3 января. Сергей Петров
Вступление к циклу "Женские портреты".
ВВЕДЕНИЕ В ПОРТРЕТНУЮ ГАЛЕРЕЮ
Пожалуйте за мной скорее!
Уже открыта для смотрин
лирическая галерея
цариц, и дур, и балерин -
каленых лиц, лукавых ликов
и глаз, закрытых на замок,
напевы рук, разливы ног -
всё, что художник видеть мог,
их как беду себе накликав,
всё, с чем он, бедный, был на «ты»
до тошноты, до расстаранья, -
и наготы, и полноты,
и женской нежности собранье.
Искусства ясные красотки!
Вы здесь до зуда, до чесотки.
Вы акварели и пастели,
вы сепии, гуаши, туши.
На масленице ли, в посте ли,
но вывешены ваши туши,
в ладоши взяты ваши души
со сном и теплотой постели.
Вы отгрустили, опустели,
как незапамятная дата,
как чувство, бывшее когда-то,
и живописцу еле-еле
сквозь дыры, трещины и щели
суть ваша все-таки светла.
Старался он не из корысти,
и краски выжжены дотла.
В отместку им на месте кисти
размахивается метла.
Одних чуть сдерживает рама,
других прикрыл холста кусок.
Они то вычерчены прямо,
то мазаны наискосок.
Тут снято с тела столько сливок,
и можно вам и так и сяк
смотреть за гривенник загривок,
увидеть пятку за пятак,
а если не жалеть рублевку,
тогда - и чувств, и лиц шпаклевку.
Итак, с размаху и взахлеб
любуйтесь буйно на любую,
а я, быть может, растолкую,
где правда тут, а где поклеп.
Предайтесь же моей заботе!
Я наперед все справки дам,
я проведу вас по задам,
по самым потайным местам
в нутро натуры их, и там
чего вы только не найдете!
Мадонн, истертых на работе,
огромных преподобных дам,
в которых утонул Адам,
певиц на самой тощей ноте,
девиц, бегущих по годам,
и выпирающих из рам
доброт на полном обороте,
и драных, словно кошки, драм,
и черных мучениц в кивоте,
сухих кикимор на болоте,
русалочий студеный срам,
блаженство с горем пополам,
шваль, заваль и хохлатый хлам -
всё это будет в праздник вам,
как сретение женской плоти
и как введение во храм.
Не остудить моих скорбей
павлиньим веером вороны.
Я вам и брань, и оборона.
Меня хоть вдребезги разбей -
я ваш проворный чичероне
и ваш покорный чичисбей.
3 января 1967 - 6 мая 1968
ВВЕДЕНИЕ В ПОРТРЕТНУЮ ГАЛЕРЕЮ
Пожалуйте за мной скорее!
Уже открыта для смотрин
лирическая галерея
цариц, и дур, и балерин -
каленых лиц, лукавых ликов
и глаз, закрытых на замок,
напевы рук, разливы ног -
всё, что художник видеть мог,
их как беду себе накликав,
всё, с чем он, бедный, был на «ты»
до тошноты, до расстаранья, -
и наготы, и полноты,
и женской нежности собранье.
Искусства ясные красотки!
Вы здесь до зуда, до чесотки.
Вы акварели и пастели,
вы сепии, гуаши, туши.
На масленице ли, в посте ли,
но вывешены ваши туши,
в ладоши взяты ваши души
со сном и теплотой постели.
Вы отгрустили, опустели,
как незапамятная дата,
как чувство, бывшее когда-то,
и живописцу еле-еле
сквозь дыры, трещины и щели
суть ваша все-таки светла.
Старался он не из корысти,
и краски выжжены дотла.
В отместку им на месте кисти
размахивается метла.
Одних чуть сдерживает рама,
других прикрыл холста кусок.
Они то вычерчены прямо,
то мазаны наискосок.
Тут снято с тела столько сливок,
и можно вам и так и сяк
смотреть за гривенник загривок,
увидеть пятку за пятак,
а если не жалеть рублевку,
тогда - и чувств, и лиц шпаклевку.
Итак, с размаху и взахлеб
любуйтесь буйно на любую,
а я, быть может, растолкую,
где правда тут, а где поклеп.
Предайтесь же моей заботе!
Я наперед все справки дам,
я проведу вас по задам,
по самым потайным местам
в нутро натуры их, и там
чего вы только не найдете!
Мадонн, истертых на работе,
огромных преподобных дам,
в которых утонул Адам,
певиц на самой тощей ноте,
девиц, бегущих по годам,
и выпирающих из рам
доброт на полном обороте,
и драных, словно кошки, драм,
и черных мучениц в кивоте,
сухих кикимор на болоте,
русалочий студеный срам,
блаженство с горем пополам,
шваль, заваль и хохлатый хлам -
всё это будет в праздник вам,
как сретение женской плоти
и как введение во храм.
Не остудить моих скорбей
павлиньим веером вороны.
Я вам и брань, и оборона.
Меня хоть вдребезги разбей -
я ваш проворный чичероне
и ваш покорный чичисбей.
3 января 1967 - 6 мая 1968