И снова об Олесе Бузине
Оригинал взят у dima_piterski в И снова об Олесе Бузине
Андрей Полевой
Писать о смерти человека трудно всегда. Особенно - когда уходит человек яркий. Особенно - когда уходит друг.
Дежурные реплики о соболезнованиях, непоправимости утраты, скорби, сожаления о том, что многое не было сказано и не сделано вовремя - вряд ли смогут выразить всю гамму переживаний.
Убийство журналиста, писателя, историка и общественного деятеля Олеся Алексеевича Бузины - об этом напишут многие. Большинство с сочувствием - не так уж много на постсоветском пространстве хороших писателей, а количество честных и грамотных публицистов на Украине за год «правления» нового режима сократилось до считанных единиц.
Разумеется, найдутся люди (если разрешено использовать этот термин) - которые расстрелу Олеся Бузины в спину порадуются. Собственно, искать их долго не придётся.
К ликованию присоединяются вполне себе должностные лица. В силу занимаемого положения, они пытаются использовать убийство в политических целях. Достаточно, впрочем, предсказуемых - обвинить и спихнуть ответственность на Россию, каким бы это не казалось бредом.
Таковы реалии современной Украины - террор, беззаконие, государственность, которая уже закончилась, просто не все это поняли. Вряд ли убийство Олеся Бузины будет расследовано должным образом, и вряд ли это убийство - последнее.
Что до личных эмоций…. Олесь Бузина - не образ на телеэкране или презентации новой книги - а настоящий, живой Бузина, был замечательным человеком и другом.
Год назад, когда неизбежность националистического переворота в Киеве стала очевидной, многие пытались уговорить Олеся уехать из страны. Идеология, первые всходы которой уже опасно торчали из удобрённой сгоревшими шинами киевской земли, по определению исключала существование журналистов и писателей, которые имеют собственное мнение. Тем паче - не боятся его высказывать, пытаясь найти какую-то точку компромисса, приемлемого для всех граждан Украины.
Украину Олесь любил. В её классическом, не залитом кровью и ложью варианте - с подсолнухами, каноничным вишнёвым садом, Гоголем, Тарасом Бульбой и «В бой идут одни старики».
«Я украинец - это такая разновидность русского» - пояснил он свою внутреннюю идентификацию на одной конференции.
Призывов уехать Олесь тогда не послушал. Не послушал и позднее.
На все призывы, он отвечал примерно так: «если я уеду, как другие - то я буду вынужден писать про Россию, всё больше уделять внимание российским событиям. В России, скорее всего, и так всё будет хорошо. А я живу в Киеве, „матери городов русских“, здесь мой дом, и я хочу писать о том, что связано с ним. Потому что если это не буду делать я - то кто ещё этим будет заниматься?».
А не писать Бузина не мог. В том числе и потому, что был классическим писателем - жил исключительно результатами своего писательского труда.
Гулять же по Киеву с Бузиной было великолепно. Про Киев - классический, гоголевско-булгаковский Киев он знал, кажется, всё. Я даже предлагал ему как то написать книгу «Путеводитель по Киеву с Олесем Бузиной». Хотя этот путеводитель был бы своеобразным.
«Вот мы идём по той самой улице, которой убегал от петлюровцев в „Белой Гвардии“ Николка, вот тут он повернул на… кстати, пойдём я тебе тут покажу одно заведение, где дают отличные пирожки с чаем!» - примерно такими были эти прогулки.
Если бы записать всё, что тогда говорилось во время этих прогулок… Во время одной из них Олесь и создал максиму украинского мировоззрения, широко в узких кругах известную.
- Восприятие нашего человека, - говорил Олесь, - строится на постоянном переходе двух положений: «как то оно будет…» - и «вот кто ж знал, что так случится!»
Москву Олесь тоже любил. Пытался изучить её вдумчиво, ходя по ней пешком, напевая под нос «Дорогая моя столица, золотая моя Москва…» Удивительно, но приезжая в столицу на несколько дней, он достаточно быстро смог освоиться в ней на уровне коренного москвича.
Со специализацией на студиях новостных агентств, куда его любили приглашать за компетентность в украинских делах и харизму, книжных магазинах, уютных кафе и «блошиных рынках». В последнюю пару лет, Олесь всё чаще отмечал, что в московском метро ему куда комфортнее, чем в киевском.
- Понимаешь, - говорил он - в московском метро я обычный, никому не знакомый человек. К тому же, концентрация известных личностей в российской столице выше, и они не так бросаются в глаза. А в Киеве приходится ходить в кепке, чтобы не провоцировать лишний раз какого-нибудь дурака.
Основания для такого имелись. Олесь любил спорт, и регулярно бегал по парку «до турников», купался зимой и держал себя в хорошей форме. Пару раз во время таких пробежек его пытались избить, то члены киевской «Свободы», то ещё какие-то типы.
- Я сегодня играл в Ивана Поддубного! - комментировал свои приключения с отсылкой к ещё одному малороссийскому герою Олесь.
Три года назад, Олеся получилось завлечь в Севастополь. Заодно презентовали его новую книгу «Воскрешение Малороссии».
- Я считаю, что Украина - это такая нога, которая себя отрезала от имперского тела, отрезала, но не совсем. Там сухожилия некоторые сохранились, сосуды, кровь немножко проходит, и нога эта мечтает и говорит: «Я присоединюсь к ЕС, к европейской сороконожке». А ей все говорят: «Да куда ты присоединишься? Там у каждой ноги по запасной. Ты там лишняя 41-ая никому не нужная нога! - процитировал свое эссе Олесь на встрече в «Атриуме».
Гулять по Севастополю с Бузиной тоже было трудно, хотя и по иным причинам - слишком часто подходили люди с просьбой сфотографироваться.
В последний год мы говорили по телефону чаще обычного. Олесь очень переживал из-за происходящих событий, ему казалось невозможной дикостью, что описанное в произведениях Булгакова - повторяется уже на его глазах. Я тогда грустно шутил, что Олесю теперь нет нужды думать о сюжете своего Главного Романа - ценителю Булгакова можно лишь пойти по проторенному пути, описав гражданскую войну на Украине в год 2014 вместо 1917-го.
Олеся очень интересовала жизнь в Севастополе - он, как честный журналист, пытался разобраться в потоках дезинформации. И как русский украинец, искренне верил, что когда-нибудь всё наладится. «Как то оно будет», сказал бы он…
…писать о человеке, друге Олесе Бузине можно куда дольше, чем о Бузине-писателе. К сожалению, новых событий в этом рассказе уже не может быть, после 16 апреля 2015 года.
Спасибо тебе, Олесь. Спасибо за всё.
Андрей Полевой
Писать о смерти человека трудно всегда. Особенно - когда уходит человек яркий. Особенно - когда уходит друг.
Дежурные реплики о соболезнованиях, непоправимости утраты, скорби, сожаления о том, что многое не было сказано и не сделано вовремя - вряд ли смогут выразить всю гамму переживаний.
Убийство журналиста, писателя, историка и общественного деятеля Олеся Алексеевича Бузины - об этом напишут многие. Большинство с сочувствием - не так уж много на постсоветском пространстве хороших писателей, а количество честных и грамотных публицистов на Украине за год «правления» нового режима сократилось до считанных единиц.
Разумеется, найдутся люди (если разрешено использовать этот термин) - которые расстрелу Олеся Бузины в спину порадуются. Собственно, искать их долго не придётся.
К ликованию присоединяются вполне себе должностные лица. В силу занимаемого положения, они пытаются использовать убийство в политических целях. Достаточно, впрочем, предсказуемых - обвинить и спихнуть ответственность на Россию, каким бы это не казалось бредом.
Таковы реалии современной Украины - террор, беззаконие, государственность, которая уже закончилась, просто не все это поняли. Вряд ли убийство Олеся Бузины будет расследовано должным образом, и вряд ли это убийство - последнее.
Что до личных эмоций…. Олесь Бузина - не образ на телеэкране или презентации новой книги - а настоящий, живой Бузина, был замечательным человеком и другом.
Год назад, когда неизбежность националистического переворота в Киеве стала очевидной, многие пытались уговорить Олеся уехать из страны. Идеология, первые всходы которой уже опасно торчали из удобрённой сгоревшими шинами киевской земли, по определению исключала существование журналистов и писателей, которые имеют собственное мнение. Тем паче - не боятся его высказывать, пытаясь найти какую-то точку компромисса, приемлемого для всех граждан Украины.
Украину Олесь любил. В её классическом, не залитом кровью и ложью варианте - с подсолнухами, каноничным вишнёвым садом, Гоголем, Тарасом Бульбой и «В бой идут одни старики».
«Я украинец - это такая разновидность русского» - пояснил он свою внутреннюю идентификацию на одной конференции.
Призывов уехать Олесь тогда не послушал. Не послушал и позднее.
На все призывы, он отвечал примерно так: «если я уеду, как другие - то я буду вынужден писать про Россию, всё больше уделять внимание российским событиям. В России, скорее всего, и так всё будет хорошо. А я живу в Киеве, „матери городов русских“, здесь мой дом, и я хочу писать о том, что связано с ним. Потому что если это не буду делать я - то кто ещё этим будет заниматься?».
А не писать Бузина не мог. В том числе и потому, что был классическим писателем - жил исключительно результатами своего писательского труда.
Гулять же по Киеву с Бузиной было великолепно. Про Киев - классический, гоголевско-булгаковский Киев он знал, кажется, всё. Я даже предлагал ему как то написать книгу «Путеводитель по Киеву с Олесем Бузиной». Хотя этот путеводитель был бы своеобразным.
«Вот мы идём по той самой улице, которой убегал от петлюровцев в „Белой Гвардии“ Николка, вот тут он повернул на… кстати, пойдём я тебе тут покажу одно заведение, где дают отличные пирожки с чаем!» - примерно такими были эти прогулки.
Если бы записать всё, что тогда говорилось во время этих прогулок… Во время одной из них Олесь и создал максиму украинского мировоззрения, широко в узких кругах известную.
- Восприятие нашего человека, - говорил Олесь, - строится на постоянном переходе двух положений: «как то оно будет…» - и «вот кто ж знал, что так случится!»
Москву Олесь тоже любил. Пытался изучить её вдумчиво, ходя по ней пешком, напевая под нос «Дорогая моя столица, золотая моя Москва…» Удивительно, но приезжая в столицу на несколько дней, он достаточно быстро смог освоиться в ней на уровне коренного москвича.
Со специализацией на студиях новостных агентств, куда его любили приглашать за компетентность в украинских делах и харизму, книжных магазинах, уютных кафе и «блошиных рынках». В последнюю пару лет, Олесь всё чаще отмечал, что в московском метро ему куда комфортнее, чем в киевском.
- Понимаешь, - говорил он - в московском метро я обычный, никому не знакомый человек. К тому же, концентрация известных личностей в российской столице выше, и они не так бросаются в глаза. А в Киеве приходится ходить в кепке, чтобы не провоцировать лишний раз какого-нибудь дурака.
Основания для такого имелись. Олесь любил спорт, и регулярно бегал по парку «до турников», купался зимой и держал себя в хорошей форме. Пару раз во время таких пробежек его пытались избить, то члены киевской «Свободы», то ещё какие-то типы.
- Я сегодня играл в Ивана Поддубного! - комментировал свои приключения с отсылкой к ещё одному малороссийскому герою Олесь.
Три года назад, Олеся получилось завлечь в Севастополь. Заодно презентовали его новую книгу «Воскрешение Малороссии».
- Я считаю, что Украина - это такая нога, которая себя отрезала от имперского тела, отрезала, но не совсем. Там сухожилия некоторые сохранились, сосуды, кровь немножко проходит, и нога эта мечтает и говорит: «Я присоединюсь к ЕС, к европейской сороконожке». А ей все говорят: «Да куда ты присоединишься? Там у каждой ноги по запасной. Ты там лишняя 41-ая никому не нужная нога! - процитировал свое эссе Олесь на встрече в «Атриуме».
Гулять по Севастополю с Бузиной тоже было трудно, хотя и по иным причинам - слишком часто подходили люди с просьбой сфотографироваться.
В последний год мы говорили по телефону чаще обычного. Олесь очень переживал из-за происходящих событий, ему казалось невозможной дикостью, что описанное в произведениях Булгакова - повторяется уже на его глазах. Я тогда грустно шутил, что Олесю теперь нет нужды думать о сюжете своего Главного Романа - ценителю Булгакова можно лишь пойти по проторенному пути, описав гражданскую войну на Украине в год 2014 вместо 1917-го.
Олеся очень интересовала жизнь в Севастополе - он, как честный журналист, пытался разобраться в потоках дезинформации. И как русский украинец, искренне верил, что когда-нибудь всё наладится. «Как то оно будет», сказал бы он…
…писать о человеке, друге Олесе Бузине можно куда дольше, чем о Бузине-писателе. К сожалению, новых событий в этом рассказе уже не может быть, после 16 апреля 2015 года.
Спасибо тебе, Олесь. Спасибо за всё.