Глубинных связей цепь вокруг…
В связи с катастрофой в Крымске вспомнил, как и в случае с цунами в Японии, о гётевском «Фаусте». Все-таки есть какое-то утешение в том, что представитель германского гения видел не просто напраслину и жертвы, но и глубинную целесообразность в буйстве стихий. Да, мы, люди, живем и умираем среди стихий - и в этом ЕСТЬ смысл! Впрочем, вынужден вновь повторить, что от русских, пользующихся «переводом» Пастернака, мысль Гёте оказалась сокрытой. Русские в большинстве своем до сих пор пробавляются не Гёте, а Пастернаком:
Вариант «перевода» Б.Пастернака:
И бури, все попутно руша
И все обломками покрыв,
То в вольном море, то на суше
Безумствуют наперерыв.
А вот подлинный текст Гете:
Und Sturme brausen um die Wette,
Vom Meer aufs Land, vom Land aufs Meer,
Und bilden wutend eine Kette
Der tiefsten Wirkung rings umher…
То есть:
То бури с моря нападают,
То с суши в море грянут вдруг,
И, состязаясь, созидают
Глубинных связей цепь вокруг.
Так вот, о стихиях. В особенности о водной стихии. С ней у человечества связь особая. Ей - водной стихии, ее буйству, исходящим именно от нее угрозам - человечество обязано … государством. Первое государство как форма организации жизнедеятельности появилось 5 тысяч лет назад в долине Нила, где требовались масштабные работы в связи с разливами мощной реки. Второе государство появилось в связи с тем же самым в междуречье Тигра и Евфрата. По той же причине 4400 лет назад возникло государство на берегах Инда. Наконец, около 3300 лет назад - опять же по той же самой причине - государственная организация жизнедеятельности установилась на берегах коварной реки Хуанхэ.
Спустя тысячелетия человечество бросило вызов уже не рекам, а самому морю! И это сразу же потребовало принципиально новой организации жизнедеятельности. Первое в мире БУРЖУАЗНОЕ государство появилось в Голландии, где часть территории находится ниже уровня моря!
Есть что-то глубоко неслучайное в том, что большевистский строй в России означал прежде всего Днепрогес и перекрытия многих рек, каналы Волга-Дон и Беломорканал, и как результат - превращение глубоко континентальной Москвы в «порт пяти морей»! А социализм в Китае - это прежде всего яростная схватка с «двумя драконами» и укрощение великих стихийных артерий Хуанхэ и Янцзы.
Так что для государства как такового, для государственной машины как таковой умение поладить или сладить именно с водной стихией - дело почти врожденного инстинкта. Это как для овчарки охранять стадо овец. Ежели какое-то государство именно на водную стихию не способно отреагировать, если оно смотрит на нее, как баран на новые ворота, то оно, как говорят кинологи, «генетически бракованное».
Полезно посмотреть, как противостояние с водной стихией вошло в плоть и кровь, во вторую сигнальную систему голландского народа, сумевшего отвоевать землю у самого моря. Воспользуюсь тем, что сам узнал из книги Герберта Хана «О гении Европы»:
Очевидно, вторая сигнальная система у голландцев, то есть голландский язык формировался под непосредственным влиянием от главного и первичного занятия нации. Таковая первичная деятельность заключалась в возведении дамб и плотин. Между ними бесчисленные людские судьбы и целый период истории народа. И потому самое худшее, что может случиться со страной, - это сотрясение дамб и плотин стихиями или другими силами. Вот почему, если нидерландец хочет сказать, что происходит нечто ужасное, разрушительное, все сметающее, то он восклицает: «Это разносит дамбы и плотины!» - “dit breekt dammen en dijken door”.
Если же нидерландец изо всех сил противодействует нежелательному событию, то он «дамбу против этого воздвигает» - “hij werpt een dam op tegen”. В глазах народа плохо уже и то, если дамба недостаточно охраняется, тем более если из-за небрежного присмотра ее можно перейти. И поэтому там, где не оказывается привычного обеспечения или надзора, там «ограда ушла с дамбы» - “’t hek is van den dam”. Опасение, что если сошла с рук одна небрежность, то за ней последуют и другие, выражается словами: «Одна овца через дамбу прошла - будут и другие» - “als een schaap over den dam is, volgen er meer”.
Там, где чувствуешь себя как дома, в полной безопасности, там ты «на своей дамбе». В этом случае слегка расслабляешься, может быть, даже открываешь рот чаще обычного, потому что «дерзок петух на своей дамбе» - “een haan is stout op eigen dam”.
Наконец, даже прием пищи рассматривается как возведение дамбы против голода. Ведь кто хорошо поел, тот удовлетворенно говорит: «Хорошую дамбу я себе засадил» - “ik heb er een goeden dam in gezet”. Самое же печальное, если против своей воли «с дамбы долой» - “den dam af”, ведь это значит то же самое, что быть уволенным.
Для плотины хорошо, если она обложена большим слоем дерна. Если какая-нибудь вещь мало помогает или приносит мало проку, то о ней говорят: «Это дерна на плотину не несет» - “dat brengt geen zoden aan den dijk”.