Ночь на заводе (рассказ)
Зима. Вьюжная, колючая ночь. Территория большого химического комбината. Узкую бетонную дорожку, ведущую через большое пустое поле к громоздким угрюмым корпусам, совсем замело. Ветер гуляет по пустырю, разгоняясь на ровной поверхности, носит мелкую снежную взвесь, собирает сугробы, воет. Светят холодные огни ночного освещения, лают где-то в стороне заводские собаки, дымят высокие трубы.
Под самое утро, часа в 4, из того цеха, что слева от поля, вышли двое рабочих: молодой и постарше. Ветер набросился на поднятые воротники объемных фуфаек, неуклюжие вязаные шапки тут же усеяла ледяная пыль. В руках они несли широкие снежные лопаты. Приступили к работе - расчищать заметенную дорожку.
Снег тяжелый - ветер уже успел уплотнить его. Лопаты врезались в белую толщу и отбрасывали очередную кучу в сторону. Ррааз! - четверть метра освобождена из снежного плена - показалась бетонная серость дороги. Ррааз! - удар! Лопата натыкалась на камень, дребезжала в руках. И снова - Ррааз! Дорога понемногу расчищалась.
Иногда они останавливались, и, разогнув затекшие спины, стояли, опираясь на черенки лопат. Перекидывались незначительными фразами, поглядывали в сторону соседнего цеха. Оттуда никто не спешил на расчистку. Мужчины продолжали работу. Холодно не было - напротив, от напряжения становилось жарко под ватными фуфайками. Страдала лишь шея - ветер налетал порывами, забрасывал пригоршни снежной пыли за воротник.
Они были в одной смене недавно и еще не успели хорошенько узнать друг друга. Один из них - мужчина лет под сорок, Сергей, работал на заводе уже очень давно - устроился сразу, как окончил техникум. Это был опытный рабочий с богатым стажем и сложившимися «убеждениями». Второй - молодой парень, Пашка, лет двадцати пяти, новичок. Он еще не успел освоиться и считался тут кем-то вроде подмастерья.
Наступило время перекура. Рабочие бросили лопаты на плечи и направились по расчищенной дорожке обратно к угрюмому корпусу. В курилке было тепло. Скинув фуфайки, они расположились на скамье.
Тот что постарше, Сергей, потягивал сигарету, а Пашка клевал носом. Он не курил, но часто тоже заходил сюда, просто посидеть за кампанию, поболтать. Встряхнув головой и поборов сон, он спросил напарника:
- Да… Сколько нам еще чистить?
- До железки. Ее замело, но мы наткнемся. Дальше пусть «двадцать седьмой» чистит, это их зона.
- Что-то они не торопятся…
- Спят, наверное - Сергей усмехнулся сквозь дым, - выбегут скоро, будут как угорелые носиться.
- Спят… Мда, - Пашка протяжно зевнул, он никак не мог привыкнуть к ночным сменам, и страшно хотел спать, - А что бы и нам с вечера не выйти, а? Сейчас бы можно было того… тоже…
- Да ты глянь как метет! С утра по новой бы чистили! И так, когда к железке подойдем, расчищенное уже слегка заметет, придется еще раз проходить, - Сергей докурил, встал со скамьи, - ладно, пойдем, за час надо закончить.
- Пойдем.
Снова принялись за работу. Ветер действительно быстро заметал расчищенную дорожку - в том месте, где Пашка полчаса назад тщательно соскоблил весь снег, теперь снова тянулись пока еще небольшие бугры белых наносов. Он сгреб их и выбросил прочь - в поле. Ветер подхватил эту горсть снежной пыли и унес куда-то в темноту.
Они приближались к середине поля. Уже начинало светать, небо теряло свою черную глубину, мутнело, серело. Постепенно гасли огни освещения. Темная ночь уступала место хмурому утру.
Наконец их инструмент звякнул о рельсы - это была железнодорожная колея, проложенная посреди поля - по ней локомотивы вывозили вагоны с готовой продукцией. Расчистили площадку перед путями, переход. Снег с той стороны дороги был девственно чист - никто так и не вышел из «двадцать седьмого». Но ночное освещение в нем погасили - значит работники бодрствовали.
Пашка махнул лопатой в сторону «соседей»:
- Смотри, даже не начали, гады!
Сергей тоже недобро посмотрел на темную еще громадину чужого цеха:
- Ну значит получат по первое число, - потом взгляд его снова стал спокойным, - а может случилось чего, мало ли. Ладно, пошли, покурим, чайку выпьем, а через полчасика еще раз пройдемся, освежим проход. Чтоб все по чину, - он бросил лопату на плечо и, размеренно шагая, как человек, довольный своей работой, направился обратно.
Пашка еще какое-то время смотрел на нетронутую поверхность снежного покрывала с другой стороны железной дороги. Какой-то неуверенный порыв родился в нем.
«Может самому? Взять, да и быстренько… Раз-раз…».
Он отогнал навязчивую мысль и поспешил догонять напарника.
Когда Пашка вошел в курилку, Сергей уже дымил сигаретой. Он с усмешкой посмотрел на парня.
- Ты чего там, заблудился?
- Да нет, я это… так. Слушай, Сергей, может, пойти им сказать?
- Хахаха! - Сергей от души рассмеялся. - Ну иди скажи! И от меня привет передай! Хаха! - он даже закашлялся от смеха. - Ну ты, правда, как с Луны. Ох, рассмешил.
- Я вообще-то серьезно.
- Да я понял. Слушай, если они хотят ссориться с начальством - это их дело. Парни знают, на что идут. Спать они не спят, только что от них сводку передали, значит, все у них в порядке. Верно, смелые, или дюже богатые, Сергей затянулся, - Мы свою работу сделали? Сделали. На совесть сделали? На совесть. Вот перед концом смены еще разок пройдемся, освежим проход и все будет вообще! Как в армии!
- Ну да… Но я вот что подумал, - Пашке почему-то неудобно было это говорить, как что-то постыдное, но он пересилил себя, - мы для чего чистили-то? Чтобы народ с утра мог спокойно пройти, а не через сугробы лезть, так?
- Ну так.
- А какой смысл тогда чистить только половину? Все равно все пол поля по колено в снегу идти будут. Тут уж либо целиком очищать ее, либо вообще можно не чистить - народ в обход попрется.
- Ну… - Сергей тянул с ответом, эта мысль, видно, не приходила ему в голову, - и что ты предлагаешь?
- Сперва думал как-то их подбить, но… наверно, это и правда глупо - не вышли сами, и хрен с ними. - Пашка замялся, а потом произнес казавшееся ему почему-то самым неловким: - Может мы сами, а? Быстренько, раз-раз, хотя бы слегка?
Сергей уставился на него обалдело:
- Ну это ты брось, может нам за них еще в сортир сходить? Мы свое дело сделали - наша совесть чиста, они положили на задание - ну так пожалуйста! С чего я должен за них их работу делать? Они мне за это заплатят? Начальство премию даст? Да скорее нахлобучат, что не в свое дело полез! - Сергей уже не улыбался - Слушай, идеалист, ты это брось, за всеми попу подтирать. Они не дитятки.
- Да причем тут они!? Дело же в другом - Пашка поборол неуверенность, разгорячился, - как люди на работу пойдут? Там же сугробы чуть не по пояс!
- Как хотят, пусть так и идут - уже раздраженно ответил Сергей. - Мне какое дело?
- Да мы сами-то там сейчас, после смены, как домой пойдем?!
- Полетим, понял! - тоже разошелся Сергей, - не буду я за них чистить! И тебе не советую, потом с горба не слезут, только подсади разок.
- Ладно, понял. Глупая идея. - Парень сдался, как-то сразу осунулся, лицо, раскрасневшееся после мороза, потеряло живость. - Пойду чай заварю.
- Вот это правильно! - наигранно бодро воскликнул Сергей, поняв, что переборщил с критикой, - нечего тут за всякими… - говорил он в спину уходящему Павлу.
Пили дымящийся сладкий чай в неловком молчании. Старшему было стыдно, что он как-то слишком круто обломил в общем-то правильную, но чересчур уж наивную инициативу молодого. Действительно, особого смысла чистить одну половину поля, когда через вторую только на лыжах можно пройти - не было. Но и так вот просто сделать чужую работу? Против этого восставал весь его многолетний опыт, все укоренившиеся в нем представления о порядке на заводе. Сергей считал, что любую работу, которую ему поручают, и за которую ему платят деньги - нужно выполнять быстро и качественно. Но делать что-либо по собственной инициативе, тем более за другого? Такой номер он не собирался исполнять. Хотя этот молодой… Он все же что-то поколебал в нем… Не спроста Сергей так разгорячился, доказывая свою правоту.
Допили чай. Нужно было сделать последний штрих в расчистке снега.
- Ну что пойдем, добьем? - Сергей поднялся, надевая фуфайку.
- Ага. - Пашка натягивал шапку. Потом вдруг как-то наигранно бодро выпалил: - Слушай, давай я сам, а? Ты пока журнал заполнишь, рапорт напишешь, а я быстренько подчищу. Там делов-то, минут на десять!
Сергей посмотрел на напарника, почесал затылок.
- Ну давай… - Идти на мороз не хотелось, и он согласился на такое «разделение труда». Сел за стол, начал записывать показания приборов. Павел же оделся, взял свою лопату и вышел.
Сергей занес в журнал все необходимые цифры: температуры, давление, расход сырья за смену. Описал в отчете все, что сделали они с вечера и позже, утром. Упомянул и то, что соседи по заводу не вышли на чистку снега. Подумал, подчеркнул эти строки жирной чертой и поставил в конце восклицательный знак. «Полууучат, ребята!» - произнес он про себя.
Время шло, через полчаса должна уже была прийти сменявшая их пара. Но Пашка все не возвращался. Сергей сначала даже забеспокоился, но потом у него возникла догадка: «Как же я сразу не понял!»
Он быстро накинул фуфайку и вышел в хмурое утро. Все было точно так, как он и предположил - уже расчищенная, но слегка заметенная дорожка была не тронута, зато в отдалении, на второй половине поля лихо размахивала лопатой фигура Павла.
Матерясь про себя, Сергей почти бегом направился к нему.
- Ты чего тут? Все-таки решил, что ли? - как будто сам не видя того, что происходит, спросил он.
Пашка запыхался, шапка сдвинулась ему на затылок, оголила взмокшие волосы. Он оторвался от работы и, тяжело дыша, ответил:
- Да я… Сейчас, уже немного осталось, я почти… - Он подустал, говорил несвязно, но глаза его сияли. - Я скоро! - и он снова принялся размахивать лопатой, быстро продвигаясь вперед.
Сергей еще немного помялся рядом с ним, угрюмо смотря на работавшего как механизм парня. Потом смачно, заковыристо выругался и снова почти бегом направился к цеху. Его не было всего секунд тридцать, затем дверь опять отворилась, и из нее выбежал Сергей, но уже с лопатой. Повторяя какие-то извилистые, как скороговорки, ругательства, он присоединился к работе. Вдвоём они стали управляться с нерасчищенным снегом еще быстрее. Казалось - успеют в срок. Однако, когда рабочие заканчивали и оставалась только последняя пара метров, на дороге недалеко от них появились несколько крепких мужских фигур. Это была шедшая на работу дневная смена.
Сергей, порядком взмокший от работы в быстром темпе, все же нашел время взглянуть на них исподлобья, и узнал знакомые лица. Издалека уже, по растянутым от уха до уха улыбкам было видно, что мужики все поняли и наверняка готовили несколько крепких забористых шуток.
«Господи, стыдобища-то какая!» - подумал Сергей, приготовившись отвечать на ушат издевательств. Но несмотря на это он чувствовал, что молодой все сделал правильно. И где-то внутри, под солидным слоем солидного опыта и рабочих «убеждений», ему было так легко и хорошо, как давно уже не было.
Виктор Шилин, Волгоград, 2017