жизнь слезы
У меня все хорошо. У меня было счастливое детство, веселые родители. Мы были небогаты, но и в недостатке мы не жили. Я хорошо училась в школе, никогда не болела. Не попадала в плохие компании. Не попадала в аварии. Занималась спортом. Дружила с хорошими людьми. Неплохо училась в университете. У меня никто не умирал из родных и близких, никто даже серьезно не болел. Мне никто не причинял ужасной боли, хотя, вполне возможно, я сделала кому-то больно. Но а может и нет. И даже если да, то не нарочно. Ко мне хорошо относились люди, которых я ценю. Я не знаю, как ко мне относились люди, которых я не ценила. У меня получалось почти всё, чем я хотела заниматься.
Я молода и здорова. У меня потрясающий любящий муж. Мои мечты сбывались почти все.
Тогда почему мне так... Как? ... так на душе, словно смысла нет и не было, а я хочу его хоть чуточку и хоть какого-нибудь. Что заставляет меня просыпаться по утрам?
В правом углу моего правого глаза родилась слеза. Вот она, круглеет, наливается, полнеет, словно комар, насыщающийся кровью, да что это я, это всего лишь слеза, и откуда она только взялась, и почему только в правом глазу? Наверняка в левом тоже была бы такая же слеза, но я лежу на боку, на правом боку, поэтому и слеза только в правом глазу и только в правом углу. Не выдержав напряжения, не выдержав своего веса, она медленно тронулась, как тяжелый поезд с грохотом, этот грохот называют инерцией, трогается на рельсах. Медленно она скользит по моей здоровой и счастливой щеке, скользит, мягко, мягко.
Прикосновение. Мой прекрасный любящий муж, мягко, мягко поворачивает мою голову. Нет, не поворачивает. Прикасается. И моя голова мягко и медленно, с легким толчком, называемым инерцией, но без грохота, поворачивается на левую сторону.
У меня все хорошо. Я много путешествовала, много видела, много читала, много слышала, много слушала, много пробовала, много нюхала, много трогала. Много говорила, много танцевала, много бегала, но что же заставляет меня вставать по утрам?
Левая сторона, а слеза выскользнула, нет, сбежала, нет, с инерционным толчком двинулась из правого глаза. На половине пути она замерла, застыла, дрогнула, опять инерция. Взмах ресниц оборвал ее протоптанный путь. Застыла.
С моей памятью что-то не так. Я никогда не забывала имен и дат, не забывала лиц, не забывала слов, не забывала желаний, не забывала мест. Что с моей памятью?
Прикосновение. Инерция. Моя голова слегка запрокинулась назад. Слеза нехотя и устало заскользила, сколько можно уже мучать несчастную, почему же просто не дать ей прожить свою счастливую и глупую жизнь слезы, длящуюся секунду, половину секунды - взмах ресниц, скольжение и мягкая посадка на стол, на лист бумаги, на шею любящего мужа? Но у слезы из правого угла правого глаза другой путь. Медленное скольжение назад, в сторону лба, но далеко от глаза - назад дороги нет.
Дороги назад нет, есть только вперед, стабильности нет, есть только прогресс или деградация, но почему в моей счастливой жизни все меньше поводов вставать по утрам?
Прикосновение. И снова все пропало, все карты смешаны, планы расстроены. Вагоны с этим же грохотом остановились, пассажиры зашептали - опять остановка? Кто-то пошел заваривать чай. Но поезд уже снова в пути. И снова правая сторона. Снова легкое и простое скольжение к пропасти, слеза-то уже давно остыла, давно уже потеряла свой смысл. Она была одна, слеза-одиночка, с каждым бессмысленным передвижением теряя силы, теряя смысл, теряя время, теряя желание вставать по утрам. И снова застыла. Она слишком ослабла, слишком похудела, чтобы закончить свой и без того затянувшийся путь. Ей осталось совсем чуть-чуть.
Я еще так молода, я могу свернуть горы, выучить новый язык, освоить новую профессию, столько всего увидеть, услышать, попробовать, понюхать, потрогать.
Прикосновение. Будит меня. На щеке неприятный холод мертвой слезы. Прикосновение, взмах моей руки, резкое движение головы, и слеза заканчивает путь. Бесславно на столе, бесславно на листе бумаги, а может быть, (так же бесславно?) на шее любящего мужа. Я же завтра снова проснусь.
Я молода и здорова. У меня потрясающий любящий муж. Мои мечты сбывались почти все.
Тогда почему мне так... Как? ... так на душе, словно смысла нет и не было, а я хочу его хоть чуточку и хоть какого-нибудь. Что заставляет меня просыпаться по утрам?
В правом углу моего правого глаза родилась слеза. Вот она, круглеет, наливается, полнеет, словно комар, насыщающийся кровью, да что это я, это всего лишь слеза, и откуда она только взялась, и почему только в правом глазу? Наверняка в левом тоже была бы такая же слеза, но я лежу на боку, на правом боку, поэтому и слеза только в правом глазу и только в правом углу. Не выдержав напряжения, не выдержав своего веса, она медленно тронулась, как тяжелый поезд с грохотом, этот грохот называют инерцией, трогается на рельсах. Медленно она скользит по моей здоровой и счастливой щеке, скользит, мягко, мягко.
Прикосновение. Мой прекрасный любящий муж, мягко, мягко поворачивает мою голову. Нет, не поворачивает. Прикасается. И моя голова мягко и медленно, с легким толчком, называемым инерцией, но без грохота, поворачивается на левую сторону.
У меня все хорошо. Я много путешествовала, много видела, много читала, много слышала, много слушала, много пробовала, много нюхала, много трогала. Много говорила, много танцевала, много бегала, но что же заставляет меня вставать по утрам?
Левая сторона, а слеза выскользнула, нет, сбежала, нет, с инерционным толчком двинулась из правого глаза. На половине пути она замерла, застыла, дрогнула, опять инерция. Взмах ресниц оборвал ее протоптанный путь. Застыла.
С моей памятью что-то не так. Я никогда не забывала имен и дат, не забывала лиц, не забывала слов, не забывала желаний, не забывала мест. Что с моей памятью?
Прикосновение. Инерция. Моя голова слегка запрокинулась назад. Слеза нехотя и устало заскользила, сколько можно уже мучать несчастную, почему же просто не дать ей прожить свою счастливую и глупую жизнь слезы, длящуюся секунду, половину секунды - взмах ресниц, скольжение и мягкая посадка на стол, на лист бумаги, на шею любящего мужа? Но у слезы из правого угла правого глаза другой путь. Медленное скольжение назад, в сторону лба, но далеко от глаза - назад дороги нет.
Дороги назад нет, есть только вперед, стабильности нет, есть только прогресс или деградация, но почему в моей счастливой жизни все меньше поводов вставать по утрам?
Прикосновение. И снова все пропало, все карты смешаны, планы расстроены. Вагоны с этим же грохотом остановились, пассажиры зашептали - опять остановка? Кто-то пошел заваривать чай. Но поезд уже снова в пути. И снова правая сторона. Снова легкое и простое скольжение к пропасти, слеза-то уже давно остыла, давно уже потеряла свой смысл. Она была одна, слеза-одиночка, с каждым бессмысленным передвижением теряя силы, теряя смысл, теряя время, теряя желание вставать по утрам. И снова застыла. Она слишком ослабла, слишком похудела, чтобы закончить свой и без того затянувшийся путь. Ей осталось совсем чуть-чуть.
Я еще так молода, я могу свернуть горы, выучить новый язык, освоить новую профессию, столько всего увидеть, услышать, попробовать, понюхать, потрогать.
Прикосновение. Будит меня. На щеке неприятный холод мертвой слезы. Прикосновение, взмах моей руки, резкое движение головы, и слеза заканчивает путь. Бесславно на столе, бесславно на листе бумаги, а может быть, (так же бесславно?) на шее любящего мужа. Я же завтра снова проснусь.