Золотой храм, часть 1
На днях я съездил с родственниками во Владимир и Суздаль - что может быть классичнее?! Давненько я там не был и, позор на мою седую голову, до сих пор в силу обстоятельств не все там видел. Нащелкал естественно множество фотографий и хочу еще. Надо брать друзей и чаще туда ездить.
Общие впечатления. Во Владимире ничего не меняется. Ярко светит солнце. В Успенском соборе, который днем работает как музей, все те же толпы народа. Проталкиваешься внутрь и попадаешь в улей со снующими туда-сюда людьми. Каждые 2 минуты приходит новая экскурсия, которой рассказывают, что изобразил на своих фресках Рублев. Фрески Рублева черные, совсем черные - их необходимо чистить. Снимать категорически нельзя. В Рождественском монастыре тоже запрещено, даже снаружи на территории. А в чисто музейных храмах можно!
Ампирно-псевдоготическая колокольня с признаками приближающейся эклектики и черные гаргульи на ней:
Привычка к фотографиям стирает истинные ощущения от интерьера. А в последнее время я внимательно слежу за тем, как именно живопись взаимодействует с архитектурой.
Фоточки из сети для создания общего настроения:
Фото gosh100, передающее натурное ощущение от росписи:
И еще одно фото из под полы, спасибо его автору. Оно правильно передает архитектурные формы:
Отметил для себя, какова истинная форма свода, на котором изображен Страшный суд. На всех фотографиях он слишком плоский и какой-то аморфный. На самом деле он узкий. Архитектурные формы бодрые. Медальон со Спасителем вписан вплотную к западной стенке, где изображен престол, молящиеся Богоматерь, Предтеча, коленопреклоненные Адам и Ева, двое перенесенных за угол сидящих апостолов. С востока на внешней стороне свода роспись действительно сильно утрачена и тонирована. Хорошо сохранились четверки средних сидящих апостолов в непринужденных позах и великолепно нарисованных драпировках. Цвет серый, его пока что почти нет. Бросается в глаза медальон с фигурами четырех животных - земных царств, помещенный на самом видном месте в зените восточной арки. В свете своих недавних размышлений о сходстве бегущих по кругу животных на древнегреческих вазах и бегущих также по кругу ангелах в некоторых византийских куполах (© Алексей Гульманов) воспринимаю это как образ земного временного бытия, круг которого разрывается вторым пришествием Христа.
Сильно выправленная мной во фотошопе чужая фотография. Лампочки при мне были погашены:
Сцены на южном своде совсем плохи, с первого взгляда видишь только белесый фон. Отметил разницу масштаба небольших фигур в композициях и огромных ростовых фигур святых на склонах арок. Они выше человеческого роста, располагаются еще выше и нависают над тобой. (Не нашел ни одной фотографии, которая бы это передавала.) Впрочем здесь Рублев всего-лишь повторил отношения заданные еще художниками 12 века, так как часть ростовых святых сохранилась от времени князя Всеволода. Они, как и их современники в Старой Ладоге, вписаны в небольшие комниновские арочки.
Хорошо разглядел власянистую фигуру отшельника Макария, а под центральным сводом знаменитого трубящего ангела, у которого вся нижняя часть фигуры соткана из сплошных утрат. Попытался в серых простенках под фигурами апостолов различить композиции "Земля и море отдают мертвецов", известные всем по копиям Н. В. Гусева. Увидел только ногу Земли и кайму платья с написанным белилами ассистом.
Старая фотография:
Копия-реконструкция Н. В. Гусева:
Вообще, отметил для себя, что собор вовсе не тесный. Самый невыгодный ракурс открывается от западных дверей в направлении иконостаса. Так пространство действительно кажется небольшим и низким. На самом же деле оно грандиозно. Особенно это чувствуешь, когда смотришь из боковых галерей на подкупольное пространство. Подойти к иконостасу и посмотреть на купол как всегда нельзя. Поэтому кусочки Рублевских праздников на сводах и люнетах оказываются вне зоны доступа, как и росписи в алтаре.
По галереям собора вообще приятно ходить, поднимая глаза к переброшенным аркбутанам (на них случайно не было настила на уровне хор?). В левой северной галерее цветастые кусочки орнамента 12 века на крестовом своде и серые, однако заметно лучше, чем Рублев, пророки в арочках бывшего фасада первого храма, построенного при Андрее. Угадываются характерные для 12 века цвета драпировок и контуров-описей (голубой с вишневыми складками).
Качественное фото от viuchitelj:
Отметил, что ритм аркатурно-колончатого пояса первого храма и вправду необыкновенно монументальный. Арки вдвое шире, чем те, которые сейчас украшают внешние фасады.
Все это я знаю благодаря недавно прочитанному А. И. Комечу:
АРХИТЕКТУРА ВЛАДИМИРА 1150-1180-Х ГГ. ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ПРИРОДА И ГЕНЕЗИС «РУССКОЙ РОМАНИКИ»
и ДМИТРИЕВСКИЙ СОБОР ВО ВЛАДИМИРЕ КАК ИТОГ РАЗВИТИЯ АРХИТЕКТУРНОЙ ШКОЛЫ.
Прочитанное отчасти предопределило то, как я фотографировал собор снаружи. Классических видов у меня не вышло, да таких фотографий сейчас в сети хоть отбавляй! Я сосредоточил свое внимание на фасадах, почти забыв про красивейшие купола, и стал снимать детали. В кадр попало почти все, включая цоколи. Реставрационные вставки в виде стандартных упрощенных элементов везде хорошо видны. Дома я нарезал все без исключения интересные фрагменты - не я первый, не я последний))
Ну а теперь собственно мои фотографии.
Западный угол северного фасада, встречающий подходящих.
В соответствие с этим самое украшенное на соборе окно с "бусинами".
Почти получившаяся фронтальная фотография западного фасада.
Здесь центральное окно лишь с одним рядом бусин.
Обычное окно с перспективными откосами.
Цоколи и базы колонн с "ушками". Или лучше сказать лапками?
Капители центрального западного портала. Судя по всему их при реставрации все-таки резали как следует, поэтому подлинники и вставки без внимательного изучения не видны. А. И. Комеч пишет, что старых капителей осталось мало. Новые слишком однотипны.
Слева фрагмент великолепной крашено-перекрашенной провинциальной двери 19 века)) У нас такие в деревенском храме.
Самое замечательное - это конечно консоли колончатого пояса. Именно на них расположены фигуративные рельефы со всякими романскими страшилками, а иногда и не страшилками. Известная всем с детства песня Владимиро-Суздальского зодчества. При разглядывании вблизи напоминает вступительные титры старого фильма "Лев зимой".
Грифон - жирная курица. Еще он похож на глиняные свистульки с Вернисажа.
Растительные мотивы на капительках после львов и грифонов выглядят скучными. Но в них узнаются, не побоюсь сказать, деревья из мозаик Иордании и мечети Омейядов в Дамаске. Старый средиземноморский мотив. Еще лучше это видно на увитом "зеленью" поясе Суздальского собора.
Честно говоря, здесь я застопорился. Наверное, если углубиться в литературу, то там может быть и написано, что именно тут изображено. Но мне кажется, что это пасть крокодила с колибри. А вы что думаете?
Вторая такая же.
Вид с юга, со стороны Клязьмы был изначально как бы черновой, задний.
Отмечая разницу в расположении аркатурно-колончатого пояса на южном и двух других фасадах Успенского собора, А. И. Комеч пишет, что с южной стороны пояс сделан на той же высоте, что и в первоначальной постройке Андрея Боголюбского. Высота простенков над поясом заметно выше, что придает постройке динамику. Но с запада и севера, т. е. со стороны обращенной к городу, мастера конца 12 века приподняли аркатуру, придав ей более торжественный характер, а членениям фасада большую равномерность.
Парадокс однако состоит в том, что в последствии именно обращенный к реке второстепенный фасад храма послужил прототипом для нового Успенского собора Московского Кремля. Ведь именно здесь колоночки пояса поставлены на уступ стены, как обычные романские аркады, а не висят как в прочих домонгольских памятниках.
Самое замечательное в статье А. И. Комеча - это подробный анализ аналогий из европейской романики. Собственно, ближайшая из них грандиозный имперский собор в Шпайере, по-видимому, построенный теми же лангобардскими мастерами, пришедшими сперва к Фридриху Барбароссе, а им переданные Андрею Боголюбскому. Вопреки указанию летописи, Комеч считает, что и при Всеволоде работы велись не без присутствия приглашенного зодчего.
Два западных прясла южного фасада почему-то имеют окружающие окна львиные и женские маски.
Львы и девы имеют разные выражения морд и лиц.
Таинственные камни вторичного использования, показывающие, что первоначальный собор был, по-видимому, больше украшен резьбой. Остаток какой-то композиции, аналогичной "Трем отрокам в пещи", расположенным на северном фасаде и не попавшим у меня в кадр из-за пристройки 19 века.
Апсиды и апсида собора в Шпайере. Если вам кажется, что сходство натянуто (все христианские храмы имеют апсиду)), то потерпите до конца и прочитайте цитату из Комеча про общее пространственно-композиционное решение обоих соборов.
Место стыка двух типов колончатого пояса в юго-восточном углу собора. Слева "поставленный", справа "висящий". Но уровень один. Значит зодчие посчитали необходимым для красоты выправить перепад в уровне расположения пояса, но не поменяли сам его тип. Т. е. на простенках восточного фасада по бокам от апсид пояс того же типа, что на северном или западном фасаде, но проходит на одном уровне с южным.
Задняя грифона (или барса?), кусающего себя за ветвистый хвост.
По дурости я не отметил, как именно сочетаются колончатые пояса на северо-восточном углу храма (правее за углом). По идее они должны быть одного типа, но разного уровня?
И опять львы с разным выражением лица.
Недовольный, сердитый лев.
Довольный улыбающийся лев.
А теперь цитата из А. И. Комеча:
"Во Владимире создали пятиглавый собор. На Верхнем Рейне возводили шестибашенные композиции - две башни над средним нефом и четыре лестничные башни по их сторонам. Удивительным образом объемные структуры и силуэты русских и немецких построек оказываются родственными. Помимо сходства заказов при перестройке соборов этому способствует и далекая генетическая соединяемость мотивов. Великая церковь Византии - Софийский собор в Константинополе - может быть описана как купольное здание, окруженное двухэтажными галереями, чьи фасады завершены закомарами и небольшими куполами кровли. Общая поступенная пирамидальность объема Софийского собора воспроизводилась крестовокупольными постройками Руси, начиная от Софии Киевской и Спасо-Преображенского собора в Чернигове.
С другой стороны, София Константинопольская может быть воспринята как трехнефное здание с высоким средним и пониженными боковыми нефами, примыкающими с востока и запада апсидами, куполом-башней над средним нефом и встроенными по углам лестничными башнями. На уровне семантической композиционной схемы константинопольский собор и многие романские постройки X- XII вв. оказываются очень близкими".
Так-то вот, товарищи!..
Ждите продолжения с Дмитриевским собором и Суздалем.
Общие впечатления. Во Владимире ничего не меняется. Ярко светит солнце. В Успенском соборе, который днем работает как музей, все те же толпы народа. Проталкиваешься внутрь и попадаешь в улей со снующими туда-сюда людьми. Каждые 2 минуты приходит новая экскурсия, которой рассказывают, что изобразил на своих фресках Рублев. Фрески Рублева черные, совсем черные - их необходимо чистить. Снимать категорически нельзя. В Рождественском монастыре тоже запрещено, даже снаружи на территории. А в чисто музейных храмах можно!
Ампирно-псевдоготическая колокольня с признаками приближающейся эклектики и черные гаргульи на ней:
Привычка к фотографиям стирает истинные ощущения от интерьера. А в последнее время я внимательно слежу за тем, как именно живопись взаимодействует с архитектурой.
Фоточки из сети для создания общего настроения:
Фото gosh100, передающее натурное ощущение от росписи:
И еще одно фото из под полы, спасибо его автору. Оно правильно передает архитектурные формы:
Отметил для себя, какова истинная форма свода, на котором изображен Страшный суд. На всех фотографиях он слишком плоский и какой-то аморфный. На самом деле он узкий. Архитектурные формы бодрые. Медальон со Спасителем вписан вплотную к западной стенке, где изображен престол, молящиеся Богоматерь, Предтеча, коленопреклоненные Адам и Ева, двое перенесенных за угол сидящих апостолов. С востока на внешней стороне свода роспись действительно сильно утрачена и тонирована. Хорошо сохранились четверки средних сидящих апостолов в непринужденных позах и великолепно нарисованных драпировках. Цвет серый, его пока что почти нет. Бросается в глаза медальон с фигурами четырех животных - земных царств, помещенный на самом видном месте в зените восточной арки. В свете своих недавних размышлений о сходстве бегущих по кругу животных на древнегреческих вазах и бегущих также по кругу ангелах в некоторых византийских куполах (© Алексей Гульманов) воспринимаю это как образ земного временного бытия, круг которого разрывается вторым пришествием Христа.
Сильно выправленная мной во фотошопе чужая фотография. Лампочки при мне были погашены:
Сцены на южном своде совсем плохи, с первого взгляда видишь только белесый фон. Отметил разницу масштаба небольших фигур в композициях и огромных ростовых фигур святых на склонах арок. Они выше человеческого роста, располагаются еще выше и нависают над тобой. (Не нашел ни одной фотографии, которая бы это передавала.) Впрочем здесь Рублев всего-лишь повторил отношения заданные еще художниками 12 века, так как часть ростовых святых сохранилась от времени князя Всеволода. Они, как и их современники в Старой Ладоге, вписаны в небольшие комниновские арочки.
Хорошо разглядел власянистую фигуру отшельника Макария, а под центральным сводом знаменитого трубящего ангела, у которого вся нижняя часть фигуры соткана из сплошных утрат. Попытался в серых простенках под фигурами апостолов различить композиции "Земля и море отдают мертвецов", известные всем по копиям Н. В. Гусева. Увидел только ногу Земли и кайму платья с написанным белилами ассистом.
Старая фотография:
Копия-реконструкция Н. В. Гусева:
Вообще, отметил для себя, что собор вовсе не тесный. Самый невыгодный ракурс открывается от западных дверей в направлении иконостаса. Так пространство действительно кажется небольшим и низким. На самом же деле оно грандиозно. Особенно это чувствуешь, когда смотришь из боковых галерей на подкупольное пространство. Подойти к иконостасу и посмотреть на купол как всегда нельзя. Поэтому кусочки Рублевских праздников на сводах и люнетах оказываются вне зоны доступа, как и росписи в алтаре.
По галереям собора вообще приятно ходить, поднимая глаза к переброшенным аркбутанам (на них случайно не было настила на уровне хор?). В левой северной галерее цветастые кусочки орнамента 12 века на крестовом своде и серые, однако заметно лучше, чем Рублев, пророки в арочках бывшего фасада первого храма, построенного при Андрее. Угадываются характерные для 12 века цвета драпировок и контуров-описей (голубой с вишневыми складками).
Качественное фото от viuchitelj:
Отметил, что ритм аркатурно-колончатого пояса первого храма и вправду необыкновенно монументальный. Арки вдвое шире, чем те, которые сейчас украшают внешние фасады.
Все это я знаю благодаря недавно прочитанному А. И. Комечу:
АРХИТЕКТУРА ВЛАДИМИРА 1150-1180-Х ГГ. ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ПРИРОДА И ГЕНЕЗИС «РУССКОЙ РОМАНИКИ»
и ДМИТРИЕВСКИЙ СОБОР ВО ВЛАДИМИРЕ КАК ИТОГ РАЗВИТИЯ АРХИТЕКТУРНОЙ ШКОЛЫ.
Прочитанное отчасти предопределило то, как я фотографировал собор снаружи. Классических видов у меня не вышло, да таких фотографий сейчас в сети хоть отбавляй! Я сосредоточил свое внимание на фасадах, почти забыв про красивейшие купола, и стал снимать детали. В кадр попало почти все, включая цоколи. Реставрационные вставки в виде стандартных упрощенных элементов везде хорошо видны. Дома я нарезал все без исключения интересные фрагменты - не я первый, не я последний))
Ну а теперь собственно мои фотографии.
Западный угол северного фасада, встречающий подходящих.
В соответствие с этим самое украшенное на соборе окно с "бусинами".
Почти получившаяся фронтальная фотография западного фасада.
Здесь центральное окно лишь с одним рядом бусин.
Обычное окно с перспективными откосами.
Цоколи и базы колонн с "ушками". Или лучше сказать лапками?
Капители центрального западного портала. Судя по всему их при реставрации все-таки резали как следует, поэтому подлинники и вставки без внимательного изучения не видны. А. И. Комеч пишет, что старых капителей осталось мало. Новые слишком однотипны.
Слева фрагмент великолепной крашено-перекрашенной провинциальной двери 19 века)) У нас такие в деревенском храме.
Самое замечательное - это конечно консоли колончатого пояса. Именно на них расположены фигуративные рельефы со всякими романскими страшилками, а иногда и не страшилками. Известная всем с детства песня Владимиро-Суздальского зодчества. При разглядывании вблизи напоминает вступительные титры старого фильма "Лев зимой".
Грифон - жирная курица. Еще он похож на глиняные свистульки с Вернисажа.
Растительные мотивы на капительках после львов и грифонов выглядят скучными. Но в них узнаются, не побоюсь сказать, деревья из мозаик Иордании и мечети Омейядов в Дамаске. Старый средиземноморский мотив. Еще лучше это видно на увитом "зеленью" поясе Суздальского собора.
Честно говоря, здесь я застопорился. Наверное, если углубиться в литературу, то там может быть и написано, что именно тут изображено. Но мне кажется, что это пасть крокодила с колибри. А вы что думаете?
Вторая такая же.
Вид с юга, со стороны Клязьмы был изначально как бы черновой, задний.
Отмечая разницу в расположении аркатурно-колончатого пояса на южном и двух других фасадах Успенского собора, А. И. Комеч пишет, что с южной стороны пояс сделан на той же высоте, что и в первоначальной постройке Андрея Боголюбского. Высота простенков над поясом заметно выше, что придает постройке динамику. Но с запада и севера, т. е. со стороны обращенной к городу, мастера конца 12 века приподняли аркатуру, придав ей более торжественный характер, а членениям фасада большую равномерность.
Парадокс однако состоит в том, что в последствии именно обращенный к реке второстепенный фасад храма послужил прототипом для нового Успенского собора Московского Кремля. Ведь именно здесь колоночки пояса поставлены на уступ стены, как обычные романские аркады, а не висят как в прочих домонгольских памятниках.
Самое замечательное в статье А. И. Комеча - это подробный анализ аналогий из европейской романики. Собственно, ближайшая из них грандиозный имперский собор в Шпайере, по-видимому, построенный теми же лангобардскими мастерами, пришедшими сперва к Фридриху Барбароссе, а им переданные Андрею Боголюбскому. Вопреки указанию летописи, Комеч считает, что и при Всеволоде работы велись не без присутствия приглашенного зодчего.
Два западных прясла южного фасада почему-то имеют окружающие окна львиные и женские маски.
Львы и девы имеют разные выражения морд и лиц.
Таинственные камни вторичного использования, показывающие, что первоначальный собор был, по-видимому, больше украшен резьбой. Остаток какой-то композиции, аналогичной "Трем отрокам в пещи", расположенным на северном фасаде и не попавшим у меня в кадр из-за пристройки 19 века.
Апсиды и апсида собора в Шпайере. Если вам кажется, что сходство натянуто (все христианские храмы имеют апсиду)), то потерпите до конца и прочитайте цитату из Комеча про общее пространственно-композиционное решение обоих соборов.
Место стыка двух типов колончатого пояса в юго-восточном углу собора. Слева "поставленный", справа "висящий". Но уровень один. Значит зодчие посчитали необходимым для красоты выправить перепад в уровне расположения пояса, но не поменяли сам его тип. Т. е. на простенках восточного фасада по бокам от апсид пояс того же типа, что на северном или западном фасаде, но проходит на одном уровне с южным.
Задняя грифона (или барса?), кусающего себя за ветвистый хвост.
По дурости я не отметил, как именно сочетаются колончатые пояса на северо-восточном углу храма (правее за углом). По идее они должны быть одного типа, но разного уровня?
И опять львы с разным выражением лица.
Недовольный, сердитый лев.
Довольный улыбающийся лев.
А теперь цитата из А. И. Комеча:
"Во Владимире создали пятиглавый собор. На Верхнем Рейне возводили шестибашенные композиции - две башни над средним нефом и четыре лестничные башни по их сторонам. Удивительным образом объемные структуры и силуэты русских и немецких построек оказываются родственными. Помимо сходства заказов при перестройке соборов этому способствует и далекая генетическая соединяемость мотивов. Великая церковь Византии - Софийский собор в Константинополе - может быть описана как купольное здание, окруженное двухэтажными галереями, чьи фасады завершены закомарами и небольшими куполами кровли. Общая поступенная пирамидальность объема Софийского собора воспроизводилась крестовокупольными постройками Руси, начиная от Софии Киевской и Спасо-Преображенского собора в Чернигове.
С другой стороны, София Константинопольская может быть воспринята как трехнефное здание с высоким средним и пониженными боковыми нефами, примыкающими с востока и запада апсидами, куполом-башней над средним нефом и встроенными по углам лестничными башнями. На уровне семантической композиционной схемы константинопольский собор и многие романские постройки X- XII вв. оказываются очень близкими".
Так-то вот, товарищи!..
Ждите продолжения с Дмитриевским собором и Суздалем.