7 июня 1917 года
в дневниках
Александр Бенуа, художник, 47 лет, Петроград
7 июня. Среда.
...
Утром и часть дня прошли в томлении перед отъездом моих. Неистовая жара. Пробовал писать камею «Юность», но не выходит, очень трудна. Наши тронулись из дома в 1 ч. 30 м. За мной и Кокой заехала Мария Александровна в собственном ландо. Всю дорогу делала толстые намеки на то, что «твои товарищи» губят страну. Это прямо фантастично, до какой степени все уроки войны для них (да и для всех) прошли даром! Винили правительство, винят социалистов, рабочих, немцев, союзников - но только не самую единственную, объективную, фактическую причину разрухи - войну. И вот в этой слепоте (повсеместной!) - главная причина возможности и ее продления. Нисколько также не подвинулась М.А. (а она представительница легиона легионов) и в смысле приобретения какой-либо (хотя бы отделенной от истинного христианства) гуманности. «Я ненавижу немцев больше, чем когда-либо», «Лучше пойду по миру, только бы не подчиняться немцам». Чисто собачьи чувства. Какое-то физическое огрызание. Боже мой, неужели все еще не хочешь дать свет этим несчастным идиотам! Неужели они истекут кровью, так и не додумавшись до простейшей истины, как они вполне могли бы ужиться друг с другом, хотя бы и подчиняясь один другому. Причем кто же решит, что по существу более свободен: раб или рабовладелец? Да и разве существует риск подлинного рабства? Легионы легионов псов и шавок лают и лают, и от всего этого лая стоит такой гомон, что нам, имеющим некоторый образ и подобие человеческое, остается только молчать. Молчать до самого последнего дня. Себе я еще нахожу оправдание в том, что больно тяжел для меня этот камень, не мне первому его поднять. Не имею на то права.
Мои устроились в вагоне вполне благополучно. Правда, толкотня, давка и грязь в залах и на открытых тротуарах вокзала неописуемая. Очень живописны - в тонах передвижников - грузы разносчиков и разносчиц с питьями и подсолнухами, и тут же среди них - восседающие или вповалку лежащие солдаты. Но самые пути теперь держатся свободными от посторонних, и вход в вагон совершенно свободен. Вчера еще, сказывал кондуктор, забрали на вокзале 1400 разносчиков и среди них массу «фальшивых офицеров». Все же очень рекомендовал присматривать за багажом. Уехали наши в 2 ч. 40 м.
...
Александр Бенуа, художник, 47 лет, Петроград
7 июня. Среда.
...
Утром и часть дня прошли в томлении перед отъездом моих. Неистовая жара. Пробовал писать камею «Юность», но не выходит, очень трудна. Наши тронулись из дома в 1 ч. 30 м. За мной и Кокой заехала Мария Александровна в собственном ландо. Всю дорогу делала толстые намеки на то, что «твои товарищи» губят страну. Это прямо фантастично, до какой степени все уроки войны для них (да и для всех) прошли даром! Винили правительство, винят социалистов, рабочих, немцев, союзников - но только не самую единственную, объективную, фактическую причину разрухи - войну. И вот в этой слепоте (повсеместной!) - главная причина возможности и ее продления. Нисколько также не подвинулась М.А. (а она представительница легиона легионов) и в смысле приобретения какой-либо (хотя бы отделенной от истинного христианства) гуманности. «Я ненавижу немцев больше, чем когда-либо», «Лучше пойду по миру, только бы не подчиняться немцам». Чисто собачьи чувства. Какое-то физическое огрызание. Боже мой, неужели все еще не хочешь дать свет этим несчастным идиотам! Неужели они истекут кровью, так и не додумавшись до простейшей истины, как они вполне могли бы ужиться друг с другом, хотя бы и подчиняясь один другому. Причем кто же решит, что по существу более свободен: раб или рабовладелец? Да и разве существует риск подлинного рабства? Легионы легионов псов и шавок лают и лают, и от всего этого лая стоит такой гомон, что нам, имеющим некоторый образ и подобие человеческое, остается только молчать. Молчать до самого последнего дня. Себе я еще нахожу оправдание в том, что больно тяжел для меня этот камень, не мне первому его поднять. Не имею на то права.
Мои устроились в вагоне вполне благополучно. Правда, толкотня, давка и грязь в залах и на открытых тротуарах вокзала неописуемая. Очень живописны - в тонах передвижников - грузы разносчиков и разносчиц с питьями и подсолнухами, и тут же среди них - восседающие или вповалку лежащие солдаты. Но самые пути теперь держатся свободными от посторонних, и вход в вагон совершенно свободен. Вчера еще, сказывал кондуктор, забрали на вокзале 1400 разносчиков и среди них массу «фальшивых офицеров». Все же очень рекомендовал присматривать за багажом. Уехали наши в 2 ч. 40 м.
...