Тайна высшего блага: страдание на пользу
Те, кто обладает схожим опытом отхода от христианства, понимает, насколько он бывает мучителен. Потом, конечно, когда кризис миновал, его можно воспринимать с изрядным чувством юмора (мой друг шутил, что я прошёл путь от «заново рождённого» до «заново умершего»), но в своё время он переносился чрезвычайно болезненно. В самом деле, мною был пройден путь от непреклонного в своей убеждённости евангельского христианина, последовательно воспитанного в фундаменталистском библейском колледже, евангелическом гуманитарном колледже и ряде консервативных библейских церковных общин, до агностика, смотрящего на Библию лишь как на дело рук человеческих, на Иисуса, как на иудея апокалиптического настроя, распятого, но не воскресшего, а на главные богословские вопросы, как превышающие возможности человеческого ума на получение адекватного ответа.
Не знаю, есть ли Бог. Не называю себя атеистом, потому что на утверждение, что Бога нет, требуется больше знаний и нахальства, чем у меня есть. Ну откуда мне-то знать, есть ли он? Я такой же смертный, как и все остальные. Максимум, что я могу сказать, это что если Бог существует, он совсем не такой, в какого я верил, будучи христианином - персонализированное божество, обладающее всемогуществом и вмешивающееся в наши дела, реализуя свою волю. Ни в малейшей степени не могу себе представить такое существо, потому что, если честно, я не верю, что существует какое-то вмешательство. Если Бог исцеляет рак, то почему люди умирают от него миллионами?
Если вы хотите сказать, что это тайна (пути Господни неисповедимы), это всё равно что признаться: мы не знаем, что делает Бог и какой он вообще. Тогда зачем делать вид, что знаем? Если Бог питает голодных, то почему люди голодают? Если Бог заботится о детях, то почему каждый год они тысячами гибнут от стихийных бедствий? Почему большинство населения Земли ввергнуто в жалкую нищету? Я не верю больше в Бога, который занят проблемами нашего мира. Когда-то верил всей душой и сердцем, и страстно желал поделиться своей верой с окружающими. Моя вера во Христа прежде сделала меня его добровольным апостолом, стремящимся привести к вере и других, а теперь я сам её лишился.
И, должен заметить, потеря веры была неприятным процессом. Как я сказал выше, я сопротивлялся ему «вопя и брыкаясь». А что я мог поделать? Как бы поступили вы, столкнувшись с фактами (или с тем, что вы принимаете за факты), противоречащими вашей вере? Скорее всего, принизили бы их значение, объявили фальшивкой или просто проигнорировали. Но что если вы пытаетесь быть честным перед самим собой и так же со всей интеллектуальной честностью подходите к своей вере? Я думаю, любой из нас, даже если он агностик, должен быть готов изменить свои взгляды, если сочтёт их ошибочными, хотя это может оказаться весьма болезненным. Для моих переживаний было много причин.
Одна из самых чувствительных - я оказался в конфронтации с близкими и дорогими мне людьми - членами семьи и лучшими друзьями, всеми теми, с кем я раньше испытывал духовное единение, с кем вместе молился и обсуждал главные вопросы мироздания, с кем мы полностью были, что называется, на одной волне. Когда я оставил веру, всё это прекратилось. Друзья и родственники стали посматривать в мою сторону с недоверием, им было непросто понять, что со мной произошло и почему я «перешёл на тёмную сторону». Полагаю, многие из них сочли это «горем от ума». Другие подумали, что я уловлен в дьявольские сети, а как можно сохранять близкие отношения с тем, кто вошёл в сговор с сатаной?
Вероятно, наиболее трудно лично для меня было разобраться с самой сутью своей веры, как евангельского христианина. Я принял «рождение свыше», потому что хотел «спастись». Спастись от чего? Помимо прочего, от вечных мук ада. Согласно усвоенным мною представлениям, Христос умер за грехи мира, и каждый, кто уверовал в него, будет иметь вечную жизнь с ним на небесах. А всем тем, кто в него не уверовал, по злому умыслу или просто по невежеству, обязательно пришлось бы расплачиваться за свои грехи в аду.
Ад был густонаселенным местом: туда отправлялось большинство людей. И ад был местом вечных мучений, которые включали духовные муки разлуки с Богом (а значит, и всем хорошим) и настоящие физические мучения в неугасимом огненном озере. Горение в аду было для меня не метафорой, а физической реальностью. Неудивительно, что я был активным верующим: я не хотел, чтобы кто-то из моей семьи или друзей вечно горел в аду, и поэтому я делал всё возможное, чтобы они приняли Христа и обрели спасение.
Это представление об аде сидело во мне очень глубоко, на сознательном и, возможно, бессознательном уровне. В итоге, когда я оставил веру не только в Библию, как богодухновенное слово Божие, не только в Христа, как единственный путь спасения, но и в саму божественность Христа и в то, что в этом мире что-то решает всемогущий Бог, в глубине души оставалось сомнение: ну а вдруг я всё-таки прав? Что, если тогда я был прав, а сейчас ошибся? Придётся ли мне вечно гореть в аду?
Это сомнение годами держало меня в страхе, да и сейчас случается проснуться среди ночи в холодном поту. Все эти переживания, конечно, построены вокруг страдания. Евангелическое богословие, которого я когда-то придерживался, тоже было построено вокруг него: Христос пострадал за мои грехи, чтобы мне не пришлось страдать вечно, потому что Бог - праведный судья, который навечно наказывает тех, кто отвергает его и принесённое им спасение. Ирония, я полагаю, заключается в том, что именно мой взгляд на страдания и увёл меня от этого понимания Христа, спасения и Бога. Я пришел к выводу, что нет Бога, который как-то проявляет себя в этом мире боли и страданий, ведь если он есть, то почему он ничего не делает?
Одновременно с этим я пришел к выводу, что нет Бога, который намеревается жарить в аду некрещённых младенцев и других за то, что им не удалось принять определенное религиозное учение. Другой аспект той боли, которую я испытывал, став агностиком, ещё больше завязан на теме страданий. Речь идёт о глубоко засевшем во мне чувстве, от которого я не могу, но, честно говоря, и не хочу избавляться. И когда я был верующим, то и предположить не мог, что оно доставит столько проблем. Дело в том, что у меня просто фантастическая жизнь и меня переполняет чувство благодарности за неё, я счастлив сверх всякой меры. Но нет никого, кого я мог бы поблагодарить за это. У меня есть потребность выразить свою благодарность, и я не вижу способов удовлетворить эту потребность.
Я ощутил эту проблему почти сразу, как начал склоняться к агностицизму и, повторюсь, она пришла с неожиданной для меня стороны. Когда я рос с родителями, у нас в семье была традиция всегда молиться перед едой. Обычно это было краткое молитвословие, которое мы, дети, произносили по очереди со взрослыми: «Боже великий, Боже благий, благодарим тебя за этот стол». Я по-прежнему считаю, что это превосходная по своей простоте и смыслу молитва: в ней сказано практически всё, что следует. Когда я стал старше, молитва усложнилась, в ней появились новые смысловые оттенки.
А потом пришло время, когда я понял, что просто больше не могу благодарить Бога за свою еду. И парадокс в том, что это случилось, поскольку я осознал (или задумался), что раз я благодарю Бога за хлеб насущный, и тем признаю, что меня питает его милость ко мне, а не мой собственный труд, то я по необходимости должен сказать что-то и за тех, кому есть нечего. Если у меня есть пища, потому что мне даёт её Бог, то не означает ли это, что у других её нет, потому что Бог решил им её не давать? Произнося слова молитвы, не обвиняю ли я Бога в фаворитизме ко мне и безразличии к другим?
Если то, что у меня есть, дал мне Бог, то как быть с теми, кто умирает с голоду? Что во мне такого выдающегося пред очами Вседержителя? И что такого недостойного в других? Или он нарочно морит их голодом? Это какая-то причуда, каприз, или следствие плохого настроения нашего Отца небесного? Что бы мы подумали о вполне земном отце, который кормит только одного ребёнка из трёх, хотя еды в его доме с избытком хватает на всех? И как бы для нас выглядела глубокая благодарность сытого ребёнка своему отцу, когда у него на глазах от недоедания загибаются его родные братья? В мире полно голодающих. Согласно докладам ООН (см. www.wpf.org), от недоедания страдает каждый седьмой, а это 850 миллионов человек.
Каждые пять секунд от голода умирает один ребёнок. Каждые. Пять. Секунд. Ребёнок. А я, в общем-то, переедаю. Как и у большинства американцев, у меня есть лишний вес. Немного, но есть. И каждую неделю я извлекаю из недр холодильника какую-то испорченную еду, о которой просто забыл. В других частях планеты люди недоедают, голодают, мучаются из-за отсутствия основных продуктов питания. Около двадцати пяти тысяч человек в день умирают от голода и других причин, вызванных бедностью. В этот же день я занят выбором между стейком и мясом на рёбрышках, или крафтовым пивом и Шатонеф-дю-Пап.
С этим миром что-то не так. Конечно, может показаться естественным сократить собственные расходы на продукты, пить только воду (в конце концов, что может быть чище), и отдать сэкономленные деньги на благотворительность. Но на самом деле проблему так не решить - она гораздо сложнее. Если бы она так решалась, так бы и следовало поступить, без сомнений. И я в любом случае согласен, что мы должны больше и больше жертвовать на благотворительность для решения проблем прежде всего в ближайшем к нам окружении, потом в масштабах страны, потом в международные организации, проблемы бедности и голода должны решаться повсеместно.
Безусловно, мы должны отдавать больше, чем даём сейчас. И мы должны побуждать наше правительство отдавать больше. И голосовать на выборах за тех, кто ставит общемировую проблему голода в число приоритетных. И так далее. Но вот я всё это сказал, а моя главная дилемма осталась. Как я могу благодарить Бога за всё хорошее, что получаю, когда другие люди этого лишены? Как я могу благодарить Бога, подспудно при этом не обвиняя его за состояние этого мира?
Припоминаю сцену по телевидению, виденную в новостях мною и многими из вас, может, и не единожды, когда разбивается самолёт и в авиакатастрофе гибнут сотни людей, а единственного выжившего выводят в прямой эфир, где он благодарит Бога, что тот его спас. И невольно задаёшься вопросом, о чём люди думают, если думают вообще. Бог спас тебя? Тебя? А как же эти несчастные, у которых непонятно, где сейчас руки-ноги, и чьи мозги размазаны по соседнему креслу? Благодаря Бога за своё везенье, разве ты не подразумеваешь его вину за невезенье остальных? Еще припоминаю кое-что по телевизору, это уж точно вы все видели, это каждое воскресное утро показывают.
Это ловкие телепроповедники, свято верующие, что Бог желает тебе только добра, и у них есть модная программа двенадцати шагов (полностью основанная на прилежном чтении Библии, конечно), которая позволит тебе сполна вкусить радость богатства и процветания, уготованную тебе Отцом Небесным. Просто невероятно, как легко люди ведутся на это: Бог хочет, чтобы ты был богат! Бог показал тебе, как! Ты так же, как и пастор N, можешь получить все блага, которые Бог горячо желает даровать тебе!
Миллионы покупаются на это! Или, по крайней мере, платят за это шоу. Взгляните на эти мегацеркви, куда каждую неделю десятки тысяч людей идут, чтобы познать божественные тайны успеха и процветания. Иисус бы зарыдал. Кстати, может оказаться важным помнить, что Иисус проливал слёзы. И что Павел страдал.
Что Иисус обличил своих учеников, решивших, будто следуя за ним, они будут купаться в лучах его славы. Он сказал им, что следовать за ним означает нести свой крест и умереть на нём мучительной позорной смертью. Думаю, на такое предложение сейчас мало кто купится. Как и на увещевание Павла, что сила Господня в немощи совершается. И что лишь по тому, что он был «в немощах, в обидах, в нуждах, в гонениях, в притеснениях» (а не из-за какого-то не существовавшего материального благополучия), лишь поэтому он сознаёт себя учеником Христовым. Телепроповедники ничего не поняли ни в реальной жизни, ни в Новом Завете.
Бог не делает людей богатыми. Насколько человек будет богат или, по крайней мере, сколько еды будет у него в холодильнике (а для большинства людей в нашем мире это является неоспоримым показателем богатства), в основном зависит от стечения обстоятельств: где он родился, в каких условиях рос и как распорядился предоставленными ему возможностями. Некоторым из нас повезло. Подавляющему большинству из всех когда-либо живших людей - нет. Большинство всю жизнь страдало от материальных затруднений и умерло, так и не решив своих проблем. Можно это как-то объяснить? Как можно объяснить всеобщее страдание, которому человечество подвергнуто всю свою историю?
Пока что мы увидели в Библии два объяснения страдания - иногда оно исходит от Бога в наказание за грехи, а иногда от других людей, как следствие грехов. Теперь рассмотрим третий вариант. Иногда у некоторых библейских авторов страдание имеет положительный аспект. Иногда Бог обращает зло во благо, которое было бы невозможно, не будь зла. То есть зло бывает полезным. Один из первых примеров данного учения находится в Бытии, в длинном отрывке, рассказывающем о неурожае и голоде.
Барт Эрман. Проблема Бога. Гл.5, Ч.1
Не знаю, есть ли Бог. Не называю себя атеистом, потому что на утверждение, что Бога нет, требуется больше знаний и нахальства, чем у меня есть. Ну откуда мне-то знать, есть ли он? Я такой же смертный, как и все остальные. Максимум, что я могу сказать, это что если Бог существует, он совсем не такой, в какого я верил, будучи христианином - персонализированное божество, обладающее всемогуществом и вмешивающееся в наши дела, реализуя свою волю. Ни в малейшей степени не могу себе представить такое существо, потому что, если честно, я не верю, что существует какое-то вмешательство. Если Бог исцеляет рак, то почему люди умирают от него миллионами?
Если вы хотите сказать, что это тайна (пути Господни неисповедимы), это всё равно что признаться: мы не знаем, что делает Бог и какой он вообще. Тогда зачем делать вид, что знаем? Если Бог питает голодных, то почему люди голодают? Если Бог заботится о детях, то почему каждый год они тысячами гибнут от стихийных бедствий? Почему большинство населения Земли ввергнуто в жалкую нищету? Я не верю больше в Бога, который занят проблемами нашего мира. Когда-то верил всей душой и сердцем, и страстно желал поделиться своей верой с окружающими. Моя вера во Христа прежде сделала меня его добровольным апостолом, стремящимся привести к вере и других, а теперь я сам её лишился.
И, должен заметить, потеря веры была неприятным процессом. Как я сказал выше, я сопротивлялся ему «вопя и брыкаясь». А что я мог поделать? Как бы поступили вы, столкнувшись с фактами (или с тем, что вы принимаете за факты), противоречащими вашей вере? Скорее всего, принизили бы их значение, объявили фальшивкой или просто проигнорировали. Но что если вы пытаетесь быть честным перед самим собой и так же со всей интеллектуальной честностью подходите к своей вере? Я думаю, любой из нас, даже если он агностик, должен быть готов изменить свои взгляды, если сочтёт их ошибочными, хотя это может оказаться весьма болезненным. Для моих переживаний было много причин.
Одна из самых чувствительных - я оказался в конфронтации с близкими и дорогими мне людьми - членами семьи и лучшими друзьями, всеми теми, с кем я раньше испытывал духовное единение, с кем вместе молился и обсуждал главные вопросы мироздания, с кем мы полностью были, что называется, на одной волне. Когда я оставил веру, всё это прекратилось. Друзья и родственники стали посматривать в мою сторону с недоверием, им было непросто понять, что со мной произошло и почему я «перешёл на тёмную сторону». Полагаю, многие из них сочли это «горем от ума». Другие подумали, что я уловлен в дьявольские сети, а как можно сохранять близкие отношения с тем, кто вошёл в сговор с сатаной?
Вероятно, наиболее трудно лично для меня было разобраться с самой сутью своей веры, как евангельского христианина. Я принял «рождение свыше», потому что хотел «спастись». Спастись от чего? Помимо прочего, от вечных мук ада. Согласно усвоенным мною представлениям, Христос умер за грехи мира, и каждый, кто уверовал в него, будет иметь вечную жизнь с ним на небесах. А всем тем, кто в него не уверовал, по злому умыслу или просто по невежеству, обязательно пришлось бы расплачиваться за свои грехи в аду.
Ад был густонаселенным местом: туда отправлялось большинство людей. И ад был местом вечных мучений, которые включали духовные муки разлуки с Богом (а значит, и всем хорошим) и настоящие физические мучения в неугасимом огненном озере. Горение в аду было для меня не метафорой, а физической реальностью. Неудивительно, что я был активным верующим: я не хотел, чтобы кто-то из моей семьи или друзей вечно горел в аду, и поэтому я делал всё возможное, чтобы они приняли Христа и обрели спасение.
Это представление об аде сидело во мне очень глубоко, на сознательном и, возможно, бессознательном уровне. В итоге, когда я оставил веру не только в Библию, как богодухновенное слово Божие, не только в Христа, как единственный путь спасения, но и в саму божественность Христа и в то, что в этом мире что-то решает всемогущий Бог, в глубине души оставалось сомнение: ну а вдруг я всё-таки прав? Что, если тогда я был прав, а сейчас ошибся? Придётся ли мне вечно гореть в аду?
Это сомнение годами держало меня в страхе, да и сейчас случается проснуться среди ночи в холодном поту. Все эти переживания, конечно, построены вокруг страдания. Евангелическое богословие, которого я когда-то придерживался, тоже было построено вокруг него: Христос пострадал за мои грехи, чтобы мне не пришлось страдать вечно, потому что Бог - праведный судья, который навечно наказывает тех, кто отвергает его и принесённое им спасение. Ирония, я полагаю, заключается в том, что именно мой взгляд на страдания и увёл меня от этого понимания Христа, спасения и Бога. Я пришел к выводу, что нет Бога, который как-то проявляет себя в этом мире боли и страданий, ведь если он есть, то почему он ничего не делает?
Одновременно с этим я пришел к выводу, что нет Бога, который намеревается жарить в аду некрещённых младенцев и других за то, что им не удалось принять определенное религиозное учение. Другой аспект той боли, которую я испытывал, став агностиком, ещё больше завязан на теме страданий. Речь идёт о глубоко засевшем во мне чувстве, от которого я не могу, но, честно говоря, и не хочу избавляться. И когда я был верующим, то и предположить не мог, что оно доставит столько проблем. Дело в том, что у меня просто фантастическая жизнь и меня переполняет чувство благодарности за неё, я счастлив сверх всякой меры. Но нет никого, кого я мог бы поблагодарить за это. У меня есть потребность выразить свою благодарность, и я не вижу способов удовлетворить эту потребность.
Я ощутил эту проблему почти сразу, как начал склоняться к агностицизму и, повторюсь, она пришла с неожиданной для меня стороны. Когда я рос с родителями, у нас в семье была традиция всегда молиться перед едой. Обычно это было краткое молитвословие, которое мы, дети, произносили по очереди со взрослыми: «Боже великий, Боже благий, благодарим тебя за этот стол». Я по-прежнему считаю, что это превосходная по своей простоте и смыслу молитва: в ней сказано практически всё, что следует. Когда я стал старше, молитва усложнилась, в ней появились новые смысловые оттенки.
А потом пришло время, когда я понял, что просто больше не могу благодарить Бога за свою еду. И парадокс в том, что это случилось, поскольку я осознал (или задумался), что раз я благодарю Бога за хлеб насущный, и тем признаю, что меня питает его милость ко мне, а не мой собственный труд, то я по необходимости должен сказать что-то и за тех, кому есть нечего. Если у меня есть пища, потому что мне даёт её Бог, то не означает ли это, что у других её нет, потому что Бог решил им её не давать? Произнося слова молитвы, не обвиняю ли я Бога в фаворитизме ко мне и безразличии к другим?
Если то, что у меня есть, дал мне Бог, то как быть с теми, кто умирает с голоду? Что во мне такого выдающегося пред очами Вседержителя? И что такого недостойного в других? Или он нарочно морит их голодом? Это какая-то причуда, каприз, или следствие плохого настроения нашего Отца небесного? Что бы мы подумали о вполне земном отце, который кормит только одного ребёнка из трёх, хотя еды в его доме с избытком хватает на всех? И как бы для нас выглядела глубокая благодарность сытого ребёнка своему отцу, когда у него на глазах от недоедания загибаются его родные братья? В мире полно голодающих. Согласно докладам ООН (см. www.wpf.org), от недоедания страдает каждый седьмой, а это 850 миллионов человек.
Каждые пять секунд от голода умирает один ребёнок. Каждые. Пять. Секунд. Ребёнок. А я, в общем-то, переедаю. Как и у большинства американцев, у меня есть лишний вес. Немного, но есть. И каждую неделю я извлекаю из недр холодильника какую-то испорченную еду, о которой просто забыл. В других частях планеты люди недоедают, голодают, мучаются из-за отсутствия основных продуктов питания. Около двадцати пяти тысяч человек в день умирают от голода и других причин, вызванных бедностью. В этот же день я занят выбором между стейком и мясом на рёбрышках, или крафтовым пивом и Шатонеф-дю-Пап.
С этим миром что-то не так. Конечно, может показаться естественным сократить собственные расходы на продукты, пить только воду (в конце концов, что может быть чище), и отдать сэкономленные деньги на благотворительность. Но на самом деле проблему так не решить - она гораздо сложнее. Если бы она так решалась, так бы и следовало поступить, без сомнений. И я в любом случае согласен, что мы должны больше и больше жертвовать на благотворительность для решения проблем прежде всего в ближайшем к нам окружении, потом в масштабах страны, потом в международные организации, проблемы бедности и голода должны решаться повсеместно.
Безусловно, мы должны отдавать больше, чем даём сейчас. И мы должны побуждать наше правительство отдавать больше. И голосовать на выборах за тех, кто ставит общемировую проблему голода в число приоритетных. И так далее. Но вот я всё это сказал, а моя главная дилемма осталась. Как я могу благодарить Бога за всё хорошее, что получаю, когда другие люди этого лишены? Как я могу благодарить Бога, подспудно при этом не обвиняя его за состояние этого мира?
Припоминаю сцену по телевидению, виденную в новостях мною и многими из вас, может, и не единожды, когда разбивается самолёт и в авиакатастрофе гибнут сотни людей, а единственного выжившего выводят в прямой эфир, где он благодарит Бога, что тот его спас. И невольно задаёшься вопросом, о чём люди думают, если думают вообще. Бог спас тебя? Тебя? А как же эти несчастные, у которых непонятно, где сейчас руки-ноги, и чьи мозги размазаны по соседнему креслу? Благодаря Бога за своё везенье, разве ты не подразумеваешь его вину за невезенье остальных? Еще припоминаю кое-что по телевизору, это уж точно вы все видели, это каждое воскресное утро показывают.
Это ловкие телепроповедники, свято верующие, что Бог желает тебе только добра, и у них есть модная программа двенадцати шагов (полностью основанная на прилежном чтении Библии, конечно), которая позволит тебе сполна вкусить радость богатства и процветания, уготованную тебе Отцом Небесным. Просто невероятно, как легко люди ведутся на это: Бог хочет, чтобы ты был богат! Бог показал тебе, как! Ты так же, как и пастор N, можешь получить все блага, которые Бог горячо желает даровать тебе!
Миллионы покупаются на это! Или, по крайней мере, платят за это шоу. Взгляните на эти мегацеркви, куда каждую неделю десятки тысяч людей идут, чтобы познать божественные тайны успеха и процветания. Иисус бы зарыдал. Кстати, может оказаться важным помнить, что Иисус проливал слёзы. И что Павел страдал.
Что Иисус обличил своих учеников, решивших, будто следуя за ним, они будут купаться в лучах его славы. Он сказал им, что следовать за ним означает нести свой крест и умереть на нём мучительной позорной смертью. Думаю, на такое предложение сейчас мало кто купится. Как и на увещевание Павла, что сила Господня в немощи совершается. И что лишь по тому, что он был «в немощах, в обидах, в нуждах, в гонениях, в притеснениях» (а не из-за какого-то не существовавшего материального благополучия), лишь поэтому он сознаёт себя учеником Христовым. Телепроповедники ничего не поняли ни в реальной жизни, ни в Новом Завете.
Бог не делает людей богатыми. Насколько человек будет богат или, по крайней мере, сколько еды будет у него в холодильнике (а для большинства людей в нашем мире это является неоспоримым показателем богатства), в основном зависит от стечения обстоятельств: где он родился, в каких условиях рос и как распорядился предоставленными ему возможностями. Некоторым из нас повезло. Подавляющему большинству из всех когда-либо живших людей - нет. Большинство всю жизнь страдало от материальных затруднений и умерло, так и не решив своих проблем. Можно это как-то объяснить? Как можно объяснить всеобщее страдание, которому человечество подвергнуто всю свою историю?
Пока что мы увидели в Библии два объяснения страдания - иногда оно исходит от Бога в наказание за грехи, а иногда от других людей, как следствие грехов. Теперь рассмотрим третий вариант. Иногда у некоторых библейских авторов страдание имеет положительный аспект. Иногда Бог обращает зло во благо, которое было бы невозможно, не будь зла. То есть зло бывает полезным. Один из первых примеров данного учения находится в Бытии, в длинном отрывке, рассказывающем о неурожае и голоде.
Барт Эрман. Проблема Бога. Гл.5, Ч.1