От Эрзурума до озера Ван. Дорогами Восточной Анатолии
От Эрзурума, по табиям (фортам) которого мы лазали в прошлой части, а до того гуляли по Старому городу и проникались общим суровым колоритом, всего пара сотен километров до Карса. Но этот путь растянулся у нас на неделю: ведь разве можно, оказавшись в Турецкой Сибири, не побывать на её Байкале - озере Ван? Единственный удобный нам автобус шёл туда не напрямик через Муш, а вкруг через Агры, отводя 5 часов на неспешное созерцание меланхоличных пейзажей Восточной Анатолии и размышления о судьбе скрытой под ней Западной Армении. Ну а прежде, чем отправиться в путь, покажу последние штрихи к портрету Эрзурума, этакую часть №3,5: пейзажи окраин, университеты и вокзал.
В первой части, которая о колорите, я показывал ещё и армянский квартал, в котором располагалась наша гостиница. Вернее, не сам квартал, а место, где когда-то он находился: потомки эрзурумских беженцев встречались нам даже в современной Армении. Для того, чтобы провести геноцид, Турции не требовалось заказывать у "Симменса" сложное оборудование - вполне достаточно было и природных свойств: в 1915 году местных армян собрали в 5 караванов да повели на юг. Официально это была эвакуация в сирийские оазисы, но выжили в ней лишь те, кто успели сбежать и прибиться к фидаям (партизанам), а остальных либо перебили по дороге якобы разбойники, либо конвоиры уморили блужданиями по пустынями и ледяным горам. В нынешнем Эрзуруме о том, что когда-то он звался Карин, не напоминает натурально ничего, и даже Дом Конгресса, где в 1919 году была спланирована Турецкая республика, ни коим образом не выдаёт свою изначальную сущность женской школы Мкртича Санасаряна. Поблуждав в переулочках, застроенных в середине ХХ века и так и не найдя Фетих-мечеть, переделанную из армянского костёла 1840-х годов, мы вышли к здоровенной новодельной мечети в стамбульском стиле:
2.
Армянский квартал лежал под горой к северу от центра и цитадели. Его границей служила нынешняя улица Пятидесятилетия (видимо, Турецкой республики), близ этой мечети образующая перекрёсток с улицей Мендереса, украшенный часовой башенкой на кольце. Улица Мендереса поднимается в гору, и в первой части я показывал на ней караван-сарай Ташхан, а во второй - мечеть Лала-Мустафы османской эпохи.
3.
Ну а кварталом ниже перекрёстка улица Мендереса упирается в фасад вокзала, подозрительно знакомый, если видел хотя бы Калининград:
4.
Становиться на рельсы Османская империя начала одной из последних в Европе и одной из первых в Азии - в 1850-е годы ( подробнее см. здесь). Первые железные дороги страны, тремя веками ранее имевшей мощнейшую в мире промышленность, строились в Болгарии и Египте, и в последующие десятилетия основными направлениями их развития оставались Балканы и Ближний Восток. Причины тому были вполне понятны: Османскую империю тех лет не зря называли "больным человеком Европы", и транспорт новой эпохи в ней создавали в основном иностранцы для своих нужд. Поначалу англичане, а с конца 19 века - немцы, по багдадской, хиджазской, палестинской магистралям рассчитывавшие перебрасывать свои войска. Холодные плато Западной Армении османские железные дороги обходили стороной, и даже в Эрзурум первый поезд прибыл с востока - в 1916 году по фронтовой узкоколейке, экстренно уложенной из Карса через Сарыкамыш полотном недостроенной линии в Шушу. Немцы же вновь взяли в оборот турецкие железные дороги в 1930-е годы - готовившийся к военному реваншу Рейх нуждался в рудах и угле турецких гор, да и вариант атаки через Турцию на вожделенный Баку германский генштаб не мог не рассматривать. Первый поезд с запада, по европейской колее, прибыл в Эрзурум в 1939-м, и вокзал с кадра выше - вполне явный памятник архитектуры Третьего Рейха. Менее очевидно, какая ипостась Германии прислала туркам паровоз, стоящий теперь на краю площади - везде пишут, что он построен в 1918 году в Касселе фирмой "Хеншель и сын", но внешне уж очень смахивает на так же кассельский D600, выпускавшийся в послевоенные годы. Последнее логично ещё и потому, что в 1957 году узкоколейку на Карс наконец перешили на "стефенсонскую колею", и Эрзурум стал транзитной станцией.
5.
На обычно безлюдной, так что даже автобусы сюда не заходят, привокзальной площади понемногу складывается импровизированный железнодорожный музей. Паровоз стоит в компании пары дрезин - одна на фоне явно путейских и явно немецких домов, другая - напротив вокзального входа, где резные деревянные двери раздвигаются автоматически.
6.
И если снаружи "немецкость" вокзала ещё можно не приметить, то внутри всё уж совсем однозначно:
7.
Но и в зале, и на платформах всё та же тишина - не прогремит товарняк, не привезёт толпу селян дизель. Лишь одинокая женщина на платформе кипятила чай в семевере с пол-паровоза размером. Пассажирский трафик здесь исчерпывается хоть и ежедневным, но единственным поездом Анкара-Карс.
8.
Восточнее по путям виден огромный элеватор, подозреваю - конечный пункт широкой колеи в 1939 году:
9.
Западная горловина станции отмечена гидрантом. Однопутная линия уходит куда-то в кварталы, и когда переехали мы её на автобусе, я даже не сразу понял, что это была магистраль - в России капитальнее смотрятся подъездые пути заводов...
10.
Так что зайти на вокзал было интересно, но как транспортный узел он оказался нам бесполезен. Для поездок по обширному илу Эрзурум наиболее актуальны многочисленные "дураки", то есть стоянки маршруток. Я лично видел маршрутки на Артвин, Олту и Тортум, и не могу отделаться от ощущения, что их лежбище располагалось совсем рядом с нашей гостиницей, однако турки ничего толком объяснить не смогли - ведь мы же иностранцы, а иностранец на такси ездит! Поэтому, собравшись в Олту, ловить долмуш мы отправились на шоссе, ведущее из города на север. По дороге набрели на скверик с забавной инсталляцией:
11.
Коими окраины сурового Эрзурума в принципе богаты, и не могу отделаться от мысли, что их затем и ставили, чтоб эту суровость перебить - примерно как безумные краски пятиэтажек в городах Крайнего Севера.
12.
Однако среди прочих скульптур и граффити тут выделяются двуглавые орлы - в Эрзуруме эта столь знакомая русскому человека птица натурально символ города. Двуглавых орлов я уже показывал в позапрошлой части на стенах сельджукских мечетей да рассказывал об их миграциях из Малой Азии в Великую Степь и обратно. Столь же удивителен сам факт мифических животных в декоре мусульманских храмов: Двуглавый орёл служил хранителем Байтерека (Мирового древа) и олицетворением Тенгри - небесного бога и мужского начала, где хранимый им Байтерек был образом Умай - богини земли и начала женского... Ну а двуглавость - от того, что под небом Тенгри есть место и добру, и злу, и будущему, и прошлому... Более тривиальная версия, впрочем, предполагает, что это вовсе и не двуглавая птица, а вставшие спиной к спине тюркский и римский орлы: ведь конечной целью сельджуского нашествия, к которой позже рвались и османы, было возрождение Римской империи под властью мусульман. Как бы то ни было, Двуглавого орла привезли сюда тюрки, а на герб Византии его вознёс Михаил Палеолог, бок о бок с ними воевавший против монголов и крестоносцев. После падения Второго Рима двуглавый орёл окончательно мигрировал на север, как символ самого неумолимого и опасного врага исчезнув из турецкой геральдики. В Эрзуруме о двуглавом орле вспомнили явно в те времена, когда в России его сменили серп и молот. Но здесь эта птица особенно уместна: ведь именно Карин, у мусульман ставший Арзн-ар-Румом, был в 1071-1202 годах центром первого тюркского государства в границах будущей Турции.
13а.
Ближе к окраине обнаружился "реалистичный" Двуглавый орёл, стерегущий вместо Мирового древа ворота ЭрГУ им. Ататюрка, основанного в 1957 году:
13.
Суровость Эрзурума - она не только в климате. Если сюда собирается поехать стамбулец или анкарянин, друзья ему будут задавать примерно те же вопросы, что россияне - собравшемуся в Махачкалу: "а там без платка ходить можно?" или "а там одной девушке не опасно"? Турции Эрзурум известен как самый набожный и патриархальный из крупных городов, и власти решили с этим бороться самым красивым способом из возможных - наводнили Эрзурум студентами. Утром и вечером это словно два разных города: на рассвете - сплошь платки и бороды спешащих к мечетям и базарам людей, в сумерках - весёлая и свободная яснолицая молодёжь, сидящая на лавочках и газонах у кампусов и торговых центров. Не знаю точно, сколько в нынешнем Эрзуруме вузов и какова доля студентов в населении города...
14.
...но Эрзурумский университет Ататюрка точно давно уже не единственный. У выезда в сторону Анкары городские автобусы вдруг отклоняются от маршрута и минут 20 петляют по гигантскому, крупнее иных районов, кампусу Эрзурумского технического университета, основанного в 2010 году.
15.
Прибавила прогрессизма и Зимняя Универсиада 2011 года, наследством которой стал огромный горнолыжный курорт Паландокен на склонах одноимённой горы да пара трамплинов на холме Кереметли, нависающий над половиной города. Особенно заметно это из степи у окраин:
16.
Посреди которой, немногим ближе аэропорта, стоит автовокзал в столь знакомом каждому русскому человеку "туркостройном" стиле. В отличие от "долмуш-дураги", он обслуживает междугородние линии, которые в Турции держат частные компании. При этом единого расписания нигде не висит, и сколько времени занимала покупка билета в доинтернетную эпоху - мне страшно даже представить. Я забил маршрут Эрзурум-Татван в один из агрегаторов, на нужный мне день получив 3 рейса - в 8:30 через Агры и два ближе к вечеру через Муш.
17.
И вот в пол-восьмого утра мы уже сидели на автовокзале в компании благообразных турецких обывателей, колоритных сельских бабушек и расположившейся прямо на полу семьи то ли чингене (цыган), то ли сирийских беженцев. Покупать билет я ездил днём ранее, и эта предусмотрительность чуть не стоила дальнейших планов: на перроне, куда выход только по билету, распахивали двери, набирали пассажиров и отбывали всё новые и новые блестящие огромные автобусы, и примерно поняв, за сколько начинается посадка, я насторожился - нашему рейсу пора уже быть... В итоге я пошёл в кассу, и кое-как, сквозь языковой барьер, сумел объяснить, куда нам надо, после чего человек из кассы повёл нас не на перрон, а за ворота. Метрах в 300 от автовокзала на обочине дороги стоял бусик средней вместимости - однако с логотипом нашего перевозчика "Метро" и даже, кажется, табличкой конечного пункта Сиирт под стеклом. С автовокзала мы уехали единственными пассажирами, но ещё нескольких человек, явно в заранее оговоренных местах, бусик подобрал в городе.
18.
А город он пересёк натурально от края до края: автовокзал стоит у западного выезда, мы же поехали на восток мимо знакомы по прошлой части табий и ворот военно-исторического парка. Дорога взбирается на Девебойну, невысокую гряду, соединяющую хребты Каргабазар и Паландокен, за которую кипели самые жаркие бои что в 1829-м, что в 1878-м, что в 1916 годах. Концентрацией памятников у обочин эта дорога могла бы поспорить с Волоколамским шоссе:
19.
Эрзурум стоит в без малого 2 километрах над уровнем моря, и в бывшем СССР входил бы в пятёрку самых высоких городов, любого соседа по списку во много раз превосходя размером. Поэтому в те годы, когда он назывался Карин, окрестные плато были известны как Высокая Армения. Входивший когда-то в Урарту, во 2 веке до нашей эры этот край стал одним из исходных ашхаров Великой Армении. В 1 веке нашей эры его сделали своей вотчиной Аршакиды - ветвь персидской династии, которую армяне позвали на трон для защиты от римлян. Суровое высокогорье было скорее стратегическим рубежом и торговыми воротами, а вот центром армянской культуры Карин не служил никогда. Сельджукам же эти плато не могли не напомнить родной Хорезм, а потому тюркизация в Эрзуруме была особенно ранней и проникла особенно глубоко. Армянскими древностями Карин не изобиловал никогда, существовавшие не входили в число важнейших святынь и шедевров, да и от них в итоге следа не осталось.
20а.
Вот например Хинтцк в окрестностях Эрзурума, облик которого чёрно-белые фото не очень-то передают - ведь более известен был он как Кармирванк, то есть Красный монастырь. Основанный в 10 веке, при Анийском царстве, монахом Саркисом, он был духовным центром Карина, образуя двойную систему с женским монастырём Рипсимиянок - одним из нескольких во всей Армянской церкви. В 1697-99 годах здесь преподавал Мхитар Севастийский, для Западной Армении ставший примерно тем же, чем для Восточной - Исраэль Орби. Пока персидские армяне наводили мосты с Россией, Мхитар искал поддержки в Европе, в Константинополе присягнув Ватикану, а в Венеции основав армяно-католический орден Мхитаритов и армянский монастырь Сурб-Газар на пригородном острове Санта-Ладзаро. Здания со старых фото, включая церковь Сурб-Аствацацин построил в 1719-36 годах настоятель Аракел, но конец процветанию Красного монастыря положили не войны и гонения, а землетрясение 1770 года. С разрешением восстановить обитель турки тянули 30 лет, по итогам которых женский монастырь так и не возродился, а сам Хинтцк в 19 веке влачил жалкое существование вплоть до разорения в 1915 году. И можно представить, как даже опустевшие красные храмы смотрелись посреди заснеженной степи, но какому-то влиятельному турку красный туф оказался нужнее - руины монастыря были доломаны в 1950-е годы.
20б.
А вот Мудургаванк был построен в 1650-е годы через гору от Эрзурума и служил резиденцией каринских епископов. Здесь была своя святыня - пересыльная яма, в которой якобы посидел Григорий Просветитель по пути из стольного Вагаршапата в Арташат (Хор-Вирап). Зачем конвою с христианским смутьяном пришлось делать такой крюк, удлиняя путь раз этак в 100 - история умалчивает, и скорее всего яму выкопали монахи в 17 веке, так как новый монастырь строить было нельзя, а старый восстанавливать - можно. Храм Сурб-Григор с епископским домом был построен в 1860-е годы, после очередного землетрясения, вобрав в себя уцелевшую церковку Сурб-Саркис (1164). В итоге Мудургаванк сгорел ещё в 1913 году, накануне геноцида, а окончательно стёрт с лица земли был в те же 1950-е годы.
20в.
...Между тем, перевалив Девебойну, мы спустились в Пасинскую долину, от соседних Эрзурумской и Алашкертской долин отличающуюся тем, что последние две лежат в бассейне Евфрата, а здесь берёт начало Аракс. Поэтому совсем немудрено, что именно отсюда атаковали Эрзурум враги с востока, будь то персы из Тебриза или русские из Тифлиса. Центром долины служит городок Пасинлер (14 тыс. жителей), до эпохи Турецкой республики известный как Гасан-Кала - Хасанова крепость:
21.
Вписанная в лавовые скалы средневековая крепость действительно нависает над кварталами и дорогой, а построил её действительно Узун-Хасан из тюркского племени баяндур, в середине 15 века создавший в хаосе тюркских орд мощную державу от Анатолийских плоскогорий до берегов Индийского океана. Вот только общепринятого названия его империя не обрела, а потому по тамге на знамени была известна как Ак-Коюнлу - страна Белых Овнов. Затем суннитов Баяндуров потеснили шииты Сефевиды, покорившие и пересобравшие Иран, и Гасан-Кала оказалась в самом пекле бесчисленных персо-турецких войн. С 1514 года она осталась за турками и успела послужить им ещё не раз, в том числе - в войнах с Россией.
22.
В другое окно я едва успел заснять вокзальчик той самой линии на Карс, начинавшейся в 1916 году с русской узкоколейки. Построен он был, видимо, в 1950-х годах, при расширении железной дороги:
23.
Самая же впечатляющая достопримечательность Пасина встречает 20 километрами дальше, за городком Кёпрюкёй (1,7 тыс.), название которого не случайно значит Мостовое: справа к дороге подходят плавни Аракса, а из них буквально всплывает здоровенный средневековый мост. Туркам он известен как Чобандебе, армянам как Ови-Камурдж, но перевод у двух народов одинаков - Пастуший мост. Пушкин в "Путешествии в Арзрум" пишет о могиле некоего чабана, что разбогател и прославил себя в веках, выстроив мост через бурную реку. Другая легенда гласит, что чабан закладывал лишь первый камень. Прежде на парапетах были армянские надписи, затёртые турками после того, как этим же мостом караваны армян ушли на погибель. Ну а на самом деле Аракс как немногие реки мира богат огромными мостами 13-14 веков, как например в Джульфе под Нахичеванью или недавно отвоёванных Азербайджаном южных районах Карабаха. И строили эти мосты наверное правда армянские каменщики - но по заказу Ильханидов, правителей местного "филиала" Монгольской империи со столицами в Нахичевани и Тебризе, путь между которыми как раз и преграждал Аракс. Турки же оказались куда хозяйственнее персов, и поновляли свой мост в 1726, 1872, 1946-48 годах - поэтому на всём Араксе он выглядит самым хорошо сохранившимся. Длина моста 130 метров, высота шести арок - от 13 до 15 метров над водой:
24.
В Первую Мировую этот мост видел две крупных битвы: Кёпрюкёйской операцией в ноябре 1914 года турки начали наступление на Карс, захлебнувшиеся на заснеженных перевалах Сарыкамыша, а Кёпрюкёйское сражение в декабре 1915 года открыла русской армии путь на Эрзурум. Однако за год от битвы до битвы этот край стал другим: именно Сарыкамыш дал туркам повод для геноцида...
25.
У следующего городка Хорасан дорога раздваивается. Налево, дальше вдоль Аракса, она приведёт в Карс, но мы сворачиваем направо, в тёмные скалистые ущелья:
26.
С целыми лесами лавовых скал на склонах:
27.
Здесь сразу бросается в глаза изменившийся вид деревень. Из почти Европы Турция вдруг превращается в страну третьего мира с каменными постройками средневекового вида и похожими на девонских прототакситов стогами из кизяка. Здесь живёт другой народ - курды, вчерашние кочевники, которым опыт оседлой жизни нов примерно так же, как казахам. Большинство курдских деревень в этих краях до 1915 года были армянскими деревнями:
28.
Дорога взбирается на хребет Агрыдаг, на восток постепенно поднимающийся к Арарату:
29.
А за Агрыдагом встречает Алашкертская долина, вмещающая целый ил Агры. На другом её конце стоит Догубаязит, через который мы будем возвращаться, а здесь начинаются индустриальные окраины областного центра Агры (97 тыс. жителей):
30.
В 1860 году армянские купцы из Битлиса построили здесь караван-сарай Каракилисе. Впрочем, пришли они явно не на пустое место - само это название, с годами упростившееся до Каракёс, значит Чёрная церковь. К началу ХХ века в Каракёсе жило около 2000 человек, в основном армян и курдов, ну а властям Турецкой республики селение глянулось из-за своего расположения в центре долины: в 1946 году велаят (администрация ила) переехал сюда из Догубаязита. Два названия ещё долго существовали параллельно - по крайней мере на советских топокартах 1980-х значится ещё Каракёс. Нынешние Агры - пожалуй, самый скучный областной центр во всей Турции:
31.
И разве что автовокзал тут весьма симпатичен. Простояли мы тут полчаса - наш автобус слева, и водитель депортирует из салона в багажный отсек мой рюкзак:
32.
Пока я ходил в автовокзальный буфет за шоколадкой с фисташками...
33.
...пустой бусик заполнился так, что в нём не осталось ни единого свободного места, а все рюкзаки да баулы не влезли в багажный отсек: следующие 2-3 часа пути нам предстояло провести в компании беженцев из Сирии. Сущность их, впрочем, проявлялась лишь в мрачных, неуверенных лицах, да арабской речи, которую я всё равно не слишком отличал на слух. Конечной у автобуса был город Сиирт, давно ставший для беженцев своеобразным "хабом", и я был уверен, что в тесноте нам ехать теперь до самого Татвана... Но нет, как-то незаметно, город за городом, сирийцы рассеялись по плато.
34.
Между тем, над подходах к Агры я смотрел в maps.me, ожидая, когда мы поравняемся с рекой:
35.
И вновь фотографировал её тщедушное русло на выезде:
36.
Дело в том, что это река Мурат, более впечатляющая своим альтернативным названием - Восточный Евфрат. Вместе с Карасу, или Западным Ефратом, текущим из Эрзурумской долины, они и слагают ту реку из учебников по истории Древнего Мира. При этом обе реки текут почти строго на запад, а длина того же Мурата - 722 километра, то есть "полный" Евфрат увидеть не было шансов ни у меня, ни у армии Николая Юденича. Однако на моих фото впервые вода, текущая к Индийскому океану:
37.
Русский мир же в эти края пришёл не Евфратским казачьим войском, а знакомыми логотипами заправок. Ведь основатель "ЛУКойла" - азербайджанец Вагит Аликперов, то есть среди турок практически свой человек:
38.
Кадр выше, впрочем, снят ближе к Вану, а сама Алашкертская долина совершенно не фотогенична:
39.
Но далеко тянется она с запада на восток, а в поперечном направлении быстро сходит на нет, сменяясь покатыми горами Шариандага:
40.
Где внушительная двойная арка у немаленького города Патнос (62 тыс. жителей) обозначает развилку: налево - Ван, через который мы ещё поедем, направо - Малазгирт, оставшийся в стороне от нашего маршрута. Я не знаю, есть ли там сейчас что-то примечательное, да и поля у Малазгирта интереснее, чем сам город - ведь под турецким названием скрыт Манцикерт, близ которого 25-26 августа развернулась одна из важнейших битв в истории человечества. Тогда сельджуки во главе с Альп-Арсланом наголову разбили превосходящее греко-армянское войско, взяв в плен целого византийского императора Романа IV Диогена. А это значило, что в Переднюю Азию тюрки пришли всерьёз и надолго, и Анатолия стала для них этакой Америкой, дальней богатой колонией, чей расцвет вскоре затмил Хорезм, Согд и Семиречье. Манцикерт значил и начало конца великой греческой цивилизации, за последующую тысячу лет из центра мира превратившуюся в маленькую балканскую страну. И хотя от сельджукских побед до возвышения Османской империи было ещё далеко, именно она закупорила караванные дороги на Восток, заставив европейцев выйти в океаны. Но осенью 2019 года Манцикерт остался в стороне, а нам дорога - прямо:
41.
Патнос показался мне не очень-то похожим на город - вместо привычных в Турции узких улиц и пятиэтажек едиными фасадами здесь встречает скорее огромный конгломерат деревень. В его центре - несколько городских здаий и мечеть из розового туфа - первая из многих, что увидим мы вокруг озера Вана:
42.
Но больше Патнос запоминаются пёстрой жизнью курдской глубинки:
43.
Живо напоминая не Турцию, а Туркестан:
44.
Да и к окраинам его подступает собственной персоной Великая Степь, простор которой отдаётся в ушах свистом стрелы. Кто скажет, что на этом фото не Казахстан или Монголия?
45.
Однако и в этой степи прежде жили армяне. Неподалёку от Патноса до 1914 года стоял монастырь Мецопаванк, основаный в 1201 году монахом со звучным именем Аствацацур Арджешский - судя по всему, его предки бежали от сельджуков в Валахию, а он сам вернулся на родину предков хранить её крест. Позже это был важный центр просвещения, богословия и медицины, и видимо последняя позволяла обители неплохо чувствовать себя в эпицентре кочевничьих войн. В 1402-09 году настоятель, врач-богослов Ованнес Кадчперанци построил храм Сурб-Аствацацин, запечатлённый на фото. Учеником Ованнеса стал Товма Мецопци, организовавший в 1441 году возвращение католикоса из далёкой Киликии в Эчмиадзин. В последующие века Мецопаванк не проявился в каких-то ярких событиях, а финал его был типичен для этих мест - остались лишь гроты в скале, бывшие частью полупоздемных залов.
45а.
На выезде из Патноса впереди вдруг возникает громада одинокой горы:
46.
Это Сюпхан (4033м), младший брат Арарата, вулкан посреди плоскогорья:
47.
По сути дела - третья вершина Турции, но формально пяток строчек после Арарата занимают пики массива Джило в юго-восточном иле Хаккяри.
48.
От основания до вершины, однако, Сюпхан смотрится не менее впечатляюще, чем Арарат:
49.
И объезжали мы его не меньше часа, а вершина в ясный день видна буквально со всей Ванской котловины и будет привычным задним планом в следующих частях:
50.
Вот и сам голубой простор крупнейшего озера Турции показывается за очередным поворотом. Яркий цвет воды обусловлен отнюдь не дефектом фото или оттенком стекла - ванская вода и правда такая на вид, а на ощупь кажется мыльной. Вернее - как раз-таки НЕ кажется: Ван - крупнейшее в мире содовое озеро.
51.
Остаток пути дорога ведёт вдоль берега, то плодородным предгорьем, то скальным карнизом:
52.
На относительном ровном месте встречает городок Адильчеваз (14 тыс. жителей). У дороги его отмечает похожая на танк Большая мечеть (Улу-джами) 14-15 столетий...
53.
...а причалы рядом с ней - и не причалы вовсе, а основания стен затопленной озером крепости. Выше на холме можно разглядеть огрызок церкви армянского Монастыря Чудес, или Сурб-Ардзге. Вернее, посвящение обители, основанной в 8 веке на урартийском городище Кефкалеси, изначально звучало как Сурб-Ерашхавор (Святого Покровителя), а "чудеса" - это пяток хранившихся здесь реликвий. Самой чтимой из них была загадочная Святая Эмблема Войны, но исчезла она уже в 14 веке, так что и не ясно теперь, что под таким фэнтезийным названием скрывалось. В более достоверные времена в Сурб-Ардзге находились чудотворная икона Богородицы "Мать Света" и кусок бронзового котла, в котором, якобы, был крещён младенец Иисус - хотя, конечно, вероятнее, чем откопали железяку монахи в урартийских руинах, где добывали стройматериал. При всём том по статусу монастырь был второстепенным, подчиняясь в разное время обителям Ахтамар, Ктуц и Лим - дело в том, что последние располагались на островах, а здесь была скорее их витрина для паломников. Храм на утёсе был построен в 17 веке, после землетрясения в 1648 году, а разрушен в 1895-96 годах сначала новым землетрясениям, а затем хамидийскими головорезами. И всё же от него остался хотя бы буто-бетонный остов без облицовки, что по меркам Западной Армении уже немало...
54.
До Татвана, между тем, мы чуть-чуть не доехали, покинув автобус в городке Ахлат. О котором - в следующей части.
ЗАКАВКАЗЬЕ-2019
БОЛЬШОЕ ОГЛАВЛЕНИЕ. Азербайджан, Армения, Нагорный Карабах, Турция.
О Турции в общем
Южная Грузия, Западная Армения и Восточная Анатолия. История Второй Сибири.
Транспорт Турции.
Среда, колорит и детали.
Люди и реалии Турции.
Тайк (ил Эрзурум)
Юсуфейли, Ишхан, Тортум.
Ошки и дорога в Эрзурум.
Олту (Олтиси).
Карин (ил Эрзурум)
Эрзурум. От конгресса до крепости.
Эрзурум. Старый город.
Эрзурум. Табии.
Дорогами Анатолии. От вокзала и окраин Эрзурума через Агры до озера Ван.
Васпуракан и Туруберан (илы Ван и Битлис)
Ахлат.
Западная Армения. Какой она была?
Ахтамар
Татван и Ванская переправа.
Ван. Ванская скала.
Ван. Старый и Новый город.
Ван. Наследие Урарту.
Илы Агры и Ыгдыр
Баязет. Догубаязит.
Баязет. Дворец Исхак-паши.
Ыгдыр и земля Сурмалы.
Подножье Арарата.
Карсская область - будет позже.