Хвалёное израильское радушие
Майским жарким полднем 1991 года я шёл из кибуца Гиват-Бренер в кибуц Наан. Шёл, потому что рейсовый автобус мимо кибуца проходил только раз или два рано утром и примерно столько же ближе к вечеру. Мне нужно было прошагать практически безлюдные три километра до трассы, там сесть на проходящий автобус, проехать на нём километров пять-шесть до дороги, ведущей к кибуцу Наан, и прямо по ней дойти до кибуца, что составляло ещё три-четыре километра.
Когда я прошёл примерно полпути до трассы, то увидел стоящий на обочине дороги автомобиль со сдутым правым задним колесом, а рядом дамочку бальзаковского возраста, безуспешно пытавшуюся приладить под раму автомобиля домкрат. Мобильной связи в то время ещё не было, ближайший телефон-автомат, опять же, был неизвестно где, да и не у каждого имелись тогда при себе необходимые для автомата жетоны. В общем, на вызов техпомощи дамочка эта вряд ли рассчитывала, а, может, таковая и вообще не была включена в страховку её машины.
Тут следует заметить, что в Израиле к тому времени я находился дней пять, а, следовательно, разговаривал лишь либо по-русски, либо по-английски, в зависимости от собеседника. Дама, возившаяся у машины, не производила впечатления человека, знающего русский язык, и поэтому я обратился к ней по-английски, предложив свою помощь. Она с радостью вручила мне домкрат, гаечный ключ и запасное колесо, а я, со своей стороны, довольно проворно справился с возложенной на себя же работой, хотя, положа руку на сердце, делал её впервые.
Когда все инструменты и проколотое колесо были помещены в багажник, дама, садясь за руль, конечно же, в знак благодарности, поинтересовалась, не нужно ли меня куда-нибудь подвезти.
- Да, - сказал я, - мне нужно попасть в кибуц Наан.
- Знаю, - кивнула радушная израильтянка. - Я еду в Тель-Авив, так что нам почти по пути.
Она жестом указала на переднее сидение, и я залез в машину.
По дороге мы чуть-чуть разговорились, и моя благодетельница тут же поинтересовалась, откуда я приехал. По-видимому, факт того, что я говорил по-английски, не позволил ей однозначно определить моё происхождение. Когда же она услышала про Советский Союз (в это время мы только-только выехали на трассу), то сразу оказалось, что она серьёзно опаздывает, и, следовательно, у неё уже нет для меня ни минуты времени. Поворот на Тель-Авив был перед нами, шоссе, ведущее к дороге на кибуц Наан, продолжалось прямо. Дама тут же остановилась на обочине, махнула в сторону автобусной остановки, сказав, что там я наверняка смогу сесть в нужный мне автобус. Я вышел и побрёл на остановку, провожая взглядом белый автомобиль, который действительно поехал в сторону Тель-Авива.
Когда я прошёл примерно полпути до трассы, то увидел стоящий на обочине дороги автомобиль со сдутым правым задним колесом, а рядом дамочку бальзаковского возраста, безуспешно пытавшуюся приладить под раму автомобиля домкрат. Мобильной связи в то время ещё не было, ближайший телефон-автомат, опять же, был неизвестно где, да и не у каждого имелись тогда при себе необходимые для автомата жетоны. В общем, на вызов техпомощи дамочка эта вряд ли рассчитывала, а, может, таковая и вообще не была включена в страховку её машины.
Тут следует заметить, что в Израиле к тому времени я находился дней пять, а, следовательно, разговаривал лишь либо по-русски, либо по-английски, в зависимости от собеседника. Дама, возившаяся у машины, не производила впечатления человека, знающего русский язык, и поэтому я обратился к ней по-английски, предложив свою помощь. Она с радостью вручила мне домкрат, гаечный ключ и запасное колесо, а я, со своей стороны, довольно проворно справился с возложенной на себя же работой, хотя, положа руку на сердце, делал её впервые.
Когда все инструменты и проколотое колесо были помещены в багажник, дама, садясь за руль, конечно же, в знак благодарности, поинтересовалась, не нужно ли меня куда-нибудь подвезти.
- Да, - сказал я, - мне нужно попасть в кибуц Наан.
- Знаю, - кивнула радушная израильтянка. - Я еду в Тель-Авив, так что нам почти по пути.
Она жестом указала на переднее сидение, и я залез в машину.
По дороге мы чуть-чуть разговорились, и моя благодетельница тут же поинтересовалась, откуда я приехал. По-видимому, факт того, что я говорил по-английски, не позволил ей однозначно определить моё происхождение. Когда же она услышала про Советский Союз (в это время мы только-только выехали на трассу), то сразу оказалось, что она серьёзно опаздывает, и, следовательно, у неё уже нет для меня ни минуты времени. Поворот на Тель-Авив был перед нами, шоссе, ведущее к дороге на кибуц Наан, продолжалось прямо. Дама тут же остановилась на обочине, махнула в сторону автобусной остановки, сказав, что там я наверняка смогу сесть в нужный мне автобус. Я вышел и побрёл на остановку, провожая взглядом белый автомобиль, который действительно поехал в сторону Тель-Авива.