Британская тюрьма
В последнюю пятницу мы были в Музее Узников Подполья, что на Русском Подворье. Экскурсию организовал институт "Яд Бен Цви", и, как и всё, что они организуют, было интересно. Здание, построенное по заказу русской миссии, предложившей подрядчику больше, чем сионисты, было использовано англичанами как тюрьма. Сначала там сидели арабские уголовники, но по мере ухудшения отношений между властями и еврейским населением, евреи-подпольщики стали там большинством.
Встретил нас сам начальник тюрьмы в британской форме, на английском, постепенно перешедшем в иврит, разъяснивший новым заключённым, то есть нам, правила поведения в его тюрьме, состав выдаваемого снаряжения и прочую информацию, полезную для новичков. Поскольку артист оказался директором музея, роль командира далась ему легко. Между прочим, на работу он ездит на велосипеде аж из Кирьят-Йовеля. Откуда я знаю? Мой сын оказался соседом и соучеником его сына.
В тюрьме была привилегированная камера, карцер, мастерская, пекарня, больница и эшафот. Евреев, впрочем, для казни отправляли в Акко. Только однажды англичане решили казнить двух подпольщиков в Иерусалиме: Файнштейна и Баразани. Но эти двое не желали тихо погибнуть. Вдохновляясь примером Самсона, они решили совершить самоубийство, уведя с собой в могилу и палача. В камере смертников им удалось получить бомбу, спрятанную в апельсиновую кожуру.
Дальнейшее похоже на Достоевского наоборот. Сначала выяснилось, что при казни будет присутствовать раввин. Поскольку его убийство совершенно не входило в планы смертников, взрыв нужно было устраивать в камере. Казалось бы, погибнет не палач, так надзиратель. Но к тому моменту у них уже установились совершенно неформальные отношения с охранником. Долгие беседы о жизни и о семье, участие и посильная помощь охранника привели к совершенной невозможности его убить. Наоборот, его присутствие стало помехой.
Когда вариант Самсона отпал, они решили пойти путём Шауля: погибнуть от собственной руки, лишив врага возможности их убить. Охраннику пришлось наврать, что при предстоящей молитве (Адон Олам) не может присутствовать нееврей. Англичанин поверил и вышел в коридор. Только после этого прогремел взрыв. Несколько лет назад его наследник подарил родственникам Файнштейна Танах, подаренный Файнштейном охраннику, и хранящийся теперь в музее.
Когда на предвыборном митинге 1977-го года, Дуду Топаз произнёс ставшую знаменитой речь о "чахчахим", исполненную презрения к выходцам из восточных общин, Бегин на следующий день ответил ему: мы - это Файнштейн и Баразани. То есть, один - ашкеназ, а другой - перс, но их объединила общая цель настолько, что они погибли, обнявшись. И Бегин выиграл выборы после 30-тилетнего пребывания в оппозиции.
За год до Файнштейна и Баразани в той же камере смертников сидел другой приговорённый, Михаэль Ашбаль, и написал в ней одну из известнейших песен подпольщиков: "На баррикадах". Там он обращается к своей возлюбленной Саре и в последнем куплете предлагает после своей гибели выбрать кого-нибудь из того же отряда. Михаэль, хотя и не был казнён, вскоре погиб при попытке освобождения в Акко, а Сара последовала его совету и вышла замуж за другого боевого товарища, Эйтана Ливни. Одна из её дочерей, Ципи - сегодняшняя глава оппозиции в Кнессете.
Встретил нас сам начальник тюрьмы в британской форме, на английском, постепенно перешедшем в иврит, разъяснивший новым заключённым, то есть нам, правила поведения в его тюрьме, состав выдаваемого снаряжения и прочую информацию, полезную для новичков. Поскольку артист оказался директором музея, роль командира далась ему легко. Между прочим, на работу он ездит на велосипеде аж из Кирьят-Йовеля. Откуда я знаю? Мой сын оказался соседом и соучеником его сына.
В тюрьме была привилегированная камера, карцер, мастерская, пекарня, больница и эшафот. Евреев, впрочем, для казни отправляли в Акко. Только однажды англичане решили казнить двух подпольщиков в Иерусалиме: Файнштейна и Баразани. Но эти двое не желали тихо погибнуть. Вдохновляясь примером Самсона, они решили совершить самоубийство, уведя с собой в могилу и палача. В камере смертников им удалось получить бомбу, спрятанную в апельсиновую кожуру.
Дальнейшее похоже на Достоевского наоборот. Сначала выяснилось, что при казни будет присутствовать раввин. Поскольку его убийство совершенно не входило в планы смертников, взрыв нужно было устраивать в камере. Казалось бы, погибнет не палач, так надзиратель. Но к тому моменту у них уже установились совершенно неформальные отношения с охранником. Долгие беседы о жизни и о семье, участие и посильная помощь охранника привели к совершенной невозможности его убить. Наоборот, его присутствие стало помехой.
Когда вариант Самсона отпал, они решили пойти путём Шауля: погибнуть от собственной руки, лишив врага возможности их убить. Охраннику пришлось наврать, что при предстоящей молитве (Адон Олам) не может присутствовать нееврей. Англичанин поверил и вышел в коридор. Только после этого прогремел взрыв. Несколько лет назад его наследник подарил родственникам Файнштейна Танах, подаренный Файнштейном охраннику, и хранящийся теперь в музее.
Когда на предвыборном митинге 1977-го года, Дуду Топаз произнёс ставшую знаменитой речь о "чахчахим", исполненную презрения к выходцам из восточных общин, Бегин на следующий день ответил ему: мы - это Файнштейн и Баразани. То есть, один - ашкеназ, а другой - перс, но их объединила общая цель настолько, что они погибли, обнявшись. И Бегин выиграл выборы после 30-тилетнего пребывания в оппозиции.
За год до Файнштейна и Баразани в той же камере смертников сидел другой приговорённый, Михаэль Ашбаль, и написал в ней одну из известнейших песен подпольщиков: "На баррикадах". Там он обращается к своей возлюбленной Саре и в последнем куплете предлагает после своей гибели выбрать кого-нибудь из того же отряда. Михаэль, хотя и не был казнён, вскоре погиб при попытке освобождения в Акко, а Сара последовала его совету и вышла замуж за другого боевого товарища, Эйтана Ливни. Одна из её дочерей, Ципи - сегодняшняя глава оппозиции в Кнессете.