Саянский трип. И на камнях растут деревья: хребет Кулумыс, Каменный городок, Усинский тракт
Покатушка эта, полная радостных открытий, прошедшая под знаком вечного голода и хрестоматийного «Здесь русский дух, здесь Русью пахнет!», началась для меня еще весной, когда Дима впервые озвучил идею посещения заповедных мест Западного и Восточного Саяна. В очередной раз перечитав Федосеева, Чивилихина и дневник Кошурникова, я поняла - надо! Единственное, что смущало в предстоящем походе лично меня, так это необходимость тащить еще и заплечный рюкзак бонусом к велоштанам, но проблема легко была решена - рукзачка на 35 литров, удобно скручивавшегося в рулончик, как оказалось, вполне достаточно для совершения восхождений с поднятым от гордости забралом. Итак, приступим. Велопоход почтили своим вниманием...
Товарищи женщины Восточного Саяна:
Будущие господа пасечники:
В полвосьмого утра 22 июня пара машинок, набитых нашими вещами и нашими недоспавшими телами, выдвинулась с абаканского вокзала в направлении Ергаков. Путь лежал в отдаленное, а точнее, лежащее в стороне от главных туристических троп природного парка урочище Каменный городок. Адрес последнего: хребет Кулумыс по соседству с Ергаками. Опустим впечатлившую участнегов трипа кровавую легенду о славном одноименном богатыре, разлученном злой судьбиной с красавицей Оей (последняя наплакала целое озеро и речку с горя), и перейдем сразу к описанию наших приключений.
Велики мы собрали на диво быстро, но тут обнаружилось что конструкция, на которой собирается путешествовать Катя, мало пригодна для трипа - покрыха разорвана, багажник болтается, и т.д., но все это было признано суетными мелочами, по сравнению с предстоящими открытиями, роковыми жопами и.т.п. Посему в процессе всей покатушки каждый желающий (а желающим чаще всего был Леха, назначенный механиком) мог поэкспериментировать с Катиным великом и штанами, сама она даже положила туда в последний день камень, чтобы достичь просветления равновесия баулов.
До места стоянки нам предстояло проехать порядка 25 км по местам боевой славы великого шамана Имбечи, отыскивающего дорогу в потаенные земли, где люди не будут враждовать друг с другом и совершать дурацких поступков. Говорят, что место такое он отыскал, но не каждому открывается дорога туда. В 17 веке по следам Имбечи проложили Усинский тракт, ныне почти заброшенный, по которому и пустились в путь девять фриков в ярких костюмчиках, явно забивших на второй пункт завещания великого шамана.
По дороге нам приветливо махали головками жарки, заселившие бескрайние поляны, и глубокомысленно крутили пальцем у виска дорожные рабочие, чего-то ковырявшие в тракте. Гвоздем программы стал брод через Ою, в несколько заходов мы перетащили свое цыганское барахло, причем каждый, вылезши из воды, начинал лихорадочно носиться по берегу в тщетных попытках согреться.
Солнце помогло, на короткое время выкатившись из-за туч, после чего началась классическая ергакская погода: только разденешься - пойдет дождь, натянешь дождевик - начинает припекать. И так без конца. Ехали без происшествий, один раз соучастнеги зачем-то перебрались, держа велики на вытянутых руках через полуразвалившийся мост, хотя реку можно было перейти аки посуху. Видимо жаждали экстрима, а может, Серж решил повторить подвиг товарища, в прошлом году провалившегося сквозь мост в Нырду. С дороги открывался живописный вид на хребет Арадан, через который скоро побегут рельсы в Туву, и на медвежьи кучи, не менее живописно разложенные на обочине.
Стоянку, ясен пень мы назначили в самом малопригодном для этого месте, в хлюпающем логе у снежников, хотя рядом с трактом были отличные полянки. Не хотелось, чтобы лагерь бросался в глаза, только вот кому - за то время, пока мы там были, ни одного человека в ближайшей акватории не наблюдалось. Хотя, лучше перебдеть, чем недобдеть.
Сбор черемши к столу вызвал к жизни первый жупел нашего похода - йети, который по слухам сожрал всю эту траву в Кемеровской области. Пока мы гостили в Городке, йети был всем: он насылал ночью холод, а днем комаров, он прятал носки и мочил дрова, недосаливал суп и делал скользким курумник. Скажу сразу, на третий день похода мы уже сами напоминали йети - нечесаные, невыспавшиеся, с безумными от восторга глазами и шишковатыми от укусов головами, с одежками, надетыми по принципу капусты.
Итак, обустроившись и взорвав своими воплями вековую тишину Кулумыса, мы решили не терять времени даром и поскакали в разведку. Тут впервые я увидела экологическую тропу - лесенки и мостки, проложенные по лесу, ибо есть мнение, что, передвигаясь по ним, человек наносит меньше вреда живой природе, чем, если бы он топал напролом. Бред, по-моему, но ходить, и, правда, удобно.
Поужинали очень оперативно, На ура пошел суп с колбасой, бальзам к чаю и, конечно же, черемша - главный витамин похода. У Надежд и Коли были свои витаминки, они по часам поглощали какие-то разноцветные колеса, наверно, поэтому их периодически рвало от хохота. Коля еще отличился, проводив нас с дамами к ручью на помывку, и намеренно заплутав по пути. Я высказала предложение немного придушить его, после чего в наших отношениях две недели преобладала взаимная симпатия и позитив. Я до сих пор скучаю по изысканным диалогам и взаимным шпилькам.
Что было видно сверху:
Упокоились все как-то резво. Я, Катя, Макс и Дима еще какое-то время лениво кипятили чай и о чем-то говорили, остальная публика гнездилась в палатках, встегивалась в летние спальники и готовилась в 5 утра пойти встречать рассвет на гору. «Столь ранние побудки не для меня», - наивно полагала я, не зная, что уже через 4 дня…
Следующий день был посвящен экскурсии по Городку, заблудиться в котором можно было только в приступе полнейшего топографического кретинизма - тропы там набиты как на Столбах. Так как поклонником скалолазания я ни разу не являюсь, мне просто приятственно было погулять, поглазеть и подышать воздухом, настолько чистым, что иногда даже спохватываешься, а дышишь ли вообще?
Скалы чем-то напоминают Мининские и Кутурчинские, единственное отличие - они расположены на относительно небольшом пятачке, за несколько часов мы обошли почти все. Симпатичные блинчики, сложенные друг на друга, стенки с выдавленными пальцами великанов выемками, антропоморфные фигурки - все очень красиво, доступно, да еще и дополняется снежниками, мягким мхом, цветами, стлаником и деревцами всех размеров.
В общем, райское место не только для прогулок, но и для неторопливых размышлений о суете мирской. Правда, с мыслями собираться с каждым днем было все труднее, как справедливо заметила Надя, голова весь поход была пустая, как бубен - никаких проблесков сознания, неважно, едешь ты или идешь. Просто смотришь по сторонам, и тебе хорошо оттого, что ты здесь.
Устали мы или нет, но спать легли около восьми вечера, вместе с начавшимся дождем. Большинство соучастнегов утверждали, что очень мерзли по ночам, я ничего такого не помню, проваливалась в сон сразу же.
Забыла сказать, уже на Городке коллективный разум начал осознавать, что наш поход пройдет под знаком Ква. Мы понемногу распевались, издавая этот призыв с разными интонациями, готовили себя к ква-состоянию, которое должно было стать нормальной формой жизнедеятельности на ближайшие дни. Тогда же я была назначена заслуженной Ква, в связи с преобладанием в гардеробе зеленого цвета и похожести на тотем, особенно, когда сидела на камушке в капюшоне и желтых очках, раздувая щеки.
Немножко панорамок:
Наутро туроператор порадовал нас, объявив, что ночевать мы должны на Амыле, а значит, по его подсчетам нам предстоит проколесить порядка 100 км по редкостно красивой перди. «Ну, надо, значит, надо» (с). На всякий случай я запихала в велотрусы два памперса, публика наелась витаминок, и весело гыкнув мы понеслись по долине очередной Ои, которая так красиво смотрелась сверху. Первые пару бродов еще разувались, а потом забили на это глупое занятие, тем более, что сверху начало немилосердно накрапывать. Старый Усинский тракт преподнес несколько сюрпризов в виде разорвавшейся покрышки, тучи слепней, первых клещей и падений. Вниз ехали почти 20 км по довольно раздолбанной местами дороге, а так как после некоторых событий спуски я люблю еще меньше чем апхилы, понервничала я здорово.
Пока публика в очередной раз чинилась, я вспоминала рассказы покойного деда, служившего после войны в милиции, и сопровождавшего почтальонов, направлявшихся в Урянхай по этому самому тракту. Никакой М-54 тогда еще не было и в помине, и тракт был единственной дорогой через хребты в Туву. Жаль, не сохранилось фотографий, но, думаю, здесь мало что изменилось, только мосты тогда были наверно целыми.
Где-то в недрах Усинского тракта родилось устойчивое выражение «товарищи женщины Восточного Саяна», употребленное предводителем, умоляющим нас таки перестать гонять бабочек и ехать навстречу комарам.
Танзыбей гостеприимно встретил нас магазинами, полными ништяков и хорошей погодой. Стройным пелотоном мы покатились в сторону Червизюля по бескрайним солнечным полям. Уже дома, будучи на интервью в Крудоре, я с удивлением узнала, что дорогу эту отсыпали чуть ли не накануне нашего приезда, и граждане, десятилетиями ездившие в эти богом забытые места аж через Каратуз, наверняка возносили молитвы велофрикам, заказавшим себе гравийку, гыгыгы.
Где-то в 10 км от Ширыштыка, чье название вызывало в памяти «Бородино» и «Полтаву», я почувствовала, что сил ехать больше нет. Вообще. А Амыла все не видать. Комары жрали немилосердно, и если парой часов раньше за спиной активно чихал, ехавший в моем облаке антиклещевого рефтамида Дима, то теперь чихали уже все от антикомариного зелья. Не знаю, как других, а меня все это спасало от кровососов.
Я ваще переживала за Макса, а если быть до конца честной, то за свою судьбу. Ведь я пригласила его в этот беспримерный тур, зная, что такой километраж он ни разу в своей жизни еще не катал, да еще и с грузом, а эвакуационных пункта будет всего два. Поэтому я как могла его подбадривала, отвлекала разговорами, развлекала руками и языком в глубине души надеясь, что он меня простит и не вскроет при первом же удобном случае. Знала бы я, какой перегон предстоит нам на следующий день, тогда и про второй случай подумала бы…
В общем, когда солнце уже садилось, красное как холодильник, мы докатились наконец-то до славного колхоза с милитаристским прозвищем, где купили молока, узнали, что колхоз давно развалился, а в огород публика не ходит, потому что там много комаров. Ничуть не меньше таковых было на живописном берегу Амыла, но чистая вода и мягкая травка под палаткой порадовали меня настолько, что, не обращая внимания на кровососов, я побежала заныривать.
Водичка тут была как в Енисее, но уж больно хотелось помыться. Почин был поддержан соучастнегами, и берега Амыла огласились воплями и истеричным хохотом Надежды, а чистые воды вспенились от наших многочисленных носочков. Сидеть у костра при таком количестве кровососов было немыслимо, поэтому я залезла в палатку и наступил испорченный телевизор - шшшш….
Кстати, для тех, кто не в курсе, Амыл знаменит не только комарами и ледяной водой. В 18-19 веках в его верховьях мыли золото, и столь успешно, что старатели организовали в глухой тайге чуть ли не государство в государстве со своими законами и монетой.
А еще на берегу Амыла была поймана маленькая Ква.
ПыСы: А в Ергаках по ночам ухал Филин, не оставлял нас своим вниманием...
Фоты собраны со всех соучастнегов, обрабатывал их Андрей, поэтому, если кого-то не устроит качество обработки, он велел передать, что все идут лесом, в сторону Кордово...
Товарищи женщины Восточного Саяна:
Будущие господа пасечники:
В полвосьмого утра 22 июня пара машинок, набитых нашими вещами и нашими недоспавшими телами, выдвинулась с абаканского вокзала в направлении Ергаков. Путь лежал в отдаленное, а точнее, лежащее в стороне от главных туристических троп природного парка урочище Каменный городок. Адрес последнего: хребет Кулумыс по соседству с Ергаками. Опустим впечатлившую участнегов трипа кровавую легенду о славном одноименном богатыре, разлученном злой судьбиной с красавицей Оей (последняя наплакала целое озеро и речку с горя), и перейдем сразу к описанию наших приключений.
Велики мы собрали на диво быстро, но тут обнаружилось что конструкция, на которой собирается путешествовать Катя, мало пригодна для трипа - покрыха разорвана, багажник болтается, и т.д., но все это было признано суетными мелочами, по сравнению с предстоящими открытиями, роковыми жопами и.т.п. Посему в процессе всей покатушки каждый желающий (а желающим чаще всего был Леха, назначенный механиком) мог поэкспериментировать с Катиным великом и штанами, сама она даже положила туда в последний день камень, чтобы достичь просветления равновесия баулов.
До места стоянки нам предстояло проехать порядка 25 км по местам боевой славы великого шамана Имбечи, отыскивающего дорогу в потаенные земли, где люди не будут враждовать друг с другом и совершать дурацких поступков. Говорят, что место такое он отыскал, но не каждому открывается дорога туда. В 17 веке по следам Имбечи проложили Усинский тракт, ныне почти заброшенный, по которому и пустились в путь девять фриков в ярких костюмчиках, явно забивших на второй пункт завещания великого шамана.
По дороге нам приветливо махали головками жарки, заселившие бескрайние поляны, и глубокомысленно крутили пальцем у виска дорожные рабочие, чего-то ковырявшие в тракте. Гвоздем программы стал брод через Ою, в несколько заходов мы перетащили свое цыганское барахло, причем каждый, вылезши из воды, начинал лихорадочно носиться по берегу в тщетных попытках согреться.
Солнце помогло, на короткое время выкатившись из-за туч, после чего началась классическая ергакская погода: только разденешься - пойдет дождь, натянешь дождевик - начинает припекать. И так без конца. Ехали без происшествий, один раз соучастнеги зачем-то перебрались, держа велики на вытянутых руках через полуразвалившийся мост, хотя реку можно было перейти аки посуху. Видимо жаждали экстрима, а может, Серж решил повторить подвиг товарища, в прошлом году провалившегося сквозь мост в Нырду. С дороги открывался живописный вид на хребет Арадан, через который скоро побегут рельсы в Туву, и на медвежьи кучи, не менее живописно разложенные на обочине.
Стоянку, ясен пень мы назначили в самом малопригодном для этого месте, в хлюпающем логе у снежников, хотя рядом с трактом были отличные полянки. Не хотелось, чтобы лагерь бросался в глаза, только вот кому - за то время, пока мы там были, ни одного человека в ближайшей акватории не наблюдалось. Хотя, лучше перебдеть, чем недобдеть.
Сбор черемши к столу вызвал к жизни первый жупел нашего похода - йети, который по слухам сожрал всю эту траву в Кемеровской области. Пока мы гостили в Городке, йети был всем: он насылал ночью холод, а днем комаров, он прятал носки и мочил дрова, недосаливал суп и делал скользким курумник. Скажу сразу, на третий день похода мы уже сами напоминали йети - нечесаные, невыспавшиеся, с безумными от восторга глазами и шишковатыми от укусов головами, с одежками, надетыми по принципу капусты.
Итак, обустроившись и взорвав своими воплями вековую тишину Кулумыса, мы решили не терять времени даром и поскакали в разведку. Тут впервые я увидела экологическую тропу - лесенки и мостки, проложенные по лесу, ибо есть мнение, что, передвигаясь по ним, человек наносит меньше вреда живой природе, чем, если бы он топал напролом. Бред, по-моему, но ходить, и, правда, удобно.
Поужинали очень оперативно, На ура пошел суп с колбасой, бальзам к чаю и, конечно же, черемша - главный витамин похода. У Надежд и Коли были свои витаминки, они по часам поглощали какие-то разноцветные колеса, наверно, поэтому их периодически рвало от хохота. Коля еще отличился, проводив нас с дамами к ручью на помывку, и намеренно заплутав по пути. Я высказала предложение немного придушить его, после чего в наших отношениях две недели преобладала взаимная симпатия и позитив. Я до сих пор скучаю по изысканным диалогам и взаимным шпилькам.
Что было видно сверху:
Упокоились все как-то резво. Я, Катя, Макс и Дима еще какое-то время лениво кипятили чай и о чем-то говорили, остальная публика гнездилась в палатках, встегивалась в летние спальники и готовилась в 5 утра пойти встречать рассвет на гору. «Столь ранние побудки не для меня», - наивно полагала я, не зная, что уже через 4 дня…
Следующий день был посвящен экскурсии по Городку, заблудиться в котором можно было только в приступе полнейшего топографического кретинизма - тропы там набиты как на Столбах. Так как поклонником скалолазания я ни разу не являюсь, мне просто приятственно было погулять, поглазеть и подышать воздухом, настолько чистым, что иногда даже спохватываешься, а дышишь ли вообще?
Скалы чем-то напоминают Мининские и Кутурчинские, единственное отличие - они расположены на относительно небольшом пятачке, за несколько часов мы обошли почти все. Симпатичные блинчики, сложенные друг на друга, стенки с выдавленными пальцами великанов выемками, антропоморфные фигурки - все очень красиво, доступно, да еще и дополняется снежниками, мягким мхом, цветами, стлаником и деревцами всех размеров.
В общем, райское место не только для прогулок, но и для неторопливых размышлений о суете мирской. Правда, с мыслями собираться с каждым днем было все труднее, как справедливо заметила Надя, голова весь поход была пустая, как бубен - никаких проблесков сознания, неважно, едешь ты или идешь. Просто смотришь по сторонам, и тебе хорошо оттого, что ты здесь.
Устали мы или нет, но спать легли около восьми вечера, вместе с начавшимся дождем. Большинство соучастнегов утверждали, что очень мерзли по ночам, я ничего такого не помню, проваливалась в сон сразу же.
Забыла сказать, уже на Городке коллективный разум начал осознавать, что наш поход пройдет под знаком Ква. Мы понемногу распевались, издавая этот призыв с разными интонациями, готовили себя к ква-состоянию, которое должно было стать нормальной формой жизнедеятельности на ближайшие дни. Тогда же я была назначена заслуженной Ква, в связи с преобладанием в гардеробе зеленого цвета и похожести на тотем, особенно, когда сидела на камушке в капюшоне и желтых очках, раздувая щеки.
Немножко панорамок:
Наутро туроператор порадовал нас, объявив, что ночевать мы должны на Амыле, а значит, по его подсчетам нам предстоит проколесить порядка 100 км по редкостно красивой перди. «Ну, надо, значит, надо» (с). На всякий случай я запихала в велотрусы два памперса, публика наелась витаминок, и весело гыкнув мы понеслись по долине очередной Ои, которая так красиво смотрелась сверху. Первые пару бродов еще разувались, а потом забили на это глупое занятие, тем более, что сверху начало немилосердно накрапывать. Старый Усинский тракт преподнес несколько сюрпризов в виде разорвавшейся покрышки, тучи слепней, первых клещей и падений. Вниз ехали почти 20 км по довольно раздолбанной местами дороге, а так как после некоторых событий спуски я люблю еще меньше чем апхилы, понервничала я здорово.
Пока публика в очередной раз чинилась, я вспоминала рассказы покойного деда, служившего после войны в милиции, и сопровождавшего почтальонов, направлявшихся в Урянхай по этому самому тракту. Никакой М-54 тогда еще не было и в помине, и тракт был единственной дорогой через хребты в Туву. Жаль, не сохранилось фотографий, но, думаю, здесь мало что изменилось, только мосты тогда были наверно целыми.
Где-то в недрах Усинского тракта родилось устойчивое выражение «товарищи женщины Восточного Саяна», употребленное предводителем, умоляющим нас таки перестать гонять бабочек и ехать навстречу комарам.
Танзыбей гостеприимно встретил нас магазинами, полными ништяков и хорошей погодой. Стройным пелотоном мы покатились в сторону Червизюля по бескрайним солнечным полям. Уже дома, будучи на интервью в Крудоре, я с удивлением узнала, что дорогу эту отсыпали чуть ли не накануне нашего приезда, и граждане, десятилетиями ездившие в эти богом забытые места аж через Каратуз, наверняка возносили молитвы велофрикам, заказавшим себе гравийку, гыгыгы.
Где-то в 10 км от Ширыштыка, чье название вызывало в памяти «Бородино» и «Полтаву», я почувствовала, что сил ехать больше нет. Вообще. А Амыла все не видать. Комары жрали немилосердно, и если парой часов раньше за спиной активно чихал, ехавший в моем облаке антиклещевого рефтамида Дима, то теперь чихали уже все от антикомариного зелья. Не знаю, как других, а меня все это спасало от кровососов.
Я ваще переживала за Макса, а если быть до конца честной, то за свою судьбу. Ведь я пригласила его в этот беспримерный тур, зная, что такой километраж он ни разу в своей жизни еще не катал, да еще и с грузом, а эвакуационных пункта будет всего два. Поэтому я как могла его подбадривала, отвлекала разговорами, развлекала руками и языком в глубине души надеясь, что он меня простит и не вскроет при первом же удобном случае. Знала бы я, какой перегон предстоит нам на следующий день, тогда и про второй случай подумала бы…
В общем, когда солнце уже садилось, красное как холодильник, мы докатились наконец-то до славного колхоза с милитаристским прозвищем, где купили молока, узнали, что колхоз давно развалился, а в огород публика не ходит, потому что там много комаров. Ничуть не меньше таковых было на живописном берегу Амыла, но чистая вода и мягкая травка под палаткой порадовали меня настолько, что, не обращая внимания на кровососов, я побежала заныривать.
Водичка тут была как в Енисее, но уж больно хотелось помыться. Почин был поддержан соучастнегами, и берега Амыла огласились воплями и истеричным хохотом Надежды, а чистые воды вспенились от наших многочисленных носочков. Сидеть у костра при таком количестве кровососов было немыслимо, поэтому я залезла в палатку и наступил испорченный телевизор - шшшш….
Кстати, для тех, кто не в курсе, Амыл знаменит не только комарами и ледяной водой. В 18-19 веках в его верховьях мыли золото, и столь успешно, что старатели организовали в глухой тайге чуть ли не государство в государстве со своими законами и монетой.
А еще на берегу Амыла была поймана маленькая Ква.
ПыСы: А в Ергаках по ночам ухал Филин, не оставлял нас своим вниманием...
Фоты собраны со всех соучастнегов, обрабатывал их Андрей, поэтому, если кого-то не устроит качество обработки, он велел передать, что все идут лесом, в сторону Кордово...