15 июня. Четыре голоса
двадцатых годов прошлого века.
Живому сердцу нет отрады,
Когда в бреду безумный мир,
Когда земные дети рады
Устроить на кладбище пир.
Для них слепой, для Бога зрячий,
Томится мудрый человек...
Твои сомнительны удачи,
Шумливый, суетливый век.
И кажется порой, что где-то,
В неизмеримой вышине,
Для нас незримая комета
Горит в потустороннем сне.
И кажется, в миг пробужденья,
Она падёт, как алый змей,
На тёмный пир без вдохновенья
Разочарованных людей.
15 июня 1920, Георгий Чулков.
Спокойный, ясный тихий час -
тишайший алексей -
струись и лейся и, лучась,
страну и сон рассей.
От облюбованных отплыв,
от лёгких облаков,
приподыми настоем мглы
покоя молоко.
Имею право.
Отдыхай
в прохладе, голова,
и зрей мой край на лопухах,
черствей как каравай.
Ты будешь чёрствый,
и к утру
уйду несыт и сир,
остатки мира с губ сотру
лоскутьями Россий.
Смиряй, лучись и залучай,
тишайший алексей,
посей мне душу, тихий час,
и тишину посей.
15 июня 1920, 7 час. вечера, Москва. Сергей Буданцев, «Отдых».
Люблю людей, люблю природу,
Но не люблю ходить гулять,
И твердо знаю, что народу
Моих творений не понять.
Довольный малым, созерцаю
То, что дает нещедрый рок:
Вяз, прислонившийся к сараю,
Покрытый лесом бугорок...
Ни грубой славы, ни гонений
От современников не жду,
Но сам стригу кусты сирени
Вокруг террасы и в саду.
15 июня 1921, Владислав Ходасевич.
По широкой дороге над полями, лугами
Тихо бродит барашек с золотыми рогами.
Голубою муравкой вся дорога покрыта.
И блестят над землею огневые копыта.
И луга и поляны и любовно и кротко
Провожают барашка с необычной походкой.
А уйдет вдруг барашек за высокие горы,
У оставшихся влагой покрываются взоры:
Грусть великая зреет над полями, лугами
Об ушедшем барашке с золотыми рогами.
15 июня 1924, Москва, «Барашек», Николай Власов-Окский.
Живому сердцу нет отрады,
Когда в бреду безумный мир,
Когда земные дети рады
Устроить на кладбище пир.
Для них слепой, для Бога зрячий,
Томится мудрый человек...
Твои сомнительны удачи,
Шумливый, суетливый век.
И кажется порой, что где-то,
В неизмеримой вышине,
Для нас незримая комета
Горит в потустороннем сне.
И кажется, в миг пробужденья,
Она падёт, как алый змей,
На тёмный пир без вдохновенья
Разочарованных людей.
15 июня 1920, Георгий Чулков.
Спокойный, ясный тихий час -
тишайший алексей -
струись и лейся и, лучась,
страну и сон рассей.
От облюбованных отплыв,
от лёгких облаков,
приподыми настоем мглы
покоя молоко.
Имею право.
Отдыхай
в прохладе, голова,
и зрей мой край на лопухах,
черствей как каравай.
Ты будешь чёрствый,
и к утру
уйду несыт и сир,
остатки мира с губ сотру
лоскутьями Россий.
Смиряй, лучись и залучай,
тишайший алексей,
посей мне душу, тихий час,
и тишину посей.
15 июня 1920, 7 час. вечера, Москва. Сергей Буданцев, «Отдых».
Люблю людей, люблю природу,
Но не люблю ходить гулять,
И твердо знаю, что народу
Моих творений не понять.
Довольный малым, созерцаю
То, что дает нещедрый рок:
Вяз, прислонившийся к сараю,
Покрытый лесом бугорок...
Ни грубой славы, ни гонений
От современников не жду,
Но сам стригу кусты сирени
Вокруг террасы и в саду.
15 июня 1921, Владислав Ходасевич.
По широкой дороге над полями, лугами
Тихо бродит барашек с золотыми рогами.
Голубою муравкой вся дорога покрыта.
И блестят над землею огневые копыта.
И луга и поляны и любовно и кротко
Провожают барашка с необычной походкой.
А уйдет вдруг барашек за высокие горы,
У оставшихся влагой покрываются взоры:
Грусть великая зреет над полями, лугами
Об ушедшем барашке с золотыми рогами.
15 июня 1924, Москва, «Барашек», Николай Власов-Окский.