фортепьяно слетают
листья и соцветья.
Мое стихотворение продолжается.
Как Лорелеи песенка чиста!
Тринадцать раз ее сыграл шарманщик.
Объединяет нас несчастье этого числа.
И всё же - будьте счастливы.
О, будьте счастливы,
пока болеет лес
опасной желтизной,
пока в моей душе живой
тяжка, словно любовь, болезнь,
предшествующая поэзии.
(Витезслав Незвал)
7
Он засыпает в пробке
и думает о ней
выходит на парковке
и думает о ней
заходит в лифт и в офис
и думает о ней
к недоброму готовясь
он думает о ней
сидит на совещании
и думает о ней
взял рису с овощами
и думает о ней
закрыл в машине окна
и думает о ней
при входе чем-то грохнул
и думает о ней
включает воду в душе
и думает о ней
выходит голым в стужу
при свете фонарей
под чистой поясницей
нащупывает пульт
а за окном снежинки -
как души черных пуль,
в кого-то не попавших,
зато попавших в рай -
ложатся белой кашей
на дровяной сарай
Все засыпает тихо,
а сон метет, метет,
в нем светит как клубника
вечерний самолет
Ситкомовские лица
свернулись в огоньки.
...Она ему приснится
под ветками руки.
(Анна Логвинова)