24 декабря. Стихи под Рождество 1931-го года
Алла Головина, Игорь Северянин.
СОЧЕЛЬНИК
Падали полки, дрожали двери,
Площадь кружилась от урагана -
В белый сочельник томились звери
За занавескою балагана…
Дули мартышки на голые лапы,
Ждали вестей с четырех окраин,
Клоуны ловко ловили шляпы,
И на балкончике стыл хозяин.
Публика нынче в домах за столами,
За долгожданной рождественской снедью.
Некому, некому, дети, с вами
Выйти на площадь в гости к медведю.
В розовых каплях угасли свечи,
Елки теряли покорно сласти,
Синие звезды газовой печи
Падали жаром в резные ясли.
А в балагане львица-калека,
Тесно свернувшись под вой метели,
Снова увидела сад Гагенбека
И купола на дворцах Чинизелли.
1931, Алла Головина.
РОЖДЕСТВО В ЯДРАНЕ
Всего три слова: ночь под Рождество.
Казалось бы, вмещается в них много ль?
Но в них и Римский-Корсаков, и Гоголь,
И на земле небожной божество.
В них - снег хрустящий и голубоватый,
И безалаберных веселых ног
На нем следы у занесенной хаты,
И святочный девичий хохолок.
Но в них же и сиянье Вифлеема,
И перья пальм, и духота песка.
О сказка из трех слов! Ты всем близка.
И в этих трех словах твоих - поэма.
Мне выпало большое торжество:
Душой взлетя за все земные грани,
На далматинском радостном Ядране
Встречать святую ночь под Рождество.
Дубровник (Рагуза), Вилла «Флора мира», ночь под Рождество 1931 года,
«Рождество на Ядране. А.В. Сливинскому», Игорь Северянин.
ВОЗДУХ - РАДОСТЬ
М.А. Сливинской
Это не веянье воздуха,
а дыханье Божества
В дни неземные, надземные
Божественного Рождества!
Воздух вздохнешь упояющий, -
разве ж где-то есть зима?
То, что зовется здесь воздухом -
радость яркая сама!
Море и небо столь синие,
розы алые в саду.
Через прозрачные пинии
Бога, кажется, найду,
Господи! Голубоватые
вижу брызги на весле.
Это же просто немыслимо:
неземное на Земле!
Дубровник (Рагуза), Вилла «Флора мира». 24 дек. 1931
СОЧЕЛЬНИК
Падали полки, дрожали двери,
Площадь кружилась от урагана -
В белый сочельник томились звери
За занавескою балагана…
Дули мартышки на голые лапы,
Ждали вестей с четырех окраин,
Клоуны ловко ловили шляпы,
И на балкончике стыл хозяин.
Публика нынче в домах за столами,
За долгожданной рождественской снедью.
Некому, некому, дети, с вами
Выйти на площадь в гости к медведю.
В розовых каплях угасли свечи,
Елки теряли покорно сласти,
Синие звезды газовой печи
Падали жаром в резные ясли.
А в балагане львица-калека,
Тесно свернувшись под вой метели,
Снова увидела сад Гагенбека
И купола на дворцах Чинизелли.
1931, Алла Головина.
РОЖДЕСТВО В ЯДРАНЕ
Всего три слова: ночь под Рождество.
Казалось бы, вмещается в них много ль?
Но в них и Римский-Корсаков, и Гоголь,
И на земле небожной божество.
В них - снег хрустящий и голубоватый,
И безалаберных веселых ног
На нем следы у занесенной хаты,
И святочный девичий хохолок.
Но в них же и сиянье Вифлеема,
И перья пальм, и духота песка.
О сказка из трех слов! Ты всем близка.
И в этих трех словах твоих - поэма.
Мне выпало большое торжество:
Душой взлетя за все земные грани,
На далматинском радостном Ядране
Встречать святую ночь под Рождество.
Дубровник (Рагуза), Вилла «Флора мира», ночь под Рождество 1931 года,
«Рождество на Ядране. А.В. Сливинскому», Игорь Северянин.
ВОЗДУХ - РАДОСТЬ
М.А. Сливинской
Это не веянье воздуха,
а дыханье Божества
В дни неземные, надземные
Божественного Рождества!
Воздух вздохнешь упояющий, -
разве ж где-то есть зима?
То, что зовется здесь воздухом -
радость яркая сама!
Море и небо столь синие,
розы алые в саду.
Через прозрачные пинии
Бога, кажется, найду,
Господи! Голубоватые
вижу брызги на весле.
Это же просто немыслимо:
неземное на Земле!
Дубровник (Рагуза), Вилла «Флора мира». 24 дек. 1931