Александровское военное училище (Часть 3).
Первым начальником Александровского военного училища стал полковник Шванебах Б.А., очень вежливый и деликатный офицер. Шванебах Б.А возглавлял Александровское училище 11 лет, с 1863 по 1874 год. Многие выпускники училища с теплотой вспоминали о нем: «…начальник училища жил с юнкерами одной жизнью, в его больших выразительных глазах как бы отражались и радости и горести юнкеров. В награду «за прочно и хорошо поставленное дело генерал был навечно зачислен в списки училища»...
Начальники Училища.
Первым начальником Александровского военного училища стал полковник Шванебах Б.А., очень вежливый и деликатный офицер. Шванебах Б.А возглавлял Александровское училище 11 лет, с 1863 по 1874 год. Многие выпускники училища с теплотой вспоминали о нем: «…начальник училища жил с юнкерами одной жизнью, в его больших выразительных глазах как бы отражались и радости и горести юнкеров. В награду «за прочно и хорошо поставленное дело генерал был навечно зачислен в списки училища».
Полковник Шванебах Б.А.
Ротные командиры назначались преимущественно из выпускников военных академий и из гвардии.
Среди преподавателей училища, можно назвать известных историков Ключевского В.О., Соловьева С.М., писателя Котляревского Н.А., химика Мошнина В.И.
В книге «Александровское военное училище за XXXV лет» упоминается и доктор богословия, протоирей Александр Иванович Иванцов-Платонов, и действительный статский советник Владимир Петрович Шереметьевский, преподававший юнкерам русский язык с 1880 по 1895 год, и капельмейстер Федор Федорович Крейнбринг, бессменно руководивший училищным оркестром с 1863 года, и учитель фехтования Тарас Петрович Тарасов, и Александр Иванович Постников.
В 1874 году на смену генерал-майору Борису Антоновичу Шванебаху начальником училища был назначен полковник Самохвалов Михаил Петрович, бывший командир Самогитского гренадерского полка. Юнкера между собой называли его «Епишка». Его упоминает Куприн А.И. в романе «Юнкера»: «…юнкерам был забавен Самохвалов своей закидливостью и своим фейрверочным темпераментом; ценили его преданность училищу и его гордость своими александровцами. Но в глубине души не любили и не уважали его одну несправедливую черту. Ублажая и распуская юнкеров, он с беспощадной, бурбонской жестокой грубостью обращался с подчиненными ему офицерами».
Генерал-майор Самохвалов М.П.
Во второй половине 80-х годов начальником училища стал генерал-майор Анчутин Петр Николаевич, бывший начальник Константиновского военного училища, герой последней Русско-турецкой войны 1877-1878 гг.
Прямой, открытый, не стеснявшийся высказывать свое мнение, иногда даже в крутой форме, он снискал уважение и доверие среди офицеров училища, но не среди юнкеров, которые были избалованы отношением к ним генерала Самохвалова М.П. «Он необыкновенно высок, - напишет о начальнике училища Куприн, - на целую голову выше правофлангового юнкера первой роты, и веско внушителен, пожалуй, даже величествен. Юнкера его зовут «Статуей Командора». И правда, он похож на Каменного гостя, когда изредка, не более пяти-шести раз в год, он проходит медленно и тяжело по училищному квадратному коридору, прямой, как башня, похожий на Николая I...с таким же высоким куполообразным лбом, с таким же суровым и властным выражением лица. С юнкерами он никогда не здоровается вслух. Да у него и нет вовсе голоса, а какое-то слабое сипение. Под Рущуком, командуя Ростовским гренадерским полком, он был ранен пулей в горло навылет и с тех пор дышит через серебряную трубку. За военные подвиги в Турецкую войну он был пожалован пожизненным ношением мундира Ростовского полка и почетным местом начальника Александровского училища».
Генерал-лейтенант Анчутин П.Н.
После смерти генерал-лейтенанта Анчутина П.Н. в 1891 году, начальником училища стал генерал-лейтенант Левачев Илларион Михайлович, которого на этом посту в 1901 году сменил генерал-майор Лайминг Павел Александрович, расстрелянный большевиками в 1917 году. Последними начальниками Александровского военного училища были его бывшие выпускники - генерал-майор Яковлев Петр Петрович и генерал-майор Геништа Николай Иванович.
Генерал-лейтенант Левачёв И.М.
Генерал-майор Лайминг П.А.
Генерал-майор Яковлев П.П.
Генерал-майор Геништа Н.И.
Быт и система воспитания в училище.
«Александровское военное училище в Москве пользовалось репутацией либерального». Напишет позднее один из его воспитанников Павел Шостаковский. «Считалось, что офицеры из него выходили образованные и… «свободомыслящие». Неизвестно, как и когда установилась такая репутация, но сложилась она до того прочно, что из всех российских кадетских корпусов в училище съезжались кадеты, предпочитавшие учение тупой военной муштре. Курсовые офицеры подбирались им под стать, а если нет, то юнкера очень быстро обрабатывали их на свой лад. Офицера-служаку «травили», подымая шум и выкрикивая его прозвище, как только он выходил из ротного помещения, которое отделялось от общего коридора одними лишь арками. Правда, юнкера не злоупотребляли этим, прибегали к такой мере чрезвычайно редко, в ответ на явную несправедливость или грубость.
Зал 2-й роты - балалаечники на репетиции.
Юнкера предпочитали муштре науку и творческие споры на самые различные темы».
О том, как выглядело училище более ста лет назад, мы можем судить по сохранившимся немногочисленным фотографиям и по описаниям в дореволюционных изданиях.
«Своим домом» называл Куприн родное училище. По памяти он восстанавливает картинки юнкерской жизни: «Помещение училища (бывшего дворца богатого вельможи) было, пожалуй, тесновато для четырехсот юнкеров в возрасте от восемнадцати до двадцати лет и для всех их потребностей. В середине полутораэтажного здания училища находился большой, крепко утрамбованный четырехугольный учебный плац.
Плац училища.
Со всех сторон на него выходили высокие крылья четырех ротных помещений… Между третьей и четвертой ротами вмещался обширный сборный зал, легко принимавший в себя весь наличный состав училища, между первой и второй ротами - восемь аудиторий, где читались лекции, и четыре больших комнаты для репетиций. В верхнем этаже были еще: домашняя церковь, больница, химическая лаборатория, баня, гимнастический и фехтовальный залы… В нижнем полуэтаже жил офицерский состав…»
Зал 3-й роты - караульная служба.
Давая характеристику офицерам училища, Куприн А.И. с писательской точностью подмечает как положительные, так и отрицательные качества этих людей.
Рассказывая о командире батальона полковнике Артабалевском А.М., которого в училище юнкера прозвали «Берди-Паша», он пишет: «…Берди-Паша кажется лишенным если не всех, то очень многих свойственных человеку достоинств и недостатков, страстей и слабостей. Он не знает ни честолюбия, ни жалости, ни любви, ни привязанности. Ему чужды страх и стыд. Он никогда не хвалит и не делает выговоров. Он только спокойно и холодно, как машина, наказывает, без сожаления и без гнева, прилагая максимум своей власти».
В тоже время юношеские воспоминания автора сменяются рассуждениями уже опытного, прожившего жизнь человека, которому самому пришлось познать нелегкую офицерскую службу: «Берди-Пашу юнкера нельзя сказать, чтобы любили, но они ценили его за примитивную справедливость, за голос, за представительность … ни разу он не закричал на юнкера, так же как никогда не показал ему сострадания».
Господа офицеры строевого состава.
С большим уважением и симпатией Куприн относится к своему командиру роты капитану Феофанову В.Т.: «Капитан Феофанов вислоплеч и длиннонос. Его худощавое лицо смугло и румяно. Черные волосы на голове разделены косым четким пробором; легкой красиво-неуклюжей перевалочкой и боковым наклоном головы, при внимательном и быстром взгляде, он действительно напоминает птицу, и именно черного дрозда. Он очень требователен и суров в делах службы и строевого учения… Но вне условий, требующих крутой дисциплины, он фамильярный друг, защитник и всегдашняя выручка».
Продолжение следует...