Летом мне снятся наши мёртвые...
***
Летом мне снятся наши мёртвые.
Переходят границу легче, сирень
нюхают по очереди, на цыпочки
поднимаются (большинство невысокого роста).
Конечно, не без глупостей: например, сирень.
Я тоже не сразу заметила, что в июле.
Или вот обнимают, хотя никогда, ни разу.
Может быть, летний слух - тоньше.
Я отворяюсь, становлюсь любопытной.
Иначе зачем так часто, выпукло, в цвете?
Знают ли они, что я уже не осиливаю Руссо?
не пишу в блокнот? не помню, во что одета?
всё реже рифмую (мускулистый стих напоминает спортсмена).
В гимнастике нарциссизма столько труда,
что стыдно.
Не приходите только глиняные и голые:
в скульптуре
всегда мне чудилось что-то мёртвое,
остановленное не в свой час.
Летом неведомое,
как иностранец,
вдруг протягивает розовую жвачку.
Летом мне снятся наши мёртвые.
Переходят границу легче, сирень
нюхают по очереди, на цыпочки
поднимаются (большинство невысокого роста).
Конечно, не без глупостей: например, сирень.
Я тоже не сразу заметила, что в июле.
Или вот обнимают, хотя никогда, ни разу.
Может быть, летний слух - тоньше.
Я отворяюсь, становлюсь любопытной.
Иначе зачем так часто, выпукло, в цвете?
Знают ли они, что я уже не осиливаю Руссо?
не пишу в блокнот? не помню, во что одета?
всё реже рифмую (мускулистый стих напоминает спортсмена).
В гимнастике нарциссизма столько труда,
что стыдно.
Не приходите только глиняные и голые:
в скульптуре
всегда мне чудилось что-то мёртвое,
остановленное не в свой час.
Летом неведомое,
как иностранец,
вдруг протягивает розовую жвачку.