Берберские пираты - ужас Средиземноморья
В странах Магриба пираты заводились на море так же просто и естественно, как разбойничьи банды - на суше. Ряды корсаров быстро пополняли оставшиеся не у дел наемники, бродяги, беглые преступники и авантюристы всех мастей. Это были люди не столько «без страха и упрека», сколько без совести и принципов: они умели только воевать и убивать, и пиратство служило для них логичным продолжением военной карьеры.
На воде заниматься разбоем было намного легче и удобней, чем на земле. Средиземное море не принадлежало никому - это была нейтральная территория и в то же время поле боя. Бесконечные войны создавали хаос и анархию, где каждый лидер имел ровно столько влияния и власти, на сколько у него хватало смелости и сил. Морской простор располагал к свободе, а проходившие вдоль берегов многочисленные торговые пути сулили богатую добычу.
В пользу корсаров говорило и то, что занятие пиратством не лишало их славы и почета, а наоборот - нередко способствовало их приобретению. Мусульманские династии Магриба обладали сильной армией, но слабым флотом, и морские банды во многом восполняли этот недостаток. Граница между пиратами и регулярной армией стиралась: корсары служили правителям и участвовали в войнах, а войска наемников отбивались от рук и грабили население не хуже любых разбойников. Многие пираты со временем превратились в знаменитых адмиралов, осыпанных наградами и почестями и решавших судьбы целых государств.
В XII-XVIII веках отправлявшийся в плавание путешественник имел примерно одинаковые шансы утонуть и попасть в плен к пиратам. В последнем случае у него имелись три возможности: выкуп, рабство или смерть. Немало известных людей прошли пиратские тюрьмы и невольничьи рынки - достаточно вспомнить конкистадора Педро де Кандия и писателя Мигеля де Сервантеса. В одном только Алжире в плену томились десятки тысяч европейцев.
Обращение с ними, если верить рассказам, было бесчеловечным и в то же время сугубо деловым. Пленников держали в огромных подземельях, допрашивали и регистрировали, выясняя, кто из них может заплатить выкуп. Платежеспособных оставляли в тюрьме до получения выкупа, а остальных продавали на невольничьих рынках. Мужчин отправляли в галерные рабы, на стройки или в мастерские, женщин отдавали в гарем и в прислугу.
Впрочем, даже те, за кого родственники и близкие давали деньги, порой ждали освобождения годами и умирали в неволе. Тот же Сервантес пробыл в плену четыре года только потому, что у его отца не хватило денег сразу на двоих сыновей и сначала он смог выкупить только его брата Родриго. В рабство к пиратам попадали не только жители Средиземноморья, но и французы, англичане, византийцы, славяне, даже исландцы. Многие европейские страны до XIX века платили корсарам дань, чтобы они не нападали на их торговые суда.
Понятие человеколюбия было пиратам незнакомо, и если они не могли использовать людей как товар, то безжалостно их уничтожали. Мурад-раис во время набегов запирал больных и стариков в церквях и сжигал их вместе со зданиями. Хайраддин Барбаросса, склонный к вспышкам ярости, изрубил на куски три тысячи пленных испанцев, за которых никто не заплатил выкуп, и приказал засечь до смерти коменданта крепости Пеньон. Итальянский порт Фонди тот же прославленный пират сжег только за то, что не сумел захватить в плен местную красавицу Джулию Гонзаго, которая успела убежать из города. На Джербе пираты перебили всех христиан и воздвигли из их костей огромную пирамиду, возвышавшуюся на острове вплоть до его захвата Францией.
Берберские пираты действовали не только на море, но и на суше. Вся береговая линия на расстоянии пары километров от моря была их добычей. Прибрежная зона в Европе долгое время считалась зоной высокого риска: в любой момент здесь могли высадиться корсары и перебить половину местных жителей, а другую увести в рабство.
Именно так случилось в 1631 году, когда пират Мурад-раис младший - голландец, обратившийся в ислам, - напал на ирландский городок Балтимор и во время ночной атаки захватил в плен почти всех его обитателей. Свою добычу он увез в Сале - пиратскую республику на берегу Марокко, где всем заправлял совет из 14 корсаров, а сам Мурад носил почетное звание президента.
Помимо Сале, вдоль побережья Северной Африки располагалось множество других пиратских баз, разбросанных по островам или прятавшихся в укромных бухтах. Одна из них, на острове Джерба в Тунисе, просуществовала триста лет. Какое-то время корсарам принадлежало целое берберское государство со столицей в Алжире, захваченное знаменитым Аруджей Барбароссой. Этот пират сначала пришел на помощь местному правителю, а потом задушил его и объявил себя султаном Барбароссой I.
Когда Аруджа Барбаросса погиб в борьбе с испанцами, его место занял еще более удачливый брат Хайраддин, который короновался в Алжире как Барбаросса II и признал власть османов. В качестве османского губернатора - белербея - он управлял всей Северной Африкой, успешно воевал с христианами и даже вступал в союз с французским королем.
К концу жизни Хайраддин достиг наивысшего положения в османском флоте, переселился в Стамбул и мирно скончался в собственном дворце на берегу Босфора. Над его могилой возвели огромный мавзолей, и проходившие мимо турецкие суда салютовали ему в знак почтения.
После его смерти должность и место Хайраддина в Магрибе унаследовал его сын Хасан, ставший одновременно пиратом и командующим турецкого флота. Позже в той же роли корсаров-адмиралов выступали Тургут-раис, Салих-раис и Улудж Али, имевшие свои базы в Алжире, Тунисе и Триполи. Все они верно служили османам и одновременно богатели на торговле рабами и пиратском промысле.
Историки считают, что во многом именно благодаря берберским пиратам османам удалось отвоевать у европейцев Северную Африку.