Клинья и бинарные оппозиции.
Тревожная меланхолия, тропинки на потолке. За немытыми окнами где-то черёмуха на взводе, по утрам минус три. Нужно что-то решать, нужны конструктивные действия. А меня словно макнули в жидкую резину. Головой, с головой - всю. Кричать бесполезно, отвернись и не дыши.
Всё хорошо. Создаю видимость жизни. Создаю видимость полезной деятельности - откопала ковёр. Создаю видимость отдыха: пытаюсь выжать резиновый клин клиньями кинематографическими. Чит: если тревога влезла под кожу, смотри кино про бессмысленное и беспощадное - про войну, революцию - лишний раз убедиться в безнадёжности человечества и ещё, ещё раз увидеть на сколько мелки твои собственные страхи и страдания. Всё в пустую, всё зря, и от осознания пустоты почему-то легче. Фильмы иногда сочетаются причудливо.
Фолькер Шлёндорфф и Бернардо Бертолуччи. "Der Fangschuss" и "Novecento". Три цвета: красный и белый, красный и чёрный. Красный.
Внятно про фильмы не буду, буду про впечатления. Об одном: люди - отвратительные создания, но что-то в них такое есть - отвернуться не возможно. Ледяной Шлёндорфф, огненный Бертолуччи. Вот как совпало, более контрастный контраст устроить просто невозможно. Два таких противоположных до схождения фильма посмотреть через день - только по случайности. "Der Fangschuss" Шлёндорфа минималистичный, почти документальный - чёрно-белый - ему идёт. Изысканно скупой. "Кинопоиск" даёт краткий сюжет вроде бы точно: "Латвия, 1919 год. В небольшом прибалтийском местечке затерялся немецкий отряд. Офицеры на свой страх и риск вынуждены продолжать никому уже не нужную войну. А в поместье де Ревалей происходит собственная драма - капитан Эрих фон Ломонд, ее друг детства, не желает отвечать взаимностью графине Софи де Реваль, предпочитая полностью уйти в работу. Уязвленная, оскорбленная Софи пускается во все тяжкие, надеясь вызвать ревность у строптивца, еще не подозревая об истинных причинах отказа капитана…" Прочитаешь и подумаешь - всё как всегда - бытовуха - ну, что из этого можно сделать. Например, чёрно-белые стихи о чёрной дыре в потёмках чужой души. Ха-ха, а меня от минимализма в другую крайность бросило. Сюжет развивается очень медленно, не происходит ничего значительного, не говорится ничего важного - казалось бы. Любые внешние проявления эмоций сведены к минимуму... и чёрная дыра втягивает тебя незаметно. И вот ты за горизонтом событий - как внезапная смерть. Хрупкость жизни - порох на кончиках пальцев. Зачем, ради чего... Этот фильм пограничен как скульптура Гвязды. Сочетание глянцево белого и матово чёрного, полностью замкнутого. И очень странный эффект: атмосфера фильма, пространство фильма пахнет - талым снегом, угольной крошкой, свежей кровью, куриным дерьмом, мокрыми сосновыми досками и пыльной извёсткой. Главная героиня - пружина, главный герой - тьма за открытой дверью. Все документально обычные и красивые как призраки. До нужного градуса грани фильма доводит второстепенный персонаж - тётушка Прасковья - старая Мойра. Фильм - кристалл.
И в какой-то момент я бросилась делать стопкадры, так что вот:
У Бертолуччи в "Novecento" тоже есть поезд - поезд коммунизма (рукалицо). Вот да, половину фильма смотришь, сквозь рукалицо. Красота и мерзость, глупая вульгарность и поэзия, искренность и поза, жизнь, смерть, секс, придурь, коммунизм, фашизм, кишки, кровища, дерьмо, солнце, виноград, музыка, вино и любовь. И всего этого лопатами - набросали горой - розы-навозы-алмазы - сбрызнули ядрёными красками - обтекайте - все - перформанс - Марина Абрамович плачит и нервно курит в коридорчике. И думаешь - ну бля-аааа... Самое лучшее, самое настоящее и честное в этом фильме - музыка - там поют все подряд, все не профессионально, все по-настоящему. В целом трэш, но местами пронзительно прекрасный. Жестокость и глупость доведены до абсурда, от этого очень странное впечатление... Всё что про быт вне идеологий, про любовь и дружбу - хорошо. Все молодые и красивые, а стоп кадр только один, вот:
