Владимир Даль - великий сын русского и малороссийского народа
Отдаю долг, который за мной еще с мая. В мае месяце, когда я принимала участие в работе Антифашистской Ассамблеи в Луганске, гостеприимные хозяева после окончания работы свозили на несколько интересных экскурсий. Я давно подготовила фотографии после посещения Литературного музея Владимира Ивановича Даля, но никак не могла собраться подписать текстовки - все мелкие, как бесы, текущие дела загрызали. Вот, собралась, наконец.
Владимир Даль, который в память о месте своего рождения взял литературный псевдоним «Казак Луганский», вошел в историю созданием «Толкового словаря живого русского языка», о котором историк Александр Котляревский сказал: «…русская наука, словесность, все общество будут иметь памятник, достойный величия русского народа, будут вполне обладать произведением, которое вполне составит предмет нашей народной гордости».
Но помимо этого Даль внес огромный вклад и в развитие малороссийской филологии, в становление малороссийской прозы.
[Под катом 58 фотографий экспозиции музея и краткая история жизни Владимира Даля]
Литературный музей Владимира Ивановича Даля размещен в здании, в котором он когда-то родился
Памятник Далю в дворике музея
Толковый словарь» В.И. Даля - явление исключительное и в некотором роде единственное. Он своеобразен не только по замыслу, но и по исполнению. Другого подобного труда лексикография не знает, хотя, нужно отметить, что его создатель не был по специальности словесником. Словарь Даля - это увлекательное произведение о русском языке, жизни и быте народа, его истории.
В «Толковом словаре» нет распространенного сейчас слова «полиглот», Даль предлагает взамен «многоязычник». Сам он кроме русского языка знал еще тринадцать, среди которых и славянские: украинский, белорусский, польский, болгарский, сербский. Несомненно, что изучить их он смог только благодаря своей необычной судьбе, своему усердию и огромнейшему интересу ко всему, с чем сталкивала его жизнь.«Толковый словарь» В.И. Даля - явление исключительное и в некотором роде единственное. Он своеобразен не только по замыслу, но и по исполнению. Другого подобного труда лексикография не знает, хотя, нужно отметить, что его создатель не был по специальности словесником. Словарь Даля - это увлекательное произведение о русском языке, жизни и быте народа, его истории.
Экспозиция оформлена наиболее известными цитатами из произведения В. Даля.
К примеру, "Кто где родился, там и сгодился"
Это копия работы К. Зенфа, современника В.И. Даля, выполненная московским художником Мостовым в 1986 г. Портрет матушки В.И. Даля Юлии Марии Фрейтаг (177?-1859 г). Она была образованна, знала несколько иностранных языков, владела музыкальным инструментом и обладала красивым голосом.
Экспозиция начинается историей жизни отца В.И. Даля Иоганна Христиана (Ивана Матвеевича) Даля (1764-1821). Датчанин по национальности, теософ по образованию, он в 1786 г. был приглашен в Россию Екатериной II на должность помощника библиотекаря. В последующие годы получил второе высшее медицинское образование в Германии и уже навсегда возвратился в Россию. По отзывам современников, доктор Даль «...особенно привлекал к себе любовь народную в пользовании бедных трудолюбием и беспристрастием...». В 1798 г. семья Далей приедет на Луганский литейный завод. «Отец мой был переведен по горному же ведомству в Лугань, Екатеринославской губернии, где я и родился... в 1801 г., 10 ноября». Так запишет в своей автобиографической записке В.И. Даль.
Документ, свидетельствующий о том, что в 1799 г. И.М. Даль «со всем своим семейством» принимает клятвенное обещание на верность России в Петропавловской церкви Каменного Брода.
В 1805 г. семья переезжает в Николаев. И.М. Даль занимает пост главного доктора Черноморского флота, пожалован дворянством. В семье семеро детей. Старшие сыновья определены в Морской кадетский корпус.
Три портрета - три неординарные яркие личности, выпускники Санкт-Петербургского кадетского корпуса Владимир Даль, Дмитрий Завалишин, Павел Нахимов. Тепло и искренность юношеской дружбы они пронесут через всю свою жизнь.
В витрине экспонируются: учебник, по которому учился юный кадет тактике «гребнаго флота», 1800 г. издания; очерки истории кадетского корпуса расскажут нам о его успехах; повесть в изящной книжечке дорожного романа представит нам молодого мичмана Черноморского флота, уроженца Екатеринославской губернии.
Список выпускников Санкт-Петербургского кадетского корпуса курса Даля
Отслужив положенных семь лет, в 1826 г. В.И. Даль поступает в Дерптский университет на медицинский факультет. В памяти годы учебы навсегда останутся как «время восторга, золотой век нашей жизни». Через три года экстерном сданы экзамены, защищена докторская диссертация. Дороги войны двух кампаний - турецкой (1828-1829) и польской (1830-1831) - полкового лекаря отмечены боевыми наградами за проявленное мужество: орден Св. Анны III ст., орден Св. Владимира IV ст. и «Установленная на Геориевской ленте"
Друзья Даля по Дерптскому университету - Языков, Мойер и Пирогов.
Вот как Пирогов вспоминал своё первое знакомство с Далем: «Однажды, вскоре после нашего приезда в Дерпт, мы слышим у нашего окна с улицы какие-то странные, но незнакомые звуки, русская песнь на каком-то инструменте. Смотрим - стоит студент в вицмундире; всунул голову через окно в комнату, держит что-то во рту и играет: “Здравствуй, милая, хорошая моя”, не обращая на нас, пришедших в комнату из любопытства, никакого внимания. Инструмент оказался губной гармошкой, а виртуоз - Владимиром Далем, он действительно играл отлично. Это был человек, что называется, на все руки. За что ни брался Даль, все ему удавалось освоить».
Когда началась война, Даль учился в императорском Дерптском университете на медицинском факультете. Ему предстояло закончить курс, заняться практикой, посвятить себя карьере, но человек предполагает, а Бог располагает. Скоро выяснилось: все, что планировал Даль, рушится, нужно ехать на фронт. Он досрочно защитил диссертацию (18 марта 1829 г.) и отправился на фронт.
В послужном списке В.И. Даля значится, что он отличился при взятии крепости Силистрии и Шумлы, вместе с русскими войсками перешел через Балканы, и вновь отличился при взятии Сливно и Андрианополя. Вот, что мы знаем о взятии Сливно из повести В.И. Даля «Болгарка»: «Вокруг нас все летело вверх дном, но это была одна только минута: турки ускакали, кроме небольшого числа покинутых здесь раненых; казаки погнались за ними, и за этим шумным переворотом настала совершенная тишина и безлюдье... Пехота кинулась тушить пожар... болгары мало-помалу начали выглядывать из домов своих, встретили нас хлебом и солью, выносили продажные съестные припасы и напитки, город снова ожил и превратился в шумный базар; необузданная радость обуяла мирных жителей, которые от роду не видывали еще неприятеля, судили о нем по образу турецкого воинства, и увидели вместо того братский крещенный народ, коего язык, созвучием своим с их родным языком, напоминал о родстве и о братстве!... Обоюдная дружба жителей и победителей утвердилась с первой взаимной встречи».
В подтверждение - история из времен русско-турецкой зойны, которую вспоминает Даль. В одном из двориков, Сливно Даль обнаружил раненого болгарина, осмотрел и обмыл его раны - два сабельных удара по голове и по плечу - и перевязал их. А болгары прятали раненого в сражении русского воина; «солдат же, боясь что самоотвержение спасителей дорого им обойдется, просил выдать его туркам, болгары не хотели этого и слышать, говорили, что брата своего они не предадут, и, поскольку постоянно могли быть застигнуты врагом передавали раненого «с рук на руки далее». Взаимному «состраданию не было конца»[3, 124-129].
Даль рассказывает историю про сотника Белоусовича («Милосердный воин»), который под Шумлой «срубил» турка с коня, а потом сам был ранен пистолетного пулей в ладонь навылет. В госпитале сотник заметил того самого турка, с которым дрался, вынул из кармана двугривенный и подал раненому неприятелю: - Не прогневайся, брат, больше нету; да не помяни лихом: в поле съезжаются, родом не считаются; бил я тебя по службе, а дарю по дружбе! ».
В турецкой кампании 1829 г. Даль видел войну освободительную: «Освобождать - это значит дать свободу, пустить на волю», - объясняет он [5, 694]. С конца двадцатых годов, со времен русско-турецкой войны, чувство участия к освобождению славян не оставляло Даля. Он сочувственно относился к славянофилам. В старости, когда Даль перебрался в Москву и целиком отдался работе над «толковым словарем», среди посетителей его московского дома можно было найти деятельных славянофилов: Кириевских, Аксаковых и других представителей. Но Даля сближало с ними, прежде всего их участливое отношение к его труду. Но в то же время Даль отрицательно относится к идеям панславизма, стремлению объединить славянские страны, и освободившиеся от гнета Турции славянские народы, под главенством России. Союз, - объясняет Даль, - «держаться вместе, вкупе, не расходится врознь, жить в согласии, в дружбе» . Главное было для Даля в «славянском деле» - освобождать. В кампании 1829 г. он чувствовал себя освободителем.
В турецкой кампании 1829 г. Даль увидел не просто утверждение русского влияния на Балканах, он увидел войну в которой весь народ принимает участие, понимая всю сложность ситуации, а также сочувствуя и сопереживая всем тем, кто так или иначе страдает от ужасов войны.
Хирургические инструменты, которыми пользовался Даль во время военной камании
В 1832 г. выйдет его первая книга «Русские сказки, из предания народного изустного на грамоту гражданскую переложенные, к быту житейскому приноровленные и поговорками ходячими разукрашенные Казаком Владимиром Луганским Пяток первый». Этим псевдонимом будет подписано большинство литературных произведений В.И. Даля, и это окончательно утвердит тот факт, что наша земля навсегда заняла свое, особенное место в сердце В.И. Даля.
Книгу ждала опала и запрет, подписанный самим императором, автора - широкая популярность и необходимость сменить место службы. Начинается период государственной службы, вплоть до выхода на пенсию, Кавалера орденов Св. Станислава I, II и III ст., Св. Владимира III ст., действительного статского советника В.И. Даля.
Резолюция Николая I на русские сказки Владимира Даля. Сравните с реакцией Шевченко...
Портрет юной красавицы Юлии Андре (1816-1838), жены и верного друга
Портреты Льва-Арслана (1834-1878), сына, гордости отца и очаровательной малышки, дочери Юлии (1838-1863) расскажут о счастливых годах семейной жизни в Оренбурге.
Оренбург, Петербург, Нижний Новгород, города и губернии необъятной империи постепенно, из года в год пополняли словарные запасы далевского собрания, сделали его уникальным, неповторимым, живым - народным.
19 сентября 1845 года на квартире Даля произошло создание Русского Географического Общества
Новгородская ярмарка, во время которой Даль черпал слва живого великорусского языка
В шестом томе в цикл «Матросские досуги» помещен рассказ «Бриг Меркурий». В экспозиции он проиллюстрирован точной копией судна «Бриг Меркурий», покрывшего себя неувядаемой славой во время турецкой войны 1829 г. и вооруженного пушками Луганского литейного завода.
В экспозиции уникальное книжное собрание, жемчужиной которого стала коллекция прижизненных изданий «Толкового словаря живого великорусского языка». Издания в тетрадях, выпусками (1861-1872), первое четырехтомное издание (1863-1866), второе классическое, исправленное и дополненное самим автором и вышедшее после его смерти (1880-1882).
В 1819 г. было записано первое слово, а всего словарю В.И. Даль посвятил 53 года своей жизни. «Просмотрев запасы свои, собиратель убедился, что в громаде сору накопилось много хлебных крупиц, которые, по русскому поверью, бросать грешно» (В.И. Даль). Более 200 ООО слов, представленных в алфавитно-гнездовой системе, позволяющей рассматривать каждое гнездо как законченный образ.
«Все повести мои, если угодно взглянуть на них, происходят в краях и странах мне коротко известных, где я бывал, живал и сам все видел. Я не умею писать... неразб... на авось; вот почему я не могу слишком бойко и скоро писать или создавать новое. Турция породила Кассандру и Болгарку; Польша Подолянку; Оренбург Маулянку и Майну; Русские губернии: Вакха, Бедовика - Малороссия Василия Граба, южная или новая Россия Мичмана Поцелуева» (из письма М.П. Погодину, вторая половина 1841 г.).
Полное собрание сочинений Владимира Даля (Казака Луганского) - «первое посмертное полное издаше, дополненное, сверенное и вновь просмотренное по рукописямъ» издания товарищества М.О. Вольф (1897-1898).
Научные издания и энциклопедические. Среди них наиболее интересны знаменитый «Энциклопедический лексикон» A.A. Плюшара (со статьями Даля об Оренбургском крае), издания Императорского русского географического общества, членом-учредителем которого с 1845 г. состоял В.И. Даль, «Записки Императорской Академии наук» - в 1838 г. В.И. Даль избирается членом-корреспондентом Санкт-Петербургской академии наук.
Редчайшие литографии, комплект из 5 гравюр, иллюстрация служебной записки правой руки министра внутренних В.И. Даля «Исследование о скопческой ереси» (1844) также преставлены в экспозиции.
В доме у Даля бывало огромное количество людей, среди них: Редькин, Шевченко, Лазаревский, Гребинка, Никитенко, Щепкин. Даля с ними многое разнило, но было и то, что их связывало - это Малороссия.
«Да, благословенна Малороссия!» - писал Владимир Даль. Малороссия - родина Даля. Он прожил семьдесят один год, из них около двадцати в Малороссии. Хотя эти годы не слишком заметны в его жизненном пути. Среди них: четырнадцать детских лет, пять лет службы на черноморском флоте, пребывание в Малороссии вместе с армией после русско-турецкой войны; позже он бывал там изредка, проездом. Но и в старости признавался: «Будучи родом из Новороссийского края и проведя там молодость свою, я с родным чувством читаю и вспоминаю все, относящееся к Южной Руси и Малороссии». Даль с детства свободно владел малороссийским языком. По приглашению Евгения Гребинки, летом 1844 г., он отдыхал в Полтавской губернии в его имении «Убежище». Оттуда он писал своей жене письма о быте малороссийских помещиков и об малороссийском языке: «Я охотно стал опять болтать на этом ясном языке, где речь выходит замысловата, простодушна и очень забавна» . Вместе с малороссийским писателем он путешествовал по селам Полтавщины, но чувствовал себя свободнее, чем его спутник, охотно болтая с крестьянами.
Изучая Даля и его творчество, мы почти не вспоминаем Даля-переводчика, а ведь он первый познакомил русских читателей с повестями Квитки-Основьяненко. Перевод повести «Солдатский портрет» был напечатан в журнале «Современник». Даль сделал примечание к переводу, хотел привлечь взоры русской читающей публики к малороссийской литературе: «Я только желаю возбудить, хотя в немногих, охоту прочесть подлинник вот почему решился на перевод» .
Прежде чем «решиться на перевод», Даль выступил с несколькими теперь уже позабытыми статьями о творчестве Квитки-Основьяненко, в них много любопытного о малороссийском языке. Даль знал и язык и быт малороссийского народа, поэтому, должно быть, перевод и удался.
По авторитетному утверждению академика Я. Грота, В.И. Даль ясно что «вообще славянские могут служить немаловажным пособием для русского». Работая над словарем, он следил за литературным процессом в Украине, изучал фольклор, собирал малороссийские песни
Размышления о судьбе малороссийского языка утвердили В.И. Даля в необходимости создания словаря малороссийского словаря.. Он мечтал о создании словаря малороссийского языка, подобного словарю русского, успел собрать около 7 тысяч слов, но его мечта осуществилась
лишь спустя четверть столетия после смерти. В 1907-1909 гг. в Киеве, были изданы под общей редакцией Б.Д. Гринченко 4 тома «Словаря малороссийского языка».
В одном из залов музея - лирическая экспозиция личных веще семейства Далей. Среди них кабинетное пианино, реликвия семьи Далей, переданное в дар музею правнучкой В.И. Даля Ольгой Владимировной Станишевой (1903-1985). На крышке редчайшего инструмента памятная медаль: «Признательное Императорское Общество любителей естествознания при Московском университете. 15.Х.1863».
Последние годы жизни В.И. Даля пройдут в Москве, где он и будет похоронен на Ваганьковском кладбище. Незадолго до смерти лютеранин Даль принял православие: «Я умру православным по форме, хоть с юности православен по верованию» (В.И. Даль)
Владимир Даль, который в память о месте своего рождения взял литературный псевдоним «Казак Луганский», вошел в историю созданием «Толкового словаря живого русского языка», о котором историк Александр Котляревский сказал: «…русская наука, словесность, все общество будут иметь памятник, достойный величия русского народа, будут вполне обладать произведением, которое вполне составит предмет нашей народной гордости».
Но помимо этого Даль внес огромный вклад и в развитие малороссийской филологии, в становление малороссийской прозы.
[Под катом 58 фотографий экспозиции музея и краткая история жизни Владимира Даля]
Литературный музей Владимира Ивановича Даля размещен в здании, в котором он когда-то родился
Памятник Далю в дворике музея
Толковый словарь» В.И. Даля - явление исключительное и в некотором роде единственное. Он своеобразен не только по замыслу, но и по исполнению. Другого подобного труда лексикография не знает, хотя, нужно отметить, что его создатель не был по специальности словесником. Словарь Даля - это увлекательное произведение о русском языке, жизни и быте народа, его истории.
В «Толковом словаре» нет распространенного сейчас слова «полиглот», Даль предлагает взамен «многоязычник». Сам он кроме русского языка знал еще тринадцать, среди которых и славянские: украинский, белорусский, польский, болгарский, сербский. Несомненно, что изучить их он смог только благодаря своей необычной судьбе, своему усердию и огромнейшему интересу ко всему, с чем сталкивала его жизнь.«Толковый словарь» В.И. Даля - явление исключительное и в некотором роде единственное. Он своеобразен не только по замыслу, но и по исполнению. Другого подобного труда лексикография не знает, хотя, нужно отметить, что его создатель не был по специальности словесником. Словарь Даля - это увлекательное произведение о русском языке, жизни и быте народа, его истории.
Экспозиция оформлена наиболее известными цитатами из произведения В. Даля.
К примеру, "Кто где родился, там и сгодился"
Это копия работы К. Зенфа, современника В.И. Даля, выполненная московским художником Мостовым в 1986 г. Портрет матушки В.И. Даля Юлии Марии Фрейтаг (177?-1859 г). Она была образованна, знала несколько иностранных языков, владела музыкальным инструментом и обладала красивым голосом.
Экспозиция начинается историей жизни отца В.И. Даля Иоганна Христиана (Ивана Матвеевича) Даля (1764-1821). Датчанин по национальности, теософ по образованию, он в 1786 г. был приглашен в Россию Екатериной II на должность помощника библиотекаря. В последующие годы получил второе высшее медицинское образование в Германии и уже навсегда возвратился в Россию. По отзывам современников, доктор Даль «...особенно привлекал к себе любовь народную в пользовании бедных трудолюбием и беспристрастием...». В 1798 г. семья Далей приедет на Луганский литейный завод. «Отец мой был переведен по горному же ведомству в Лугань, Екатеринославской губернии, где я и родился... в 1801 г., 10 ноября». Так запишет в своей автобиографической записке В.И. Даль.
Документ, свидетельствующий о том, что в 1799 г. И.М. Даль «со всем своим семейством» принимает клятвенное обещание на верность России в Петропавловской церкви Каменного Брода.
В 1805 г. семья переезжает в Николаев. И.М. Даль занимает пост главного доктора Черноморского флота, пожалован дворянством. В семье семеро детей. Старшие сыновья определены в Морской кадетский корпус.
Три портрета - три неординарные яркие личности, выпускники Санкт-Петербургского кадетского корпуса Владимир Даль, Дмитрий Завалишин, Павел Нахимов. Тепло и искренность юношеской дружбы они пронесут через всю свою жизнь.
В витрине экспонируются: учебник, по которому учился юный кадет тактике «гребнаго флота», 1800 г. издания; очерки истории кадетского корпуса расскажут нам о его успехах; повесть в изящной книжечке дорожного романа представит нам молодого мичмана Черноморского флота, уроженца Екатеринославской губернии.
Список выпускников Санкт-Петербургского кадетского корпуса курса Даля
Отслужив положенных семь лет, в 1826 г. В.И. Даль поступает в Дерптский университет на медицинский факультет. В памяти годы учебы навсегда останутся как «время восторга, золотой век нашей жизни». Через три года экстерном сданы экзамены, защищена докторская диссертация. Дороги войны двух кампаний - турецкой (1828-1829) и польской (1830-1831) - полкового лекаря отмечены боевыми наградами за проявленное мужество: орден Св. Анны III ст., орден Св. Владимира IV ст. и «Установленная на Геориевской ленте"
Друзья Даля по Дерптскому университету - Языков, Мойер и Пирогов.
Вот как Пирогов вспоминал своё первое знакомство с Далем: «Однажды, вскоре после нашего приезда в Дерпт, мы слышим у нашего окна с улицы какие-то странные, но незнакомые звуки, русская песнь на каком-то инструменте. Смотрим - стоит студент в вицмундире; всунул голову через окно в комнату, держит что-то во рту и играет: “Здравствуй, милая, хорошая моя”, не обращая на нас, пришедших в комнату из любопытства, никакого внимания. Инструмент оказался губной гармошкой, а виртуоз - Владимиром Далем, он действительно играл отлично. Это был человек, что называется, на все руки. За что ни брался Даль, все ему удавалось освоить».
Когда началась война, Даль учился в императорском Дерптском университете на медицинском факультете. Ему предстояло закончить курс, заняться практикой, посвятить себя карьере, но человек предполагает, а Бог располагает. Скоро выяснилось: все, что планировал Даль, рушится, нужно ехать на фронт. Он досрочно защитил диссертацию (18 марта 1829 г.) и отправился на фронт.
В послужном списке В.И. Даля значится, что он отличился при взятии крепости Силистрии и Шумлы, вместе с русскими войсками перешел через Балканы, и вновь отличился при взятии Сливно и Андрианополя. Вот, что мы знаем о взятии Сливно из повести В.И. Даля «Болгарка»: «Вокруг нас все летело вверх дном, но это была одна только минута: турки ускакали, кроме небольшого числа покинутых здесь раненых; казаки погнались за ними, и за этим шумным переворотом настала совершенная тишина и безлюдье... Пехота кинулась тушить пожар... болгары мало-помалу начали выглядывать из домов своих, встретили нас хлебом и солью, выносили продажные съестные припасы и напитки, город снова ожил и превратился в шумный базар; необузданная радость обуяла мирных жителей, которые от роду не видывали еще неприятеля, судили о нем по образу турецкого воинства, и увидели вместо того братский крещенный народ, коего язык, созвучием своим с их родным языком, напоминал о родстве и о братстве!... Обоюдная дружба жителей и победителей утвердилась с первой взаимной встречи».
В подтверждение - история из времен русско-турецкой зойны, которую вспоминает Даль. В одном из двориков, Сливно Даль обнаружил раненого болгарина, осмотрел и обмыл его раны - два сабельных удара по голове и по плечу - и перевязал их. А болгары прятали раненого в сражении русского воина; «солдат же, боясь что самоотвержение спасителей дорого им обойдется, просил выдать его туркам, болгары не хотели этого и слышать, говорили, что брата своего они не предадут, и, поскольку постоянно могли быть застигнуты врагом передавали раненого «с рук на руки далее». Взаимному «состраданию не было конца»[3, 124-129].
Даль рассказывает историю про сотника Белоусовича («Милосердный воин»), который под Шумлой «срубил» турка с коня, а потом сам был ранен пистолетного пулей в ладонь навылет. В госпитале сотник заметил того самого турка, с которым дрался, вынул из кармана двугривенный и подал раненому неприятелю: - Не прогневайся, брат, больше нету; да не помяни лихом: в поле съезжаются, родом не считаются; бил я тебя по службе, а дарю по дружбе! ».
В турецкой кампании 1829 г. Даль видел войну освободительную: «Освобождать - это значит дать свободу, пустить на волю», - объясняет он [5, 694]. С конца двадцатых годов, со времен русско-турецкой войны, чувство участия к освобождению славян не оставляло Даля. Он сочувственно относился к славянофилам. В старости, когда Даль перебрался в Москву и целиком отдался работе над «толковым словарем», среди посетителей его московского дома можно было найти деятельных славянофилов: Кириевских, Аксаковых и других представителей. Но Даля сближало с ними, прежде всего их участливое отношение к его труду. Но в то же время Даль отрицательно относится к идеям панславизма, стремлению объединить славянские страны, и освободившиеся от гнета Турции славянские народы, под главенством России. Союз, - объясняет Даль, - «держаться вместе, вкупе, не расходится врознь, жить в согласии, в дружбе» . Главное было для Даля в «славянском деле» - освобождать. В кампании 1829 г. он чувствовал себя освободителем.
В турецкой кампании 1829 г. Даль увидел не просто утверждение русского влияния на Балканах, он увидел войну в которой весь народ принимает участие, понимая всю сложность ситуации, а также сочувствуя и сопереживая всем тем, кто так или иначе страдает от ужасов войны.
Хирургические инструменты, которыми пользовался Даль во время военной камании
В 1832 г. выйдет его первая книга «Русские сказки, из предания народного изустного на грамоту гражданскую переложенные, к быту житейскому приноровленные и поговорками ходячими разукрашенные Казаком Владимиром Луганским Пяток первый». Этим псевдонимом будет подписано большинство литературных произведений В.И. Даля, и это окончательно утвердит тот факт, что наша земля навсегда заняла свое, особенное место в сердце В.И. Даля.
Книгу ждала опала и запрет, подписанный самим императором, автора - широкая популярность и необходимость сменить место службы. Начинается период государственной службы, вплоть до выхода на пенсию, Кавалера орденов Св. Станислава I, II и III ст., Св. Владимира III ст., действительного статского советника В.И. Даля.
Резолюция Николая I на русские сказки Владимира Даля. Сравните с реакцией Шевченко...
Портрет юной красавицы Юлии Андре (1816-1838), жены и верного друга
Портреты Льва-Арслана (1834-1878), сына, гордости отца и очаровательной малышки, дочери Юлии (1838-1863) расскажут о счастливых годах семейной жизни в Оренбурге.
Оренбург, Петербург, Нижний Новгород, города и губернии необъятной империи постепенно, из года в год пополняли словарные запасы далевского собрания, сделали его уникальным, неповторимым, живым - народным.
19 сентября 1845 года на квартире Даля произошло создание Русского Географического Общества
Новгородская ярмарка, во время которой Даль черпал слва живого великорусского языка
В шестом томе в цикл «Матросские досуги» помещен рассказ «Бриг Меркурий». В экспозиции он проиллюстрирован точной копией судна «Бриг Меркурий», покрывшего себя неувядаемой славой во время турецкой войны 1829 г. и вооруженного пушками Луганского литейного завода.
В экспозиции уникальное книжное собрание, жемчужиной которого стала коллекция прижизненных изданий «Толкового словаря живого великорусского языка». Издания в тетрадях, выпусками (1861-1872), первое четырехтомное издание (1863-1866), второе классическое, исправленное и дополненное самим автором и вышедшее после его смерти (1880-1882).
В 1819 г. было записано первое слово, а всего словарю В.И. Даль посвятил 53 года своей жизни. «Просмотрев запасы свои, собиратель убедился, что в громаде сору накопилось много хлебных крупиц, которые, по русскому поверью, бросать грешно» (В.И. Даль). Более 200 ООО слов, представленных в алфавитно-гнездовой системе, позволяющей рассматривать каждое гнездо как законченный образ.
«Все повести мои, если угодно взглянуть на них, происходят в краях и странах мне коротко известных, где я бывал, живал и сам все видел. Я не умею писать... неразб... на авось; вот почему я не могу слишком бойко и скоро писать или создавать новое. Турция породила Кассандру и Болгарку; Польша Подолянку; Оренбург Маулянку и Майну; Русские губернии: Вакха, Бедовика - Малороссия Василия Граба, южная или новая Россия Мичмана Поцелуева» (из письма М.П. Погодину, вторая половина 1841 г.).
Полное собрание сочинений Владимира Даля (Казака Луганского) - «первое посмертное полное издаше, дополненное, сверенное и вновь просмотренное по рукописямъ» издания товарищества М.О. Вольф (1897-1898).
Научные издания и энциклопедические. Среди них наиболее интересны знаменитый «Энциклопедический лексикон» A.A. Плюшара (со статьями Даля об Оренбургском крае), издания Императорского русского географического общества, членом-учредителем которого с 1845 г. состоял В.И. Даль, «Записки Императорской Академии наук» - в 1838 г. В.И. Даль избирается членом-корреспондентом Санкт-Петербургской академии наук.
Редчайшие литографии, комплект из 5 гравюр, иллюстрация служебной записки правой руки министра внутренних В.И. Даля «Исследование о скопческой ереси» (1844) также преставлены в экспозиции.
В доме у Даля бывало огромное количество людей, среди них: Редькин, Шевченко, Лазаревский, Гребинка, Никитенко, Щепкин. Даля с ними многое разнило, но было и то, что их связывало - это Малороссия.
«Да, благословенна Малороссия!» - писал Владимир Даль. Малороссия - родина Даля. Он прожил семьдесят один год, из них около двадцати в Малороссии. Хотя эти годы не слишком заметны в его жизненном пути. Среди них: четырнадцать детских лет, пять лет службы на черноморском флоте, пребывание в Малороссии вместе с армией после русско-турецкой войны; позже он бывал там изредка, проездом. Но и в старости признавался: «Будучи родом из Новороссийского края и проведя там молодость свою, я с родным чувством читаю и вспоминаю все, относящееся к Южной Руси и Малороссии». Даль с детства свободно владел малороссийским языком. По приглашению Евгения Гребинки, летом 1844 г., он отдыхал в Полтавской губернии в его имении «Убежище». Оттуда он писал своей жене письма о быте малороссийских помещиков и об малороссийском языке: «Я охотно стал опять болтать на этом ясном языке, где речь выходит замысловата, простодушна и очень забавна» . Вместе с малороссийским писателем он путешествовал по селам Полтавщины, но чувствовал себя свободнее, чем его спутник, охотно болтая с крестьянами.
Изучая Даля и его творчество, мы почти не вспоминаем Даля-переводчика, а ведь он первый познакомил русских читателей с повестями Квитки-Основьяненко. Перевод повести «Солдатский портрет» был напечатан в журнале «Современник». Даль сделал примечание к переводу, хотел привлечь взоры русской читающей публики к малороссийской литературе: «Я только желаю возбудить, хотя в немногих, охоту прочесть подлинник вот почему решился на перевод» .
Прежде чем «решиться на перевод», Даль выступил с несколькими теперь уже позабытыми статьями о творчестве Квитки-Основьяненко, в них много любопытного о малороссийском языке. Даль знал и язык и быт малороссийского народа, поэтому, должно быть, перевод и удался.
По авторитетному утверждению академика Я. Грота, В.И. Даль ясно что «вообще славянские могут служить немаловажным пособием для русского». Работая над словарем, он следил за литературным процессом в Украине, изучал фольклор, собирал малороссийские песни
Размышления о судьбе малороссийского языка утвердили В.И. Даля в необходимости создания словаря малороссийского словаря.. Он мечтал о создании словаря малороссийского языка, подобного словарю русского, успел собрать около 7 тысяч слов, но его мечта осуществилась
лишь спустя четверть столетия после смерти. В 1907-1909 гг. в Киеве, были изданы под общей редакцией Б.Д. Гринченко 4 тома «Словаря малороссийского языка».
В одном из залов музея - лирическая экспозиция личных веще семейства Далей. Среди них кабинетное пианино, реликвия семьи Далей, переданное в дар музею правнучкой В.И. Даля Ольгой Владимировной Станишевой (1903-1985). На крышке редчайшего инструмента памятная медаль: «Признательное Императорское Общество любителей естествознания при Московском университете. 15.Х.1863».
Последние годы жизни В.И. Даля пройдут в Москве, где он и будет похоронен на Ваганьковском кладбище. Незадолго до смерти лютеранин Даль принял православие: «Я умру православным по форме, хоть с юности православен по верованию» (В.И. Даль)