Телевизор смотреть не придется…
Вера Чаплина - внучке Марине:
«…Мариночка, мы с Софией Петровной ездили 8-го мая на дачу и все вспоминали тебя. В саду цветут нарциссы, а рвать их некому. День выдался жаркий, солнечный. С.П. занималась, как всегда своими цветами, а я подвязала и привела в порядок всю малину, обрезала розы и скосила плохую траву. Убрали и сожгли мусор, но дел еще очень и очень много. Кстати, в заднем сарае, где оставили на зиму телевизор, свила гнездо зарянка, так что телевизор смотреть не придется, иначе потревожишь гнездо. Пусть выводит своих птенцов…»
(май 1977, из Москвы в Аден)
Марина - бабушке:
«…Сегодня утром я проснулась рано - разбудили вопли кошек и собак. Оказывается пришли обезьяны и пытались отнять еду, т.е. жаренную картошку у кошек. Но кошки тут очень смелые и агрессивные плюс страшные нахалки и подхалимки. А собаки очень деликатные и добрые: им всегда достается все в последнюю очередь. И поэтому мне приходится отгонять нахальный кошачий род, пока те не съедят, хотя бы пару кусков. Зато потом творится что-то страшное: собаки выстраиваются в роли шакалов и волков, а кошки, вовсе не кошки, а смелые тигры и пантеры, ну, в худшем случае, рыси. Иногда ночью так допекут, что вылетаешь из дома и обливаешь водой. Они тут же бегут на мокрое место и ложатся все вместе…»
«…Мне ужасно хочется на дачу. Иногда ночью я выхожу стирать белье, на улице не душно и вдали лают собаки. И мне почему-то эти звуки, именно собачий лай, напоминает дачу. На днях я купила рыбу и чистила ее на улице, так кошки, штук десять, орали так, что я чуть не оглохла. Я раздала им головы и через минут пять они все лежали животами вверх и довольно щурились…»
(июль 1977, из Адена в Москву)
РГАЛИ фонд № 3460
Вера Чаплина - Марине:
«…Погода стоит морозная, лежит снег и зима вошла в свои права. Я с Соф. Петр. за это время была несколько раз на даче. Погода была хорошая, и мы отлично провели с ней там время. Натопили печку, разгребали снег. Кормили, вернее наполнили кормушку синицам и отнесли еду для собаки, которая живет у Полины Степановны. Придется ее кормить, т.к. иначе она погибнет. А так, мы сговорились с двумя соседями и будем кормить ее по очереди, так что выйдет на каждого 1 раз в неделю…»
РГАЛИ фонд № 3460
«…Вот уже два дня минус 27-32. Но, несмотря на мороз, мы с Софией Петровной поехали на дачу покормить синиц и брошенную собаку, которую кормим все время. Укутались довольно капитально. Приехав, я сразу схватила еду и побежала ее кормить, а София Петровна тем временем насыпала еду синицам. Накормив - сразу отправились домой. Автобус ждали не очень долго, но все же ноги начало прихватывать морозом…»
В саду очень красиво. Все деревья и кусты покрыты инеем, а от мороза, словно туманная дымка. Печку топить не стали, т.к. торопились домой…»
(декабрь 1978, из Москвы в Аден)
«…Теперь напишу подробно о Раде. Живет она хорошо, по-прежнему красавица и гордится своей медалью «победительницы». Гуляем мы с ней сейчас меньше, но иногда приходит с ней погулять дядя Толя и тогда она получает полное удовольствие. Гуляет он с ней больше часа и так нагоняет, что она приходит, высунув язык, и сразу укладывается спать. Меня она мучает изрядно: стоит мне устроиться на диванчике смотреть телевизор, как она тут же начинает с меня тащить тапки, а потом так их швыряет, что я вместо того, чтобы смотреть телевизор, слежу со страхом, как бы она не залепила в меня или не попала в окно, или в статуэтку. Утром тоже повадилась меня будить, и чуть шелохнешься или приоткроешь глаз, сразу с меня тащит одеяло и заставляет вставать с постели…»
(февраль 1979, из Москвы в Аден)
РГАЛИ фонд № 3460
«Дорогое, любимое Солнышко!
Вчера утром мама и папа привезли меня, Соф. Петр. и Раду на дачу. Потом папа уехал заниматься, а мама осталась с нами.
Была страшная жара и мы все ходили высунув язык. Потом я пошла на канал [Бутаковский залив Химкинского водохранилища] и искупала Раду. Она с удовольствием плавала, а потом валялась в траве. Второй раз ее водила купаться мама.
Вечером папа приехал и все уехали, а я осталась с Радой. Вечер был чудесный. Немножко посвежело и воздух полный ароматом цветущих цветов и цветущей рябины. Легла спать рано, а ночью проснулась от пенья соловья. Он пел в нашем саду. Пенье соловья! Я слушала его, как зачарованная. И все заботы, всё куда-то ушло и осталось лишь это ни с чем не сравнимое пение.
Долго не могла заснуть, хотелось только слушать. Уснула уже под утро, под пение соловья.
Сегодня утром солнце, и опять будет жарко.
Скорее встала, с Радой позавтракали, и пока не жарко немного покосила, полила мамины калы и гладиолусы. Только полила, как прогремел гром, полил дождь и мы с Радой легли спать.
Проснулась - уже светило солнце, а вся зелень омытая дождем выглядела особенно нарядной.
Взяла с собой работу и ухитрилась написать все, что наметила и вдобавок это письмо.
Сейчас опять пойду в сад. Скоро приедут мама с папой и отвезут меня с Радой в Москву. Я бы не поехала, но в понедельник будет последнее собрание [в Союзе писателей], а там отдых на все лето…»
(май 1979, из Москвы в Аден)
РГАЛИ фонд № 3460
.
«…Мариночка, мы с Софией Петровной ездили 8-го мая на дачу и все вспоминали тебя. В саду цветут нарциссы, а рвать их некому. День выдался жаркий, солнечный. С.П. занималась, как всегда своими цветами, а я подвязала и привела в порядок всю малину, обрезала розы и скосила плохую траву. Убрали и сожгли мусор, но дел еще очень и очень много. Кстати, в заднем сарае, где оставили на зиму телевизор, свила гнездо зарянка, так что телевизор смотреть не придется, иначе потревожишь гнездо. Пусть выводит своих птенцов…»
(май 1977, из Москвы в Аден)
Марина - бабушке:
«…Сегодня утром я проснулась рано - разбудили вопли кошек и собак. Оказывается пришли обезьяны и пытались отнять еду, т.е. жаренную картошку у кошек. Но кошки тут очень смелые и агрессивные плюс страшные нахалки и подхалимки. А собаки очень деликатные и добрые: им всегда достается все в последнюю очередь. И поэтому мне приходится отгонять нахальный кошачий род, пока те не съедят, хотя бы пару кусков. Зато потом творится что-то страшное: собаки выстраиваются в роли шакалов и волков, а кошки, вовсе не кошки, а смелые тигры и пантеры, ну, в худшем случае, рыси. Иногда ночью так допекут, что вылетаешь из дома и обливаешь водой. Они тут же бегут на мокрое место и ложатся все вместе…»
«…Мне ужасно хочется на дачу. Иногда ночью я выхожу стирать белье, на улице не душно и вдали лают собаки. И мне почему-то эти звуки, именно собачий лай, напоминает дачу. На днях я купила рыбу и чистила ее на улице, так кошки, штук десять, орали так, что я чуть не оглохла. Я раздала им головы и через минут пять они все лежали животами вверх и довольно щурились…»
(июль 1977, из Адена в Москву)
РГАЛИ фонд № 3460
Вера Чаплина - Марине:
«…Погода стоит морозная, лежит снег и зима вошла в свои права. Я с Соф. Петр. за это время была несколько раз на даче. Погода была хорошая, и мы отлично провели с ней там время. Натопили печку, разгребали снег. Кормили, вернее наполнили кормушку синицам и отнесли еду для собаки, которая живет у Полины Степановны. Придется ее кормить, т.к. иначе она погибнет. А так, мы сговорились с двумя соседями и будем кормить ее по очереди, так что выйдет на каждого 1 раз в неделю…»
РГАЛИ фонд № 3460
«…Вот уже два дня минус 27-32. Но, несмотря на мороз, мы с Софией Петровной поехали на дачу покормить синиц и брошенную собаку, которую кормим все время. Укутались довольно капитально. Приехав, я сразу схватила еду и побежала ее кормить, а София Петровна тем временем насыпала еду синицам. Накормив - сразу отправились домой. Автобус ждали не очень долго, но все же ноги начало прихватывать морозом…»
В саду очень красиво. Все деревья и кусты покрыты инеем, а от мороза, словно туманная дымка. Печку топить не стали, т.к. торопились домой…»
(декабрь 1978, из Москвы в Аден)
«…Теперь напишу подробно о Раде. Живет она хорошо, по-прежнему красавица и гордится своей медалью «победительницы». Гуляем мы с ней сейчас меньше, но иногда приходит с ней погулять дядя Толя и тогда она получает полное удовольствие. Гуляет он с ней больше часа и так нагоняет, что она приходит, высунув язык, и сразу укладывается спать. Меня она мучает изрядно: стоит мне устроиться на диванчике смотреть телевизор, как она тут же начинает с меня тащить тапки, а потом так их швыряет, что я вместо того, чтобы смотреть телевизор, слежу со страхом, как бы она не залепила в меня или не попала в окно, или в статуэтку. Утром тоже повадилась меня будить, и чуть шелохнешься или приоткроешь глаз, сразу с меня тащит одеяло и заставляет вставать с постели…»
(февраль 1979, из Москвы в Аден)
РГАЛИ фонд № 3460
«Дорогое, любимое Солнышко!
Вчера утром мама и папа привезли меня, Соф. Петр. и Раду на дачу. Потом папа уехал заниматься, а мама осталась с нами.
Была страшная жара и мы все ходили высунув язык. Потом я пошла на канал [Бутаковский залив Химкинского водохранилища] и искупала Раду. Она с удовольствием плавала, а потом валялась в траве. Второй раз ее водила купаться мама.
Вечером папа приехал и все уехали, а я осталась с Радой. Вечер был чудесный. Немножко посвежело и воздух полный ароматом цветущих цветов и цветущей рябины. Легла спать рано, а ночью проснулась от пенья соловья. Он пел в нашем саду. Пенье соловья! Я слушала его, как зачарованная. И все заботы, всё куда-то ушло и осталось лишь это ни с чем не сравнимое пение.
Долго не могла заснуть, хотелось только слушать. Уснула уже под утро, под пение соловья.
Сегодня утром солнце, и опять будет жарко.
Скорее встала, с Радой позавтракали, и пока не жарко немного покосила, полила мамины калы и гладиолусы. Только полила, как прогремел гром, полил дождь и мы с Радой легли спать.
Проснулась - уже светило солнце, а вся зелень омытая дождем выглядела особенно нарядной.
Взяла с собой работу и ухитрилась написать все, что наметила и вдобавок это письмо.
Сейчас опять пойду в сад. Скоро приедут мама с папой и отвезут меня с Радой в Москву. Я бы не поехала, но в понедельник будет последнее собрание [в Союзе писателей], а там отдых на все лето…»
(май 1979, из Москвы в Аден)
РГАЛИ фонд № 3460
.