Староверы Ульяновы. Заговор купцов Татьяна Алексеевна Щербакова 14.

[vitruvianus_9]

1.

2.

3.

4.

5.

6.

7.

8.

9.

10.

11.

12.

13.

15

Через десять лет после гибели Александра в семье Ульяновых появилась польская дворянка Надежда Крупская.
Что мы знаем о Надежде Константиновне Крупской? Вот выдержка из Википедии: « Наде;жда Константи;новна Кру;пская (Ульянова),
(14 (26) февраля 1869 года, Санкт-Петербург - 27 февраля 1939 года, Москва) российская революционерка, советский партийный, общественный и культурный деятель. Почётный член АН СССР (01.02.1931). Жена Владимира Ильича Ульянова (Ленина).
Родилась в бедной дворянской семье. Отец - поручик Константин Игнатьевич Крупский (1838-1883), участвовал в Комитете русских офицеров, поддерживал участников Польского восстания 1863 года, мать - Елизавета Васильевна Тистрова (1843-1915), гувернантка.
В 1887 году окончила с золотой медалью частную женскую гимназию кн. А. А. Оболенской в Петербурге.
В 1889 году Крупская поступила на Бестужевские курсы в Петербурге, но училась там лишь год.
В1890 году, будучи слушательницей Высших женских курсов, вступила в студенческий марксистский кружок и с 1891 по 1896 годы преподавала в Петербургской воскресной вечерней школе для взрослых за Невской заставой на Шлиссельбургском тракте, занимаясь пропагандистской работой.
В 1894 году познакомилась с молодым марксистом Владимиром Ульяновым (Лениным). Вместе с ним участвовала в организации и деятельности «Союза борьбы за освобождение рабочего класса».
Эта биография никогда не менялась ни в СССР, ни в РФ. Разве что существует одна путаница - с отцом, который, по одним данным, поддерживал участников польского восстания 1863 года, по другим - подавлял его. Но это всего лишь недоразумение, поскольку очевидно, что участник Комитета русских офицеров, бывших на стороне восставших, не мог подавлять это восстание.
Этот комитет возник около 1861 года по инициативе поручика 4-го стрелкового батальона Василия Каплинского, ранее участвовавшего в петербургском кружке генштабистов, как подпольная революционная организация в русских войсках, расквартированных в Польше. Он был создан на основе офицерских полковых, батальонных, бригадных кружков, появившихся после Крымской войны и активизировавшихся в 1860-1861 годах. Идейно и организационно был связан с польскими революционными демократами, поддерживал тесную связь с русскими революционными центрами в Лондоне («Колокол») и Петербурге; в конце 1862 влился в состав «Земли и воли».
После ареста Каплинского в феврале 1862 года организацию возглавил поручик Шлиссельбургского пехотного полка Андрей Потебня. В руководство входили также Я. Домбровский, З. Падлевский и другие. Вот среди «других» вполне мог быть Крупский.
В 1861-62 годах комитет развернул агитационно-пропагандистскую деятельность, выпустив большими тиражами свыше 16 прокламаций. В период восстания 1863-64-го оказывал помощь повстанцам всеми доступными средствами. К середине 1863 года деятельность комитета замерла в связи с арестами и перемещениями отдельных военнослужащих, а также изменением политической ситуации в стране.
Следствие против отца Крупской длилось десять лет. В это время у него родилась дочь Надежда. И кто мы мог тогда знать, что он - будущий тесть нового «царя» не России даже, а целой новой империи - СССР!
Или все-таки была какая-то в этом предопределенность?
А, может, и была. Такое предположение возникает, когда знакомишься с истинной биографией Надежды Константиновны. Точнее - с ее родословной.
Начну с фамилии Крупский. Она происходит от приставки к личному имени шляхтичей, наследственно владевших родовым гнездом Крупе, родоначальников рода Крупских, согласно документальным текстам латынью и на польском - «де Крупэ». На латыни Иван де Крупе - «Johannis de Crupe» (до XIV века). В XV веке под влиянием славянской культуры в текстах на польском появляется окончательно современная форма фамилии - «Крупский», по-польски Jan Krupski (Krupskij). Акт надела земли Иеронима Крупского, относящийся к 1534 году, содержит запись на латыни «Crupsky». Акт окончания учёбы в Краковском Университете Крупского Валерия, датированный 1550 годом - «Crupski».
В западнорусских и российских текстах до XIX века употреблялась форма «Крупскій» («Крупскі») или «Крупский.
В рукописи авторитетного историка Польши римо-католического епископа Яна Длугоша (1415-1480 гг.) при описании герба Корчак: предки Крупских - Корчак (Corczakowye), а их национальность и этническое происхождение - Русины (Genus Ruthenicum). Первый известный предок герба Корчак - русин Крупский Ежи (1472-1548).
Род Крупских был внесён в Гербовники Речи Посполитой, после 1413 года Унии Великого Княжества Литовского с Польшей.
В период Российской империи близкие родственники Надежды Константиновны Крупские признаны в российском дворянстве по Могилевской губернии 16 марта1799 года и 12 ноября 1811 года как «древний благородный дворянский род», со внесением в 6-ю часть Дворянской Родословной Книги. Довольно значительная часть рода не была утверждена в российском дворянстве и записана в податные сословия. Другие ветви родословного древа внесены в Дворянские Родословные Книги Минской, Витебской, Виленской,Ковенской, Волынской, Подольской и Киевской губерний. Были представители рода и в Австро-Венгерской империи.
Вероисповедание среди Крупских было Греко-католическое (Униаты), Римо-католическое и Православное (Ортодоксы). В Российской империи после репрессий по отношению к униатскому вероисповеданию некоторые стали православными священниками и прихожанами. Но во многих странах мира до сих пор потомки рода исповедуют Католичество. Вследствие влияния протестантизма и атеизма в последний исторический период появились некоторые представители рода исповедующие протестантизм или вовсе не практикующие Христианство.
Персоны этого периода:
1. Крупский Бонифаций Урбанович - российский дворянин, поляк, римо-католик, участник польского восстания 1863 года против Российской империи за восстановление Речи Посполитой в границах 1772 года;
2. Кирилл Кириллович Крупский (1811-1896) - капеллан, протоиерей, священник Русской Православной Церкви с 24.02.1842 г., один из старейших законоучителей Военного Ведомства Российской империи, окончил Петербургскую Духовную Академию в 1837 г. и стал первым магистром богословия (теологии), занял кафедру философии в той же Академии (01.09.1837 г.), более пятидесяти лет в должности законоучителя Кавалерийских Юнкеров Николаевской Академии Генерального штаба (позже - Николаевское Кавалерийское Училище) и Школы Гвардейских Подпрапорщиков;
3. Крупский Андрей Антонович (1854 - †1895)открыватель месторождения золота, управляющий Салаирским рудником на Алтае;
4. Крупский Н. Я. - епархиальный наблюдатель церковно-приходских школ и школ грамоты у донских казаков при консистории Русской Православной Церкви в г. Новочеркасск, коллежский секретарь (1901-1903 гг.). Николай Яковлевич Крупский действительный статский советник, в 1893 г. - преподаватель в Мужской Волынской Духовной Семинарии , в 1914 г. в г. Тифлис (ныне г. Тбилиси Грузии) в дирекции народного училища Тифлисской губернии Министерства народного просвещения Российской империи.
5. Кавалеры Военного ордена святого Георгия за русско-японскую войну 1904-1905 гг. (для христиан): Крупский Александр (№ 3669 2 ст., № 16976 3 ст., № 115932 4 ст.); Крупский Бенедикт (№ 107435 4 ст.); Крупский Вацлав (№ 133465 4 ст.); Крупский Максим (№ 159066 4 ст.); Крупский Фома (№ 100881 4 ст.)57;
6. Крупский Георгий Александрович - поручик отдельного конного полка(Общий список офицерских чинов Российской Императорской Армии на 1-ое января 1909 г.)58;
7. Крупский Александр Игнатьевич (*1836 - †1883 г. у Новодевичьего монастыря в- присяжный поверенный (дядя Н. К. Крупской).
8. Крупский Александр Кириллович (1845 - †1911) - химик-технолог, действительный статский советник
Как видим, отца Надежды Константиновны в этом списке нет. Но, скорее всего, только потому, что советские историографы убрали это имя из данного списка. Предполагать, что он был лишен дворянства - нет оснований, поскольку после десяти лет следствия Крупский был оправдан.
А теперь о маме. Тут перед нами раскрывается вообще фантастическая картина.
Елизавета Васильевна Тистрова (место рождения Барнаул) - дочь Василия Ивановича Тистрова и Александры Гавриловны Фроловой. Кто же были эти люди?
Тистров Василий Иванович (1799 -1870), горный инженер, рудознатец, управляющий Барнаульского сереброплавильного завода, Сузунского медеплавильного завода, Томского железоделательного завода. Родовые корни Василия Ивановича скрываются в Северной Германии или Дании.
Окончив в 1822 году Горный корпус, он был послан на алтайские казенные заводы, где удачно женился на Александре Гавриловне Фроловой, внучке знаменитого изобретателя-гидротехника Козьмы Дмитриевича Фролова (1726-1800), управляющего Змеегорскими рудниками. Мало кто знает, что под его началом работал механик И.И. Ползунов, создатель первой паровой машины. Известно, что изобретатель умер, не дождавшись испытания машины, так что Козьма Дмитриевич довел его дело до конца. Один из его сыновей, Петр Козьмич Фролов возглавлял алтайские заводы, был даже томским губернатором, много сделал для развития культуры на Алтае. Умер он в Санкт-Петербурге в 1839 году, будучи сенатором и тайным советником.
У Тистровых на Алтае родилось девять детей, Елизавета - одна из младших.
Итак, бабушка Надежды Константиновны Крупской Александра Гавриловна была внучкой Козьмы Дмитриевича Фролова (29 июня 1726, Полевской завод - 9 марта 1800, Барнаул) - выдающегося русского горного инженера, изобретателя-механика, гидротехника. Это был великий человек, прославивший Россию и увеличивший ее благосостояние. Из его официальной опубликованной биографии известно, что он родился 1726 года в Полевском заводе, на Урале, в семье мастерового. В 1744 году закончил горнозаводскую школу в Екатеринбурге. Службу начал на Березовских промыслах «горным учеником». Впоследствии работал рудокопом, писарем, строителем конных водоподъемников для откачки воды из шахт.
В 1760 году на Березовском руднике изобрел золотопромывочную машину (самую производительную в то время).
В 1763-1770 годах на Змеиногорском руднике построил 4 похверка, разместив их на одном деривационном канале и механизировав весь процесс толчения и промывки руды.
В 1783 году на Вознесенской шахте построил подземную деривационную установку со «слоновым» колесом диаметром 18 метров, способным поднимать воду с глубины 63 метра. Один из современников назвал это невиданное в мире сооружение «самым отважнейшим мероприятием».
В 1787 году на той же Вознесенской шахте установил по собственному проекту оригинальный рудоподъемник «патерностер».
Но ни дедушка Надежды Констановны со стороны матери Василий Иванович Тистров, ни прадедушка Козьма Дмитриевич Фролов, несмотря даже на свое мировой научное величие, никогда не упоминались в официальной биографии Крупской. Она везде фигурирует как дочь всего лишь «гувернантки». Хорошо хотя бы не прачки. Хотя советские биографы не постеснялись, и Сталин в этом их не ограничивал, указать, что его первая жена, дочь дворянина, подрабатывала прачкой…
А между тем богатейшие были люди, предки Надежды Константиновны Крупской. Козьма Дмитриевич Фролов помимо того, что был изобретателем с мировым именем, в 1758 году получил звание штейгера (горного техника) и был направлен на Воицкий рудник (недалеко от Петрозаводска) для налаживания работ по промывке золота.
С 1759 года он уже руководитель работ по добыче золота на Березовском руднике.
В 1762 году возглавил все золотые промыслы Урала.
В 1763 году, по настоянию начальника Колывано-Воскресенских заводов А. И. Порошина, переведен на Алтай для механизации Змеиногорского рудника.
В 1790 году назначен руководителем работ на всех рудниках Алтая.
В 1798 году вышел в отставку по состоянию здоровья в чине берггауптмана (полковника горной службы). Остался членом Горного совета алтайских рудников. Скончался 9 (21) марта 1800 года, во время приезда в Барнаул на очередное заседание Горного совета. Похоронен на Нагорном кладбище.
Едва ли бедствовал и дедушка Надежды Константиновны Василий Иванович Тистров, как указывалось выше - горный инженер, рудознатец, управляющий Барнаульского сереброплавильного завода, Сузунского медеплавильного завода, Томского железоделательного завода.
И что интересно - чуть позже здесь же появляется имя Андрея Антоновича Крупского, открывателя месторождения золота, управляющего Салаирским рудником на Алтае (1854-1895).
То есть, можно предположить, что семьи Крупских и Тистровых-Фроловых - это настоящий клан золотопромышленников из Сибири. Но как-то умудрились обеднеть до такой степени, что правнучка управляющего всех рудников Алтая и дочь управляющего трех рудоплавильных заводов вынуждена была идти в гувернантки.
Не отсюда ли брал свои сюжеты Максим Горький, приятель Ленина, для романов «Фома Гордеев» и «Дело Артамоновых»? В них все золотопромыщленники сходили с ума и разорялись. Им на смену приходили ушлые управляющие-немцы. Но ведь один из таких и был Тистров, выгодно женившийся на внучке управляющего всех золотых рудников Алтая. Темная история с этими несметными богатствами Российской Империи, которыми управлял клан Тистровых-Крупских-Фроловых.
Но, может быть, когда заходит речь о финансировании революционного движения в России и, в частности, В.И. Ленина, то надо не в Германию упираться, а в золото Сибири, которым командовали его будущие родственники? Ленин, выходит, выгодно женился?
И история эта с приходом Октябрьской революции не закончилась. Научное наследство прадеда Крупской в полной мере работало на новую страну. И не удивительно. В предприятиях, созданных Козьмой Дмитриевичем Фроловым, всё было новым, неожиданным. Ни русская, ни мировая практика его времени не знала ничего подобного тому, что выполнил великий новатор. Устроив в 1763-1765 годах систему машин, приводимых в действие центральным мотором, он создал технику, далеко выходящую за рамки феодально-крепостнического способа производства. Механизировав технологические операции по переработке продуктов и создав внутризаводской транспорт, К. Д. Фролов организовал, в сущности, завод-автомат. Перешедшие в собственность СССР предприятия, а также новые, которые строились, использовали его разработки. Идея механизации и автоматизации, развёрнутая с полной силой в СССР в годы сталинских пятилеток, - наша русская идея. Первым поборником и застрельщиком её был ещё в шестидесятые годы XVIII века Козьма Дмитриевич Фролов. Вместе с И. И. Ползуновым К. Д. Фролов занимает почётное место среди творцов современной техники.
Не эта ли техническая революция восемнадцатого века заложила основы социалистической революции начала двадцатого века?
В то время, когда Европа успешно развивалась, и в Россию тоже пришел технический прогресс - но куда? Прямо в золото! Оно требовало перемен. Однако Романовы не торопились, они предпочитали крепостной строй и наживание богатств за счет дарового рабского труда миллионов крестьян. Эти машины Фролова были грозным оружием для династии, которая, признав технический прогресс, должна была разворачиваться с большой скоростью в управлении государством. Это бизнес и банки, это новый класс предпринимателей. И это было очень страшно, тем более, на фоне Французской революции, уничтожившей династию Бурбонов. Романовы предпочли тихий ход, но деньги - великое искушение. Войны разоряли Россию, и она не только брала взаймы, но и впустила в страну чужие машины, чужой прогресс, который стал зарабатывать деньги прямо на месте, но складывать их в свои банки. Когда Романовы в начале 20 века спохватились - было уже поздно. Вся промышленность практически была в руках англичан и их компаньонов купцов-староверов. Вот так технический прогресс, который вытолкнуло на поверхность золото, погубил Романовых. Но они сами были в этом виноваты.
Ну а вместе с техническим прогрессом наверх золото вытолкнуло и новых людей. Наследников владельцев этого технического прогресса России. Их имена мы знаем. И не стоило бы их проклинать и призывать выкинуть из памяти России - опасно это, как показывает история.
Все революции в стране - 1905-го, февраля 1917-го и октября 1917-го - оплачивались из общинных миллиардов русских раскольников. Для того они и работали в поте лица двести пятьдесят лет, чтобы накопить ровно столько, сколько хватило бы на падение ненавистного им Дома Романовых.
Вместе с Владимиром Ильичом и Крупской в ссылке в Шушенском неподалеку проживали ссыльные поляки, в том числе участник польского восстания Проминский. Находясь в этом дружеском кругу своих идейных собратьев, Ленин писал работу, которая разгромила народничество. В этом Владимиру Ильичу помог Маркс, который поведал миру о корнях порочных сборов трехтысячных процентов с трудового человечества.
Но сразу после Маркса пришел все-таки Федор Михайлович Достоевский со своей старухой-процентщицей и убийцей Раскольниковым. И христианский мир возлюбил Достоевского. Русская Православная церковь - в первую очередь. Так за что же? В романе «Преступление и наказание» существует образ нанятого когда-то европейцами, дабы не иметь собственного греха, а переложить его на другого, и без того запятнанного убийством Христа, но в женском образе - злобная и мерзкая старуха-процентщица. Заметим, Достоевский не взял для этого образа кровопийцы, нарушителя Христовых Заветов, какого-нибудь грязного ростовщика, старика-жида, а нарисовал нам русскую старуху, занимающуюся грязным безбожным делом вопреки Христову учению. Бедный студент Раскольников, может быть, даже, прообраз Христа, как любит это изображать писатель, переводя в Божественное нищее и падшее, убивает старуху после тягостных «наполеоновских» размышлений: «Могу ли я? Или я - тварь дрожащая?» Смог, убил. Черная ростовщическая кровь потекла. А тут же, случайно, убил и убогую Лизавету, ни в чем неповинную, помогающую людям, как может. И что получается у Достоевского? Грех ростовщичества, пожирающий мир, надо убить. И это - по-христиански. Но вместе обязательно убьешь ни в чем неповинный народ, по своему незнанию, беззащитности и наивности накрепко прилепившийся к этой греховной жизни. Он беден и ничтожен, задавленный этой мерзкой жизнью, и он, ни о чем не подозревая, идет к своей погибели от рук того, кто возомнил себя судьей. С одной стороны, Православная церковь, как и вообще Христианство, конечно, поняла обличительную суть в отношении Раскольникова - раскольника, который в своем справедливом, как ему кажется, решении прервать порочную и губительную для человечества традицию ростовщичества, идет до самого конца. Но по версии Достоевского при акции уничтожения грешника неизменно погибнет и ни в чем не виноватый народ. Как же быть? В итоге Раскольников раскаивается и идет на каторгу. Старухи - процентщицы нет, народа нет, и судья и палач в одном лице - раздавлен. Англия должна была аплодировать Достоевскому, и она до сих пор аплодирует русскому классику.
Ленина еще нет, чтобы объяснить, как же быть все-таки со старухой-процентщицей и с народом. Он еще не родился. А появляется рядом с Достоевским Апполинария Суслова. Нечего даже и гадать, кто она - конечно, богатая купчиха, дочь Прокофия Суслова, который - конечно же - из крепостных выбился в крупные фабриканты. А крепостным он был графов Шереметевых, на которых во все времена сетовали знатные вельможи за то, что эти Шереметевы неправедным-де путем выбились наверх.
В самом деле - на самый верх и в самом деле - неправедным путем. Их предок Шереметев в Смутное время был связным у Филарета Романова, когда тот сидел в польском плену и писал ему зашифрованные послания, разрабатывая план захвата власти на Москве. Через Шереметева, скорее всего, эти письма попадали в Троице-Сергиевский монастырь, штаб второго народного ополчения, которым командовал князь Пожарский. Только Филарет да Шереметев знали дипломатический шифр, который впервые в России создал именно Федор Никитич Романов - дипломат и искусный политик еще при Иване Грозном. Этот самый Шереметев Федор Иванович потом был главой правительства при Михаиле Федоровиче, которого он с его отцом и Шаховским посадили на трон, - с 1642 по 1645 год, до смерти Михаила в 1645 году.
Итак, Прокофий Суслов выбился - ну конечно же - из крепостных графа Шереметева (рода вечных мятежников, начиная со Смутного времени) в купцы и фабриканты. Своим дочерям Надежде и Апполинарии он дал отличное образование. Надежда стала первой женщиной-врачом в России, до нее русских баб лечил в столице отец Достоевского Михаил Андреевич, недоучившийся в Московской медицинско-хирургической академии, алкоголик с подвижной психикой, по преданию, уморивший жену, богатую московскую купчиху Нечаеву, чахоткой и убитый своими крепостными крестьянами в тульском имении Даровое. Апполинарии Сусловой был 21 год, когда она, будучи студенткой Петербургского университета, одной из первых пяти женщин, которым в России было разрешено его ректором Плетневым официально здесь обучаться на юридическом, историко-филологическом и естественном факультетах, познакомилась с его преподавателем Федором Михайловичем Достоевским, уже известным на ту пору писателем, опубликовавшим сразу же ставшие известными произведения: «Бедные люди», «Белые ночи», «Неточка Незванова». Год назад он вернулся с каторги, которой ему заменили смертную казнь за участие в подготовке государственного переворота, привезя с собой жену Марию Дмитриевну Исаеву и ее сына от первого брака.
В 1860 году богатая купчиха Суслова лишь приходит в университет. Но учеба ее не занимает. Она навещает студентов и подстрекает их к выступлениям. Заставляет подписывать протесты, принимает участие во всех политических манифестациях, шагает во главе студентов, неся красное знамя, поет Марсельезу, ругает казаков и ведет себя вызывающе. Она вертится вокруг Достоевского и всячески угождает ему. Но он не замечает юную революционерку. Тогда Апполинария пишет ему весьма трогательное письмо, в котором уже нет никакой беснующейся бунтарки. А есть лишь робкая молодая девушка, наивная и поэтичная. Но этим ли Апполинария совратила вчерашнего политкаторжанина? А, может, он и сам играло с ней в кошки-мышки? По какому-то совпадению именно в 1861 году, через год после близкого знакомства с Сусловой, Достоевский начинает вместе с братом издавать «почвеннические» журналы «Время» и «Эпоха». В первом он печатает свои «Записки из мертвого дома», разоблачающие правление крепостников - Романовых в России.
Потом Апполинария Суслова везет его за границу, в Баден-Бадене он проигрывает большую сумму и пишет «Игрока». Эта бунтарка не смогла окончательно совратить писателя-Христолюбца, но не ее ли усилиями убитая в романе «Преступление и наказание» старуха-процентщица является предупреждением обществу: не убивайте ростовщиков, убьете и народ? Но уж точно с нее списаны блудницы Грушенька и Настасья Филипповна, искушающие и погубляющие Христа.
В «Преступлении и наказании» прямо дается указание на корень революционности в России - на Раскол. Не случайно Достоевский дал своему главному герою фамилию Раскольников, чьим образом создал своего рода символ Раскола в России. Но никогда, ни в одной критической статье из всех, которые дошли до нынешних школьных и университетских учебников, не было ни одного упоминания о «происхождении» фамилии студента - убийцы старухи-процентщицы. Ни при Достоевском, ни после него. Уже больше ста лет русскому народу не понятно, за что Православная церковь так чтит этого писателя. Да только за одно то, что Достоевский дал имя Раскола убийце!
Достоевский оставил Апполинарию, не скрывая сожаления, но непреклонно, закрепив разрыв женитьбой на своей секретарше. Он взял от Сусловой все, что мог, в том числе сюжеты для своих романов и достоверные картины из жизни революционного российского купеческого Раскола, и дал ей все, что мог. А что дал и что взял конкретно, так и осталось неизвестным, потому что Суслова предусмотрительно сожгла переписку с Достоевским сразу после разрыва.
Следующим ее воспитанником был гимназист Василий Розанов, отчаянный поклонник Достоевского. Она вышла за него замуж, когда ей было 40 лет, а ему 24. В 1870 году он учился в Симбирске, в гимназии, где преподавал его брат. Всю жизнь Розанов считал раскольничий анклав - Симбирск своей духовной родиной. Это был брак по обоюдному расчету. Суслова брала Розанова на содержание к староверам, он платил им своим трудом. Он и сам в этом откровенно признавался, когда захотел через семь лет невыносимой супружеской жизни порвать с мятежной Апполинарией, чтобы начать нормальную семейную жизнь. Но она никогда не дала ему развода, и он венчался, будучи в законном браке, став двоеженцем. Впрочем, может быть, Суслова так и задумала. Ведь она исповедовала и проповедовала свободные сексуальные отношения, ее друзьями были Мережковский, Гиппиус, Ахматова, Гумилев. Розанов с лихвой заплатил староверам, написав работу: «Критика христианского аскетизма», противопоставив Ветхий Завет как утверждение жизни плоти Новому. Жизнь он заканчивал в Сергиевом Посаде, в 1909-м, на 55-м году, в доме Свято-Троицкой семинарии, слезно прося о подаянии. Революцию он принял как катастрофу, как трагическое завершение российской истории. Был похоронен рядом с Храмом Гефсиманского Черниговского скита Троице-Сергиевской Лавры, который был основан в 1847 году юродивым Филиппом Христа ради. Суслова прожила 78 лет и умерла в России в 1918 году.

Продолжение следует




Староверы Ульяновы. Заговор купцов (Татьяна Алексеевна Щербакова) / Стихи.ру

Портал предоставляет авторам возможность свободной публикации и обсуждения произведений современной поэзии.

stihi.ru