Золотые "гвозди"
Заметка про гибель и пропагандистское "воскрешение" летчика Степана Супруна вызвала довольно много откликов, поэтому я решил сделать приквел, рассказав о том, что этому предшествовало и какова была реальная фронтовая биография этого пилота, к сожалению, оказавшаяся очень короткой.
Итак, 22 июня 1941 года подполковник Супрун, занимавший должность старшего летчика-испытателя НИИ ВВС, отдыхал в сочинском санатории, но, узнав о начале войны, он немедленно вылетел в Москву, а уже 24 июня побывал в кабинете у Сталина. Содержание разговора за закрытыми дверями в различных источниках расходится.
Одни пишут, что Сталин приказал срочно сформировать несколько элитных авиаполков, оснащенных новейшей авиатехникой и укомплектованных лучшими боевыми летчиками страны. Их предполагалось использовать для завоевания господства в воздухе на решающих направлениях.
По другим данным, это была инициатива не Сталина, а самого Супруна, с которой "вождь" сразу согласился. Как бы там ни было, а 27 июня вышел приказ Наркомата Обороны о формировании 10 авиаполков особого назначения (в документам к их номерам добавлялась аббревиатура ОН или ОСНАЗ), в том числе - трех истребительных, двух штурмовых и пяти бомбардировочных (два - на Пе-2, два - на Ер-2 и один - на Пе-8).
Поскольку наш главный герой был истребителем, штурмовые и бомбардировочные полки мы оставим за скобками и сосредоточимся на истребительных. Два из них (401-й ИАП ОН и 402-й ИАП ОН) планировалось оснастить истребителями МиГ-3, а третий (403-й ИАП ОН) получил ЛаГГ-3. Личный состав предстояло набрать из летчиков-испытателей НИИ ВВС, ведущих авиационных КБ и летчиков-инструкторов Академии ВВС.
Однако на все полки этого "золотого фонда" не хватило, поэтому 401-й и 402-й ИАП ОН были примерно на 50% укомплектованы опытными строевыми пилотами в должности не ниже комэсков, имевшими не менее 20 часов налета на МиГ-3, а 403-й - полностью комплектовался обычными фронтовыми летчиками и фактически не являлся элитным.
401-й ИАП ОН закономерно возглавил Степан Супрун, а 402-й - его коллега - летчик-испытатель НИИ ВВС подполковник Петр Стефановский. Поздно вечером 28 июня Супрун, на этот раз - со Стефановским и переведенным в 401-й ИАП бывшим заместителем командира 129-го истребительного авиаполка майором Кабановым, вновь посетил Сталина.
О чем шел разговор, снова загадка, так как никаких протоколов не велось и никто из участников беседы не оставил воспоминаний. Скорее всего, обсуждалась стратегия и тактика новоиспеченных "суперполков". Им предстояло переломить ситуацию в воздухе над Западным фронтом, которая, как уже было известно, с начала войны складывалась для наших ВВС катастрофично.
Очевидно, Сталин, хватаясь за соломинку, надеялся, что "золотые" полки смогут сыграть ту же роль, какую в 1939 году сыграла на Халхин-Голе "группа асов" во главе с арестованным и вскоре расстрелянным "врагом народа" Смушкевичем. Но это была ошибка.
30 июня, в 17.00, Супрун, написав прощальную записку семье, во главе первых двух эскадрилий 401-го ИАП вылетел на фронт. В ряде статей написано, что в этот же день он якобы провел два воздушных боя и сбил два немецких разведчика "Юнкерс" Ju-88, а некоторые авторы пишут, что первую воздушную победу он одержал аж 27 июня, но это всего лишь пропагандистские сказки.
Оценивая решение бросить в огонь лучшие советские летные кадры, которые до войны специализировались на испытаниях перспективной авиатехники и подготовке квалифицированного пополнения, этот поступок невозможно назвать разумным. Ведь, тем самым ради сиюминутной выгоды ставилось под угрозу будущее советской авиации. Скорее, это был жест отчаяния, который в итоге не дал никаких результатов, кроме тяжелых и бессмысленных потерь.
Продолжение следует.
Вверху - Степан Супрун (в центре второго ряда) среди летчиков и техников НИИ ВВС.
Истребители МиГ-3 401-го ИАП ОСНАЗ. Рисунки Александра Казакова.