24 мая. Юрий Колкер
три стихотворения 1971-го года.
ПРИБЛИЖЕНИЕ ЛЕТА
Пока роятся у висков
Весенние заначки,
Подходит время отпусков
И время летней спячки.
И лес по-доброму сердит
В своих побегах пробных,
И людям следует бродить
В его чертах подробных.
Бродить по улицам, взахлёб
Лопочущим, что где-то,
Бетховенский насупив лоб,
К весне шагает лето.
Подхлёстывает лето нас
То ласково, то люто,
Но каждый день и каждый час
И каждую минуту.
Весна шагнула за порог.
На трапезе прощальной
Надломим, как ржаной кусок,
Мой стих экспроментальный.
***
Переплету черновики.
В них все мои заботы вхожи.
Ведь сохраняют дневники!
И хоть, конечно, проза строже,
А мне моя мазня дороже.
Она без всякого труда,
Смешна, напыщена, сермяжна,
На лист заносится отважно.
Не получилось? Не беда.
Сказать по правде, мне не важно,
Где стих, а где белиберда.
Конечно, где-то Пастернак
Уже заметил, что не так,
А следует совсем иначе
Писать, не заводить бумаг,
Что, мол, важна самоотдача,
А рукописи - пустяки.
Но мне и промахи легки.
Себя ни капельки не прячу
И в самой скверной неудаче
Не откажусь и от строки.
Переплету черновики.
АТЕИСТИЧЕСКИЙ СЮЖЕТ
Нонне Азарьянц
Ей снилось в эту ночь, что к ней вернулось тело:
Что стоит только сон мучительный стряхнуть -
И можно встать, зевнуть и потянуться смело,
К окошку подойти и створки распахнуть.
В халатике цветном и шлёпках полустёртых
Возиться у плиты и, убавляя газ,
Бегущее тепло угадывать в аортах,
В мизинце розовом, отогнутом сейчас…
Но утро настаёт, и верить всё труднее,
Мучительнее сон, исчерпан список тем,
Проснулась - и душа не расстаётся с нею,
А тело отнято и съёжилось совсем.
Здесь выдержана боль настоем многолетним,
Приземиста постель, протяжна тишина,
Здесь два десятка лет всё кажется последним
Косой вечерний луч, скользящий из окна.
Каких ей ждать вестей? Вот комната пустая.
С ней только мать одна - ни мужа, ни детей.
А Он глядит с небес, и боли сострадая,
Из нелюбви к себе не помогает ей.
ПРИБЛИЖЕНИЕ ЛЕТА
Пока роятся у висков
Весенние заначки,
Подходит время отпусков
И время летней спячки.
И лес по-доброму сердит
В своих побегах пробных,
И людям следует бродить
В его чертах подробных.
Бродить по улицам, взахлёб
Лопочущим, что где-то,
Бетховенский насупив лоб,
К весне шагает лето.
Подхлёстывает лето нас
То ласково, то люто,
Но каждый день и каждый час
И каждую минуту.
Весна шагнула за порог.
На трапезе прощальной
Надломим, как ржаной кусок,
Мой стих экспроментальный.
***
Переплету черновики.
В них все мои заботы вхожи.
Ведь сохраняют дневники!
И хоть, конечно, проза строже,
А мне моя мазня дороже.
Она без всякого труда,
Смешна, напыщена, сермяжна,
На лист заносится отважно.
Не получилось? Не беда.
Сказать по правде, мне не важно,
Где стих, а где белиберда.
Конечно, где-то Пастернак
Уже заметил, что не так,
А следует совсем иначе
Писать, не заводить бумаг,
Что, мол, важна самоотдача,
А рукописи - пустяки.
Но мне и промахи легки.
Себя ни капельки не прячу
И в самой скверной неудаче
Не откажусь и от строки.
Переплету черновики.
АТЕИСТИЧЕСКИЙ СЮЖЕТ
Нонне Азарьянц
Ей снилось в эту ночь, что к ней вернулось тело:
Что стоит только сон мучительный стряхнуть -
И можно встать, зевнуть и потянуться смело,
К окошку подойти и створки распахнуть.
В халатике цветном и шлёпках полустёртых
Возиться у плиты и, убавляя газ,
Бегущее тепло угадывать в аортах,
В мизинце розовом, отогнутом сейчас…
Но утро настаёт, и верить всё труднее,
Мучительнее сон, исчерпан список тем,
Проснулась - и душа не расстаётся с нею,
А тело отнято и съёжилось совсем.
Здесь выдержана боль настоем многолетним,
Приземиста постель, протяжна тишина,
Здесь два десятка лет всё кажется последним
Косой вечерний луч, скользящий из окна.
Каких ей ждать вестей? Вот комната пустая.
С ней только мать одна - ни мужа, ни детей.
А Он глядит с небес, и боли сострадая,
Из нелюбви к себе не помогает ей.