Великие дела!
Meine Kameraden, я снова к вашим услугам! Две недели я тра… я не мог понять, почему «Яндекс фотки» не хочет пропечатывать в ЖЖ мои фотографии. Со всех сторон неслись посты ликующих френдов, что сбой, посетивший всё и-пространство, наконец-то сгинул, и воно снова запрацювало. А у меня очередная попытка оканчивалась всё тем же фиаском, и оставалось только, согласитесь, пригласить батюшку - окропить помещение. Как хотите, а не православная это затея - комп со всеми его прибамбасами! Даже нормального русского языка эта дрянь не выносит. Всё какие-то провайдеры, да браузеры Трижды прав булгаковский Шариков: «Всё-то у вас с вывертом. А вот так, чтобы по-человечески, этого нету!»
Слава богу, вмешался из СПб zhab. Выслушав мою возмущённую версию техно-причин купно с «окропить», он тяжело вздохнул, что-то там у себя в Ленинграде пощёлкам на клавишах, и оно - у меня в Риге - заработало! Вот как тут… но к ночи воздержусь.
Короче, на радостях:
Уважаемые френды, я в долгу перед вами: в сентябре не ответил на очень многие милые поздравления ко дню моего рождения, а потом долго замалчивал продолжение моего российского сафари-2013, а, меж тем, встреча с Санкт-Петербургом и Москвой после 22 лет отсутствия произвели на меня неизгладимое впечатление.
Дорогие мои svoloch77, tambovwolf, varjag-2007, ya-tanechka, nutsh, angevine-russe, lubov-lu, taliarus01, youngrr, bohemicus, oskar61, magic-design, сымаю шляпу и обещаю, что больше так не буду. Буду как-то иначе.
Есть два обстоятельства, которые делают меня необязательным в глазах достопочтенного ЖЖ-сообщества.
Первым является, естественно, всё тот же вышеупомянутый Жаб, с которым мы держим печатный дом «Жаб унд Ватсонс». Это он во всём виноват! Это та ещё личность! Стоит мне усесться за комп для очередного сеанса троллинга в интернет-общении, как Жаб появляется из своего ленинградского Санкт-Петербурга и предлагает направиться куда-нибудь «немного выпить и закусить». Наша прибалтийская погода не прощает, если горло не укутано шарфом, или вовремя не пропущен стаканчик. Мы выходим на мою улицу Аусекля, которая во времена оны называлась Beķerījas iela (Baker street), поскольку упирается в площадь Вашингтона, в угловом здании которого до 1940 года размещалось посольство США. Этот серый, безо всяких архитектурных изысков дом стоит в полной сохранности, и табличка на его стене гласит, что в 1938 году здесь был Йохн Кеннедийс (Джон Кеннеди), тогда ещё не президент, а просто любопытствующий молодой янки.
Короче, выйдя на улицу, мы с Жабом растворяемся в стылых рижских осенних сумерках и возникаем из темноты где-нибудь в Старой Риге, где из уютно освещённого в ночи окна аустерии доносятся неотразимые ароматы еды.
- Обер! - орём мы по-нерусски, вламываясь в тихое, приличное заведение, - суп из бычачьих хвостов, жареной салаки, маринованного чеснока, водки «Национал-патриот», кофе со сливками, пирожки с яйцом, рисом и луком, всё щас, кофе и пирожки потом!
И пока мы разматываем шарфы, утираем после сырой улицы носы, моем руки и жестоко спорим - кто где сядет, стол из толстых досок (старые добрые времена!) уже уставляется дымящимися мисками, горшочками, ендовами и штофами. Поправочка: штофы в этом списке дымятся лишь тогда, когда мы заказываем горячий коктейль - бальзам с чёрной аронией.
Лирическое отступление:
О, наши вечные рижские кафе! Москвичи - богатейшие люди этой планеты - заворачивая к нам проездом во всякие ихние Мальорки, где 11 месяцев в году болтаются в маринах на мёртвых якорях ихние же яхты, - и те завистливо качают головами, признавая: «Нет, у нас такого никогда не будет!»
- Мы можем всё, - поясняют москвичи завороженным рижанам. - Мы можем заказать цыган с медведями в бистро на Елисейских полях, мы можем не пустить чей угодно флот к Сирии. Ваш, кстати, тоже можем не пустить вообще никуда (вы наливайте, наливайте!) Про Севастополь слышали? Тоже можем. Мы можем в Сандуны пустить коньяк из крана «гор» и шампанское из крана «хол». Что такое Сандуны? Ну - вам это неважно. Главное, что - можем и будем, ядрён-батон! А вот такие, как у вас кафе - не можем. Не въезжаем мы, как это у вас работает. Но и это - не велика проблема: покупаем, заверните!
Не зря, ох не зря истинные сыны и дочери Латвии, именующие себя национал-патриотами (даже водку в их честь назвали), бьют во все колокола на предмет того, что Латвия раскупается иноземцами. Правду сказать, я заметил, что национал-патриоты любого государства занимаются только этим - и ничем больше. И либретто под колокольный звон у них одинаково: «Страну предали и продали!» Между прочим, если преданы и проданы все страны, какие есть, то в сумме получается, что, в общем-то всё в мире в порядке и равновесии. Вот если бы хоть в одном государстве нацики заявили «а у нас, панове, вшистко в пожатку!» - то всё равновесие мигом бы рухнуло, ибо тут же стал бы известен тот, кто предал, продал и скупил. Но такой слабины они не дадут никогда.
Конец лирического отступления.
М-да, заболтался я на ненужные адвокату темы, а на столе, меж тем, всё стынет. Короче, всё уже ясно: обстановка в Риге с приездом Жаба станосится совершенно не рабочей. Вредной, надо публично признать, она становится, так в нашем Евросоюзе нельзя! Но если пренебречь публичностью и евросоюзностью, то любому православному человеку такую обстановку следует признать самой, что ни на есть, здоровой и полезной! Поехали, прозит!
Вторым обстоятельством является моя адвокатская практика. Вот уж воистину: не было гроша, да вдруг алтын! Я оказался в вихре людских страстей. Первичные заявления перерастают в уголовные дела, но оные со временем зловонно лопаются, оставляя после себя ошмётки административных процессов, a все участники уже заляпаны с головы до пят. В эти бурлящие кастрюли вбрасывается опара гражданских исков - и вот уже адское варево забивает собой всю адвокатскую кухню и прёт наружу.
У этого второго обстоятельства есть подпунктик. У нас - я уже гворил об этом - в 2008 году ликвидировали Полицейскую академию. Некая Государственная Стас-дама, провернувшая эту акцию, тут же вышла замуж за арапа (я не шучу), а мы (МВД) остались без дамы и без Академии. Арап, впрочем, никуда не делся. Он - врач, у него в гостеприимной Латвии своя практика.
Для меня же ликвидация профессонально подготовленного следственного корпуса обернулась тем, что теперь приходится, набив портфель по старинке элементарным набором для фиксации следов, выезжать на места происшествий и дорабатывать там то, что не сделала гос.полиция. Я и работаю - так, как привык за годы своей следовательской молодости в рядах Военной прокуратуры СССР.
Так что, вперёд, нас ждут великие дела!
Вот вам великое дело. Позвольте представить: Лигия. Некогда - моя студентка по Полицейской академии, а ныне - владелица фирмы по взысканию долгов. Только спокойно! Лигии не подчиняется никакая отмороженная бригада, выезжающая к неплательщику с раскалённым утюгом в руках. У нас в Латвии эта юная леди обладает достаточными средствами, прописанными в Уголовном, Гражданском и Административном законодальствах, чтобы диссидент-уклонист понесся в банк переводить на счёт кредитора нужную сумму. Короче, фирма Лигии - это сама Лигия. Никогда не забуду, как представив свою коллегу московским гостям и назвав её специальность, я имел удовольствие наблюдать вытаращенные глаза, которые фокусировались сначала на ней, потом на мне, потом забегали вокруг - а где же братва?
- Донт ворри, - успокаивал я москвичей, - ол, как бы, андер контрол. Дас Орднунг унд дас Герихт! И муж у Лигии - в порядке - сертифицированный судебный исполнитель. Добавьте в эту компанию меня, адвоката, и всё станет на свои места!
Москвичи, конечно, смелые люди. Они сделали вид, что мне поверили, они сделали вид, что расслабились, они сделали вид, что облегчённо рассмеялись. Но, как я заметил, ложечки со стола попрятали. Какими же мы всё-таки успели стать разными за 22 прошедших года!
Однако, я отвлёкся. Из чистого энтузиазма моя коллега иногда выезжает на места происшествий со мной. Возьму-ка я из архива что-нибудь простенькое и безадресное.
Да вот, хотя бы: глубокой ночью во-о-о-н на том повороте, где синий указатель в глубине кадра, столкнули своих коней два горячих прибалтийских джигита. Инспектор дорожной полиции, работая под проливным дождём, да ещё и в темноте, отметил в протоколе на той, встречной, полосе знак «70», а с этой - не посмотрел, потому как вода ему шибко за воротник текла и хотелось скорее в тёплое нутро микро-бусика. Поэтому скорость для того, кто ехал с нашей (на фото) стороны, превратилась в разрешённые 90 км/час. Этим и эксперты стали руководствоваться.
Пока мы с Лигией сидели в офисе и работали с документами, всё было понятно: наш «противник» скорость не превышал.
- Пойихалы, - сказал я коллеге, оторвавшись от папки с протоколами, - пора от правды перейти к истине.
Мы выехали за Ригу, понеслись по обводному шоссе и вот, что называется, прийихалы.
Опа!
Лигия смотрела на торчмя торчащий знак, меняющий всё дело, и спрашивала:
- Ну как же так?
- А вот только так, - ответил я юной владелице юридической конторы, - кабинет с делом хорошо, а реальное место происшествия - лучше. Сам был иуным, и считал, что написанное пером не вырубишь топором. Ещё как вырубишь, надо только ж... надо, в общем, своевременно оторваться от стула. Пардон, мадемуазель, их бин зольдат!
- Мадам!
- Ох, и в самом деле. Экий я забывчивый, хотя, право, не мудрено... Теперь делаем так: свинчиваем 3-метровый штатив, содим ему на макушку фотоаппарат, включаем, чуть поддаём зума, ставим на автоспуск, нажимаем на пупку и пока он предупредительно пикает - воздеваем всю эту хрень как можно выше над головой. Сымаем так, чтобы в кадре был ясно виден и знак перед носом, и дорога, и место происшествия.
- Но мы же снизу не видим то, что он видит.
- Достигается упражнением, - вспомнил я знаменитую фразу капитана Мышлаевского из «Дней Турбиных». - Спокойно, мадам, эйн, цвей… чи-и-и-з… щёлк! Снято! Посмотрим… да-а, давно, давно я водки не пил! Ладно, сойдёт.
- И что теперь, мэтр?
- А теперь кидаемся обратно в офис и пишем срочно полицейскому следователю отношение, дабы оный произвёл дополнительный осмотр места происшествия. К отношению приложим это фото, чтобы ему служба мёдом не казалась.
- Чем не казалась?
- Мёдом! Старое, знаете ли, изречение, с армейских времён.
Ну, вот где-то так идёт моя работа и её сейчас столько, что на полгода я ушёл в заныр. Правда, каждый вечер, врубая ЖЖ, я читал ваши изумительные посты, мои дорогие друзья, пил то, что оставалось от вчера, утирал слёзы и просил Аллаха, чтобы он дал мне пару деньков - вырваться от дел и поговорить с вами.
Милостивый и милосердный не дал мне кануть в безвестность. Он послал мне очередную заморочку с сильной простудой и судебный процесс в конце ноября. В зале суда, еле справившись с соплями, приступами кашля и праведного гнева, я в ответ на выступление адвоката потерпевшей произнёс защитную речь, которую в двух словах можно изложить, как «сам дурак!» Внешне она, конечно, была местами даже комплиментарной к коллеге, как того требует латышский юридический этикет, но мы с ним друг друга превосходно поняли.
После провозглашения приговора мой клиент ошеломлённо переспросил:
- Так меня что, ждёт электрический стул?!
- Ну, в общем-то, да, однако, - стал успокаивать его я, - мне удалось добиться значительного понижения вольтажа!
В общем - где-то так.
Есть и ещё кое-что из приятного:
Об этом молодом человеке я уже рассказывал - Карим, мой внук. На снимке он гоняет в футбол со своей мамой Гузелью у нас на даче в Калнгале. Напомню любителям похождений товарища Сухова, что Гузель - «красавица» по-татарски (а Джамиля - «красавица» по-арапски).
Внук - это очень серьёзно. С ним я понял, что слова «посидеть с ребёнком» полны самого беспардонного лицемерия. С ребёнком не сидят. Попробуй - сядь, да ещё и повернись к экрану компа, дурак! Три секунды тишины, а потом с кухни - ба-бах!!!
Вот когда он туда успел? Как он смог дотянуться? Откуда у него взялись силы всё это накренить и опрокинуть?! Откуда, скажите мне, столько пролилось, и где, где - три тысячи чертей - эта ваша половая тряпка?!
Переместив Карима с кухни «куда-нибудь» и ползая с полотенцем по полу, (тряпку так и не нашёл, убью их всех!) я, наученный горьким опытом, теперь уже включаю обоняние - хотя бы так контролировать великого сына латышско-татарского народа. Словно розыскная собака из закрытой Полицейской академии, я втягиваю в себя воздух, чтобы своевременно засечь признаки возможной Большой Беды. О, кажется - она самая! Бросаю тряпку и бегу к Кариму, который упоённо прыгает по дивану. Распахиваю окно - проветрить комнату. Дальнейшие подробности опускаю, думаю, они вас утомят.
Ну вот, теперь, собственно - и весь перечень всего того, в чём я варюсь. Так что я всё время на связи, только пальцы до клавишей не всегда достают.
Наступает новая рабочая неделя. Снова всё завертится «грудою дел, суматохой свершений». С утра зазвонят клиенты, зазвоню киентам и я. Очень скоро из Питера с новогодним настроением подтянется Жаб. Он, как всегда, будет обеспокоен двумями извечными проблемами русской интеллигенции: «чего б пожрать?» и «а не выпить ли нам?»
А там - Рождество, праздники обеих конфессий, переход Латвии на евро и прочие мелочи. В общем, по большому счёту - всё в прядке. Чего и вам всем желаю!