Прямой эфир
Он выходит из круга, начертанного помощником режиссера,
Оператор тихо кроет их всех, на чем свет стоит.
Через десять минут здесь репетиция у танцоров.
Да еще и освещение барахлит.
А он, понятно, небожитель, ему то что,
Сейчас пойдет трепаться о ерунде,
Кто его звал, зачем он сюда пришел.
Тут ему не Гайд-парк, ни тут, ни вообще нигде.
Герой стоит у края сцены, у декораций.
И близоруко щурится в темный зал,
Как будто ожидается шквал оваций.
Как будто он о чем-то им рассказал.
Молчит и улыбается всем несмело,
И почему-то губы его дрожат.
«П-послушайте, - говорит он, - т-такое дело…
П-послушайте»… - да режет же без ножа!
«П-послушайте», - да уберите его оттуда!
И кто-то тянет руки, бежит к нему…
Но зрители, как будто увидев чудо,
Встают из темных кресел по одному.
Оглядываются так дико и изумленно,
Таращатся нелепо по сторонам,
Прислушиваются: к трамвайному перезвону,
К воронам, стеклам, детям, садам, дворам,
Январскому морозу, сосулькам, солнцу,
Друг другу, стуку сердца, движенью глаз,
Как будто кто-то добрый открыл оконце
И увеличил слышимость в двести раз.
Куда-то волокут его в коридоры,
Орут нещадно где-то во внешней клети.
А он бы мог сказать им еще: «Смотрите!»
И это свое - «будьте теперь как дети».
P.S. Да, я знаю, что это довольно простые стихи, спасибо. Как в 8-м классе. Ну, что поделаешь. Чем богаты, ага.
Оператор тихо кроет их всех, на чем свет стоит.
Через десять минут здесь репетиция у танцоров.
Да еще и освещение барахлит.
А он, понятно, небожитель, ему то что,
Сейчас пойдет трепаться о ерунде,
Кто его звал, зачем он сюда пришел.
Тут ему не Гайд-парк, ни тут, ни вообще нигде.
Герой стоит у края сцены, у декораций.
И близоруко щурится в темный зал,
Как будто ожидается шквал оваций.
Как будто он о чем-то им рассказал.
Молчит и улыбается всем несмело,
И почему-то губы его дрожат.
«П-послушайте, - говорит он, - т-такое дело…
П-послушайте»… - да режет же без ножа!
«П-послушайте», - да уберите его оттуда!
И кто-то тянет руки, бежит к нему…
Но зрители, как будто увидев чудо,
Встают из темных кресел по одному.
Оглядываются так дико и изумленно,
Таращатся нелепо по сторонам,
Прислушиваются: к трамвайному перезвону,
К воронам, стеклам, детям, садам, дворам,
Январскому морозу, сосулькам, солнцу,
Друг другу, стуку сердца, движенью глаз,
Как будто кто-то добрый открыл оконце
И увеличил слышимость в двести раз.
Куда-то волокут его в коридоры,
Орут нещадно где-то во внешней клети.
А он бы мог сказать им еще: «Смотрите!»
И это свое - «будьте теперь как дети».
P.S. Да, я знаю, что это довольно простые стихи, спасибо. Как в 8-м классе. Ну, что поделаешь. Чем богаты, ага.