Дневники молекулы.8
«Хо-хо», - поет внутри меня, оставленная там врагами самореализации еще в ту гражданскую Эллочка-Людоедка. Она, значит, поет, а я тем временем, уже, изваяв финансовый план на 2014 год, и, всерьез помышляя о дауншифтинге, пытаюсь сверстать себе закупочную шпаргалку на предстоящую командировку. Вместо полезных цифр и названий в голове мечется осенней мухой мысль о том, кому выгодна моя скоропостижная смерть.
Где-то после Жана Габена , но определенно еще до Вольтера, приходит понимание, что больше всего выгоды - мужу и дочери. Кредит за машину платить будет не надо, зато появится лишняя тачка и квартира.
Это меня почему-то очень веселит, но длиннющий список неопознаваемого кино возвращает на землю.
Сатанинское чувство юмора, однако отступать не желает и подкидывает мысль о том, что с моим прахом вся семья может съездить отдохнуть в Кералу, где я непременно завещаю развеять мой прах там же где развеяли прах Ганди - в трех водах в Каньякумари.
Мультипликатор Петров не дает в полной мере предаться этим душеспасительным мыслям и в отместку я не буду покупать его произведение. Шутка, покупать я его не буду потому что нет денег. И перед мысленным взором встает наш финансовый директор, вооруженный световым мечом Дарта Мола. Директор, вообще говоря, довольно субтильная брюнетка средних лет, но фосфоресцирующий красным отсветом меч очень ей к лицу. Как и Сержу Генсбуру, который в списке следующий. Тут начинаются какие-то скучные обыденные телефонные звонки, и фантазия моя гаснет, будто прибитая ссаной тряпкой. В самом деле, ну как можно блеснуть фразой «тета-радиация быстро разрушит твой портативный голографический модулятор», когда разговор идет о зимних сапогах или неверно оформленном приказе на собственное производство.
«Хо-хо!», - снова оживает Эллочка внутри, и рука тянется к ящику с заначенной на случай полного истощения шоколадкой. Наклон корпуса влево активизирует жировую складку на боку и рука в конвульсиях возвращается обратно к клавиатуре.
Время шестой час. В багажнике машины стынет коврик для йоги. А с верхнего листочка бумаги на столе на меня укоризненно смотрит Захват власти Людвиком XIV.
Где-то после Жана Габена , но определенно еще до Вольтера, приходит понимание, что больше всего выгоды - мужу и дочери. Кредит за машину платить будет не надо, зато появится лишняя тачка и квартира.
Это меня почему-то очень веселит, но длиннющий список неопознаваемого кино возвращает на землю.
Сатанинское чувство юмора, однако отступать не желает и подкидывает мысль о том, что с моим прахом вся семья может съездить отдохнуть в Кералу, где я непременно завещаю развеять мой прах там же где развеяли прах Ганди - в трех водах в Каньякумари.
Мультипликатор Петров не дает в полной мере предаться этим душеспасительным мыслям и в отместку я не буду покупать его произведение. Шутка, покупать я его не буду потому что нет денег. И перед мысленным взором встает наш финансовый директор, вооруженный световым мечом Дарта Мола. Директор, вообще говоря, довольно субтильная брюнетка средних лет, но фосфоресцирующий красным отсветом меч очень ей к лицу. Как и Сержу Генсбуру, который в списке следующий. Тут начинаются какие-то скучные обыденные телефонные звонки, и фантазия моя гаснет, будто прибитая ссаной тряпкой. В самом деле, ну как можно блеснуть фразой «тета-радиация быстро разрушит твой портативный голографический модулятор», когда разговор идет о зимних сапогах или неверно оформленном приказе на собственное производство.
«Хо-хо!», - снова оживает Эллочка внутри, и рука тянется к ящику с заначенной на случай полного истощения шоколадкой. Наклон корпуса влево активизирует жировую складку на боку и рука в конвульсиях возвращается обратно к клавиатуре.
Время шестой час. В багажнике машины стынет коврик для йоги. А с верхнего листочка бумаги на столе на меня укоризненно смотрит Захват власти Людвиком XIV.