Несколько наблюдений, навеянных семейной поездкой на Мадейру.
...Неоправданные ожидания разрушают, они же стимулируют поиск.
Первые дни на райском острове стоял жуткий холод.
Температура - от плюс 16 до плюс 19, минус наличие солнца.
После привычных нам жарких Греции и Италии,
где ясность практически гарантирована,
такая картина повергала в уныние.
Уныние не позволяет видеть ничего,
кроме разочарования.
Поэтому проходят мимо:
Уникальная природа: на Мадейре растет все!
От реликтовых, всюду давно вымерших лавровых лесов - до маракуйи шести сортов и неведомых мне доселе фруктов (а поездила я немало)!
И океан, и канатные дороги, и свежайшая рыба в таком разнообразии, которого я в жизни не встречала, и...
Все было обесценено ввиду отсутствия солнца.
...Через несколько дней мы догадались, что за солнцем можно ездить - в разных частях острова разная облачность, а относительно небольшая его величина позволяет легко перемещаться в нужную точку.
Меня такая возможность привела в восторг.
Уныние как рукой сняло, напротив, стало интересно и азартно - а где солнечность и ясность будет сегодня?
Куда поедем:
На запад? Или восток?
Потом выяснилось, что можно подниматься в горы выше уровня облаков, а там солнечно почти всегда!
Красиво, очень красиво, и еще... не жарко.
Зноя нет, сиесты - тоже, мучиться от жары не приходится.
Зато можно ходить и любоваться - сколько угодно, не парясь в прямом смысле слова.
...Немного философии или
Частный случай выбора между безопасностью и развитием.
На Мадейре, как и везде в Европе, много осевших здесь русских, которые работают с нашими же туристами.
Они уже граждане другой страны, стало быть, в свое время сделали выбор уехать от корней, поменять культуру, ментальность...
Мне интересно - почему.
Спрашиваю: «Как вам здесь живется?»
Отвечают: «Хорошо! Очень чисто, криминала нет, государство оплачивает любое образование, экология чУдная;
местные, островитяне, в целом, довольны своей жизнью и потому доброжелательны.
Зарабатывать, правда, невыгодно: с 11 тысяч годового дохода работает драконовская прогрессивная шкала, поэтому легче отказаться от работы, и жить на дотациях, чем работать и отдать кучу денег государству».
По всему выходит, что стресса у них нет, здоровье улучшается, и есть чувство защиты, заботы со стороны государства, которое, хоть и не поощряет инициативу, но не оставит в беде.
Мне на ум сразу приходит аналогия с заботливым родителем, который хочет помочь всем своим детям, в том числе неуспешным - за счет успешных.
От наших отношений с нашим же государством рождается, скорее, ощущение не родного родителя,
а чужого - мачехи или отчима, которые взяли детей под опеку,
но не очень-то понимают - зачем они нужны, и не слишком беспокоятся о том, как они вырастут.
Потому у наших людей так много тревоги и стресса,
но одновременно и развития...
И экономического, и психологического, и духовного.
А если вспомнить, что наша жизнь - это выбор, и не имеет значения - осознан он или нет,
по всему получается, что те, кто уезжают - выбирают безопасность,
а те, кто остается -
развитие или дно (тоже вариант развития).
...Взгляд из разных позиций все меняет.
Дети записали бытовую ссору на диктофон.
Да-да, мои дети, мою ссору с мужем - на диктофон.
Вечером того же дня ходили где-то рядом с видом членов тайного сообщества и заговорщически хихикали.
Стало интересно: чего это они хихикают?
И еще захотелось вступить в их сообщество.
Дали прослушать запись.
Хохотала до слез.
Потом подумалось: как же по-разному все видится!
Всего лишь несколько часов назад я была в гневе баллов эдак на 7-8, в эпицентре, был, разумеется, мой разгневанный Ребенок, а теперь,
Когда я вышла из своей травмы,
Мне уже смешно!
Я все еще Ребенке, но - в другой его части,
где он не ранен, а защищен, и смеется над тем, что его веселит.
Вместе с реальными, настоящими детьми.
И еще подумалось: как здорово быть ребенком - который не запуган, а настолько устойчив, что не только выдерживает родительскую ссору, но и может посмеяться над происходящим.
И может найти в небезопасной для себя ситуации ресурс.
...Этот ресурс я беру и себе.
То, что ранит, при другом взгляде может выглядеть совсем иначе.
Иногда - очень смешно.
Первые дни на райском острове стоял жуткий холод.
Температура - от плюс 16 до плюс 19, минус наличие солнца.
После привычных нам жарких Греции и Италии,
где ясность практически гарантирована,
такая картина повергала в уныние.
Уныние не позволяет видеть ничего,
кроме разочарования.
Поэтому проходят мимо:
Уникальная природа: на Мадейре растет все!
От реликтовых, всюду давно вымерших лавровых лесов - до маракуйи шести сортов и неведомых мне доселе фруктов (а поездила я немало)!
И океан, и канатные дороги, и свежайшая рыба в таком разнообразии, которого я в жизни не встречала, и...
Все было обесценено ввиду отсутствия солнца.
...Через несколько дней мы догадались, что за солнцем можно ездить - в разных частях острова разная облачность, а относительно небольшая его величина позволяет легко перемещаться в нужную точку.
Меня такая возможность привела в восторг.
Уныние как рукой сняло, напротив, стало интересно и азартно - а где солнечность и ясность будет сегодня?
Куда поедем:
На запад? Или восток?
Потом выяснилось, что можно подниматься в горы выше уровня облаков, а там солнечно почти всегда!
Красиво, очень красиво, и еще... не жарко.
Зноя нет, сиесты - тоже, мучиться от жары не приходится.
Зато можно ходить и любоваться - сколько угодно, не парясь в прямом смысле слова.
...Немного философии или
Частный случай выбора между безопасностью и развитием.
На Мадейре, как и везде в Европе, много осевших здесь русских, которые работают с нашими же туристами.
Они уже граждане другой страны, стало быть, в свое время сделали выбор уехать от корней, поменять культуру, ментальность...
Мне интересно - почему.
Спрашиваю: «Как вам здесь живется?»
Отвечают: «Хорошо! Очень чисто, криминала нет, государство оплачивает любое образование, экология чУдная;
местные, островитяне, в целом, довольны своей жизнью и потому доброжелательны.
Зарабатывать, правда, невыгодно: с 11 тысяч годового дохода работает драконовская прогрессивная шкала, поэтому легче отказаться от работы, и жить на дотациях, чем работать и отдать кучу денег государству».
По всему выходит, что стресса у них нет, здоровье улучшается, и есть чувство защиты, заботы со стороны государства, которое, хоть и не поощряет инициативу, но не оставит в беде.
Мне на ум сразу приходит аналогия с заботливым родителем, который хочет помочь всем своим детям, в том числе неуспешным - за счет успешных.
От наших отношений с нашим же государством рождается, скорее, ощущение не родного родителя,
а чужого - мачехи или отчима, которые взяли детей под опеку,
но не очень-то понимают - зачем они нужны, и не слишком беспокоятся о том, как они вырастут.
Потому у наших людей так много тревоги и стресса,
но одновременно и развития...
И экономического, и психологического, и духовного.
А если вспомнить, что наша жизнь - это выбор, и не имеет значения - осознан он или нет,
по всему получается, что те, кто уезжают - выбирают безопасность,
а те, кто остается -
развитие или дно (тоже вариант развития).
...Взгляд из разных позиций все меняет.
Дети записали бытовую ссору на диктофон.
Да-да, мои дети, мою ссору с мужем - на диктофон.
Вечером того же дня ходили где-то рядом с видом членов тайного сообщества и заговорщически хихикали.
Стало интересно: чего это они хихикают?
И еще захотелось вступить в их сообщество.
Дали прослушать запись.
Хохотала до слез.
Потом подумалось: как же по-разному все видится!
Всего лишь несколько часов назад я была в гневе баллов эдак на 7-8, в эпицентре, был, разумеется, мой разгневанный Ребенок, а теперь,
Когда я вышла из своей травмы,
Мне уже смешно!
Я все еще Ребенке, но - в другой его части,
где он не ранен, а защищен, и смеется над тем, что его веселит.
Вместе с реальными, настоящими детьми.
И еще подумалось: как здорово быть ребенком - который не запуган, а настолько устойчив, что не только выдерживает родительскую ссору, но и может посмеяться над происходящим.
И может найти в небезопасной для себя ситуации ресурс.
...Этот ресурс я беру и себе.
То, что ранит, при другом взгляде может выглядеть совсем иначе.
Иногда - очень смешно.