ВТОРАЯ ЖИЗНЬ ПОСЛЕ ПОЛУНОЧИ
Отныне время будет течь по прямой.
Б.Г.
Я буду смотреть куда-то вдаль,
Я буду ждать,
но ничего не будет происходить. В Все только продолжается,
И продолженью не будет конца.
(фраза) Теперь время будет течь по прямой.
Теперь я думаю, что пропускаю жизнь.
Моя вторая жизнь начиналась после полуночи…
В сетевом ресторане.
В СЕТЕВОМ РЕСТОРАНЕ
Теперь я часто захожу в этот обычный ресторан восточной кухни напротив одной из кольцевых станций метро, вовсе не потому что являюсь поклонником суши или мисо, а потому что этот сетевой ресторанчик удобно расположен и открыт круглосуточно. Я могу находится в нём сколько пожелаю. Обычно поздно вечером он пустеет. В довольно просторном зале посетителей становится все меньше и меньше. Еще только начало двенадцатого, а я уже почти один. За ужином иногда выпиваю кофе или вина, иногда засиживаюсь до глубокой ночи, почти до утра.
В тот вечер Ольга приехала на такси. Обычно она пользуется метро. Наверно устала от толп подземных попутчиков. Я видел, как отъехал желтый автомобиль. Было уже за полночь и в ресторане «Бамбуковые палочки» было мало посетителей, и можно было свободно выбрать столик. Как обычно я сел возле окна. И стал смотреть на улицу.
Ждать Ольгу пришлось недолго. Она стремительно вошла в фойе, вернее, еще через витрину я заметил, что она идет к двери, как всегда в узкой юбке, коротком пальто, и с распущенными на плечи волосами, немного сосредоточена и кажется напряжена. Навстречу вышел кивающий распорядитель, (Что изволите? Или с обычным идиотским вопросом «Вас ожидают?») она несколько растерянно осмотрелась и сразу увидела меня и направилась к столику.
Она улыбалась. Фигура у неё, почти как у модели. Она высокая и стремительная. Разве что не модельного роста. Иначе мы смотрелись бы немного комично. Когда она рассказывает про свою работу, про то, как она стоит карьеру, мне кажется, что мне за ней никогда не угнаться. Она все делает быстро и ловко.
Подошла официантка и положила на угол стола меню. Внутри цветной картонки находились еще фотографии блюд и еще просто желтоватые листы - это очередное специальное предложение - на них я не обратил внимания. Я не торопился. Отложил в сторону винную карту, она включала самое распространенное Кьянти, Мерло, Мотивичелли - все знакомое, было даже сладкое шампанское, точнее игристое. Моя полуночная дама как-то попросила принести. Это было в честь небольшого нашего почти интимного праздника, мы выпили игристого, почти Просеко, вина и пообещали друг другу устраивать такие праздники чаще. Нам было весело тогда, беззаботно. А сейчас? Я перевел взгляд на меню. Помимо азиатских блюд в нем имелось и достаточно европейских. Я предложил сделать заказ.
Иногда бывать, что поздним вечером мне становится бесконечно жаль заканчивающегося дня, поэтому я хочу, чтобы он продолжался. Потому что я еще не закончил мой день! (моя война еще не закончена! («В бой идут одни старики») Наверно это состояние можно назвать «синдром последнего дня». Это такое состояние, когда одолевают мысли, что с этим днем закончиться и вся жизнь, а ты еще столько не успел!.. А тебе еще так хочется пожить, тебе еще хочется счастья и любви.
Сегодня был именно такой вечер. Поэтому я позвонил Ольге и попросил приехать: мне хотелось продолжения праздника. Мы договорились сразу, не планируя, я просто спросил: свободна ли она и готова ли прийти? По голосу я понял, что она ждала моего звонка, и поэтому сразу согласилась.
Пусть уже после полуночи еще немного калейдоскопических событий, еще встреча, еще ресторан, поездка, отель и только после этого накроет тьма. Почему я называю эти встречи «второй жизнью», а может она вовсе не вторая, а первая? Может это была самая реальная, самая настоящая жизнь, а не та - вторая. Эта девушка дала мне шанс, чтобы избавиться от другой жизни. Наверно я опять им не воспользовался.
Моя вторая жизнь никак не пересекается с первой. Мне становится жутко, когда я думаю, что раздвоился. И где я сейчас? Там, во второй? или по-прежнему здесь - в первой? Особенно не по себе становится, когда накрывает густая неопределенность, когда я начинаю путаться в лицах и именах, когда приходят видения неузнаваемых фигур, собранные из разных частей тел, принадлежащих разным женщинам. Эти фантомы обладают голосами, телами, лицами. Их голоса, их тела, их самые потаенные места - все смешивается до полной неопределенности, превращаясь в одного человека, с которым я и живу в свой второй жизни после полуночи.
ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА
Впервые встретились мы с Ольгой на улице, там перед входом в метро Таганская была пустая заасфальтированная площадка, это было еще до тотального увлечения организацией газонов и клумб, стояли, кажется, лавки, была открыта какая-то закусочная или кафе, именно возле этой кафешки мы и договорились.
Я нашел ее анкету на сайте знакомств, она не произвела впечатления, наверно, потому что была сделана на скорую руку, поэтому встреча не предвещала продолжения. Так мне сначала показалось. Встретившись мы направились в ресторан «Янтарная вобла». Однако атмосфера пивного бара и соответствующих посетителей не располагала к романтической беседе.
Поэтому мы, ознакомившись с меню, решили перебраться в пиццерию «Римское кафе». Спустившись в подземный переход, мы прошли мимо торговцев газетами и бульварными романами, мимо ползающих калек и юродствующих нищих, крикливых африканцев, раздающих рекламные листовки дешевых борделей.
Тогда вдоль стен перехода располагались ряды стекленных палаток. Они предлагали пестрый ассортимент: чулки-колготки, пирожки-пряники, батарейки- зарядки, мобильные телефоны, обувь, косметику, цветы и просто нижнее белье. Так что можно забыть о торговых центрах и рынках, когда весь город превращается в почти стихийный базар. Об этом я и сказал Ольге, чтобы как-то продолжить беседу, и добавил, что поэтому предпочитаю передвигаться на автомобиле.
У неё не было автомобиля. Меня это разочаровало. Путешествовать за рулем - это так интересно и увлекательно. Она согласилась со мной. Мне стало как-то грустно, я почувствовал, что впереди будет еще скучнее. И стоит ли поэтому продолжать? Сейчас встать и сказать, что нужно выйти, мол, в туалет, а самому пройти по коридору, открыть дверь и на улицу, затем быстро к машине, ключ в замок и решительно с места, с резким набором скорости скрыться…
Хотя, впрочем, зачем - торопиться не стоит, она ведь все рано не увидит, как я решительно уехал. Так сделала: просто и сразу, и навсегда, как мне рассказывал старый приятель, одна симпатичная девушка на первой встрече. Она хотя и пришла, хотя и поддержала разговор, но, к сожалению, сразу не смогла сказать, что разочарована, но потом, когда они пошли на выставку «Модернизм в русской живописи», просто убежала от него.
Так бы и мне поступить! Но как-то неловко показалось оставлять ее с неоплаченным счетом. Можно подумать, что 125 рублей за кофе нанесли брешь в ее бюджете? Нет, нужно быть честным, я не оставил ее в «Римском кафе», именно потому что она мне нравилась. У меня появилась симпатия!
Но все равно на вторую встречу идти было лень. Не хотелось. Все - иллюзии. Никакого будущего. Даже в отель не согласится ехать… Будет растягивать до невозможности так называемый конфетно-цветочный период… Но неожиданно Ольга позвонила сама.
К счастью она жила именно в том районе, который не вызывает у меня внутреннего отторжения. Она порадовала меня этим. Я вздохнул с облегчением: северо-западная часть города настраивала меня на позитивный лад. В определенной мере это и предопределило моё решение продолжать с ней отношения, поскольку если бы она жила в юго-восточной части города, в каком-нибудь Орехове-Борисове или Кузьминках, то я бы не смог к ней ездить.
Пересечение условной границы между двумя частями Москвы (диаметра между северо-востоком и юго-западом, проходящего по Проспекту Мира и Большой Калужской улицей (Ленинском проспектом) приводит меня в состояние уныния и легкой депрессии. И наоборот, когда выезжаю с юга, чувствую освобождение и душевный подъем.
Так что как только она сообщила мне, где живет, я вздохнул с облегчением. Мне стало понятно, как закончить встречу. Достаточно будет спросить: а не проводить ли вас? И она, конечно, согласится, а что ей остается ответить? И тогда мы прокатимся на машине на северо-запад, к станции метро Октябрьское поле, как раз к тому месту, где совсем рядом начинается моя другая жизнь. И потом мне будет легко туда приезжать, поскольку это лояльная моему душевному состоянию территория.
Однако после ужина в ресторане мне не пришлось ее провожать, мы прогулялись по скверу, и зашли в кафе, а потом поехали на такси в винный бар Жан Жак на Суворовском бульваре и, наконец, оказались в гостинице на Сущевском. Это был вечер увлекательной пьяная езды на такси по ночному городу, когда до рассвета остается совсем недолго, и от нарастающего возбуждения уже не хочется спать. Уже открылось второе дыхания - хочется гулять, пить вино, хочется любви - хочется, чтобы это беззаботная ночь не кончалась.
Утром мы попросили принести кофе в номер. Во время первой чашки кофе, я вспомнил удивительное видение. Это произошло еще вчера, в постели, когда лицо и голос даже интонации в произнесении слов показались принадлежавшие Ольге, а предо мной лежала расставив ноги Ирена, а если приглядеться, то вовсе не Ирена, а Вети. Так я называю свою подругу Вету (по паспорту она Света). Она немного похудела после отпуска, хотя провела его в отеле с программой «все включено». И в целом похорошела, поэтому стала еще больше похожа на Ольгу.
С кем же в таком случае я провел ночь? Даже не ночь, остаток ночи и утро. Во второй бутылке шампанского осталось почти на четверть. Она стояла под столиком за изогнутой ножкой. На кресле - одежда, белье, чулки. (Она носит чулки?) Нужно было встать и натянуть хотя бы брюки, когда горничная постучала, она принесла кофе. А кто же все-таки рядом? Нет, я никогда не путаю имен. И стараюсь никогда не спрашивать по утрам: как тебя зовут?
В БАМБУКОВЫХ ПАЛОЧКАХ
Заняв столик возле большой стеклянной витрины, я ждал свою полуночную попутчицу, всматриваясь в темноту. Тусклые фонари и запоздалые студентки, спешили в их свете в подземный переход, чтобы потом спуститься в метро.
Я вспоминал, что моя жена, бывшая жена, с которой я продолжаю чисто дружеские отношения, постоянно жалуется на гастрит и боли в животе. У неё иногда несильно пахнет изо рта, что наводит на печальные мысли о здоровье. Эта худоба и боли в желудке - это неприятные симптомы. Мне кажется, что так может начинаться рак, особенно после того, что случилось с Леной.
У неё все, казалось, идет хорошо, казалось, что жизнь удалась, но вот у неё неожиданно обнаружили рак желудка третьей степени, и теперь мне кажется, что это ужасная болезнь идет по пятам за каждым из нас. Пока всё безмятежно, пока еще ярко светит солнце - и вдруг черная туча. Откуда? Почему? Почем так внезапно?
После нападения рейдеров на наш магазин прошло четыре месяца. Сам магазин их конечно не интересовал, им было важно завладеть помещением. Проведя незаконную регистрацию и перепродав помещение через подставных, оно оказалась в чужих
неизвестных нам руках. Что оставалось нам - настоящим владельцам - мне, Николаевичу, Лене и четвертому учредителю Озерову? Нам оставалось судиться в арбитраже с невидимыми врагами. Кто они были? Никого конкретно не назовешь, все оказываются статистами. Мы боролись, простив системы основанной на основе и под руководством коррумпированной власти. Каждый юрист, кто приходил со стороны истца оказывался нанятым. И по заключенному виртуально договору. Так что даже не знал, кто именно его нанял. И обычно он начинал с того, что старался затянуть процесс: заявлял судье на предварительном заседании, что не познакомился, мол, с делом, или просит дать дополнительное время для сбора и подготовки документов. И судья соглашался и переносил заседание, хотя придуманность причины была ему очевидна.
Вечером, как обычно я позвонил Ларисе и сказал, что мне нужно готовиться к занятиям по английскому, а сам поехал в «Марсель» (так называется ресторан) пить пиво.
После «Марселя» я взял такси и поехал в спорт-бар. Хотя мне было уже достаточно, поскольку в Марселе я выпил две кружки и даже базарил с кем-то вообще о жизни в нашей стране и, конкретно, о футболе. К сожалению, в Марселе не показывали футбол, а в этот вечер проходил матч Барселона - Спартак (3:2) в розыгрыше европейских кубков.
Почему меня понесло в спорт бар, куда мы ходили с Ольгой во время нашей развлекательной программы под названием «хадж по барам вокруг Новослободской». Она рассказывала, что прежде с друзьями была в этом баре, они так отдыхали, позиционируясь словно англичане в очередной уик-энд, и там была сравнительно демократичная обстановка.
Теперь, когда я вижу это заведение, всегда вспоминаю Ольгу. Это место ассоциируется с ней. Беспричинно, нет ничего похожего. Два десятка болельщиков с бокалами и кружками в руках перед огромными экранами телевизоров. Демократично. Без агрессивных матерных выкриков и пузанов с голыми торсами. Привлекательность бара заключалась в том, что можно было одновременно посмотреть все матчи разных турниров. Если в этот день был розыгрыш очередного этапа кубков, то каждый матч на отдельном экране. А в другой день можно было бы смотреть премьер лигу Италии или матчи высшего дивизиона Англии.
От Ольги я никогда не слышал ничего о футболе, наверно, она ходила в этот спорт-бар со своим бывшим. Так только можно было объяснить ее странный выбор. И меня потянуло в этот бар, словно я ожидал там ее встретить. Я ехал на такси и думал о ней. И вспоминал невольно наши походы по ресторанам и барам. Как было весело и беззаботно. И тогда мы долго обсуждали футболистов, а потом поехали на Сущевку заниматься сексом.
Кем я был утром, когда садился в машину, чтобы ехать на работу? Казалось бы, что вторая жизнь уже закончилась и пора взяться за дело, пора подумать о бизнесе и том, как хотя бы зарабатывать себе на жизнь. Но мысли оставались все те же, что и вчера. И хотелось продолжения сексуальной оргии, хотя я чувствовал, что физически истощен. У меня даже немного дрожали руки, хотелось курить и болела голова, впрочем, после таблетки анальгина стало ясно и бодро. И еще сильнее захотелось курить. Сейчас станет совсем плохо, поскольку я выезжаю на Садовое кольцо, на котором почти всегда тяжелый трафик. И мне предстоит тащиться по нему еще минут 20, все глубже и глубже по мере приближения к Таганской увязая в тягучей пробке.
Наконец я приехал в этот спорт - бар. Конечно, Ольги там не было. Лишь болельщики кричали что-то. Но мне было плохо видно, я даже не следил за ходом мачта. Только хотел что-то крикнуть, но так и не мог поймать момент для всего всплеска. Было грустно и тревожно. Я понял, что нахожусь в поиске таинственной незнакомки, я плутаю по ресторанам и кабакам. Я словно в дыму, иду в тумане. Ищу свою вторую жизнь.
Давно стемнело, горели уличные фонари, блики сверкали в темных лужах, я шел от одного бара к другому. В памяти звучала кавер версия «Лестницы в небо». Становилось еще грустнее. Зачем я следую этим порывам? Я мечтаю, что смогу убежать от себя - раздвоиться, чтобы окончательно потеряться. Только сейчас, выпив изрядно, я соединяюсь в одно, но это одно не находит места.
Может стоит сейчас расстаться с Ольгой, больше не искать встреч и вычеркнуть ее телефон? И тогда останется моя жена Лариса. И никакого выбора. Жизнь пойдет по прямой.
Или может стоит сделать все наоборот? Или вообще ничего не делать? Это самое удобное. Пусть продолжается двойная жизнь.
Понятно, что прекратить ее невозможно, поскольку достаточно приехать на улицу Конюхова, войти в квартиру, поставить чайник, включить компьютер и все, уже не захочется ничего менять. Желание перемен пропадает, исчезает как весенний снег 1945 года на похоронной поляне.
Сегодня я не поеду на Конюхова, нет не поеду. Куда же мне ехать после стольких заведений! Придется остаться на Чаянова ( там моя квартира). Завтра нужно будет идти на работу и заниматься совсем другими вещами. Как мне забыть о вас, унылые дела? Такой день впереди. Когда я смогу вздохнуть и никуда не идти. Но это будет продолжаться очень недолго, поскольку появятся новые заботы. А пока мне нужно утром ехать в офис. И уже оттуда позвонить Ларисе, поинтересоваться: не изменилось ли чего? Как ты спала? Отдохнула ли? Спросить о ее делах на работе и дома. Вечером я поеду к ней. И буду с ней до утра. А параллельно уже давно идет другая жизнь - жизнь после полуночи.
Наши встречи в «Бамбуковых палочках» продолжались всю осень. Летом, в конце лета, когда стало холодно ездить по ночам в Серебряный бор, мы встречались в гостинице «Холидей Инн» в «Виноградово». И еще у каманинцев (название гостиницы). Можно было отправляться к ним, если не пьян.
Второй дом, о котором никто из моих друзей и подруг не знает, находится на улице Конюхова. Я приезжаю туда, чтобы отдохнуть от безобразной двойной жизни, от рабочей суеты и бездушия окружения - голых холодных и гладких стен. А когда Ларисы нет дома, я уезжаю, чтобы остаться наедине с собой. У меня есть ключи. И еще, чтобы выпить вина. И писать, если получится всю ночь, пока есть силы, и пока я еще не сильно пьян. Необязательно исправлять ошибки и заканчивать фразы, проверять факты и правильно указывать имена и названия - все это можно сделать потом, когда-нибудь, или на следующий день, когда я трезвый сяду за стол. Тогда уже уйдет вдохновение и можно будет педантично ковыряться в тексте, исправляя и дополняя.
Время вечером с вином летит быстро. А алкоголь уже настолько затрудняет движение мыслей, что становится сложно правильно их выражать, и фраза обрывается сразу, еще не начавшись, теряются слова. И не приходит на ум как начать следующую фразу, тогда я сохраняю файл, закрываю редактор и выхожу в интернет. Там я переключаюсь с одного сайта на другой, с форума на форум. Я сочиняю комменты к чужим рассказам. Иногда утром становится стыдно, что я написал глупость и дерзость человеку, который совсем не заслужил этого. Он просто изложил свои суждения и впечатления.
Приехав на улицу Конюхова, я пишу до полуночи. В просторной квартире свободно, никто не мешает мечтать и фантазировать. И воплощать свои мысли в слова на бумаге.
Лариса, моя жена в первой жизни, в обычно, в такие вечера находится на своей даче неподалеку от Солнечногорска . Видимо после занятий на грядках в своем небольшом огородике лежит в постели уставшая и складывает на «Ай-педе» пасьянс. Она и не знает, что я приехал к ней в квартиру, сижу за столом, налил стакан Киндзмараули вина, и пишу роман, пишу неистово и обреченно о своей второй жизни.
Наверно это неприятно и жутко жить двумя жизнями. Но так делают многие. И нет в этом ничего особенного. Я ведь хотел найти себе любовницу. И нашел ее, а мыслей о долгих и тесных отношениях не было. Но Ольга почему-то решила, женщины часто так думают, что нам нужно жить вместе и для этого снять квартиру. Это будет очень похоже на семью, женщины порой оказываются слишком самоуверенны в желании создать семью.
Давай поженимся! - такое было предложение, Ольга сказала мне, что влюбилась в меня, втюхалась или это было какое-то другой слово. Уже не вспомнить. Наверно потому что она выпила довольно много вина и поэтому и выпалила «я влюбилась в тебя!»
Ну и что же теперь? Хотелось ответить мне. Мне показалось, что это ненатурально. И я ответил, что тоже влюблен в неё. И предлагаю продолжать любить друг друга.
- Давай выпьем красного испанского вина за нашу любовь! - сказал я.
- За нашу любовь, - подхватила Ольга. И мы подняли бокалы.
Любовью заканчиваются все встречи, когда Ольга приходит в «Бамбуковые палочки». Узкая юбка и всё идеально выбрито между ног. Это, понятно, выясняется уже потом, когда мы начинаем заниматься сексом, и она широко расставляет ноги. Играет ритмичная электронная музыка. Полбутылки вина на столе и недопитое красное вино в бокалах.
В тот вечер похолодало, особенно это чувствовалось после жаркого дня, солнечные дни стояли уже две недели, так припекало, что можно было не выходить из воды, проводя по несколько часов на третьем пляже у реки в Сербору. В тот вечер, когда слегка повеяло прохладой, Ольга не пришла.
Что-то изменилось? Она нашла другого? Меня эти вопросы не волновали, я почувствовал, что свободен. Свободен в своих решениях и поступках. Я не стал заказывать вина, я расплатился и поехал на улицу Конюхова.
Поднявшись в квартиру и зайдя на кухню, я снял с полки бокал из богемского стекла, я налил две трети холодного рислинга, достав из холодильника литровый салатовый пакет, и быстро выпил. Потом продолжал пить всю оставшуюся ночь. Сидел за компом и писал заметки о путешествии на Зайцеву гору, о последней поездке по Старому Варшавскому шоссе до того места, где в 1942 году прогремел страшный взрыв и осталась воронка, как от метеорита. Но в заметках речь совсем не о том. В них рассказ о моей первой жизни, которая закончилась уже давно И теперь только повторяется отдельными эпизодами в первой половине дня. В этой истории совсем другие герои.
На улице Конюхова почти стихло движение транспорта. Глубокая ночь. Я писал историю пока не напился окончательно не престал попадать по клавишам.