Почему история ничему не учит, а социальные науки можно не изучать.
История - наука история - восстанавливает последовательность событий, но ничего не объясняет.
Людям с историческим мышлением кажется, что факты говорят сами за себя.
Это, конечно, не так.
Факты, которые можно установить доподлинно, говорят очень мало. Ученый-историк просто не научен различать то, что говорят сами факт, и то, что говорит об этих фактах именно он, в соответствии со своими общими представлениями.
Именно поэтому история ничему не учит. Не понимая причин явления, невозможно научить избегать следствий.
Именно поэтому почти все науки стали "логиями", а науки "историологии" так и нет, есть только "история".
Социология пытается объяснять, но пока не может. Правильной теории социума в научной среде до сих пор нет.
Любопытнее всего то, что нет и серьезного общественного или ученого запроса на эту теорию.
Человечество всегда обходилось без нее, и не очень понимает, зачем она нужна.
Это как если бы магическому религиозному варварскому обществу раннего средневековья стали объяснять, что людям нужна наука физика и единая научная картина мира.
Типа, без нее не прожить, ну, никак.
Как вы думаете, что сделали бы выдающиеся люди этого общества - правители, военные, церковники.
Правильно, светская элита об этом даже не узнала бы.
Ученые в этих кругах - редкость, а выходцев из народа никто не стал бы слушать.
Элите ведь всегда известно, что важно для правильной жизни. Есть бог, есть король, есть армия. Ну, еще музыканты с художниками - для услаждения.
Впрочем, жратва, вино и бабы все-таки лучше.
Церковь осудила бы таких горе-теоретиков как еретиков.
И, вероятнее всего, сожгла бы на костре. Дабы не подрывали религиозные устои общества своими натурфилософскими ересями.
Так что создание правильных теорий - это всегда инициатива одиночек.
Не удивительно, что запроса нет. Ибо все-таки не спрос определяет предложение, а предложение формирует и определяет спрос.
Все, что может сейчас социология - это поизучать общественное мнение.
Проблема в том, что она может рассказать только о поверхностном общественном мнении.
Для того чтобы проанализировать глубинные социальные тенденции, нужно правильно понимать, как общество устроено. Без этого любая попытка серьезного исследования общественных настроений будет говорить не столько об обществе, сколько о самом спрашивающем.
Есть еще наука политология. Политологи комментируют, но не понимают.
Впрочем, у них обычно нет такой задачи - объяснить. У них спрашивают о том, что произошло и чем это чревато "чисто конкретно".
И они, в меру своей информированности и фантазии, пытаются очертить круг участников событий и рассказать о стоящих за ним интригах.
В принципе, это не что иное, как научное сплетничество. Современные политологи по сути своей - обычные сплетники.
Ну, и, наконец, наука экономика.
Это единственная как-то математизированная область социального знания. Именно поэтому экономика - гуманитарная наука, претендующая на разрыв с гуманитарным методом, наука, как бы перешедшая на естественнонаучные рельсы.
Поскольку правильной общепризнанной социальной теории нет, экономика пытается объяснить социальные закономерности своими методами и в своем ключе.
Хотя должно бы быть наоброт, то есть социология должны была бы указать экономике ее сугубую сферу, определить пределы для действия экономических законов. Экономическая жизнь - часть социальной. Из этого следует, что экономические процессы вложены в социальные, а не наоборот.
Но до тех пор, пока социология не обреете свою нормальную базу в виде правильной общепризнанной макросоциальной теории, претензии экономики на естественнонаучность будут оставаться претензиями, не более. А сами экономические знания так и останутся приблизительными, лишенными ключевого основания - знания о том, какое место в общественном устройстве занимают, и какую роль играют, экономические процессы и отношения.
Что в итоге?
Знания социальных законов и правильного представления о том, что такое социальный мир, социальная реальность сегодня нет.
Серьезного, внятного общественного заказа на такое знание тоже нет.
И что делать социологу-теоретику, открывшему истину, но не сделавшему научной карьеры?
Как об этой истине поведать миру?
