А я всегда знала!
что осьминоги гораздо умнее, чем мы думаем.
Первый раз живого осьминога я увидела в ресторанном аквариуме в южно-корейском приморском городе Кунсан. Это был 1993 год и я работала в южно-корейском научно-исследовательском институте по обмену. Меня вывезли подышать свежим морским воздухом. Мы гуляли по променаду, смотрели на отлив (там же первый раз в жизни я увидела отлив), на толпу людей в болотниках, бродящих по оголившемуся дну и собирающих все живое, что не успело улизнуть с отходящей водой, в огромные плетеные корзинки. Потом это вот все живое оказывалось на кухнях прибрежных ресторанчиков. Реально, все! Когда меня сейчас пытаются поразить рассказами про дегустацию морского огурца, я только хитро прищуриваюсь. Один из ресторанов завлекал посетителей громадным аквариумом, в котором плавали будущие блюда. В одном из углов аквариума сидел маленький розовый осьминожек и грустно смотрел на проходящих мимо людей. Он не метался, не бился в истерике, как некоторые глупые рыбы. Он тихо сидел и грустно смотрел.
Первый раз живого осьминога я увидела в ресторанном аквариуме в южно-корейском приморском городе Кунсан. Это был 1993 год и я работала в южно-корейском научно-исследовательском институте по обмену. Меня вывезли подышать свежим морским воздухом. Мы гуляли по променаду, смотрели на отлив (там же первый раз в жизни я увидела отлив), на толпу людей в болотниках, бродящих по оголившемуся дну и собирающих все живое, что не успело улизнуть с отходящей водой, в огромные плетеные корзинки. Потом это вот все живое оказывалось на кухнях прибрежных ресторанчиков. Реально, все! Когда меня сейчас пытаются поразить рассказами про дегустацию морского огурца, я только хитро прищуриваюсь. Один из ресторанов завлекал посетителей громадным аквариумом, в котором плавали будущие блюда. В одном из углов аквариума сидел маленький розовый осьминожек и грустно смотрел на проходящих мимо людей. Он не метался, не бился в истерике, как некоторые глупые рыбы. Он тихо сидел и грустно смотрел.