МонуМентальность
А вот вам ещё про газоскрёбы ;) Ну, раз уж разговор про них всё равно пошёл, можно себя уже ни в чём не ограничивать, не так ли? Тем более, копилось-копилось - и потихоньку что-то накопилось.
Так вот. У газоскрёба есть один-единственный весомый аргумент "против": порча пейзажа. Всеми остальными, полагаю, можно пренебречь: это уже технические детали.
При этом, вот лично я не уверен, что большинство (включая меня самого) действительно способно различить эту порчу. "Архитектурный облик города" - это звучит пафосно, но действительно оценить этот облик способны только люди с натасканным чутьём. Как по мне, не нам, людям из унылых панельно-кирпичных городов и пригородов, спорить о вкусах.
Всё дело в том, что чутьё на красоту у нас не привито, поскольку мы едва-едва выкарабкиваемся из эпохи чистого утилитаризма, когда массовое барокко было непозволительной роскошью. Интуитивным (если не сказать - инстинктивным) чувством прекрасного наделены при этом если не все, то почти все. Ну вот примерно как в музыке: мало кто в ней что-то понимает, но, скажем, классика действительно красива, и не нужно заканчивать консерваторию, чтобы это ощутить.
Поэтому все эти разговоры об архитектурном облике за пределами узкой касты старых интеллигентов обречены на профанацию. Нет, даже я могу сказать, что дурацкая вертикаль не вяжется с общей горизонтальностью и приземлённостью. Но надо напомнить, что весь Петербург построен на заимствованиях. А новая эпоха снова пытается заимствовать у Запада. Хотя небоскрёбы здесь - это уже какой-то позавчерашний день. Впрочем, дело даже не в актуальности.
Ведь дело ещё и в том, что заимствуются преимущественно те идеи, которые находят отзвук. То есть, то, что рождает встречное движение. Например, рок-н-ролл как идея протеста пошёл неплохо. Марксизм - и вовсе заиграл новыми красками. Да, заимствование очень часто, если не всегда, извращает суть. Но оно является ответом на какое-то напряжение внутри. Вакуум в подростковой политике - и вот вам западные субкультуры, россыпью. Они являются тупым подражанием, но при этом - хоть каким-то выходом из безвоздушного ада современной культуры, где детям места не нашлось. Впрочем, про заимствования лучше - отдельно.
Вернёмся к небоскрёбам. Небоскрёбы - это ещё и олицетворение финансовой и технической мощи. Примерно как плотины. У нас в стране - перекос: до плотин никому нет дела, пока не сломались, а небоскрёбы строят. Даже простые жилые массивы на болоте строят, кажется, не меньше 30 этажей, хотя с нашим пространством, казалось бы, разумнее строить вширь.
Давайте честно: гигантомания у советских людей в крови. А культура городской застройки - нет. Те же бетонные коробки понатыканы абы как: мой родной город задыхается в уродливой уличной инфраструктуре, не рассчитанной ни для чего: спальные районы не просто не вмещают частный транспорт. По ним даже перемещаться - тем более, гулять - трудно, потому что это такой лабиринт, где может быть проход, а может - не быть (а может - проход есть, но там грязи по уши). И всё это - до крайности необустроенное, изначально.
Так вот, гигантомания - в крови. Возможно, потому что это основной способ сделать что-то заметное на огромных просторах, что-то противопоставить им. Каждый "вышедший в люди" норовит построить себе дворец размером с Версаль: он ему не для жилья нужен (кому столько места надо-то?), просто размеры как-то подчёркивают вес и положение, не так ли? Или ещё вот: дай мне или кому-то ещё волю, мы бы тоже построили газоскрёб. Возможно, не так вульгарно - в центре Питера. Но построили бы, наверняка.
У одной организации, помнится, был небольшой центр в Москве, с детсад размером - возможно, то детсад и был. И ещё, была романтическая мечта расти и развиваться. Которая с помощью фотошопа выражалась в строительстве на месте этого детсада - замка, помесь готики и логотипа Диснея, с высоченными башнями. Этакий романтический небоскрёб.
Просто без гигантских проектов всё какое-то серенькое, и гигантское пространство вокруг давит и действует на нервы. К тому же, без проектов "всем миром" начинает забываться чувство локтя, и дремлющая ещё где-то в нас общинность начинает беспокойно бормотать во сне. "Человек человеку волк" - это, всё-таки, как-то неуютно воспринимается, потихоньку возникает протест.
Ну так вот, получается парадокс: с одной стороны, было бы здорово отгрохать что-то огромное. С другой стороны, интеллигенты говорят, что у нас нет вкуса, и мы начинаем беспокоиться по этому поводу (лично я согласен свою стройку века задвинуть куда-нибудь вглубь, в глушь, не изуродованную историко-культурным обликом). А с третьей стороны, кто-то не разделяет нашу озабоченность уже утраченным культурным контекстом, и прёт напролом. Вот и кто здесь прав?
Ведь мы, как мне кажется, за последние 100 лет практически разорвали связь с той, старой культурой. И она уже как бы нам не принадлежит, мы можем лишь трепетно относиться и сдувать пыль - но продуцировать такую же культуру мы не способны. Потому что нет этих традиций. Их нет. И мы - как турки на византийской территории. Или арабы в Египте.
Кто прав: арабы-египтяне, берегущие "культурный облик", или турки, строящие свою цивилизацию и не слишком пекущиеся о византийских руинах? Туристические деньги, разумеется, способны убедить всех - если других источников национального благополучия не предвидится.
При этом музеи - это тоже здорово. Только нужно уметь решать, где кончается музей и начинается жизнь. И нужно понимать, что в смутные эпохи ценность музеев - под большим вопросом. Оно как-то само так получается: людям жить надо, не до музеев. А в нашей стране почти каждое время - смутное. Поэтому идёт непрерывная борьба за сохранение методично уничтожаемого наследия. При этом, мало кто способен оценить важность наследия - оттого борьба становится всё более бессмысленной и беспощадной, обретая при этом черты этакого всенародного реалити-шоу. Почти постиндустриальная гражданская война.
Возможно, всем заинтересованным сторонам просто надо остановиться и задуматься, откуда и куда мы идём? По-моему, по этому пункту до сих пор какая-то неясность. Мне кажется, очень важно сейчас прийти к некоторому общему знаменателю. Тогда, может быть, станет понятно и то, что мы должны нести с собой, а что нужно бросить как балласт.
Так вот. У газоскрёба есть один-единственный весомый аргумент "против": порча пейзажа. Всеми остальными, полагаю, можно пренебречь: это уже технические детали.
При этом, вот лично я не уверен, что большинство (включая меня самого) действительно способно различить эту порчу. "Архитектурный облик города" - это звучит пафосно, но действительно оценить этот облик способны только люди с натасканным чутьём. Как по мне, не нам, людям из унылых панельно-кирпичных городов и пригородов, спорить о вкусах.
Всё дело в том, что чутьё на красоту у нас не привито, поскольку мы едва-едва выкарабкиваемся из эпохи чистого утилитаризма, когда массовое барокко было непозволительной роскошью. Интуитивным (если не сказать - инстинктивным) чувством прекрасного наделены при этом если не все, то почти все. Ну вот примерно как в музыке: мало кто в ней что-то понимает, но, скажем, классика действительно красива, и не нужно заканчивать консерваторию, чтобы это ощутить.
Поэтому все эти разговоры об архитектурном облике за пределами узкой касты старых интеллигентов обречены на профанацию. Нет, даже я могу сказать, что дурацкая вертикаль не вяжется с общей горизонтальностью и приземлённостью. Но надо напомнить, что весь Петербург построен на заимствованиях. А новая эпоха снова пытается заимствовать у Запада. Хотя небоскрёбы здесь - это уже какой-то позавчерашний день. Впрочем, дело даже не в актуальности.
Ведь дело ещё и в том, что заимствуются преимущественно те идеи, которые находят отзвук. То есть, то, что рождает встречное движение. Например, рок-н-ролл как идея протеста пошёл неплохо. Марксизм - и вовсе заиграл новыми красками. Да, заимствование очень часто, если не всегда, извращает суть. Но оно является ответом на какое-то напряжение внутри. Вакуум в подростковой политике - и вот вам западные субкультуры, россыпью. Они являются тупым подражанием, но при этом - хоть каким-то выходом из безвоздушного ада современной культуры, где детям места не нашлось. Впрочем, про заимствования лучше - отдельно.
Вернёмся к небоскрёбам. Небоскрёбы - это ещё и олицетворение финансовой и технической мощи. Примерно как плотины. У нас в стране - перекос: до плотин никому нет дела, пока не сломались, а небоскрёбы строят. Даже простые жилые массивы на болоте строят, кажется, не меньше 30 этажей, хотя с нашим пространством, казалось бы, разумнее строить вширь.
Давайте честно: гигантомания у советских людей в крови. А культура городской застройки - нет. Те же бетонные коробки понатыканы абы как: мой родной город задыхается в уродливой уличной инфраструктуре, не рассчитанной ни для чего: спальные районы не просто не вмещают частный транспорт. По ним даже перемещаться - тем более, гулять - трудно, потому что это такой лабиринт, где может быть проход, а может - не быть (а может - проход есть, но там грязи по уши). И всё это - до крайности необустроенное, изначально.
Так вот, гигантомания - в крови. Возможно, потому что это основной способ сделать что-то заметное на огромных просторах, что-то противопоставить им. Каждый "вышедший в люди" норовит построить себе дворец размером с Версаль: он ему не для жилья нужен (кому столько места надо-то?), просто размеры как-то подчёркивают вес и положение, не так ли? Или ещё вот: дай мне или кому-то ещё волю, мы бы тоже построили газоскрёб. Возможно, не так вульгарно - в центре Питера. Но построили бы, наверняка.
У одной организации, помнится, был небольшой центр в Москве, с детсад размером - возможно, то детсад и был. И ещё, была романтическая мечта расти и развиваться. Которая с помощью фотошопа выражалась в строительстве на месте этого детсада - замка, помесь готики и логотипа Диснея, с высоченными башнями. Этакий романтический небоскрёб.
Просто без гигантских проектов всё какое-то серенькое, и гигантское пространство вокруг давит и действует на нервы. К тому же, без проектов "всем миром" начинает забываться чувство локтя, и дремлющая ещё где-то в нас общинность начинает беспокойно бормотать во сне. "Человек человеку волк" - это, всё-таки, как-то неуютно воспринимается, потихоньку возникает протест.
Ну так вот, получается парадокс: с одной стороны, было бы здорово отгрохать что-то огромное. С другой стороны, интеллигенты говорят, что у нас нет вкуса, и мы начинаем беспокоиться по этому поводу (лично я согласен свою стройку века задвинуть куда-нибудь вглубь, в глушь, не изуродованную историко-культурным обликом). А с третьей стороны, кто-то не разделяет нашу озабоченность уже утраченным культурным контекстом, и прёт напролом. Вот и кто здесь прав?
Ведь мы, как мне кажется, за последние 100 лет практически разорвали связь с той, старой культурой. И она уже как бы нам не принадлежит, мы можем лишь трепетно относиться и сдувать пыль - но продуцировать такую же культуру мы не способны. Потому что нет этих традиций. Их нет. И мы - как турки на византийской территории. Или арабы в Египте.
Кто прав: арабы-египтяне, берегущие "культурный облик", или турки, строящие свою цивилизацию и не слишком пекущиеся о византийских руинах? Туристические деньги, разумеется, способны убедить всех - если других источников национального благополучия не предвидится.
При этом музеи - это тоже здорово. Только нужно уметь решать, где кончается музей и начинается жизнь. И нужно понимать, что в смутные эпохи ценность музеев - под большим вопросом. Оно как-то само так получается: людям жить надо, не до музеев. А в нашей стране почти каждое время - смутное. Поэтому идёт непрерывная борьба за сохранение методично уничтожаемого наследия. При этом, мало кто способен оценить важность наследия - оттого борьба становится всё более бессмысленной и беспощадной, обретая при этом черты этакого всенародного реалити-шоу. Почти постиндустриальная гражданская война.
Возможно, всем заинтересованным сторонам просто надо остановиться и задуматься, откуда и куда мы идём? По-моему, по этому пункту до сих пор какая-то неясность. Мне кажется, очень важно сейчас прийти к некоторому общему знаменателю. Тогда, может быть, станет понятно и то, что мы должны нести с собой, а что нужно бросить как балласт.