Вахтанговский "Дядя Ваня" в Лондоне: мои впечатления
После некоторых колебаний, решил-таки поделиться впечатлениями о спектакле Вахтанговского театра "Дядя Ваня", который я посмотрел в минувшую субботу в Лондонском Noel Coward Theatre. Притворяться театральным критиком (при всем моем интересе к театру) не собираюсь, но хочется как-то увековечить позитивные чувства - не так уж часто они в столь натуральном виде транслируются в Альбион из России.
О спектакле. Режиссер Римас Туминас, как будто взял тот молоток, который столь ярко фигурирует у него спектакле, и слой за слоем с размаху отбил всю эту накопившуюся за долгие годы традиционных постановок патину, затуманившую трагикомическую суть: никакой элегической грусти, которой (как нас учили, от осознания несостоявшейся жизни) деланно предаются одетые в белые одежды и попивающие за самоваром чай едва живые персонажи давно ушедших времен. Самовар на сцене не появляется, она вообще скупо обставлена (с одной стороны - диван, он же - кровать, с другой - деревянный стол с массой причиндалов хозяйственного толка, а пространство в центре свободно), но чего-чего, а жизни в спектакле избыток: даже старая няня (в исполнении 97-летней(!) Г. Коноваловой - большой материал о ней в Independent) полна живой эксцентрики, Войницкая (Л. Максакова - трудно поверить, что ей 72) в модной (в наше время модной!) "мальчиковой" прическе без единой сединки и в очках с синими стеклами более чем бодра, а уж профессор Серебряков (В. Симонов) в его годы еще мужчина хоть куда, и на болезни жалуется больше из кокетства.
Самое интересное для меня: выраженно экспрессионистская пластика спектакля тщательно, я бы сказал - хореографически, выстроена, и театр здесь даже не "физический", а где-то даже танцевальный. Не случайно, музыка Фаустуса Латентаса звучит без остановки (что привело в раздражение рецензента сайта Arts Desk) - даже если оставить за скобками задаваемое ею эмоциональное настроение (чрезвычайно изменчивое, но опять же, судя по всему, точно расчисленное), она, очевидно, призвана не дать актерам отклониться от жестко заданного темпо-ритма и заставляет их четко, без всякой импровизационной отсебятины, выполнять все найденные движения, и с необходимым timing. Я нахожу здесь сходство с другим моим личным театральным highlight этого года - спектаклем "Matthew Bourne's Play Without Words", где чисто драматическая история (знакомая по классическому фильму Пинтера и Лоузи "The Servant") изложена танцевально-пластическим языком. Конечно, в спектакле Боурна не произносилось ни единого слова и работал он с танцорами, способными играть и драму - в отличие от Туминаса, у которого текст Чехова звучит практически без изъятий, а актеры - все же драматические, но удивительно хорошо подготовленные пластически.
Что при этом удивительно - текст Чехова на фоне всей этой пластической эксцентрики в режиме нон-стоп не только не теряется, а звучит очень естественно и свежо, и начинаешь понимать, какой это все же грандиозный драматург, который умел складывать слова в смыслы как никто другой. Я, кстати, с удивлением читал разъяснения некоторых английских критиков, что, дескать, дорогие зрители, не ожидайте здесь всеми почитаемого Станиславского - это-де спектакль в традициях Мейерхольда с его формалистическими изысками. А по мне, и "Станиславский" (если понимать этот мем как стремление к психологическому реализму) вполне себе на месте, и когда в финале Соня произносит свой знаменитый монолог про "небо в алмазах" и про то, что "зло земное, все наши страдания потонут в милосердии, которое наполнит собою весь мир, и наша жизнь станет тихою, нежною", произносит, стоя на столе, в страстном, даже брутальном стиле, как будто забивая тем самым молотком гвозди, так вот, я с трудом представляю себе зрителя, которого бы в этот момент по-настоящему не проняло, и все эти чеховские смыслы были явлены чрезвычайно наглядно. Спектакль, кстати, шел три часа, но не думаю, что кто-то из зрителей мог принять на свой счет хрестоматийное указание той же Сони "повесьте, так сказать, ваши уши на гвоздь внимания" - скучно не было ни единой секунды, и именно упомянутый выше тщательно просчитанный "темпо-ритм" этому способствовал (а внушительный гвоздь, кстати, при этих словах был натурально забит прямо в стол, и позднее еще раз отыграл свою роль).
Пожалуй, остановлюсь - разве что два слова об актерах. Замечательный Дядя Ваня - С. Маковецкий, Соня (не разобрался я, кто играл спектакль в тот субботний вечер - Е. Крегжде или М. Бердинских) - просто выше всяких похвал. Да и все остальные не подкачали. В общем, выдающийся спектакль, заслуживающий всех своих регалий.
О том, как принимали. Зрители, насколько могу судить - с большим энтузиазмом. Аншлаг, перед началом спектакля можно было наблюдать длинную очередь надеющихся разжиться билетом. Стоячие овации. Цветы, наконец - вообще-то, здесь по окончании спектакля дарить артистам цветы не принято (служители могут вынести на сцену пару корзин) - но в этот раз недостатка в цветах не было. Что, конечно, говорит о том, что значительную часть публики составляли соотечественники.
Я посмотрел, как гастроли освещались в российской прессе. Корреспонденты, конечно, напирали на успех (Заголовки: "Дядя Ваня" произвел фурор в Лондоне", "Дядя Ваня" из Вахтанговского театра триумфально завершил русский сезон в Лондоне", "Наш «Дядя Ваня» взял в Лондоне «пять звезд»!"). Честно говоря, простодушные восторги насчет "пяти звезд" смотрятся несколько смешно - почему наши люди так склонны к этой взрывчатой смеси комплекса неполноценности и чувства превосходства? В конце концов, не какие-нибудь попсовики преуспели - репутация русского театра в Англии всегда была высока, имена Станиславского и других классиков прекрасно известны, и редкие, к сожалению, гастроли российских театров обычно проходят с большим успехом.
Другое дело, что в глазах английских критиков успех все же не был таким безусловным. "Пять звезд" (а это действительно редкая оценка, которой местные спектакли удостаиваются вовсе не часто) действительно были выставлены критиками Guardian ("the joy of the production lies in its total-theatre mix of words, music, mime and symbolism... their Chekhov has an unforgettable expressionist audacity") и WhatOnStage ("Passion without sentimentality is the hallmark of this truly wonderful production"). Четыре звезды дал критик Independent, три - рецензенты Financial Time и Evening Standard (лондонской "вечерки"), и, наконец, два влиятельных издания вкатили по "двойке", что эквивалентно провальной оценке - Daily Telegraph ("150 minutes of vandalising directorial vanity") и The Art Desk ("Anti-naturalistic Russian Chekhov buries humanity under burlesque and mannerism"). Так что весь спектр возможных оценок представлен.
Ну а самой суровой критикессой оказалась, как ни странно, неведомая мне Катерина Архарова (Программа "Пятый этаж", Русская служба Би-би-си) - ее отзыв, честно говоря, носит какой-то пародийный характер, хотя, конечно же, написано всерьез. Тут можно цитировать и цитировать: "балаган с плясками, прыжками и пируэтами, ходьбой в шеренгу, безумной аффектацией и выпученными глазами... истерические надрывы... Почему нервность и неуспокоенность чеховских героев - таких без осовременивания современных - надо показывать через порочность, шутовство и циркачество? Чтобы потрафить жаждущей хохотнуть публике? Но ведь в этом ложь - ложь чувств и ложь характеров.".
Ну и в качестве курьеза - репортаж собкора НТВ в Лондоне А. Вольского (по указанной ссылке доступно и видео, и его текстовая расшифровка). Уже начало вдохновляет на иронию: "Актеры театра Вахтангова прибыли в столицу европейского театрального искусства, чтобы трепетно и пронзительно рассказать о неизбывной русской тоске." Следующий абзац заслуживает, чтобы его процитировать целиком:
"Яркая афиша над входом одного из старейших лондонских театров объявляет о начале русского театрального сезона. Открыть его было решено Чеховым - самым известным русским драматургом в мире. Перевести на язык Шекспира решились только название - Uncle Vanya. Но весь спектакль идет на русском, с английскими титрами."
Замечательно сказано: "Перевести на язык Шекспира решились только название"! А начало абзаца свидетельствует о том, что корреспондент, хотя и брал интервью у продюсера О. Немчук, так и не разобрался, что же такое этот " русский театральный сезон"...
Наконец, надо отметить, что по стечению обстоятельств за три дня до начала гастролей вахтанговцев в Vaudeville Theatre (это минутах в 10 ходьбы от Noel Coward Theatre) состоялась премьера "Дяди Вани" местного производства со звездным актерским составом в постановке популярного режиссера Lindsay Posner (кстати, на премьере случился забавный скандал - подвыпивший, судя по всему, патриарх английского театра Peter Hall весьма критически высказал, что наболело на весь зал во время того самого финального монолога Сони. Потом 82-летний режиссер извинялся...). Судя по всему, постановка решена в традиционном стиле, и отзывы критиков в основном уважительные, но довольно кислые. Многие отмечали, что больший контраст с русским спектаклем трудно вообразить...
В заключение: За последние три года я посмотрел несколько чеховских спектаклей - дважды "Вишневый Сад" (три года назад в Old Vic - в мощной постановке кинорежиссера Сэма Мендеса с его англо-американской труппой, а в прошлом году в National Theatre не понравившийся мне спектакль в новом переводе некоего австралийского драматурга со странной отсебятиной), один раз - "Три сестры" (в Lyric Hammersmith в радикальной, даже по меркам спектакля Туминаса, постановке театральной кампании "Filter"). Через две недели иду на "Чайку" в театр Southwark Playhouse - судя по отзывам, осовремененная постановка, критики о ней пишут с энтузиазмом...
Update: Как мне любезно подсказали, роль Сони в виденном мною спектакле исполняла Евгения Крегжде.
О спектакле. Режиссер Римас Туминас, как будто взял тот молоток, который столь ярко фигурирует у него спектакле, и слой за слоем с размаху отбил всю эту накопившуюся за долгие годы традиционных постановок патину, затуманившую трагикомическую суть: никакой элегической грусти, которой (как нас учили, от осознания несостоявшейся жизни) деланно предаются одетые в белые одежды и попивающие за самоваром чай едва живые персонажи давно ушедших времен. Самовар на сцене не появляется, она вообще скупо обставлена (с одной стороны - диван, он же - кровать, с другой - деревянный стол с массой причиндалов хозяйственного толка, а пространство в центре свободно), но чего-чего, а жизни в спектакле избыток: даже старая няня (в исполнении 97-летней(!) Г. Коноваловой - большой материал о ней в Independent) полна живой эксцентрики, Войницкая (Л. Максакова - трудно поверить, что ей 72) в модной (в наше время модной!) "мальчиковой" прическе без единой сединки и в очках с синими стеклами более чем бодра, а уж профессор Серебряков (В. Симонов) в его годы еще мужчина хоть куда, и на болезни жалуется больше из кокетства.
Самое интересное для меня: выраженно экспрессионистская пластика спектакля тщательно, я бы сказал - хореографически, выстроена, и театр здесь даже не "физический", а где-то даже танцевальный. Не случайно, музыка Фаустуса Латентаса звучит без остановки (что привело в раздражение рецензента сайта Arts Desk) - даже если оставить за скобками задаваемое ею эмоциональное настроение (чрезвычайно изменчивое, но опять же, судя по всему, точно расчисленное), она, очевидно, призвана не дать актерам отклониться от жестко заданного темпо-ритма и заставляет их четко, без всякой импровизационной отсебятины, выполнять все найденные движения, и с необходимым timing. Я нахожу здесь сходство с другим моим личным театральным highlight этого года - спектаклем "Matthew Bourne's Play Without Words", где чисто драматическая история (знакомая по классическому фильму Пинтера и Лоузи "The Servant") изложена танцевально-пластическим языком. Конечно, в спектакле Боурна не произносилось ни единого слова и работал он с танцорами, способными играть и драму - в отличие от Туминаса, у которого текст Чехова звучит практически без изъятий, а актеры - все же драматические, но удивительно хорошо подготовленные пластически.
Что при этом удивительно - текст Чехова на фоне всей этой пластической эксцентрики в режиме нон-стоп не только не теряется, а звучит очень естественно и свежо, и начинаешь понимать, какой это все же грандиозный драматург, который умел складывать слова в смыслы как никто другой. Я, кстати, с удивлением читал разъяснения некоторых английских критиков, что, дескать, дорогие зрители, не ожидайте здесь всеми почитаемого Станиславского - это-де спектакль в традициях Мейерхольда с его формалистическими изысками. А по мне, и "Станиславский" (если понимать этот мем как стремление к психологическому реализму) вполне себе на месте, и когда в финале Соня произносит свой знаменитый монолог про "небо в алмазах" и про то, что "зло земное, все наши страдания потонут в милосердии, которое наполнит собою весь мир, и наша жизнь станет тихою, нежною", произносит, стоя на столе, в страстном, даже брутальном стиле, как будто забивая тем самым молотком гвозди, так вот, я с трудом представляю себе зрителя, которого бы в этот момент по-настоящему не проняло, и все эти чеховские смыслы были явлены чрезвычайно наглядно. Спектакль, кстати, шел три часа, но не думаю, что кто-то из зрителей мог принять на свой счет хрестоматийное указание той же Сони "повесьте, так сказать, ваши уши на гвоздь внимания" - скучно не было ни единой секунды, и именно упомянутый выше тщательно просчитанный "темпо-ритм" этому способствовал (а внушительный гвоздь, кстати, при этих словах был натурально забит прямо в стол, и позднее еще раз отыграл свою роль).
Пожалуй, остановлюсь - разве что два слова об актерах. Замечательный Дядя Ваня - С. Маковецкий, Соня (не разобрался я, кто играл спектакль в тот субботний вечер - Е. Крегжде или М. Бердинских) - просто выше всяких похвал. Да и все остальные не подкачали. В общем, выдающийся спектакль, заслуживающий всех своих регалий.
О том, как принимали. Зрители, насколько могу судить - с большим энтузиазмом. Аншлаг, перед началом спектакля можно было наблюдать длинную очередь надеющихся разжиться билетом. Стоячие овации. Цветы, наконец - вообще-то, здесь по окончании спектакля дарить артистам цветы не принято (служители могут вынести на сцену пару корзин) - но в этот раз недостатка в цветах не было. Что, конечно, говорит о том, что значительную часть публики составляли соотечественники.
Я посмотрел, как гастроли освещались в российской прессе. Корреспонденты, конечно, напирали на успех (Заголовки: "Дядя Ваня" произвел фурор в Лондоне", "Дядя Ваня" из Вахтанговского театра триумфально завершил русский сезон в Лондоне", "Наш «Дядя Ваня» взял в Лондоне «пять звезд»!"). Честно говоря, простодушные восторги насчет "пяти звезд" смотрятся несколько смешно - почему наши люди так склонны к этой взрывчатой смеси комплекса неполноценности и чувства превосходства? В конце концов, не какие-нибудь попсовики преуспели - репутация русского театра в Англии всегда была высока, имена Станиславского и других классиков прекрасно известны, и редкие, к сожалению, гастроли российских театров обычно проходят с большим успехом.
Другое дело, что в глазах английских критиков успех все же не был таким безусловным. "Пять звезд" (а это действительно редкая оценка, которой местные спектакли удостаиваются вовсе не часто) действительно были выставлены критиками Guardian ("the joy of the production lies in its total-theatre mix of words, music, mime and symbolism... their Chekhov has an unforgettable expressionist audacity") и WhatOnStage ("Passion without sentimentality is the hallmark of this truly wonderful production"). Четыре звезды дал критик Independent, три - рецензенты Financial Time и Evening Standard (лондонской "вечерки"), и, наконец, два влиятельных издания вкатили по "двойке", что эквивалентно провальной оценке - Daily Telegraph ("150 minutes of vandalising directorial vanity") и The Art Desk ("Anti-naturalistic Russian Chekhov buries humanity under burlesque and mannerism"). Так что весь спектр возможных оценок представлен.
Ну а самой суровой критикессой оказалась, как ни странно, неведомая мне Катерина Архарова (Программа "Пятый этаж", Русская служба Би-би-си) - ее отзыв, честно говоря, носит какой-то пародийный характер, хотя, конечно же, написано всерьез. Тут можно цитировать и цитировать: "балаган с плясками, прыжками и пируэтами, ходьбой в шеренгу, безумной аффектацией и выпученными глазами... истерические надрывы... Почему нервность и неуспокоенность чеховских героев - таких без осовременивания современных - надо показывать через порочность, шутовство и циркачество? Чтобы потрафить жаждущей хохотнуть публике? Но ведь в этом ложь - ложь чувств и ложь характеров.".
Ну и в качестве курьеза - репортаж собкора НТВ в Лондоне А. Вольского (по указанной ссылке доступно и видео, и его текстовая расшифровка). Уже начало вдохновляет на иронию: "Актеры театра Вахтангова прибыли в столицу европейского театрального искусства, чтобы трепетно и пронзительно рассказать о неизбывной русской тоске." Следующий абзац заслуживает, чтобы его процитировать целиком:
"Яркая афиша над входом одного из старейших лондонских театров объявляет о начале русского театрального сезона. Открыть его было решено Чеховым - самым известным русским драматургом в мире. Перевести на язык Шекспира решились только название - Uncle Vanya. Но весь спектакль идет на русском, с английскими титрами."
Замечательно сказано: "Перевести на язык Шекспира решились только название"! А начало абзаца свидетельствует о том, что корреспондент, хотя и брал интервью у продюсера О. Немчук, так и не разобрался, что же такое этот " русский театральный сезон"...
Наконец, надо отметить, что по стечению обстоятельств за три дня до начала гастролей вахтанговцев в Vaudeville Theatre (это минутах в 10 ходьбы от Noel Coward Theatre) состоялась премьера "Дяди Вани" местного производства со звездным актерским составом в постановке популярного режиссера Lindsay Posner (кстати, на премьере случился забавный скандал - подвыпивший, судя по всему, патриарх английского театра Peter Hall весьма критически высказал, что наболело на весь зал во время того самого финального монолога Сони. Потом 82-летний режиссер извинялся...). Судя по всему, постановка решена в традиционном стиле, и отзывы критиков в основном уважительные, но довольно кислые. Многие отмечали, что больший контраст с русским спектаклем трудно вообразить...
Click to viewВ заключение: За последние три года я посмотрел несколько чеховских спектаклей - дважды "Вишневый Сад" (три года назад в Old Vic - в мощной постановке кинорежиссера Сэма Мендеса с его англо-американской труппой, а в прошлом году в National Theatre не понравившийся мне спектакль в новом переводе некоего австралийского драматурга со странной отсебятиной), один раз - "Три сестры" (в Lyric Hammersmith в радикальной, даже по меркам спектакля Туминаса, постановке театральной кампании "Filter"). Через две недели иду на "Чайку" в театр Southwark Playhouse - судя по отзывам, осовремененная постановка, критики о ней пишут с энтузиазмом...
Update: Как мне любезно подсказали, роль Сони в виденном мною спектакле исполняла Евгения Крегжде.