Новый авторский очерк о Вере Чаплиной
Вчерашняя публикация в «Медузе» - знаковое событие для нашего журнала.
Впервые за многие годы в столь крупном средстве массовой информации появился материал о Вере Чаплиной, и не просто заметка, а большой авторский очерк с 43 иллюстрациями.
Это на редкость внимательный, заинтересованный и несколько иной взгляд на нашу героиню - но тем большая его ценность.
Хочется поблагодарить специального корреспондента Кристину Сафонову, фотографа Евгения Фельдмана, редактора Валерия Игуменова, фотодиректора «Медузы» Михаила Ставцева.
Большое спасибо!
Чтоб уж совсем не отставать от замечательной работы коллег, редакция нашего журнала произвела обзор архивных закромов и выкладывает ниже еще 28 кадров с львицей Кинули, многие из которых будут показаны впервые (хотя качество некоторых из них не вполне журнальное):
вместо эпиграфа:
«Папа-лев и мама-львица малыша покинули.
И назвали малыша Кинули…» (из московского фольклора - подробности ниже)
До еды...
...во время:
...и после:
А теперь можно и погулять:
Снимок передан в Дарвиновский музей
[24 марта] Пора, однако, вернуться к эпиграфу.
Кристина Сафонова поделилась читательским письмом, присланным в «Медузу»:
«Добрый день, уважаемая редакция!
С интересом прочитала текст и послушала подкаст, посвящённый Вере Чаплиной. Про неё я слышала впервые. Однако мой дедушка, выросший в 1940-е годы на Петровском бульваре (совсем недалеко от того места, где жила Вера), любил рассказывать мне стишок:
Папа-лев и мама-львица малыша покинули.
И назвали малыша Кинули.
До знакомства с вашим материалом я думала, что это просто неумелая рифма автора детского стихотворения. Но каково же было мое удивление, когда я узнала, что этот стишок имеет под собой реальные основания! Я перерыла, кажется, весь интернет, но упоминания о нем не нашла.
С уважением, Татьяна Осколкова».
После еды и прогулки Кинули стремительно подрастает...
...и вылизывает свою приемную мамашу:
Пара кадров не в фокусе, но все-таки что-то видно:
Конечно, всё это брак фотопроизводства, но зато негативы отправились не в мусорное ведро, а в коробочку Веры Чаплиной. И сохранились! Кинули с ее братом Васей:
А этот отпечаток из серии Маркова-Гринберга тоже не понравился автору и остался у Чаплиной:
Варианты «семейных портретов»:
Здесь появляется шестилетний Толя...
...в руках у него щенок динго (тот самый, которого они с мамой кормили в кинофрагменте):
Однако пора снова перекусить. К общей компании присоединятся Шура, муж Веры:
На этом отпечатке видна параллельная работа кинооператора: слева внизу - голова и кинокамера, на полу электрокабель к софиту...
Апофеоз:
- патетическая речь Шуры
- тихое, но усиленное питание Толи
- хвостище дернувшейся Кинули
- проникновенный взгляд Пери: «Какая речь, какой синематограф!..»
.
Впервые за многие годы в столь крупном средстве массовой информации появился материал о Вере Чаплиной, и не просто заметка, а большой авторский очерк с 43 иллюстрациями.
Это на редкость внимательный, заинтересованный и несколько иной взгляд на нашу героиню - но тем большая его ценность.
Хочется поблагодарить специального корреспондента Кристину Сафонову, фотографа Евгения Фельдмана, редактора Валерия Игуменова, фотодиректора «Медузы» Михаила Ставцева.
Большое спасибо!
Чтоб уж совсем не отставать от замечательной работы коллег, редакция нашего журнала произвела обзор архивных закромов и выкладывает ниже еще 28 кадров с львицей Кинули, многие из которых будут показаны впервые (хотя качество некоторых из них не вполне журнальное):
вместо эпиграфа:
«Папа-лев и мама-львица малыша покинули.
И назвали малыша Кинули…» (из московского фольклора - подробности ниже)
До еды...
...во время:
...и после:
А теперь можно и погулять:
Снимок передан в Дарвиновский музей
[24 марта] Пора, однако, вернуться к эпиграфу.
Кристина Сафонова поделилась читательским письмом, присланным в «Медузу»:
«Добрый день, уважаемая редакция!
С интересом прочитала текст и послушала подкаст, посвящённый Вере Чаплиной. Про неё я слышала впервые. Однако мой дедушка, выросший в 1940-е годы на Петровском бульваре (совсем недалеко от того места, где жила Вера), любил рассказывать мне стишок:
Папа-лев и мама-львица малыша покинули.
И назвали малыша Кинули.
До знакомства с вашим материалом я думала, что это просто неумелая рифма автора детского стихотворения. Но каково же было мое удивление, когда я узнала, что этот стишок имеет под собой реальные основания! Я перерыла, кажется, весь интернет, но упоминания о нем не нашла.
С уважением, Татьяна Осколкова».
После еды и прогулки Кинули стремительно подрастает...
...и вылизывает свою приемную мамашу:
Пара кадров не в фокусе, но все-таки что-то видно:
Конечно, всё это брак фотопроизводства, но зато негативы отправились не в мусорное ведро, а в коробочку Веры Чаплиной. И сохранились! Кинули с ее братом Васей:
А этот отпечаток из серии Маркова-Гринберга тоже не понравился автору и остался у Чаплиной:
Варианты «семейных портретов»:
Здесь появляется шестилетний Толя...
...в руках у него щенок динго (тот самый, которого они с мамой кормили в кинофрагменте):
Однако пора снова перекусить. К общей компании присоединятся Шура, муж Веры:
На этом отпечатке видна параллельная работа кинооператора: слева внизу - голова и кинокамера, на полу электрокабель к софиту...
Апофеоз:
- патетическая речь Шуры
- тихое, но усиленное питание Толи
- хвостище дернувшейся Кинули
- проникновенный взгляд Пери: «Какая речь, какой синематограф!..»
.