16 апреля 1939-го года
из дневников
Зинаида Гиппиус, поэт, 69 лет, Франция:
16 апреля.
Перевод часов. Мы пришли от Терезы, когда «уж полон стол народу». Керенский мрачен. Говорит, что война будет 5-го мая.
(Как бы не раньше!)
Очень страшно жить на свете.
Иван Майский, дипломат, 55 лет, посол СССР в Англии, Лондон:
16 апреля.
Были с Агнией на даче у Хадсонов. Большой старинный леденяще-холодный дом в Кенте. Портреты дальних предков, лестница, камины, лакеи во фраках и ливреях. У-У-У! Душа стынет. Зато парк и поле вокруг дома великолепны.
Хадсоны в общем довольны поездкой в Москву, особенно она. Еще бы: получила в подарок от «жены Микояна» 6 чернобурок и 2 голубых песца. В Швеции и Финляндии хозяева отделались лишь «конфетками и цветочками». Сравнение явно в нашу пользу. Впрочем, миссис Хадсон - надо отдать ей справедливость - много видела в Москве (школы, клубы, музеи и пр.) и увезла с собой хорошие впечатления.
Сам Хадсон в более критических настроениях. Единственно, что ему понравилось в Москве целиком и безоговорочно, - это театр. Такого театра он не видел ни в одной другой стране мира. В остальном Хадсон имеет резервы. Не нравится ему изоляция бритпосольства в Москве. Не нравится положение английских атташе - военного, морского, авиационного - ничего им не показывают, держат в черном теле. Не вполне удовлетворен Хадсон и торговыми переговорами: не хотим мы покупать в Англии потребительские товары!
Впрочем, насчет торговли Хадсон полон надежд. Ход дел ему рисуется так: к началу июня, когда он вернется из своей поездки в Америку, в Лондон должна прибыть советская делегация во главе с Микояном (который ему очень понравился). Микоян пробыл бы в Англии с неделю, бритпра устроило бы по этому поводу большую помпу, а потом Микоян мог бы уехать, делегация же приступила бы к практической работе.
В чем должна заключаться цель этой работы? По мнению Хадсона, речь могла бы идти о замене нынешнего временного торгового соглашения постоянным торговым договором. Старые претензии можно было бы ликвидировать на базе взаимного отказа от таковых, что оставляло бы в руках англичан 6 млн ф[унтов], хранящихся у Беринга. Совпра могло бы прибавить сюда еще пару миллионов (“не рассчитывайте на это!” - вставил я категорически), тогда все было бы all right. Англичане собираются крепко ставить вопросы об арбитраже, о британском тоннаже, о затрате 50-60% нашей выручки на продукты британской промышленности, об облегчении поездок английских промышленников в Москву и т.д. Хадсон доволен обещанием Микояна покупать в Англии пряжу и селедки, однако странным образом «забыл», говоря об этом, упомянуть о том условии, кот[орое] Микоян при этом поставил: длительные и выгодные кредиты.
В конце концов у Хадсона получалась какая-то несуразность: переговоры о торговом договоре должны вестись в Лондоне, но заканчиваться они почему-то должны в Москве! С этой целью англичане готовы были бы послать в Москву специальную делегацию.
В общем у меня осталось впечатление, что Хадсон толком еще не продумал плана действий, а главное, не успел как следует посоветоваться со своими «permanent officials».
Гораздо интересней был разговор с [У.] Эллиотом, которого я встретил у Хадсона. Он отозвал меня в сторону и, бродя со мной по парку, сообщил немало любопытного.
Я поставил Эллиоту вопрос: бритпра как будто бы делает поворот своей внешней политике - серьезно это или не серьезно?
Эллиот категорически заверил, что вполне серьезно. В этой связи он рассказал один характерный факт. В речи [Дж.] Саймона во время парламентских дебатов 13 апреля имеется такая фраза:
«Хотя я не могу сказать, что СССР было сделано такое предложение (военного союза), однако палата может быть уверена, что правительство не имеет никаких принципиальных возражений против такого предложения».
Так вот, эта фраза отнюдь не является случайным оборотом, случайно вырвавшимся у Саймона в горячности полемики. Напротив, данное место его речи было заранее тщательно написано и средактировано в ФО.
- Да, - говорил Эллиот, - поворот в английской политике вполне серьезен. Стремление к сотрудничеству с СССР вполне искренно. Как правильно было указано в коммюнике, выпущенном 4 года назад в Москве в связи с визитом Идена, между Англией и СССР нет противоречия интересов ни в одной части света. В наши дни это кажется почти чудом, а между тем это несомненно так. Вместе с тем имеется общая опасность и общее стремление к поддержанию мира. На такой базе неизбежно должно развиться сотрудничество между обеими странами. Теперь пришел момент снимать урожай. Эллиот прекрасно понимает причины нашего недоверия: мирный блок против агрессии создают те же самые люди, которые до сих пор проводили политику «умиротворения». Наш скептицизм вполне законен. Но надо иметь терпение. Время покажет, насколько серьезны намерения бритпра.
Чемберлен? Странная фигура! До сих пор он искренно верил в Гитлера. Он искренно думал, что Гитлер имеет только одну цель: объединить всех немцев в рамках одного государства. Прага была для Чемберлена величайшей катастрофой - политической и психологической. В премьере несомненно совершается глубокий поворот, но он еще не закончен. Отголоски старого еще дают себя знать, напр[имер] в отношении Чемберлена к Италии. Он окончательно разочаровался в Гитлере, но еще немножко верит Муссолини. Со временем и это пройдет.
Чемберлен понимает неизбежность сотрудничества между Англией и СССР. Он идет в эту сторону, но идет медленно, колеблющимся шагом. Поворот дается ему нелегко. Сейчас премьера съедают два сомнения: 1) насколько эффективна Кр[асная] Армия? Как настоящий купец, он хочет испробовать товар прежде, чем его купить. 2) Каковы истинные намерения СССР? Не собирается ли СССР развязать войну на западе, столкнуть Англию и Францию с Германией с тем, чтобы самому на этом выиграть?
Я невольно рассмеялся. Чемберлен боится, как бы СССР не толкнул Гитлера на запад! То же уравнение, но с обратным знаком.
Зинаида Гиппиус, поэт, 69 лет, Франция:
16 апреля.
Перевод часов. Мы пришли от Терезы, когда «уж полон стол народу». Керенский мрачен. Говорит, что война будет 5-го мая.
(Как бы не раньше!)
Очень страшно жить на свете.
Иван Майский, дипломат, 55 лет, посол СССР в Англии, Лондон:
16 апреля.
Были с Агнией на даче у Хадсонов. Большой старинный леденяще-холодный дом в Кенте. Портреты дальних предков, лестница, камины, лакеи во фраках и ливреях. У-У-У! Душа стынет. Зато парк и поле вокруг дома великолепны.
Хадсоны в общем довольны поездкой в Москву, особенно она. Еще бы: получила в подарок от «жены Микояна» 6 чернобурок и 2 голубых песца. В Швеции и Финляндии хозяева отделались лишь «конфетками и цветочками». Сравнение явно в нашу пользу. Впрочем, миссис Хадсон - надо отдать ей справедливость - много видела в Москве (школы, клубы, музеи и пр.) и увезла с собой хорошие впечатления.
Сам Хадсон в более критических настроениях. Единственно, что ему понравилось в Москве целиком и безоговорочно, - это театр. Такого театра он не видел ни в одной другой стране мира. В остальном Хадсон имеет резервы. Не нравится ему изоляция бритпосольства в Москве. Не нравится положение английских атташе - военного, морского, авиационного - ничего им не показывают, держат в черном теле. Не вполне удовлетворен Хадсон и торговыми переговорами: не хотим мы покупать в Англии потребительские товары!
Впрочем, насчет торговли Хадсон полон надежд. Ход дел ему рисуется так: к началу июня, когда он вернется из своей поездки в Америку, в Лондон должна прибыть советская делегация во главе с Микояном (который ему очень понравился). Микоян пробыл бы в Англии с неделю, бритпра устроило бы по этому поводу большую помпу, а потом Микоян мог бы уехать, делегация же приступила бы к практической работе.
В чем должна заключаться цель этой работы? По мнению Хадсона, речь могла бы идти о замене нынешнего временного торгового соглашения постоянным торговым договором. Старые претензии можно было бы ликвидировать на базе взаимного отказа от таковых, что оставляло бы в руках англичан 6 млн ф[унтов], хранящихся у Беринга. Совпра могло бы прибавить сюда еще пару миллионов (“не рассчитывайте на это!” - вставил я категорически), тогда все было бы all right. Англичане собираются крепко ставить вопросы об арбитраже, о британском тоннаже, о затрате 50-60% нашей выручки на продукты британской промышленности, об облегчении поездок английских промышленников в Москву и т.д. Хадсон доволен обещанием Микояна покупать в Англии пряжу и селедки, однако странным образом «забыл», говоря об этом, упомянуть о том условии, кот[орое] Микоян при этом поставил: длительные и выгодные кредиты.
В конце концов у Хадсона получалась какая-то несуразность: переговоры о торговом договоре должны вестись в Лондоне, но заканчиваться они почему-то должны в Москве! С этой целью англичане готовы были бы послать в Москву специальную делегацию.
В общем у меня осталось впечатление, что Хадсон толком еще не продумал плана действий, а главное, не успел как следует посоветоваться со своими «permanent officials».
Гораздо интересней был разговор с [У.] Эллиотом, которого я встретил у Хадсона. Он отозвал меня в сторону и, бродя со мной по парку, сообщил немало любопытного.
Я поставил Эллиоту вопрос: бритпра как будто бы делает поворот своей внешней политике - серьезно это или не серьезно?
Эллиот категорически заверил, что вполне серьезно. В этой связи он рассказал один характерный факт. В речи [Дж.] Саймона во время парламентских дебатов 13 апреля имеется такая фраза:
«Хотя я не могу сказать, что СССР было сделано такое предложение (военного союза), однако палата может быть уверена, что правительство не имеет никаких принципиальных возражений против такого предложения».
Так вот, эта фраза отнюдь не является случайным оборотом, случайно вырвавшимся у Саймона в горячности полемики. Напротив, данное место его речи было заранее тщательно написано и средактировано в ФО.
- Да, - говорил Эллиот, - поворот в английской политике вполне серьезен. Стремление к сотрудничеству с СССР вполне искренно. Как правильно было указано в коммюнике, выпущенном 4 года назад в Москве в связи с визитом Идена, между Англией и СССР нет противоречия интересов ни в одной части света. В наши дни это кажется почти чудом, а между тем это несомненно так. Вместе с тем имеется общая опасность и общее стремление к поддержанию мира. На такой базе неизбежно должно развиться сотрудничество между обеими странами. Теперь пришел момент снимать урожай. Эллиот прекрасно понимает причины нашего недоверия: мирный блок против агрессии создают те же самые люди, которые до сих пор проводили политику «умиротворения». Наш скептицизм вполне законен. Но надо иметь терпение. Время покажет, насколько серьезны намерения бритпра.
Чемберлен? Странная фигура! До сих пор он искренно верил в Гитлера. Он искренно думал, что Гитлер имеет только одну цель: объединить всех немцев в рамках одного государства. Прага была для Чемберлена величайшей катастрофой - политической и психологической. В премьере несомненно совершается глубокий поворот, но он еще не закончен. Отголоски старого еще дают себя знать, напр[имер] в отношении Чемберлена к Италии. Он окончательно разочаровался в Гитлере, но еще немножко верит Муссолини. Со временем и это пройдет.
Чемберлен понимает неизбежность сотрудничества между Англией и СССР. Он идет в эту сторону, но идет медленно, колеблющимся шагом. Поворот дается ему нелегко. Сейчас премьера съедают два сомнения: 1) насколько эффективна Кр[асная] Армия? Как настоящий купец, он хочет испробовать товар прежде, чем его купить. 2) Каковы истинные намерения СССР? Не собирается ли СССР развязать войну на западе, столкнуть Англию и Францию с Германией с тем, чтобы самому на этом выиграть?
Я невольно рассмеялся. Чемберлен боится, как бы СССР не толкнул Гитлера на запад! То же уравнение, но с обратным знаком.