«Караван»
Стихи ашуга Дживани(?), перевод Александра Блока
С Володей Никифоровым, соинститутником, общались много лет. Началось всё с совместного проживания в общежитии. Потом дороги наши разошлись, но мы всегда были на горизонте друг друга. Отработав год по распределению после окончания МИФИ в Чернигове, правдами и неправдами вернулся Володя в Москву и продолжил то, чем занимался всю жизнь - творчеством. Этот «Караван» я услышал от него на одной квартире, которую он снимал после возвращения в столицу, и был восхищён текстом, музыкой и даже исполнением.
Дружили мы до недавнего времени, но потом разошлись во мнении, стоило ли «сдавать» странных кавказцев, живших в их квартире за месяц до «Норд-Оста» и готовивших какое-то странное варево из порошка, выпотрошенного из не менее странных мягких игрушек - они нашли с женой всё это, зайдя в свою квартиру в отсутствие тех, кому её сдавали. После этого попросили жильцов съехать, что было сделано ими неохотно, с угрозами расправы и неплатежом денег. Лично я считал, что надо обязательно сообщить, что это было очень похоже на подготовку того самого теракта, а Володя - он известен и как Влад Никифоров (или Ворофикин, если читать наоборот), и как Akkar (газоотводное полуавтоматическое ружьё на базе автомата Калашникова),- считал, что никаких контактов с органами. Наверное, он был прав - гибель людей до сих пор не расследована, всё так и осталось в тумане. А там погиб друг моей родной сестрёнки... Да и сами мы туда чуть было не попали.
Долгое время Володя Никифоров утверждал, что это перевод Александра Блока стихов Аветика Исаакяна (1875-1957), и в доказательство показывал мне толстый том с фотографией видного советского поэта, работавшего в духе социалистического реализма, с этими якобы его стихами, написанными им в 1907 году. Как он был неправ! Мы то с вами прекрасно знаем (или догадываемся?), что это стихи ашуга Дживани (1846-1909), исполняемые им под кемани, которые, в свою очередь, записал Егише Чаренц (1897-1937), чей отец был подданным Персии и занимался торговлей коврами. Но так как Чаренц был репрессирован и погиб от истощения в тюрьме НКВД, а перевод Блока уже существовал, его запись стихов Дживани была приписана Исаакяну, обласканному советской властью и получившему Сталинскую премию (1946) за стихотворения «Великому Сталину», «Бранный клич», «Моей Родине» и т.д., и два ордена Ленина.
С чего я взял, что «Караван» - стихи Дживани? Как они попали на стол Блоку? В 1915 году Егише Чаренц отправляется в Москву для продолжения своего образования, где поступает в университет Шанявского. Университет, на месте которого сейчас расположен РГГУ, прославлен был не только тем, что туда брали без экзаменов, без образования и что там учился Сергей Есенин, но и тем, что в 1911 году, после выхода скандальных циркуляров министра просвещения Л.А. Кассо «О надзоре за учащимися высших учебных заведений» и других, не менее забористых, из МГУ сюда на преподавательскую работу перешли выдающиеся учёные, среди которых был и Валерий Брюсов. Он-то и стал переводить Дживани: «...Обман, гонение, борьба и притеснение племён, Как караваны, что под звон в степи идут: придут - уйдут...» (1915),- но творческий кризис на время отвернул его от переводческой деятельности. Чуть раньше, в 1909 году, за стихи итальянского цикла Александра Блока приняли в общество, которое называлось «Академией». В нём уже состоял Валерий Брюсов. И когда в 1915 году, в год трагедии армянского народа, Горький посоветовал Блоку заняться переводами армянских поэтов, тот вполне мог обратиться к специалисту в этой области - Брюсову, чуть позже под редакцией которого в 1916 году вышла «Поэзия Армении с древнейших времён до наших дней». По этой цепочке могла произойти встреча Блока с Егише Чаренцем, только что поступившим в университет Шанявского и попавшим под пристальное внимание Брюсова. Я не знаю всех секретов творчества поэта-переводчика, но Егише Чаренц вполне мог снабдить Александра Блока подстрочником, в том числе и «Каравана»...
Сейчас у «Каравана» появились новые имена. В сети прочёл восторженный отзыв некой Валерии из Москвы, которая восхищена этими стихами Исаакяна, но уже в переводе Ашота Сагратяна:
Виктория, Москва, 2011-01-07
«Года два тому назад я, случайно оказавшись в Центральном доме литераторов, попала на творческий вечер Ашота Сагратяна. На всех стульях в малом зале лежали листы с этими переводами. Думаю, романтизм в армянах не перевёлся, судя по второму переводу. Народ горных высот не может стать приземлённым! Аветик Исаакян (стихотворение 1907 года):
Я видел во сне: качаясь вдали
Под звон бубенцов шагал караван,
По склонам холмов, по краю земли
Под звон бубенцов шагал караван.
Я видел - она, в шитье золотом,
Под белой фатой плыла под венец,
Ей в ноги упал, взмолился:
- Постой!..
По сердцу верблюд пронес бубенец.
Растоптан вконец, навек одинок
Остался лежать в дорожной пыли...
Остался лежать... Но слышать я мог,
Как сладостный звон качался вдали.
С языка оригинала перевёл Ашот Сагратян»
Неизвестный умный человек ответил ей за меня:
Виктории - Stiven, 2011-01-09
«При всем к вам уважении, я не считаю А. Исаакяна таким уж и гением. Воображение армян "скрыто" на Армянском нагорье (там в горах, там в долинах) - до поры до времени. А пока что армяне питают "отвращение к любой метафизике". А.А. Сагратян уж слишком "творчески" переводит - создает нечто большее чем перевод, становится, так сказать, соавтором - вероятно, это не совсем правильно. Виктория - вы тоже умны!»
Вот уже и Александра Блока отодвинули...
Не знаю как вам, но мне почему-то кажется, что «Караван» и «Великому Сталину» просто несовместимы...
* * *
Я увидел во сне: колыхаясь, виясь,
Проходил караван, сладко пели звонки.
По уступам горы, громоздясь и змеясь,
Проползал караван, сладко пели звонки.
Посреди каравана - бесценная джан,
Радость блещет в очах, подвенечный наряд...
Я - за нею, палимый тоской... Караван
Раздавил мое сердце, поверг меня в прах.
И, с раздавленным сердцем, в дорожной пыли,
Я лежал одинокий, отчаянья полн...
Караван уходил, и в далекой дали
Уходящие сладостно пели звонки.
Перевод: Александр Блок
Но на этом творчество Володи Никифорова не заканчивается.
Ещё студентом он начал переводить тексты Битлз и исполнять их в духе времени и соответствующего тела. Я даже боялся, что он не закончит МИФИ, а вылетит вслед за пианино, которое однажды во время летнего ремонта нашего общежития комендантша выкатила из его комнаты в длинный коридор, и толпа улюлюкающих, не вполне трезвых граждан с разгона выкинула с торца 5-го этажа это чудо музпрома, купленное за 25 руб. в соседней комиссионке. Но Володю пронесло мимо участи многих увлекающихся музыкой в стенах серьёзного атомного вуза.
Вот один из его текстов, который я слышал очень много лет назад.
Мне кажется, это вообще лучший перевод "Imagine" Джона Леннона:
Представь себе - нет рая.
Кто справится - поймёт,
И ада нет под нами,
Над нами небосвод,
Представь, что настоящим
Люди все живут.
Представь - нет стран на карте,
Совсем не трудно то.
И убивать не надо,
И гибнуть ни за что.
Нет никаких религий -
И мирной станет жизнь.
Скажешь ты - я мечтатель,
Но такой я не один,
Ты к нам присоединишься,
Будет мир у нас един.
Представь себе - однажды,
Хоть это потрудней,
Не голод и не жадность,
А братство всех людей.
Представь, что всё по-братски,
И станет общим мир.
Скажешь ты - я мечтатель,
Но такой я не один,
Ты к нам присоединишься,
Будет мир у нас един!
© Владимир Никифоров
В заключение послушайте его кавер Deep Purple.
Думаю, такое аутентичное исполнение - большая редкость.
Всем джан - и караванщикам, и влюблённым ашугам - счастливо!
P. S. Перед две тысячи четырнадцатым новогодьем сокурсники принесли очень опечалившую меня весть - Володя Никифоров ушёл из жизни почти два года назад в расцвете возможностей самореализации творчества от сердечной болезни подобно своему отцу, который предсказывал это и своему сыну...
С Володей Никифоровым, соинститутником, общались много лет. Началось всё с совместного проживания в общежитии. Потом дороги наши разошлись, но мы всегда были на горизонте друг друга. Отработав год по распределению после окончания МИФИ в Чернигове, правдами и неправдами вернулся Володя в Москву и продолжил то, чем занимался всю жизнь - творчеством. Этот «Караван» я услышал от него на одной квартире, которую он снимал после возвращения в столицу, и был восхищён текстом, музыкой и даже исполнением.
Дружили мы до недавнего времени, но потом разошлись во мнении, стоило ли «сдавать» странных кавказцев, живших в их квартире за месяц до «Норд-Оста» и готовивших какое-то странное варево из порошка, выпотрошенного из не менее странных мягких игрушек - они нашли с женой всё это, зайдя в свою квартиру в отсутствие тех, кому её сдавали. После этого попросили жильцов съехать, что было сделано ими неохотно, с угрозами расправы и неплатежом денег. Лично я считал, что надо обязательно сообщить, что это было очень похоже на подготовку того самого теракта, а Володя - он известен и как Влад Никифоров (или Ворофикин, если читать наоборот), и как Akkar (газоотводное полуавтоматическое ружьё на базе автомата Калашникова),- считал, что никаких контактов с органами. Наверное, он был прав - гибель людей до сих пор не расследована, всё так и осталось в тумане. А там погиб друг моей родной сестрёнки... Да и сами мы туда чуть было не попали.
Click to viewДолгое время Володя Никифоров утверждал, что это перевод Александра Блока стихов Аветика Исаакяна (1875-1957), и в доказательство показывал мне толстый том с фотографией видного советского поэта, работавшего в духе социалистического реализма, с этими якобы его стихами, написанными им в 1907 году. Как он был неправ! Мы то с вами прекрасно знаем (или догадываемся?), что это стихи ашуга Дживани (1846-1909), исполняемые им под кемани, которые, в свою очередь, записал Егише Чаренц (1897-1937), чей отец был подданным Персии и занимался торговлей коврами. Но так как Чаренц был репрессирован и погиб от истощения в тюрьме НКВД, а перевод Блока уже существовал, его запись стихов Дживани была приписана Исаакяну, обласканному советской властью и получившему Сталинскую премию (1946) за стихотворения «Великому Сталину», «Бранный клич», «Моей Родине» и т.д., и два ордена Ленина.
С чего я взял, что «Караван» - стихи Дживани? Как они попали на стол Блоку? В 1915 году Егише Чаренц отправляется в Москву для продолжения своего образования, где поступает в университет Шанявского. Университет, на месте которого сейчас расположен РГГУ, прославлен был не только тем, что туда брали без экзаменов, без образования и что там учился Сергей Есенин, но и тем, что в 1911 году, после выхода скандальных циркуляров министра просвещения Л.А. Кассо «О надзоре за учащимися высших учебных заведений» и других, не менее забористых, из МГУ сюда на преподавательскую работу перешли выдающиеся учёные, среди которых был и Валерий Брюсов. Он-то и стал переводить Дживани: «...Обман, гонение, борьба и притеснение племён, Как караваны, что под звон в степи идут: придут - уйдут...» (1915),- но творческий кризис на время отвернул его от переводческой деятельности. Чуть раньше, в 1909 году, за стихи итальянского цикла Александра Блока приняли в общество, которое называлось «Академией». В нём уже состоял Валерий Брюсов. И когда в 1915 году, в год трагедии армянского народа, Горький посоветовал Блоку заняться переводами армянских поэтов, тот вполне мог обратиться к специалисту в этой области - Брюсову, чуть позже под редакцией которого в 1916 году вышла «Поэзия Армении с древнейших времён до наших дней». По этой цепочке могла произойти встреча Блока с Егише Чаренцем, только что поступившим в университет Шанявского и попавшим под пристальное внимание Брюсова. Я не знаю всех секретов творчества поэта-переводчика, но Егише Чаренц вполне мог снабдить Александра Блока подстрочником, в том числе и «Каравана»...
Сейчас у «Каравана» появились новые имена. В сети прочёл восторженный отзыв некой Валерии из Москвы, которая восхищена этими стихами Исаакяна, но уже в переводе Ашота Сагратяна:
Виктория, Москва, 2011-01-07
«Года два тому назад я, случайно оказавшись в Центральном доме литераторов, попала на творческий вечер Ашота Сагратяна. На всех стульях в малом зале лежали листы с этими переводами. Думаю, романтизм в армянах не перевёлся, судя по второму переводу. Народ горных высот не может стать приземлённым! Аветик Исаакян (стихотворение 1907 года):
Я видел во сне: качаясь вдали
Под звон бубенцов шагал караван,
По склонам холмов, по краю земли
Под звон бубенцов шагал караван.
Я видел - она, в шитье золотом,
Под белой фатой плыла под венец,
Ей в ноги упал, взмолился:
- Постой!..
По сердцу верблюд пронес бубенец.
Растоптан вконец, навек одинок
Остался лежать в дорожной пыли...
Остался лежать... Но слышать я мог,
Как сладостный звон качался вдали.
С языка оригинала перевёл Ашот Сагратян»
Неизвестный умный человек ответил ей за меня:
Виктории - Stiven, 2011-01-09
«При всем к вам уважении, я не считаю А. Исаакяна таким уж и гением. Воображение армян "скрыто" на Армянском нагорье (там в горах, там в долинах) - до поры до времени. А пока что армяне питают "отвращение к любой метафизике". А.А. Сагратян уж слишком "творчески" переводит - создает нечто большее чем перевод, становится, так сказать, соавтором - вероятно, это не совсем правильно. Виктория - вы тоже умны!»
Вот уже и Александра Блока отодвинули...
Не знаю как вам, но мне почему-то кажется, что «Караван» и «Великому Сталину» просто несовместимы...
* * *
Я увидел во сне: колыхаясь, виясь,
Проходил караван, сладко пели звонки.
По уступам горы, громоздясь и змеясь,
Проползал караван, сладко пели звонки.
Посреди каравана - бесценная джан,
Радость блещет в очах, подвенечный наряд...
Я - за нею, палимый тоской... Караван
Раздавил мое сердце, поверг меня в прах.
И, с раздавленным сердцем, в дорожной пыли,
Я лежал одинокий, отчаянья полн...
Караван уходил, и в далекой дали
Уходящие сладостно пели звонки.
Перевод: Александр Блок
Но на этом творчество Володи Никифорова не заканчивается.
Ещё студентом он начал переводить тексты Битлз и исполнять их в духе времени и соответствующего тела. Я даже боялся, что он не закончит МИФИ, а вылетит вслед за пианино, которое однажды во время летнего ремонта нашего общежития комендантша выкатила из его комнаты в длинный коридор, и толпа улюлюкающих, не вполне трезвых граждан с разгона выкинула с торца 5-го этажа это чудо музпрома, купленное за 25 руб. в соседней комиссионке. Но Володю пронесло мимо участи многих увлекающихся музыкой в стенах серьёзного атомного вуза.
Вот один из его текстов, который я слышал очень много лет назад.
Мне кажется, это вообще лучший перевод "Imagine" Джона Леннона:
Представь себе - нет рая.
Кто справится - поймёт,
И ада нет под нами,
Над нами небосвод,
Представь, что настоящим
Люди все живут.
Представь - нет стран на карте,
Совсем не трудно то.
И убивать не надо,
И гибнуть ни за что.
Нет никаких религий -
И мирной станет жизнь.
Скажешь ты - я мечтатель,
Но такой я не один,
Ты к нам присоединишься,
Будет мир у нас един.
Представь себе - однажды,
Хоть это потрудней,
Не голод и не жадность,
А братство всех людей.
Представь, что всё по-братски,
И станет общим мир.
Скажешь ты - я мечтатель,
Но такой я не один,
Ты к нам присоединишься,
Будет мир у нас един!
© Владимир Никифоров
В заключение послушайте его кавер Deep Purple.
Думаю, такое аутентичное исполнение - большая редкость.
Всем джан - и караванщикам, и влюблённым ашугам - счастливо!
P. S. Перед две тысячи четырнадцатым новогодьем сокурсники принесли очень опечалившую меня весть - Володя Никифоров ушёл из жизни почти два года назад в расцвете возможностей самореализации творчества от сердечной болезни подобно своему отцу, который предсказывал это и своему сыну...