Сочинить "Гаудеамус"
Как всегда запоздало, поздравляю моих читателей - студентов бывших, настоящих и, возможно, будущих, с Днём российского студенчества, или просто Татьяниным днём!
Ну, что - поменьше загруза, побольше озарений! Умных, знающих и понимающих вам преподавателей, товарищи студенты, чтоб наука легко давалась, сессии легко сдавались, зачёты бесплатно, пиво - автоматом (или наоборот? :) )… ну и, конечно же, да здравствует ХАЛЯВА!!!
Ну а бывшим студентам… тоже всего хорошего :), главное, наверное, - не засиживаться в добротной скорлупе накопленного опыта, а быть открытым новым знаниям, как думаете?
Да, я прошу прощения за долгое молчание. Стыд и срам - даже с Новым Годом никого не поздравил. Ещё раз простите.
Сегодняшняя статья будет про старинный студенческий гимн «Гаудеамус». Как и многие другие студенты, лично я его учил в своё время наизусть на занятиях по латыни. И знаете, прочитав перевод, я понял, что этот текст не мог создаваться в аудитории за столом с пером и чернильницей! Не претендую на историческую достоверность, конечно. Но когда я несколько раз рассказывал эту историю за праздничным столом с рюмкой в руке, вроде никто не спорил :)
Итак.
Трактир. Дымно горят светильники. Некрашеный дубовый стол. Компания студентов шумно занимает места на лавках. Хозяин, вина! С пушечным грохотом (хотя порох ещё не изобрели) стучат по столу кружки. Из подвала выкатывается первая бочка, её встречают овациями. Первую наливают! И, как начало застолья, первый тост:
Gaudeamus igitur,
Juvenes dum sumus!
И ещё раз - удачный тост! «Так будем же веселиться, пока мы молоды!». Хорошо пошла! И вот, уже после первой, один из студентов, настроившись на философский лад, замечает:
Post jucundem juventutem,
Post molestam selentutem,
Nos habebit humus…
Да-да, не так много времени у нас, ребята: после бурной молодости, после дряхлой старости нас всех примет земля. Наливая вторую сразу же после первой, народ подхватывает мысль: да, да, земля примет, так что не тормозим!
Nos habebit humus!
Впрочем, видимо, и в те годы была традиция третий (или второй, как получается по тексту?) тост провозглашать за тех, кто не может занять место за пиршественным столом:
Ubi sint, qui ante nos
In mundo fuere?
Vadite ad Superos,
Transite ad Inferos,
Ubi jam fuere!
«Где те, кто до нас жил на свете? Загляните на небо, затем спуститесь в ад: они там уже побывали!».
Третий куплет… не знаю! Очень возможно, что это, как говорил Берлиоз в «Мастере и Маргарите», «не что иное, как позднейшая поддельная вставка». Честное слово, ну не могли студенты за пиршественным столом столько рассуждать о смерти и быстротечности жизни! Но, как бы то ни было, диверсия состоялась, и в каноническом тексте этот куплет прочно прописался. Ладно уж, переведём и его:
Vita nostra brevis est,
Brevi finietur.
Venit mors velociter,
Rapit nos atrociter,
Nemini parcetur!
«Наша жизнь скоротечна,
Скор и её конец:
Смерть приходит быстро,
Уносит нас безжалостно,
Пощады не будет никому!»
Ладно, вернёмся в наш трактир. После первых бокалов собравшиеся настроились на нужную волну (таких слов, впрочем, они тоже пока не знают), и решили воздать требуемую почесть и тем, кто дал им повод встретиться и здесь собраться. Корпоративный дух, опять же:
Vivat Academia!
Vivat professores!
И переводить не буду, и так всё ясно :)
Затем пошла извечная тема: прекрасен наш союз… ты меня уважаешь?
Vivat membrum quodlibet,
Vivat membra qualibet…
Дословно это означает: «Да здравствует каждый член [Академии], и все члены вместе», но мы же понимаем, что это тост, который произносится торжественно, а вот то, что между тостами…
Кто-то, впрочем, уже успел хорошо так набраться, и вставляет невпопад, но громко:
Semper sint in flore!
А чем плохо? Конечно - пусть всё всегда цветёт! Эту жизнеутверждающую фразу собравшиеся со смехом и с энтузиазмом повторяют:
Semper sint in flore!
Веселье продолжается, и вот компании становится уже тесно, глаза начинают смотреть вокруг, и вот находится повод для очередного славословного тоста:
Vivant omnes virgines,
Graciles, formosae!
А кто спорит? Конечно, да здравствуют все девушки, стройные и изящные! Девушки в то время в университетах не учились, латынь они поэтому не знают и просят перевести, что там про них говорят. Им с удовольствием и лёгким небрежением переводят, и тут, очевидно, вставляет своё веское слово трактирщица, которая ни стройностью, ни изяществом похвастаться, очевидно, не может. Зато в трактире низкие цены, хорошее вино и вкусное жаркое с поджаристой корочкой; вам что, не нравится тут, бездельники? Аргументы явно весомые, поэтому тост немедленно исправляется - или, вернее, дополняется:
Vivant et mulieres,
Tenerae, amabiles,
Bonae, laboriosae!
«Да здравствуют и женщины, нежные, любящие, добрые и трудолюбивые!»
Между тем, страсти явно накаляются, шум, похоже, превышает принятые в обществе пределы допустимости. Возможно, после обильных возлияний кто-то что-то с кем-то не поделил, и в трактире вспыхнула драка. Вряд ли следующее изречение объяснимо чем-то иным, нежели появлением стражи:
Vivat et respublica
Et qui illam regint!
«Да здравствует и республика, и те, кто ею управляет!» Удовлетворённая этим тостом (а может, и поднесённым вином, и несколькими монетами) стража удаляется, но за выпитое и съеденное надо платить, а ещё, похоже, стёкла выбиты, мебель разломана, посуда разбита… Эти досадные недоразумения устраняются, и (практически напоследок) произносится тост за тех, кто нас понимает:
Vivat nostra civitas,
Maecenatum caritas,
Qui nos hic protegint!
«Да здравствуют наши граждане и заботливый меценат, который нам покровительствует!»
Вечер ощутимо кончается, кончается и веселье. Окружение уже не такое дружелюбное, сами студенты… ну что, пьяных никогда не видели? Кто-то под столом валяется, кто-то с зелёными чертями сражается, кому-то уже просто донельзя грустно. Тем не менее, самые сильные и выносливые пьют по последней, громко приговаривая:
Pereat tristitia,
Pereant dolores!
Pereat Diabolus,
Quivis antiburschius,
Atque irrisores!
«Чтоб провалилась тоска, чтоб провалились все печали! Чтоб провалиться дьяволу, а вместе с ним − и врагам студентов, и всем вот этим, которые тут смеются!»
Ну что, занавес? :) Ещё раз - с прошедшим!
До новых встреч, думаю, скоро услышимся!
Ну, что - поменьше загруза, побольше озарений! Умных, знающих и понимающих вам преподавателей, товарищи студенты, чтоб наука легко давалась, сессии легко сдавались, зачёты бесплатно, пиво - автоматом (или наоборот? :) )… ну и, конечно же, да здравствует ХАЛЯВА!!!
Ну а бывшим студентам… тоже всего хорошего :), главное, наверное, - не засиживаться в добротной скорлупе накопленного опыта, а быть открытым новым знаниям, как думаете?
Да, я прошу прощения за долгое молчание. Стыд и срам - даже с Новым Годом никого не поздравил. Ещё раз простите.
Сегодняшняя статья будет про старинный студенческий гимн «Гаудеамус». Как и многие другие студенты, лично я его учил в своё время наизусть на занятиях по латыни. И знаете, прочитав перевод, я понял, что этот текст не мог создаваться в аудитории за столом с пером и чернильницей! Не претендую на историческую достоверность, конечно. Но когда я несколько раз рассказывал эту историю за праздничным столом с рюмкой в руке, вроде никто не спорил :)
Итак.
Трактир. Дымно горят светильники. Некрашеный дубовый стол. Компания студентов шумно занимает места на лавках. Хозяин, вина! С пушечным грохотом (хотя порох ещё не изобрели) стучат по столу кружки. Из подвала выкатывается первая бочка, её встречают овациями. Первую наливают! И, как начало застолья, первый тост:
Gaudeamus igitur,
Juvenes dum sumus!
И ещё раз - удачный тост! «Так будем же веселиться, пока мы молоды!». Хорошо пошла! И вот, уже после первой, один из студентов, настроившись на философский лад, замечает:
Post jucundem juventutem,
Post molestam selentutem,
Nos habebit humus…
Да-да, не так много времени у нас, ребята: после бурной молодости, после дряхлой старости нас всех примет земля. Наливая вторую сразу же после первой, народ подхватывает мысль: да, да, земля примет, так что не тормозим!
Nos habebit humus!
Впрочем, видимо, и в те годы была традиция третий (или второй, как получается по тексту?) тост провозглашать за тех, кто не может занять место за пиршественным столом:
Ubi sint, qui ante nos
In mundo fuere?
Vadite ad Superos,
Transite ad Inferos,
Ubi jam fuere!
«Где те, кто до нас жил на свете? Загляните на небо, затем спуститесь в ад: они там уже побывали!».
Третий куплет… не знаю! Очень возможно, что это, как говорил Берлиоз в «Мастере и Маргарите», «не что иное, как позднейшая поддельная вставка». Честное слово, ну не могли студенты за пиршественным столом столько рассуждать о смерти и быстротечности жизни! Но, как бы то ни было, диверсия состоялась, и в каноническом тексте этот куплет прочно прописался. Ладно уж, переведём и его:
Vita nostra brevis est,
Brevi finietur.
Venit mors velociter,
Rapit nos atrociter,
Nemini parcetur!
«Наша жизнь скоротечна,
Скор и её конец:
Смерть приходит быстро,
Уносит нас безжалостно,
Пощады не будет никому!»
Ладно, вернёмся в наш трактир. После первых бокалов собравшиеся настроились на нужную волну (таких слов, впрочем, они тоже пока не знают), и решили воздать требуемую почесть и тем, кто дал им повод встретиться и здесь собраться. Корпоративный дух, опять же:
Vivat Academia!
Vivat professores!
И переводить не буду, и так всё ясно :)
Затем пошла извечная тема: прекрасен наш союз… ты меня уважаешь?
Vivat membrum quodlibet,
Vivat membra qualibet…
Дословно это означает: «Да здравствует каждый член [Академии], и все члены вместе», но мы же понимаем, что это тост, который произносится торжественно, а вот то, что между тостами…
Кто-то, впрочем, уже успел хорошо так набраться, и вставляет невпопад, но громко:
Semper sint in flore!
А чем плохо? Конечно - пусть всё всегда цветёт! Эту жизнеутверждающую фразу собравшиеся со смехом и с энтузиазмом повторяют:
Semper sint in flore!
Веселье продолжается, и вот компании становится уже тесно, глаза начинают смотреть вокруг, и вот находится повод для очередного славословного тоста:
Vivant omnes virgines,
Graciles, formosae!
А кто спорит? Конечно, да здравствуют все девушки, стройные и изящные! Девушки в то время в университетах не учились, латынь они поэтому не знают и просят перевести, что там про них говорят. Им с удовольствием и лёгким небрежением переводят, и тут, очевидно, вставляет своё веское слово трактирщица, которая ни стройностью, ни изяществом похвастаться, очевидно, не может. Зато в трактире низкие цены, хорошее вино и вкусное жаркое с поджаристой корочкой; вам что, не нравится тут, бездельники? Аргументы явно весомые, поэтому тост немедленно исправляется - или, вернее, дополняется:
Vivant et mulieres,
Tenerae, amabiles,
Bonae, laboriosae!
«Да здравствуют и женщины, нежные, любящие, добрые и трудолюбивые!»
Между тем, страсти явно накаляются, шум, похоже, превышает принятые в обществе пределы допустимости. Возможно, после обильных возлияний кто-то что-то с кем-то не поделил, и в трактире вспыхнула драка. Вряд ли следующее изречение объяснимо чем-то иным, нежели появлением стражи:
Vivat et respublica
Et qui illam regint!
«Да здравствует и республика, и те, кто ею управляет!» Удовлетворённая этим тостом (а может, и поднесённым вином, и несколькими монетами) стража удаляется, но за выпитое и съеденное надо платить, а ещё, похоже, стёкла выбиты, мебель разломана, посуда разбита… Эти досадные недоразумения устраняются, и (практически напоследок) произносится тост за тех, кто нас понимает:
Vivat nostra civitas,
Maecenatum caritas,
Qui nos hic protegint!
«Да здравствуют наши граждане и заботливый меценат, который нам покровительствует!»
Вечер ощутимо кончается, кончается и веселье. Окружение уже не такое дружелюбное, сами студенты… ну что, пьяных никогда не видели? Кто-то под столом валяется, кто-то с зелёными чертями сражается, кому-то уже просто донельзя грустно. Тем не менее, самые сильные и выносливые пьют по последней, громко приговаривая:
Pereat tristitia,
Pereant dolores!
Pereat Diabolus,
Quivis antiburschius,
Atque irrisores!
«Чтоб провалилась тоска, чтоб провалились все печали! Чтоб провалиться дьяволу, а вместе с ним − и врагам студентов, и всем вот этим, которые тут смеются!»
Ну что, занавес? :) Ещё раз - с прошедшим!
До новых встреч, думаю, скоро услышимся!