20 июля. Михаил Пришвин
из дневника за 1938 год. Писателю 65 лет, живет он в Загорске (сейчас - Сергиев Посад):
20 июля.
Жара.
Старик тем страшен, что под ним вороха черепов: родные, друзья, товарищи - все давно померли! Другой молодой от этого груза давно бы жить сам не захотел и под землю ушел, а он живет, как ни в чем не бывало, о чем-то хлопочет и тянет день за днем, как будто ему и веку нет.
Одна собака, умная и великодушная, с большими человеческими глазами привязывалась на тонкой веревочке и целыми месяцами дожидалась, когда хозяину захочется взять ее с собой на прогулку. Другая собачка так себе, ни ума себе еще не нажила, ни опыта, а вот сразу догадалась, в чем дело, и веревочку перекусила. Но хитрая не пересилила умную и великодушную. Та и до сих пор сидит чуть ли не на ниточке, уважая волю хозяина. Если только ей вздумается заняться своеволием, во всякое время может она перекусить свою нитку, это в ее воле. А хитрую посадили на железную цепь, и никогда - никогда! - больше уже ей не сорваться.
Утром, когда в парке нет никого, еду по тропинке между соснами к Вифанскому пруду. Там на берегу большого пруда есть горка, с которой видны выходящие из темных лесов холмы. И здание Академии Платона с перекрытой бывшей церковью (теперь Академия превращена в птичник) из-за деревьев похоже на древний замок. Всё вместе с пейзажем - Германия. И мне стало больно: сколько там в Германии всего, за что рядовой немец может уцепиться мечтой: ведь как густо живут, немец на немце, и в прошлом рыцари, поэты, философы, рыцарь на рыцаре, ученый на ученом. И так у них Германия - это реальность, кругом, везде и всюду, в прошлом, настоящем и будущем всё Германия. И пусть сам с ноготок, от земли не видно, а каждый захочет и раздуется в Гитлера.
Но вот давно ли была тут, в Вифании, духовная академия: монахи были черные; а теперь сто тысяч белых петушков живет с красными гребешками и сто тысяч кур белых, и все называется «Птицеград». Чепуха! нет ничего. Нет? надо выдумать...
И вот додумались: есть «Слово о полку Игореве».
- Не веришь в «Слово»?
- Не верю.
- Взять его, негодяя: это враг народа!
Другие все напугались и твердят, как первоклассники, о своей великой родине. Но дунет что-нибудь, и опять нет ничего, и опять nihil-изм, но уже подземный, всенародный, без мужицкого фона. И все-таки чем-то это сильней, страшнее в тысячу раз, чем раздувшийся Гитлер. А там Китай, Индия - как это все Гитлеру к рукам прибрать!
Но если арабский закон весь на фу-фу, если в Азии nihil, то из чего же будет жизнь складываться?
И где я живу? Ведь я живу так, будто жизнь уже складывается...
Сын тысяцкого. Найти выше сделанную заметку о бородке И. А. Новикова и прибавить, что он, сбрив бородку, осмелился сказать об авторе «Слова», что он был сын тысяцкого (т. е. пролетарий). Над этим в Москве все посмеиваются, и когда кто-нибудь услышит «Новиков» и спросит: - Это какой Новиков? - Сын тысяцкого, - отвечает другой.
Последние ягоды клубники в жаре пахнут на весь огород и сладкие стали, как варенье. О запахе.
Президиум Верховного Совета: ни одного интеллигентно-осмысленного лица, всё как результат нигилизма: т. е. что не в этих мечтах-«надстройках» суть дела: все это ничто, а жизнь идет своим ходом.
- Вот еще лицо! интеллигенция! да нам с лица не воду пить, жизнь идет своим ходом.
- Не дождь, а гвоздики в пыль.
Лада моя начинает стареть для охоты, и я вырастил ей в помощь молодую Травку. Лада - пойнтер, Травка - ирландка, рыжая с большими человеческими глазами.
Лада сейчас лежала на солнце и разленилась.
- Лада!
Она не хочет идти.
- Лада! - второй раз.
Больше двух раз нельзя: собака возьмет силу над человеком. Но угрожать, бить я не могу, тогда [пропало]. Надо что-то придумать. И вот я спрашиваю:
- Лада, кто меня больше любит?
Оглядывается, - нет ли где-нибудь тут Травки.
Нет. Лежит. Она поднимает высоко голову, она знает, в чем дело там, и все-таки не встает.
А дело вот какое: Лада думает, что она больше любит меня, чем Травка, и всячески стремится это доказать. Такое чувство у людей называется ревность, она понимает, что я вызываю: «кто меня любит», но Травки нет вокруг, вот если бы Травка была...
- Травка! - кричу я в сторону...
Кто больше? Начинают оттирать друг друга. Описание игры.
...
20 июля.
Жара.
Старик тем страшен, что под ним вороха черепов: родные, друзья, товарищи - все давно померли! Другой молодой от этого груза давно бы жить сам не захотел и под землю ушел, а он живет, как ни в чем не бывало, о чем-то хлопочет и тянет день за днем, как будто ему и веку нет.
Одна собака, умная и великодушная, с большими человеческими глазами привязывалась на тонкой веревочке и целыми месяцами дожидалась, когда хозяину захочется взять ее с собой на прогулку. Другая собачка так себе, ни ума себе еще не нажила, ни опыта, а вот сразу догадалась, в чем дело, и веревочку перекусила. Но хитрая не пересилила умную и великодушную. Та и до сих пор сидит чуть ли не на ниточке, уважая волю хозяина. Если только ей вздумается заняться своеволием, во всякое время может она перекусить свою нитку, это в ее воле. А хитрую посадили на железную цепь, и никогда - никогда! - больше уже ей не сорваться.
Утром, когда в парке нет никого, еду по тропинке между соснами к Вифанскому пруду. Там на берегу большого пруда есть горка, с которой видны выходящие из темных лесов холмы. И здание Академии Платона с перекрытой бывшей церковью (теперь Академия превращена в птичник) из-за деревьев похоже на древний замок. Всё вместе с пейзажем - Германия. И мне стало больно: сколько там в Германии всего, за что рядовой немец может уцепиться мечтой: ведь как густо живут, немец на немце, и в прошлом рыцари, поэты, философы, рыцарь на рыцаре, ученый на ученом. И так у них Германия - это реальность, кругом, везде и всюду, в прошлом, настоящем и будущем всё Германия. И пусть сам с ноготок, от земли не видно, а каждый захочет и раздуется в Гитлера.
Но вот давно ли была тут, в Вифании, духовная академия: монахи были черные; а теперь сто тысяч белых петушков живет с красными гребешками и сто тысяч кур белых, и все называется «Птицеград». Чепуха! нет ничего. Нет? надо выдумать...
И вот додумались: есть «Слово о полку Игореве».
- Не веришь в «Слово»?
- Не верю.
- Взять его, негодяя: это враг народа!
Другие все напугались и твердят, как первоклассники, о своей великой родине. Но дунет что-нибудь, и опять нет ничего, и опять nihil-изм, но уже подземный, всенародный, без мужицкого фона. И все-таки чем-то это сильней, страшнее в тысячу раз, чем раздувшийся Гитлер. А там Китай, Индия - как это все Гитлеру к рукам прибрать!
Но если арабский закон весь на фу-фу, если в Азии nihil, то из чего же будет жизнь складываться?
И где я живу? Ведь я живу так, будто жизнь уже складывается...
Сын тысяцкого. Найти выше сделанную заметку о бородке И. А. Новикова и прибавить, что он, сбрив бородку, осмелился сказать об авторе «Слова», что он был сын тысяцкого (т. е. пролетарий). Над этим в Москве все посмеиваются, и когда кто-нибудь услышит «Новиков» и спросит: - Это какой Новиков? - Сын тысяцкого, - отвечает другой.
Последние ягоды клубники в жаре пахнут на весь огород и сладкие стали, как варенье. О запахе.
Президиум Верховного Совета: ни одного интеллигентно-осмысленного лица, всё как результат нигилизма: т. е. что не в этих мечтах-«надстройках» суть дела: все это ничто, а жизнь идет своим ходом.
- Вот еще лицо! интеллигенция! да нам с лица не воду пить, жизнь идет своим ходом.
- Не дождь, а гвоздики в пыль.
Лада моя начинает стареть для охоты, и я вырастил ей в помощь молодую Травку. Лада - пойнтер, Травка - ирландка, рыжая с большими человеческими глазами.
Лада сейчас лежала на солнце и разленилась.
- Лада!
Она не хочет идти.
- Лада! - второй раз.
Больше двух раз нельзя: собака возьмет силу над человеком. Но угрожать, бить я не могу, тогда [пропало]. Надо что-то придумать. И вот я спрашиваю:
- Лада, кто меня больше любит?
Оглядывается, - нет ли где-нибудь тут Травки.
Нет. Лежит. Она поднимает высоко голову, она знает, в чем дело там, и все-таки не встает.
А дело вот какое: Лада думает, что она больше любит меня, чем Травка, и всячески стремится это доказать. Такое чувство у людей называется ревность, она понимает, что я вызываю: «кто меня любит», но Травки нет вокруг, вот если бы Травка была...
- Травка! - кричу я в сторону...
Кто больше? Начинают оттирать друг друга. Описание игры.
...