Мятеж во имя Закона. YI Разгром.
Час быка
Сообщения, передававшиеся 4 октября по радио и телевидению, оставляют впечатление планомерного и поэтапного продвижения штурмовавших Белый Дом с этажа на этаж. В действительности обстановка в разных концах здания складывалась по-разному, так что уже вскоре после начала штурма никто не мог знать общей картины расположения нападавших и оборонявшихся. Меньше всего её представляли те, кто, казалось бы, располагал самым надёжным источником информации - сообщениями от разных групп через портативные малогабаритные радиостанции. В этом "эфире" попеременно звучали то непонятные никому обрывки слов штурмовавших, то опять же непонятные возгласы оборонявшихся, то вдруг звучно прорывался чей-то приказ приостановить стрельбу, то указание "баркашовцев в плен не брать", а чаще всего просто слышалась неразборчивая матершинная перебранка.
Окна первого этажа того подъезда, где был Максим, сразу же подверглись такому интенсивному обстрелу из БТР, что Максим вместе с отрядом поспешил отойти на второй этаж. В этой группе оборонявшихся были казаки, члены Союза офицеров, несколько активистов оппозиционных политических движений. В ней же оказались и офицеры из Подольска, которые прибыли в Белый дом накануне с оружием по своей инициативе.
Выбив оборонявшихся с первого этажа данного подъезда, подразделение десантников остановилось. Подниматься по лестнице под огнём автоматов не улыбалось никому. Вместо "огневого взаимодействия с противником" началось взаимодействие голосовое. Довольно быстро была достигнута договорённость "русским в русских не стрелять". Но десантники предупредили, что им на смену должно прийти другое подразделение, с которым придётся договариваться отдельно.
Отряд, в который попал Игорь, также начал менять позицию вскоре после начала обстрела. Но если Максим и его группа искали улучшения позиции в подъёме на этаж, то здесь, наоборот, отступали сверху вниз. Из-за плотности огня по окнам средних этажей с набережной ответную стрельбу из окон сочли невозможной. Кроме того, эта сторона обстреливалась и из танковых пушек, но отдельных снарядов боялись почему-то меньше, чем многочисленных пуль. Якобы поступил приказ отходить. Отходили вниз по какой-то лестнице, приведшей в подвал, где были безоружные солдаты дивизии Дзержинского (накануне сдавшиеся парламенту), некоторые депутаты, гражданские лица. Плутая в сложной системе переходов и дверей, у каждой из которых был вооружённый защитник, группа вышла на первый этаж. В этом отсеке здания первый этаж не только не был оставлен защитниками, но оставался как бы оплотом обороны. Люди у окон стреляли из автоматов и громко пели "Врагу не сдаётся наш гордый "Варяг"". В глубине этажа была группа женщин, которые кинулись обнимать Игоря и его друзей: "Сынки! Защитнички наши!". Освободившись от объятий женщин и посоветовав им поскорее отсюда уходить, отряд Игоря бросился к окнам на помощь оборонявшимся.
Примерно в это время "А.М." по знакомому подземному ходу добрался до одного из подвалов Белого Дома и услышал звуки интенсивной стрельбы. В подвале было 15-20 человек без оружия, в том числе несколько женщин. Поднявшись на первый этаж, "А.М." увидел несколько трупов или тяжелораненых. На четвёртом этаже наткнулся на отряд "баркашовцев". Они не стали вникать в объяснения насчёт подземных ходов, а посоветовали пришедшему немедленно уходить. "А.М." направился вниз.
С позиции на набережной сотрудник ОМОН "Ф"’ слушал по рации "агитацию Руцкого" и наблюдал, как стоявшие рядом БТР наводят пулеметы то на Белый Дом, то на отряды штурмовавших Белый Дом, не открывая огня ни в ту, ни в другую сторону. Ему казалось, что происходит какая-то неразбериха. Досаждали ещё и гражданские зеваки, гулявшие в зоне обстрела и "глупо" глядевшие на происходящее.
Отряд защитников, распевавший песню о "Варяге", продолжал оборонять первый этаж. Пришедшим сюда вместе с Игорем было предложено занять позицию повыше - на третьем этаже. Здесь ситуация для них повторилась: плотный огонь по окнам не давал возможности ответить. Впрочем, обстрел в какой-то момент прекратился. Кто-то передал, что ведутся переговоры о сдаче. Члены отряда присели у стен подальше от окон. Игорь положил автомат на колени, почувствовал усталость и какое-то оцепенение.
Обстановка в той части здания, где был Максим, напротив, обострилась. Долгий джентльменский "перекур", согласованный с десантниками, закончился тем, что десантников сменил ОМОН. То ли омоновцы были настроены более агрессивно, то ли презрение к этому новому противнику помешало защитникам прибегнуть к прежней гибкой дипломатии, но тут же началась стрельба. "Этим хочется пострелять - надо уважить!" - с таким настроением отряд вместе с Максимом сам бросился в атаку. Как показалось Максиму, в результате были убиты или ранены три или четыре омоновца. ОМОН с первого этажа отступил и был заменён группой из отряда "Альфа". С ней вновь быстро установилось неофициальное перемирие под девизом "русские в русских не стреляют".
Десятки и сотни групп, тысячи и десятки тысяч людей вели себя в этой кровавой неразберихе каждый по-своему, исходя из своих собственных мотивов и понятий о том, что следует и чего не следует делать.