Дочки-матери
В Петербурге на Трамвайном проспекте, по которому никогда не ходили трамваи, расположен приют для несовершеннолетних мам. Три его воспитанницы, девочки, не помнящие собственных матерей, но должные стать настоящими мамами для собственных детей, - героини документального фильма Софии Гевейлер «Трамвайный проспект».
«Трамвайный проспект» - фильм социального парадокса, снятый в традиции современной русской документалистики, и ближайшие его родственники - «Мамочки» Александра Расторгуева и «Мать» Павла Костомарова.
«Мамочки» - фильм о молодом человеке, собирающемся жениться на беременной от него проститутке, несмотря на категоричный протест его матери.
«Мать» - фильм о женщине, в одиночку воспитывающей своих девятерых детей, несмотря на нищенские условия жизни.
Героев всех трех картин обобщенно можно назвать маргиналами: все они - представители «социального дна», вынужденные жить без денег, образования и помощи родственников.
Но если Гевейлер и Костомаров используют маргиналов для большей наглядности, чтобы показать проблему в ее пиковой форме, то Расторгуев не берет от своих героев ничего, кроме колоритной и шокирующей экзотики нищеты.
Фильмы Гевейлер и Костомарова роднит и сходство биографий их героинь: мать девятерых детей, как и девочки из фильма «Трамвайный проспект» росла в неблагополучной семье и была вынуждена стать матерью, еще не успев толком понять, что такое материнство, но не это главное. Гораздо больше общего между ними в самом взгляде автора на происходящее.
Если Расторгуев снимает о выживании, то Костомаров и Гевейлер - о жизнелюбии.
Если Расторгуев исходит из утверждения «они тоже люди», то для Костомарова и Гевейлер они являются людьми изначально, без сомнений и оправдательных интонаций.
Все три фильма по форме представляют собой фильмы-портреты, и существенную часть фильмов «Мать» и «Трамвайный проспект» составляют пусть и некинематографичные, зато живые интервью, ставящие режиссера и его героя на один уровень, Расторгуев же жестко держит дистанцию между собой и своими героями, наблюдая за их жизнью со стороны.
Снимая нарочито неряшливо, Расторгуев при этом разворачивает сюжет картины порой с физиологической подробностью. «Чудовищно реальное кино о любви» - так характеризует свой фильм сам режиссер.
Костомаров снимает по-живописному сочно, Гевейлер - аккуратно и аскетично, но оба снимают не только о любви, но и с любовью, так, что смысловое пространство фильма обретает многомерность, а ситуации, на первый взгляд, чудовищные, оказываются не такими уж беспросветными.
+ bonus
«Трамвайный проспект» - фильм социального парадокса, снятый в традиции современной русской документалистики, и ближайшие его родственники - «Мамочки» Александра Расторгуева и «Мать» Павла Костомарова.
«Мамочки» - фильм о молодом человеке, собирающемся жениться на беременной от него проститутке, несмотря на категоричный протест его матери.
«Мать» - фильм о женщине, в одиночку воспитывающей своих девятерых детей, несмотря на нищенские условия жизни.
Героев всех трех картин обобщенно можно назвать маргиналами: все они - представители «социального дна», вынужденные жить без денег, образования и помощи родственников.
Но если Гевейлер и Костомаров используют маргиналов для большей наглядности, чтобы показать проблему в ее пиковой форме, то Расторгуев не берет от своих героев ничего, кроме колоритной и шокирующей экзотики нищеты.
Фильмы Гевейлер и Костомарова роднит и сходство биографий их героинь: мать девятерых детей, как и девочки из фильма «Трамвайный проспект» росла в неблагополучной семье и была вынуждена стать матерью, еще не успев толком понять, что такое материнство, но не это главное. Гораздо больше общего между ними в самом взгляде автора на происходящее.
Если Расторгуев снимает о выживании, то Костомаров и Гевейлер - о жизнелюбии.
Если Расторгуев исходит из утверждения «они тоже люди», то для Костомарова и Гевейлер они являются людьми изначально, без сомнений и оправдательных интонаций.
Все три фильма по форме представляют собой фильмы-портреты, и существенную часть фильмов «Мать» и «Трамвайный проспект» составляют пусть и некинематографичные, зато живые интервью, ставящие режиссера и его героя на один уровень, Расторгуев же жестко держит дистанцию между собой и своими героями, наблюдая за их жизнью со стороны.
Снимая нарочито неряшливо, Расторгуев при этом разворачивает сюжет картины порой с физиологической подробностью. «Чудовищно реальное кино о любви» - так характеризует свой фильм сам режиссер.
Костомаров снимает по-живописному сочно, Гевейлер - аккуратно и аскетично, но оба снимают не только о любви, но и с любовью, так, что смысловое пространство фильма обретает многомерность, а ситуации, на первый взгляд, чудовищные, оказываются не такими уж беспросветными.
+ bonus
Click to view