Староверы Ульяновы. Заговор купцов Татьяна Алексеевна Щербакова 31.
1. 2. 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10. 11. 12. 13. 14. 15. 16. 17. 18. 19. 20. 21. 22. 23. 24. 25. 26. 27. 28. 29. 30.
8
Итак, ясно, что в рассматриваемый период Воронцов занимал весьма либеральные позиции, особенно на фоне настроений высшего эшелона бюрократии. И упоминание его имени в контексте выбора главы будущего конституционного правительства после свержения монархии выглядит естественным. В 1821 году по приказу Александра Первого были закрыты все масонские ложи. Понятно, каким негативным должно было быть отношение императора к своему «преемнику» Воронцову! Ведь Воронцова «выдвинула» на пост главы конституционного государства армия-победительница в войне с Наполеоном. Главным героем которой был Александр. Но она вдруг признала народными лидерами таких, как Воронцов. Александр выиграл на великой войне, но проиграл в политике, в которой постоянно раскачивался, как маятник. Нетрудно себе представить, как в его воображении торжествовал бы теперь над его сомнениями побежденный Наполеон, заточенный на острове Эльба!
В 1815 году и лицеист Пушкин, словно в унисон царю-победителю, чувствовал настроение побежденного Наполеона, написав стихотворение «Наполеон на Эльбе», в котором, в частности, есть такие строки:
О, скоро ли, напенясь под рулями,
Меня помчит покорная волна
И спящих вод прервется тишина?..
Волнуйся, ночь, над эльбскими скалами!
Мрачнее тмись за тучами, луна!
Там ждут меня бесстрашные дружины.
Уже сошлись, уже сомкнуты в строй!
Уж мир летит в оковах предо мной!
Прейду я к вам сквозь черные пучины
И гряну вновь погибельной грозой!
И вспыхнет брань! за галльскими орлами,
С мечом в руках победа полетит,
Кровавый ток в долинах закипит,
И троны в прах низвергну я громами
И сокрушу Европы дивный щит!..
Как ни удивительно, но негативное отношение Александра Первого и к поэту Пушкину, и к генералу Воронцову пришлось на одно и то же время. В 1818 году Михаил Воронцов, несмотря на свои заслуги перед родиной, оказался не у дел. А в апреле 1820 года историк Николай Карамзин писал о Пушкине поэту Михаилу Дмитриеву: «Над здешним поэтом Пушкиным, если не туча, то по крайней мере облако, и громоносное (это между нами): служа под знаменем Либералистов, он написал и распустил стихи на вольность, эпиграммы на властителей и проч., и проч. Это узнала Полиция etc. Опасаются следствий».
В «Путеводителе по Пушкину», составленном М. Я. Цявловским (напечатан в 1931 году), есть данные о том, что делал Пушкин весной 1820 года: «1820. <…> Марта 26. Чтение законченной поэмы «Руслан и Людмила» у Жуковского, который дарит Пушкину свой портрет. Апреля середина. Объяснения Пушкина о своих политических стихотворениях у петербургского генерал-губернатора гр. М. А. Милорадовича. По этому поводу гр. Ф. И. Толстым пущен слух, что Пушкин высечен в тайной канцелярии. Мысль Пушкина о цареубийстве и о самоубийстве...»
Эти данные не точные, весьма запутанные и не проясненные до сего времени. Но известно, что именно в это время решалась судьба поэта, которого власти предполагали выслать из Петербурга. Якобы стоял вопрос - куда? Или в Сибирь, или на Соловки, но было просто определено новое место службы в Министерстве иностранных дел - в Кишиневе, у генерала Инзова, которому Пушкин должен был отвезти новое назначение на пост полномочного наместника Бессарабской области. С советского времени эту служебную поездку Пушкина на юг Росси историки называют ссылкой, а генерала Инзова - покровителем Пушкина, которому якобы поручили сохранить этот ценный талант.
И в этот же промежуток времени адъютант Александра Первого Киселев долго беседовал с бывшим начальником штаба Воронцова Понсетом, который «согласился, что Воронцов не прав во многом и особенно в том, что полагал геройством не скрывать пренебрежения ко всему, что свыше приходило, и порочить явно все постановления, которые по званию своему обязан представлять не на посмешище, но на уважение подчиненных своих, либо не служить!» Закревский отвечал: «Корпус французский более не нравится по наговорам, чем по настоящему делу. Привычка осуждать свыше присланное - это дурно, и сам, конечно, граф Воронцов много зла сделал как себе, так и корпусу. Были приятели, которые все слушали и переносили, кому следует».
С 1820 года Пушкин и Воронцов неуклонно приближались друг к другу. Конечно, можно считать это судьбой, роковым стечением обстоятельств. Да, опальные генерал и поэт закономерно могли оказаться на службе вдали от столицы, где пребывание этих неблагонадежных не было желательно лично императору. Но есть в этом деле вопрос, который невозможно понять, не изучив совершенно иные обстоятельства, нежели те, которые нам предлагают все последние 200 лет отечественные историографы. Вопрос следующий: как могли два человека одинаковых убеждений, либералы и патриоты, пребывая на одной и той же «баррикаде», оказаться по разные ее стороны?! И испытывать при этом такую лютую ненависть друг к другу, едва не доведшую их до реальной битвы на дуэли, что она стала историческим фактом в школьных учебниках на все времена? На этот вопрос предстоит ответить ниже, а пока посмотрим, как развивались события.
9
Женившись, граф начал скупать земли в Крыму, в частности, в Алупке, рядом с Гурзуфом, куда отпущенный Инзовым поэт прибыл с семьей Николая Раевского (будущего любовника жены Воронцова, Елизаветы Ксаверьевны) по дороге в Кишинев, где теперь было место службы Инзова и его самого. Место генерала Инзова граф Воронцов занял в 1823 году. Пушкин перешел к нему на службу в Одессу в 1824-м. И между начальником и подчиненным, да еще состоящим под негласным надзором тайной полиции, разгорается нешуточный конфликт из-за романа поэта с Елизаветой Ксаверьевной Воронцовой. Написано об этом за два века очень много, но где же доказательства причины ссоры? Их нет - их просто не оставили ни Пушкин, ни жена Воронцова. Может быть, потому что и не было никакого романа, а было что-то совсем другое? И вот это «другое» позволило появиться на свет прескверному пасквилю, эпиграмме на графа Михаила Воронцова, стершей в пыль его репутацию навсегда:
«Полу-милорд, полу-купец,
Полу-мудрец, полу-невежда...
Полу-подлец, но есть надежда,
Что будет полным наконец».
Полу-милорд и полу-купец - это характеризовало генерала как человека, родившегося и воспитанного в Англии, в семье российского посла Семена Воронцова, аристократа, и, одновременно, лицо, заинтересованное в операциях Одесского порта, коммерсанта. Что в те годы не могло сочетаться.
Сегодня документалисты признают, что, несмотря на известные версии, истинная причина личной вражды Пушкина и Воронцова так и осталась неизвестной. Но остался ее сокрушительный результат. И тогда встает вопрос: а была ли эта личная вражда, или поэтом двигали какие-то иные причины, и очень, очень серьезные? И самая трагическая причина в подобных случаях это… «заказ». Чей-то заказ на позор заслуженного и влиятельного человека, известного в самых широких кругах в России и в Европе.
Давайте еще раз взглянем на обстоятельства жизни поэта и генерала в этот период времени. И Пушкин, и Воронцов (который ему по возрасту в отцы годился, будучи на 17 лет старше) проявили нелояльность и были в немилости у царя в одно и то же время. Воронцов «разложил» армию либерализмом, противопоставил себя императору (что может считаться и государственной изменой при определенных обстоятельствах, а они надвигались в виде декабря 1825 года), а Пушкин - обеспечил будущих декабристов стихами о свободе, став, по сути дела, главным идеологом восстания в декабре 1825 года. Воронцов оказался не у дел, армия его была расформирована, Пушкин - оказался в тайной полиции, правда, до сих пор неизвестно, в чьем кабинете - Лаврова или Милорадовича, или самого Аракчеева. В истории этот факт его вызова в тайную полицию якобы для объяснения по поводу скандальных эпиграмм остался запутанным и неправдоподобным. Но последствия самые ужасные - слухи о том, что там поэта якобы высекли. После чего Пушкин хотел то ли покончить с собой, то ли драться на дуэли с графом Толстым Американцем за распущенную сплетню. С этим позором поэт был отправлен к новому месту службы в Кишинев, которую в истории назвали ссылкой.
И что же? Накануне восстания Пушкин наносит Воронцову тяжелый удар - пишет историческую эпиграмму, которая с готовностью распространяется по России, как будто Михаил Воронцов ее злейший враг, и теперь уже более вообще не герой, а ее позор. И это написал Пушкин - главный «идеолог» декабрьского восстания? Восстания, организаторы которого еще недавно готовили в лидеры страны именно Михаила Воронцова, героя Отечественной войны с Наполеоном, любимца армии.
Если рассматривать инцидент с этой злосчастной эпиграммой как итог тонко продуманного заговора ( и против Воронцова, и против Пушкина) самим императором Александром Первым, то многое видится в ином свете, чем нам представили историки. Тогда «ссылка» Пушкина в Кишинев, или, правильнее сказать, новое место службы все в том же министерстве иностранных дел, которой предшествовал запутанный и широко обнародованный привод в тайную полицию - это командировка с определенным секретным заданием особой важности. Собственно, заданием от самого императора. А раз так, то и участие в конфликте Раевского и Елизаветы Ксаверьевны Воронцовой - это всего лишь игра против Михаила Воронцова на стороне императора. Выходит, жена - против мужа? Кем же надо быть, в таком случае! Да всего лишь внучатой племянницей распутного Григория Потемкина, фаворита Екатерины Второй и известного любителя инцеста, переспавшего со всеми своими племянницами (воспитанницами!), в том числе, с матерью Елизаветы Ксаверьевны. Все эти люди, допущенные до особо важных тел, находились на секретной службе у Романовых. И в любой момент могли быть «призваны».
Продолжение следует
Староверы Ульяновы. Заговор купцов (Татьяна Алексеевна Щербакова) / Стихи.ру
Портал предоставляет авторам возможность свободной публикации и обсуждения произведений современной поэзии.
stihi.ru