От «А» до «Я» - четвероногие друзья Веры Чаплиной
Выпуск 41:
...Тришка - Тяпа…
311. Тришка, рысь.
Из коллекции Московского зоопарка конца 1930-х - 1940-х; содержался в составе секции хищников, руководимой Верой Чаплиной. В начале Великой отечественной войны был эвакуирован в Свердловск в группе двадцати пяти особо ценных животных; осенью 1944 г. возвращен в Москву (Чаплина организовывала транспортировку и сопровождала животных в ж/д вагоне - см. Тася).
312. Тузик, дворняжка.
Тузик был товарищем и «постоянным спутником наших детских игр», - писала о нем Вера Чаплина в рассказе «Хитрые вороны» (1974). Эти события происходили в 1918 году, в то смутное время, когда 10-летнюю девочку, ее брата и сестру мать увезла из Москвы в Ташкент. Но если в рассказе Вера Васильевна вспоминает о каких-то забавных моментах своего трудного детства, то в остальной истории жизни Тузика, запечатленной в черновиках и набросках писательницы, ничего забавного и веселого уже не остается.
Черновик ответа В.В.Чаплиной на письмо Игоря Александровича, председателя одного из клубов служебного собаководства. 1970-е. РГАЛИ, ф. 3460
«…В нашей семье всегда были собаки: розыскные, с охотничьими дипломами, с медалями, были и просто дворняги. Писать обо всех - это, пожалуй, выйдет целая книга, поэтому напишу Вам лишь об одной - маленькой, невзрачной и совсем простой дворняжке. Кто-то с камнем на шее бросил ее в полуразрушенный колодец. Обессиленная, она держалась на каких-то палках. Я достала эту собачонку, принесла домой. Назвали собаку Тузик. Тузик скоро оправился. Он очень привязался к нашей семье, но больше всех ко мне.
Это время было очень трудное и голодное. Голодала вся наша семья, и все же каждый кусочек мы делили с Тузиком. Мама нас никогда не ругала за это, хотя каждый кус. хлеба мы жевали до боли в челюстях, чтобы казалось сытнее. С Тузиком мы всегда делились, но этих кус. было слишком мало.
…Тузик был очень хороший сторож. Голодный и худой, он преданно охранял дом, в котором мы жили, и уходя на работу, мама спокойно оставляла нас под охраной Тузика.
Нам казалось, что мы никогда в жизни не расстанемся с Тузиком, считали его членом семьи, поверяли ему свои радости, горе…
Но расстаться с Тузиком все же пришлось. Умная собака и неподкупный сторож приглянулся одному знакомому нашего соседа. Этот человек жил далеко за городом и в достатке. Он приезжал в город продавать хлеб, мясо… ему был нужен вот такой хороший сторож, как Тузик, чтобы караулить его добро. “Он будет толстый и будет есть, сколько хочет” - угов. [уговаривали] нас сосед и его знакомый. Потом он вынул целую бух. [буханку] хлеба и, протянув нам, сказал: “Вот вам за собаку, ешьте”. Но мы не взяли хлеб, это было бы похоже, что мы Тузика продали.
Помню, как горько мы плакали, но с Тузиком все же расстались. Ведь он был такой худой и голодный, а там будет есть сколько захочет.
Я никогда не забуду, как Тузик смотрел на нас, как его тащили. Он даже не взял хлеб, которым его манили, и эти кусочки так и остались лежать дорожкой через весь двор.
Прошла неделя. Нам очень не хватал нашего друга, но мы скрашивали свою утрату: “Зато он ест”. “Он, наверное, уже толстый”. “Он ест настоящий хлеб и сколько хочет”.
<Но вот однажды приехал тот человек и сказал, что Тузик сбежал.> Оказывается, он совсем не поправился, он совсем ничего не ел, лежал как дохлый и даже не лаял» [черновик письма обрывается]
313. Тюлька, тюлень.
Из коллекции дрессировщика Владимира Дурова 1920-х. Вера Чаплина упоминает о нем в своей записи, сделанной после посещения Уголка Дурова 17 ноября 1925 года:
(Дарвиновский музей)
«…[1]7/XI
Сегодня в 11 ч. утра мы были у Дурова пробыли до 4 ч. вечера. Животных у него видели следующих:
Муравьед: Муур
М.[Морской] Лев: Лео
Тюлень: Тюлька
Шимпанзе: Мимус
Е.[Енот] Полоскун:
Муура он [Дуров] учил служить, что он исполнял для первого раза хорошо. Выходит из клетки на зов В.Л.[Владимира Леонидовича], позволяет себя ласкать и даже трепать за хвост, за что не сердится.
Лео и Тюлька лежали в углу, на нас внимания не обращали…»
314. Тюлька, полосатая гиена.
Из коллекции Московского зоопарка 1930-х, вместе с сестрой Ревеккой пятимесячной поступила в зоопарк летом 1932 года. Первое время с ними занималась Вера Чаплина, особенно с более смелой, но упрямой Тюлькой, и та очень привязалась к своей воспитательнице.
«…Ходила она на привязи хорошо, но была упряма. Когда ей не хотелось идти, она останавливалась или ложилась. Можно было сколько угодно ее звать, манить, тащить за ремень - Тюлька давилась, хрипела и все-таки не шла. Она упиралась всеми четырьмя лапами, и сдвинуть ее с места было трудно. Приходилось брать на руки и несколько шагов проносить. Повторялось это очень часто, и скоро Тюлька настолько привыкла к такому способу передвижения, что даже не сопротивлялась.
Вообще она позволяла мне делать с собой многое.
С Ревеккой из-за мяса дралась, а мне отдавала свою порцию и даже не огрызалась. Сколько раз я брала кусочек мяса, зажимала в кулак и давала Тюльке. Она облизывала всю руку, забирала в пасть, а зубы, которые дробили кости, как сахар, не оставляли даже царапины…»
Осенью Тюльку перевели на Остров зверей, а Чаплина тогда водила экскурсии на другой территории зоопарка. Тюльку она навещала все реже, а потом и вовсе перестала - чтобы не тревожить молодую гиену, дать ей забыть себя.
Через год, когда Тюльку на время перевели в помещение львятника, произошла их случайная встреча, и Тюлька первая узнала Веру - заметалась по клетке, хрипела и бурно ласкалась к своей воспитательнице. А еще несколько месяцев спустя, узнав, что Тюльку снова переводят на Остров зверей к другим гиенам, Чаплина пошла на них посмотреть.
Рис. Г.Никольского или Д.Горлова к рассказу В.Чаплиной «Тюлька»
из сборника «Мои воспитанники» (1937)
«…Гиены Девочка и Мальчик были много больше Тюльки. Они вместе выросли и встретили новенькую недружелюбно. Шерсть их стала дыбом, они кружились вокруг Тюльки и злобно хрипели.
Бедная Тюлька вся сжалась, забилась в самый дальний угол и кричала. Первой ее куснула Девочка. Тюлька обернулась, и тут-то схватил ее Мальчик. Отбили Тюльку с большим трудом. Хотели отсадить, но, обезумев от боли и страха, Тюлька никого не подпускала. Бросалась на людей, вырывала из рук палки, дробила их зубами, как щепки. Попробовали накрыть сачком. Не удалось и это.
Тогда я решила войти и попытаться ее взять сама. Меня отговаривали. Говорили, что ничего не выйдет, что слишком большой срок разлуки, что все равно она меня не узнает. Однако я все же вошла.
Увидев меня, Тюлька прижалась к стене. Она рычала и смотрела глазами, полными злобы. Стоявшая дыбом шерсть делала ее большой, а окровавленная морда и рваная рана на шее придавали непривычно дикий вид.
Сказать по совести, я себя чувствовала не совсем спокойно. Несколько раз пыталась к ней подойти, и несколько раз она бросалась и старалась укусить. Тогда я попросила всех выйти, отошла в сторону и стала ее звать.
- Тюлька, Тюлюсенька, - уговаривала я ее, - ну поди же ко мне, мордастая!
Не знаю, знакомые ли слова, голос или просто она узнала меня, но только Тюлька, страшная, окровавленная Тюлька, взрослая гиена, захрипела, подбежала, стала ласкаться. Оставляя следы крови, терлась она о платье, ползала, ложилась на живот…»
В книге Чаплиной «My animal friends» (Лондон, 1939) рассказ «Тюлька» сопровожден иллюстрацией:
Возможно, это снимок именно Тюльки, а не какой-либо другой гиены.
315. Тяпа, бурый медвежонок.
Воспитанник площадки молодняка Московского зоопарка 1936 года и герой короткометражного игрового фильма, снятого режиссером Т.Арусинской по сценарию В.Чаплиной: юные натуралисты обнаруживают, что медвежонок Тяпа, открыв дверь клетки, исчез с площадки; после многих приключений беглеца удалось найти…
(«Вечерняя Москва», 28 декабря 1936 г.)
Продолжение следует…
.
...Тришка - Тяпа…
311. Тришка, рысь.
Из коллекции Московского зоопарка конца 1930-х - 1940-х; содержался в составе секции хищников, руководимой Верой Чаплиной. В начале Великой отечественной войны был эвакуирован в Свердловск в группе двадцати пяти особо ценных животных; осенью 1944 г. возвращен в Москву (Чаплина организовывала транспортировку и сопровождала животных в ж/д вагоне - см. Тася).
312. Тузик, дворняжка.
Тузик был товарищем и «постоянным спутником наших детских игр», - писала о нем Вера Чаплина в рассказе «Хитрые вороны» (1974). Эти события происходили в 1918 году, в то смутное время, когда 10-летнюю девочку, ее брата и сестру мать увезла из Москвы в Ташкент. Но если в рассказе Вера Васильевна вспоминает о каких-то забавных моментах своего трудного детства, то в остальной истории жизни Тузика, запечатленной в черновиках и набросках писательницы, ничего забавного и веселого уже не остается.
Черновик ответа В.В.Чаплиной на письмо Игоря Александровича, председателя одного из клубов служебного собаководства. 1970-е. РГАЛИ, ф. 3460
«…В нашей семье всегда были собаки: розыскные, с охотничьими дипломами, с медалями, были и просто дворняги. Писать обо всех - это, пожалуй, выйдет целая книга, поэтому напишу Вам лишь об одной - маленькой, невзрачной и совсем простой дворняжке. Кто-то с камнем на шее бросил ее в полуразрушенный колодец. Обессиленная, она держалась на каких-то палках. Я достала эту собачонку, принесла домой. Назвали собаку Тузик. Тузик скоро оправился. Он очень привязался к нашей семье, но больше всех ко мне.
Это время было очень трудное и голодное. Голодала вся наша семья, и все же каждый кусочек мы делили с Тузиком. Мама нас никогда не ругала за это, хотя каждый кус. хлеба мы жевали до боли в челюстях, чтобы казалось сытнее. С Тузиком мы всегда делились, но этих кус. было слишком мало.
…Тузик был очень хороший сторож. Голодный и худой, он преданно охранял дом, в котором мы жили, и уходя на работу, мама спокойно оставляла нас под охраной Тузика.
Нам казалось, что мы никогда в жизни не расстанемся с Тузиком, считали его членом семьи, поверяли ему свои радости, горе…
Но расстаться с Тузиком все же пришлось. Умная собака и неподкупный сторож приглянулся одному знакомому нашего соседа. Этот человек жил далеко за городом и в достатке. Он приезжал в город продавать хлеб, мясо… ему был нужен вот такой хороший сторож, как Тузик, чтобы караулить его добро. “Он будет толстый и будет есть, сколько хочет” - угов. [уговаривали] нас сосед и его знакомый. Потом он вынул целую бух. [буханку] хлеба и, протянув нам, сказал: “Вот вам за собаку, ешьте”. Но мы не взяли хлеб, это было бы похоже, что мы Тузика продали.
Помню, как горько мы плакали, но с Тузиком все же расстались. Ведь он был такой худой и голодный, а там будет есть сколько захочет.
Я никогда не забуду, как Тузик смотрел на нас, как его тащили. Он даже не взял хлеб, которым его манили, и эти кусочки так и остались лежать дорожкой через весь двор.
Прошла неделя. Нам очень не хватал нашего друга, но мы скрашивали свою утрату: “Зато он ест”. “Он, наверное, уже толстый”. “Он ест настоящий хлеб и сколько хочет”.
<Но вот однажды приехал тот человек и сказал, что Тузик сбежал.> Оказывается, он совсем не поправился, он совсем ничего не ел, лежал как дохлый и даже не лаял» [черновик письма обрывается]
313. Тюлька, тюлень.
Из коллекции дрессировщика Владимира Дурова 1920-х. Вера Чаплина упоминает о нем в своей записи, сделанной после посещения Уголка Дурова 17 ноября 1925 года:
(Дарвиновский музей)
«…[1]7/XI
Сегодня в 11 ч. утра мы были у Дурова пробыли до 4 ч. вечера. Животных у него видели следующих:
Муравьед: Муур
М.[Морской] Лев: Лео
Тюлень: Тюлька
Шимпанзе: Мимус
Е.[Енот] Полоскун:
Муура он [Дуров] учил служить, что он исполнял для первого раза хорошо. Выходит из клетки на зов В.Л.[Владимира Леонидовича], позволяет себя ласкать и даже трепать за хвост, за что не сердится.
Лео и Тюлька лежали в углу, на нас внимания не обращали…»
314. Тюлька, полосатая гиена.
Из коллекции Московского зоопарка 1930-х, вместе с сестрой Ревеккой пятимесячной поступила в зоопарк летом 1932 года. Первое время с ними занималась Вера Чаплина, особенно с более смелой, но упрямой Тюлькой, и та очень привязалась к своей воспитательнице.
«…Ходила она на привязи хорошо, но была упряма. Когда ей не хотелось идти, она останавливалась или ложилась. Можно было сколько угодно ее звать, манить, тащить за ремень - Тюлька давилась, хрипела и все-таки не шла. Она упиралась всеми четырьмя лапами, и сдвинуть ее с места было трудно. Приходилось брать на руки и несколько шагов проносить. Повторялось это очень часто, и скоро Тюлька настолько привыкла к такому способу передвижения, что даже не сопротивлялась.
Вообще она позволяла мне делать с собой многое.
С Ревеккой из-за мяса дралась, а мне отдавала свою порцию и даже не огрызалась. Сколько раз я брала кусочек мяса, зажимала в кулак и давала Тюльке. Она облизывала всю руку, забирала в пасть, а зубы, которые дробили кости, как сахар, не оставляли даже царапины…»
Осенью Тюльку перевели на Остров зверей, а Чаплина тогда водила экскурсии на другой территории зоопарка. Тюльку она навещала все реже, а потом и вовсе перестала - чтобы не тревожить молодую гиену, дать ей забыть себя.
Через год, когда Тюльку на время перевели в помещение львятника, произошла их случайная встреча, и Тюлька первая узнала Веру - заметалась по клетке, хрипела и бурно ласкалась к своей воспитательнице. А еще несколько месяцев спустя, узнав, что Тюльку снова переводят на Остров зверей к другим гиенам, Чаплина пошла на них посмотреть.
Рис. Г.Никольского или Д.Горлова к рассказу В.Чаплиной «Тюлька»
из сборника «Мои воспитанники» (1937)
«…Гиены Девочка и Мальчик были много больше Тюльки. Они вместе выросли и встретили новенькую недружелюбно. Шерсть их стала дыбом, они кружились вокруг Тюльки и злобно хрипели.
Бедная Тюлька вся сжалась, забилась в самый дальний угол и кричала. Первой ее куснула Девочка. Тюлька обернулась, и тут-то схватил ее Мальчик. Отбили Тюльку с большим трудом. Хотели отсадить, но, обезумев от боли и страха, Тюлька никого не подпускала. Бросалась на людей, вырывала из рук палки, дробила их зубами, как щепки. Попробовали накрыть сачком. Не удалось и это.
Тогда я решила войти и попытаться ее взять сама. Меня отговаривали. Говорили, что ничего не выйдет, что слишком большой срок разлуки, что все равно она меня не узнает. Однако я все же вошла.
Увидев меня, Тюлька прижалась к стене. Она рычала и смотрела глазами, полными злобы. Стоявшая дыбом шерсть делала ее большой, а окровавленная морда и рваная рана на шее придавали непривычно дикий вид.
Сказать по совести, я себя чувствовала не совсем спокойно. Несколько раз пыталась к ней подойти, и несколько раз она бросалась и старалась укусить. Тогда я попросила всех выйти, отошла в сторону и стала ее звать.
- Тюлька, Тюлюсенька, - уговаривала я ее, - ну поди же ко мне, мордастая!
Не знаю, знакомые ли слова, голос или просто она узнала меня, но только Тюлька, страшная, окровавленная Тюлька, взрослая гиена, захрипела, подбежала, стала ласкаться. Оставляя следы крови, терлась она о платье, ползала, ложилась на живот…»
В книге Чаплиной «My animal friends» (Лондон, 1939) рассказ «Тюлька» сопровожден иллюстрацией:
Возможно, это снимок именно Тюльки, а не какой-либо другой гиены.
315. Тяпа, бурый медвежонок.
Воспитанник площадки молодняка Московского зоопарка 1936 года и герой короткометражного игрового фильма, снятого режиссером Т.Арусинской по сценарию В.Чаплиной: юные натуралисты обнаруживают, что медвежонок Тяпа, открыв дверь клетки, исчез с площадки; после многих приключений беглеца удалось найти…
(«Вечерняя Москва», 28 декабря 1936 г.)
Продолжение следует…
.