Венские странности: Театр травли
"So eine Hetz! So eine Gaudi!" (Вот так травля! Вот так потеха!) - до сих пор говорят венцы и австрийцы, совершенно не вдумываясь в то, о чем они на самом-то деле говорят. Этот странный и жутковатый обычай уже давно ушел в прошлое и только название улицы в третьем районе Вены - Hetzgasse - напоминает о том, насколько отвратительным мог быть венский Ренессанс. Ну и еще о том, как из страшной и садистской забавы вырос современный цирк.
В начале сентября 1796 года «Винер Цайтунг» написала об этом вечернем пожаре в Театре травли: «Внутри сильнейший огонь в считанные часы пожрал все. Лишь пара псов и один из быков спаслись. Прочие же - многочисленные и драгоценные звери, два льва, пантера, множество медведей, кабаны, быки и прочие, заживо сгорели, жутко воя. В 12 часов пожар был потушен». Так закончилась история венского Театра травли. Средневековье сплелось в Вене с культурой Барокко, вошло в кровь венцев, которые даже самые страшные свои черты умудрились превратить в театр. Жизнь - театр, смерть - театр. Театрально умирают не только люди, но и звери. Из убийства животных в Вене сделали зрелище с размахом и стилем. И если в Древнем Риме на аренах амфитеатров травили в основном людей, то в Вене принялись за зверей. Венец, человек Барокко, даже из низменных страстей сделал театр и зрелище. Большой и могущественный зверь построил театр, чтобы смотреть, как умирают звери маленькие.
А началось все в самом начале 18 века, когда в Вене появились кабачки, в которых посетителей развлекали петушиными и собачьими боями. В 1708 году в нынешнем втором районе, Леопольдштадте, открыли первый Театр травли, который потом переехал в кабачок "У черного орла", а потом и вовсе закрылся.
Один из канонов Моцарта (KV 558, Вена, 1788) отразил эту традицию: «Пойдем-ка в Пратер, пойдем-ка на травлю,... медведь издох, что за потеха, в Пратере - комары и кучи дерьма».
Похожие заведение были и ближе к нынешнему венскому центру - Ам Хоймаркт, на Йозефсгассе и так далее. Справедливости ради стоит сказать, что травля чисто венским развлечением не была. В Штирии и Верхней Австрии жители провинциальных городов тоже устраивали звериную травлю - задокументированы, к примеру «избиения петухов» в провинции, когда петухам завязывали глаза, привязывали их веревкой к столбам и до тех пор избивали цепами, пока те не издыхали.
В 1755 году француз Шарль Дефрен получает императорское разрешение на строительство в Вене Театра травли. То, что в начале не обещало быть делом прибыльным, оказалось в результате настоящим Эльдорадо.
Первая травля состоялась первого мая 1755 года. Зрители тогда еще не вошли во вкус, поэтому первое представление провалилось по всем статьям. Газеты писали о четырех оленях, предоставленных для боев какими-то аристократами и о работниках «пьяницах и вообще - сомнительной репутации», которые просто неделями до представления забывали кормить и поить зверей. Ослабевшие олени вышли на арену, почти в полусне подошли к резервуару с водой и принялись жадно пить. И это разрекламированная «стремительная дичь» - подумали разочарованные зрители.
Публика ржала и выла, Дефрен в ярости избивал на арене нерадивых работников плетью. Следующий номер тоже не удался - быку нанесли такую рану, что кровь из артерии забрызгала высоких гостей в дорогих ложах.
Потом все, конечно, уладилось и ко второму сезону в Театре был постоянный аншлаг. Представления длились полтора часа и заканчивались не только смертью зверей, но и радостным, пышным фейерверком.
Звериные бои облагались Габсбургами огромными налогами, а всё, полученное налогами, пускалось на государственную благотворительность. Надо сказать, что австрийские императоры эту забаву на дух не выносили, а Иосиф Второй постоянно боролся с искушением запретить ее, но его сдерживало то, что Театр пользовался у венцев бешеной популярностью, а значит, на благотворительность можно было отдавать миллионы.
Одновременно в Театре могло поместиться до трех тысяч зрителей. Потешная травля проводилась по выходням и праздникам, с марта по ноябрь, если была хорошая погода. Поскольку театр был типичным амфитеатром, крыши у него не было.
Билеты в кровавый театр продавались как горячие пирожки - травля была одним из любимых развлечений. Ведь ничто не объединяет так, как травля. На представления ходили и самые бедные, и самые богатые. Место на первой галерее стоило один гульден и 20 крейцеров, на второй галерее, где видно похуже, можно было устроиться за 20 крейцеров, а «на третьем этаже теснилась беднота по 10 крейцеров с носа». Счастливчики могли попасть в театр и бесплатно - если они предоставляли своих бойцовых собак для представления. Правда, тут была хитрая система - желающий посмотреть представление бесплатно, все-таки заранее платил за вход и если его собака дралась честно и не сбегала с арены, получал свои деньги по окончании спектакля обратно.
Писатель Франц Греффер замечал «Две трети публики - дамы».
Театр так описывался в одном из писем того времени (11 марта 1776 года): «Позвольте поподробнее описать травлю, чтобы иметь представление о вкусе населения. Амфитеатр сделан из дерева, в нем три этажа. В середине - закрытая яма с водой, так называемый бассейн, а рядом с ним - высокое дерево, на которое в случае необходимости могут взбираться рабочие, направляющие травлю. Вокруг - двадцать одна створчатая дверь и трое больших ворот: из первых выпускают зверей, из вторых быков и собак. По узенькой лестнице можно подняться наверх, расположиться в ложе, или же найти себе место, из коего лучше всего видно битву. На втором этаже сидят солдаты в красных мундирах и развлекают слушателей кошмарной музыкой (которую называют тут турецкою) до начала спектакля. Я весь превратился в зрение, увидев первого зверя, готового к битве. И кто же это был? Тощий, изможденный венгерский вол... Собаки разодрали волу уши и бедный зверь орал от боли добрые четверть часа, пока работники не накинули наконец ему на рога веревку и не увели. Вслед за ним вышел медведь... Пока шел спектакль, я наблюдал гримасы и мины, которые строили зрители... Прекрасный пол тоже с жадностью смотрел на арену, когда бедные звери разрывали друг друга по живому... Теперь вы представляете, что такое местная травля...»
В театре кроме медведей, собак и быков, наличествовали львы, тигры, медведи, волки, кабаны, олени, лисы, рыси. Быков выбирал для битвы мясник - потом он получал бычье мясо.
Волки разрывают на части ягнят, быки раздирают собак после того, как те покусают их за уши, медведь сжирает свинью - венцы никак не могли насмотреться, насытиться жестокостью. Еще одна забава, которую любили зрители - «лисьи скачки»: испуганных до смерти лис загоняли в сети и травили, гнали и кидали об пол и стены до тех пор, пока они не издыхали.
Представления в Театре анонсировались заранее - торжественно и с размахом. Всадник в элегантном охотничьем платье скакал через город, его сопровождали два барабанщика. За всадником шли четверо молодых людей со зверскими, почти палаческими лицами, затянутые в желтую кожу - они раздавали публике листовки «полные такой чуши, словно их писал кто-то из Башни безумцев». В венской городской библиотеке можно найти сохранившиеся до наших дней образцы таких листовок - тексты для них сочиняли поэты Иоганн Раутенштраух и Иоахим Перинет. Как правило очень подробно перечислялись все звери, которым предстояло биться на арене и указывалось, как на них будут натравливаться специально для травли обученные собаки («собаки будут кусать их за уши»).
Поэты того времени, кстати, не жалели чернил, чтобы описывать травлю. Считается, что на знаменитую «Перчатку» Шиллера вдохновило именно представление в одном из подобных театров:
Вельможи толпою стояли
И молча зрелища ждали;
Меж них сидел
Король величаво на троне;
Кругом на высоком балконе
Хор дам прекрасный блестел.
Вот царскому знаку внимают,
Скрыпучи дверь отворяют,
И лев выходит степной
Тяжолой стопой.
И молча вдруг
Глядит вокруг.
Зевая лениво,
Трясёт жёлтой гривой
И, всех обозрев,
Ложится лев. (дальше - по ссылке)
Ну а через сорок лет Театр сгорел.
Говорят, приехав на пепелище и осмотрев угли, оставшиеся от кровавого театра, император Франц Второй сказал своему адьютанту: «Я не дам снова отстроить театр для травли, для меня это всегда было отвратительным зрелищем. Я никогда не понимал, какое удовольствие мои венцы находили в нем». И хотя итальянский импрессарио Карло Дорелло предлагал кайзеру огромную арендную плату в 10 тысяч гульденов в год, тот отказался дать разрешение на восстановление театра.
Несмотря на кровожадность, венский Театр травли занимает и важное место в истории цирка в Австрии. Ведь травля то и дело перемежалась цирковыми номерами - публику развлекали изо всех сил. В венском Театре травли с гастролями постоянно выступали цирковые наездники и труппы из Англии. А когда театр сгорел, то наездники подали прошение об открытии цирка в Вене. Так страшный обычай ушел, а клоуны остались. То есть цирк.